Из детей Эдмунда он больше всех походил на него. Не такой высокий, как Эдмунд, юноша унаследовал от отца точеные черты лица, серебристо-светлые волосы и спокойные серые глаза. Веселый, добродушный, несколько легкомысленный, он без труда поддавался чужому влиянию, был непостоянен, и, честно говоря, любой мог вертеть им как хотел. Мэри-Элеонора сумела убедить себя, что это все из-за его мягкого нрава. А когда ей все же пришлось признать, что это было в нем изъяном, она вполне могла утешить себя тем, что он так же легко может находиться под ее влиянием, как и под чьим-либо другим.
При своем скудном воображении Амброз не предвидел трудностей их рискованного предприятия. В этом он был весьма похож на своего дедушку, Томаса Морлэнда: тот никогда не ждал беды, а когда она приходила, животная тяга к душевному покою часто позволяла ему ускользать от нее. И теперь, когда Мэри-Элеонора нерешительно высказала ему свои опасения, он весело отмахнулся от них.
– Я уже слышал все эти байки о Виргинии: как там плантаторы мрут, с голоду, как их убивают злобные индейцы и тому подобную чепуху. Все это было много лет назад, Нелл, в самом начале. Теперь дела в Новом Свете обстоят совсем по-другому, там уже есть настоящие города, в них – лавки, где можно купить все необходимое, и туда каждую неделю, приходят торговые суда… В Америке ты ни в чем не будешь нуждаться.
Амброз, я знаю, что жизнь в Новом Свете изменилась, – спокойно упорствовала Нелл, – но все-таки это дикая страна, совсем не то, что Англия. Нас ждет тяжелая работа, лишения и опасности. Мне хотелось бы, чтобы ты в душе подготовился к этому. Но Амброз лишь засмеялся, посадил ее к себе на колено и поцеловал в щечку.
– Ах ты, моя осторожная маленькая Нелл! Нет-нет, не годится, чтобы оба мы были такими, как ты, надо, чтобы хоть я как-то поддерживал в семье веселье! Но ты не тревожься, моя голубушка, мой отец нипочем не послал бы нас туда, за тридевять земель, да еще за такую цену, чтобы мы там просто работали и подыхали, словно скотина. Он надеется, что я стану крупным землевладельцем, а ты – знатной дамой. Да мы с тобой обзаведемся, может, имением вдвое… нет, даже втрое больше, чем весь Морлэнд! Ты будешь жить в огромном доме, ходить вся в шелках, ездить в отличном экипаже, я тебе точно обещаю.
И Мэри-Элеонора никак не могла заставить Мужа посмотреть на вещи по-иному, а когда Эдмунд рассказывал им о своих планах, то и это не лишило Амброза радужных надежд.
– Вы отправитесь в ту часть Виргинии, которую называют Мэрилендом, – говорил им Эдмунд. – Она лежит ближе к северу, и земли в тех краях на редкость плодородные и добрые. Это палатинат, где дружелюбно относятся в равной мере и к католикам, и к протестантам, так что вам там не будут угрожать никакие сепаратисты. И земельное пожалование, хоть оно и стало меньше, чем прежде, все еще остается весьма порядочным.
– И насколько же порядочным, отец? – поинтересовался Амброз.
– По две сотни акров на человека, если ты доставишь с собой за собственный счет пятерых трудоспособных мужчин, – ответил Эдмунд. – А это означает, сын мой, что для начала ты получишь тысячу акров… и если дела у тебя пойдут хорошо, то будет несложно купить и больше.
Глаза Амброза заблестели, и он порывисто повернулся к Мэри-Элеоноре.
– Ну вот, Нелл, ты видишь? Я же говорил, что ты станешь знатной дамой!
Но Мэри-Элеонора оставалась хладнокровной.
– А где мы найдем этих пятерых мужчин, сэр? – спросила она свекра.
– Это не трудно, – ответил тот. – Я объявлю, что мы готовы оплатить проезд пятерых здоровых и крепких фермеров, после чего останется лишь отобрать из желающих самых лучших. Многим добропорядочным людям нужна земля. Они поработают на вас по контракту семь лет, а к концу этого срока ты уже будешь в состоянии нанять новых работников, если понадобится.
