— И это еще не все. — Флетч снял пиджак, повесил на спинку стула. — На меня «наехал» винный магазин. Открыл по мне стрельбу.
— Такое случается не только с тобой. Как-то мой дядя очень спешил и…
— И я взял интервью у милой, правда, странноватой старушки, которая выдала себя совсем за другого человека.
— Ты брал интервью у самозванки?
— Выходит, что да.
— Узнал что-нибудь интересное?
— У меня сложилось впечатление, будто она говорила лишь то, что я хотел услышать.
— То есть находила ответы в твоих вопросах? — уточнил Олстон. — С самозванцами иначе и быть не может.
— Она сняла с меня одежду. И убежала вместе с ней.
— Все это произошло в одно утро?
— А у меня были такие удобные теннисные туфли.
— Флетчер, ты уверен, что сможешь выжить, выпорхнув из-под крылышка морской пехоты Соединенных Штатов Америки?
— Первые шаги в жизни всегда даются нелегко, Олстон.
Олстон поднял высокий стакан с пивом.
— За молодых.
— Никто не воспринимает нас всерьез.
— А мы серьезный народ.
— Так оно и есть. Серьезно настроенные серьезные люди.
— Господа, желаете что-нибудь заказать? — полюбопытствовал подошедший официант.
— Да, — кивнул Флетч. — Как обычно.
— Сэр, — ручка официанта застыла над блокнотиком. — То, что обычно для вас, абсолютно незнакомо мне.
— То есть я должен сказать вам, что я буду есть?
— Вы можете сохранить это в тайне, сэр. У меня только убавится работы.
— Я же сидел за этим самым столиком на прошлой неделе.
— Я рад, что вы вновь почтили нас своим присутствием, но не запомнил, что вы соизволили откушать.
— Это «Маноло», не так ли?
Официант глянул на «корочки» меню.
— Совершенно верно, сэр.
— Сандвич с ореховым маслом, ломтиками банана и майонезом на хлебце из непросеянной ржаной муки.
— Ага, действительно, уникальный заказ. Как я мог такое забыть. А что желаете вы, сэр? — он повернулся к Олстону.
— Сандвич с ливерной колбаской и сельдереем на ржаном хлебце. И un peu кетчупа.
— Спасибо тебе, Господи, еще один уникальный заказ. — И официант поспешил на кухню.
— Даже этот чертов официант не воспринимает нас всерьез, — вздохнул Флетч.
— Никто не воспринимает молодых всерьез. Это привилегия стариков.
— Но мы с тобой не такие уж молодые. Ветераны войны. Ты — юрист, я — репортер.
— Люди по-прежнему относят нас к категории неприметных серых мышек.
— Может, потому, что мы — симпатичные парни?
— В этом костюме ты просто неотразим, Флетч.
— Я знал это, как только натянул его на себя.
— Этим утром меня вызвали в кабинет Хаулера. Старшего партнера. Видишь ли, я должен сидеть на совещаниях, разумеется, не произносить ни слова, не смеяться, не выказывать иных эмоций, не таращиться на кого-либо из присутствующих.
— Такие условия поставили тебе при приеме на работу?
— Именно так. От меня требуется лишь одно — слушать. Притворяться, что меня вроде бы и нет. Я должен изучать методы работы моих более опытных коллег, посредством которых они не только получают баснословные гонорары, но