Но оптимизм Эдмунда был оправдан лишь отчасти. Да, многие с готовностью вызвались за чужой счет проехаться в Новый Свет, однако мало кто из них оказался достойным, богобоязненным и трудолюбивым фермером. Это, главным образом, были люди, у которых имелись веские причины покинуть Англию, или те, кто надеялся, что в некоем месте, где их не знают, им будет легче жить припеваючи, не обременяя себя работой. Но тем не менее, проявив терпение, Эдмунд в конце концов подыскал семерых мужчин, согласившихся пуститься в это рискованное путешествие. Самыми лучшими из них были Джозеф Хэммонд, его жена Бетти и шурин Джозия Пулмен. Все трое обрабатывали небольшой участок земли на севере Йоркшира на правах бессрочных арендаторов и не так давно были изгнаны землевладельцем, сдавшим им эту землю. Было еще трое работников: Уилл Бревер, Пен Хастер и Роберт Апдайк. А также молодой скотовод Джон Хогг, плотник Сэмуел Гудмен и его жена Хестер. Хотя выбор работников вплотную касался молодой четы, мнением Амброза и Нелл опять пренебрегли. А спроси у Нелл раньше, она возражала бы против Гудменов, поскольку с первого взгляда один вид этой парочки вызвал у нее неприязнь и недоверие.
Только они их не видели до тех самых пор, пока не сели все вместе на корабль в Гулле, чтобы морем добраться до Лондона. А к тому времени возражать было, мягко говоря, поздновато. Их имущество уже погрузили на борт, все то, что, как предполагалось, могло им потребоваться: сундуки, полные одежды и белья, собранного домочадцами, топоры и прочие инструменты, мушкеты и ножи, разная хозяйственная утварь, вроде кухонных принадлежностей, иголок, кубков, мисок, ну еще такие припасы, как свечи, соль, мыло, лекарственные травы и, конечно, провизия. В этом отношении им повезло, так как один из друзей Зафании и Захарии был капитаном корабля, отправлявшегося с торговым рейсом в Виргинию, так что он смог посоветовать им, что следует с собой взять. Эдмунд пригласил его отобедать в Морлэнд, посовещался с ним и составил исчерпывающие списки. По совету этого капитана, они также прихватили семена для посадки, несколько молодых деревцев и кое-какой домашний скот: овец, цыплят, коз и стельную телку.
Было также сделано несколько уступок в пользу роскоши, хотя если бы Амброз задумался над крайней малочисленностью этих уступок, уже одно это должно было бы предупредить его, какого рода жизнь ему предстоит – ящик с книгами, набор шахмат и небольшая гитара. В самый последний момент, перед тем как сундуки были обвязаны веревками и отосланы на корабль, Мэри-Эстер разыскала Нелл и вручила ей еще одно сокровище – прекрасное распятие из слоновой кости с крестом из палисандрового дерева.
– Оно принадлежало твоей бабушке, – сказала Мэри-Эстер, – но, умирая, она оставила его мне. А ей самой отдала его моя прабабушка, Нанетт Морлэнд, поэтому твоя бабушка считала, что оно должно возвратиться в мою семью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
При своем скудном воображении Амброз не предвидел трудностей их рискованного предприятия. В этом он был весьма похож на своего дедушку, Томаса Морлэнда: тот никогда не ждал беды, а когда она приходила, животная тяга к душевному покою часто позволяла ему ускользать от нее. И теперь, когда Мэри-Элеонора нерешительно высказала ему свои опасения, он весело отмахнулся от них.
– Я уже слышал все эти байки о Виргинии: как там плантаторы мрут, с голоду, как их убивают злобные индейцы и тому подобную чепуху. Все это было много лет назад, Нелл, в самом начале. Теперь дела в Новом Свете обстоят совсем по-другому, там уже есть настоящие города, в них – лавки, где можно купить все необходимое, и туда каждую неделю, приходят торговые суда… В Америке ты ни в чем не будешь нуждаться.
Амброз, я знаю, что жизнь в Новом Свете изменилась, – спокойно упорствовала Нелл, – но все-таки это дикая страна, совсем не то, что Англия. Нас ждет тяжелая работа, лишения и опасности. Мне хотелось бы, чтобы ты в душе подготовился к этому. Но Амброз лишь засмеялся, посадил ее к себе на колено и поцеловал в щечку.
– Ах ты, моя осторожная маленькая Нелл! Нет-нет, не годится, чтобы оба мы были такими, как ты, надо, чтобы хоть я как-то поддерживал в семье веселье! Но ты не тревожься, моя голубушка, мой отец нипочем не послал бы нас туда, за тридевять земель, да еще за такую цену, чтобы мы там просто работали и подыхали, словно скотина. Он надеется, что я стану крупным землевладельцем, а ты – знатной дамой. Да мы с тобой обзаведемся, может, имением вдвое… нет, даже втрое больше, чем весь Морлэнд! Ты будешь жить в огромном доме, ходить вся в шелках, ездить в отличном экипаже, я тебе точно обещаю.
И Мэри-Элеонора никак не могла заставить Мужа посмотреть на вещи по-иному, а когда Эдмунд рассказывал им о своих планах, то и это не лишило Амброза радужных надежд.
– Вы отправитесь в ту часть Виргинии, которую называют Мэрилендом, – говорил им Эдмунд. – Она лежит ближе к северу, и земли в тех краях на редкость плодородные и добрые. Это палатинат, где дружелюбно относятся в равной мере и к католикам, и к протестантам, так что вам там не будут угрожать никакие сепаратисты. И земельное пожалование, хоть оно и стало меньше, чем прежде, все еще остается весьма порядочным.
– И насколько же порядочным, отец? – поинтересовался Амброз.
– По две сотни акров на человека, если ты доставишь с собой за собственный счет пятерых трудоспособных мужчин, – ответил Эдмунд. – А это означает, сын мой, что для начала ты получишь тысячу акров… и если дела у тебя пойдут хорошо, то будет несложно купить и больше.
Глаза Амброза заблестели, и он порывисто повернулся к Мэри-Элеоноре.
– Ну вот, Нелл, ты видишь? Я же говорил, что ты станешь знатной дамой!
Но Мэри-Элеонора оставалась хладнокровной.
– А где мы найдем этих пятерых мужчин, сэр? – спросила она свекра.
– Это не трудно, – ответил тот. – Я объявлю, что мы готовы оплатить проезд пятерых здоровых и крепких фермеров, после чего останется лишь отобрать из желающих самых лучших. Многим добропорядочным людям нужна земля. Они поработают на вас по контракту семь лет, а к концу этого срока ты уже будешь в состоянии нанять новых работников, если понадобится.
Но оптимизм Эдмунда был оправдан лишь отчасти. Да, многие с готовностью вызвались за чужой счет проехаться в Новый Свет, однако мало кто из них оказался достойным, богобоязненным и трудолюбивым фермером. Это, главным образом, были люди, у которых имелись веские причины покинуть Англию, или те, кто надеялся, что в некоем месте, где их не знают, им будет легче жить припеваючи, не обременяя себя работой. Но тем не менее, проявив терпение, Эдмунд в конце концов подыскал семерых мужчин, согласившихся пуститься в это рискованное путешествие. Самыми лучшими из них были Джозеф Хэммонд, его жена Бетти и шурин Джозия Пулмен. Все трое обрабатывали небольшой участок земли на севере Йоркшира на правах бессрочных арендаторов и не так давно были изгнаны землевладельцем, сдавшим им эту землю. Было еще трое работников: Уилл Бревер, Пен Хастер и Роберт Апдайк. А также молодой скотовод Джон Хогг, плотник Сэмуел Гудмен и его жена Хестер. Хотя выбор работников вплотную касался молодой четы, мнением Амброза и Нелл опять пренебрегли. А спроси у Нелл раньше, она возражала бы против Гудменов, поскольку с первого взгляда один вид этой парочки вызвал у нее неприязнь и недоверие.
Только они их не видели до тех самых пор, пока не сели все вместе на корабль в Гулле, чтобы морем добраться до Лондона. А к тому времени возражать было, мягко говоря, поздновато. Их имущество уже погрузили на борт, все то, что, как предполагалось, могло им потребоваться: сундуки, полные одежды и белья, собранного домочадцами, топоры и прочие инструменты, мушкеты и ножи, разная хозяйственная утварь, вроде кухонных принадлежностей, иголок, кубков, мисок, ну еще такие припасы, как свечи, соль, мыло, лекарственные травы и, конечно, провизия. В этом отношении им повезло, так как один из друзей Зафании и Захарии был капитаном корабля, отправлявшегося с торговым рейсом в Виргинию, так что он смог посоветовать им, что следует с собой взять. Эдмунд пригласил его отобедать в Морлэнд, посовещался с ним и составил исчерпывающие списки. По совету этого капитана, они также прихватили семена для посадки, несколько молодых деревцев и кое-какой домашний скот: овец, цыплят, коз и стельную телку.
Было также сделано несколько уступок в пользу роскоши, хотя если бы Амброз задумался над крайней малочисленностью этих уступок, уже одно это должно было бы предупредить его, какого рода жизнь ему предстоит – ящик с книгами, набор шахмат и небольшая гитара. В самый последний момент, перед тем как сундуки были обвязаны веревками и отосланы на корабль, Мэри-Эстер разыскала Нелл и вручила ей еще одно сокровище – прекрасное распятие из слоновой кости с крестом из палисандрового дерева.
– Оно принадлежало твоей бабушке, – сказала Мэри-Эстер, – но, умирая, она оставила его мне. А ей самой отдала его моя прабабушка, Нанетт Морлэнд, поэтому твоя бабушка считала, что оно должно возвратиться в мою семью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120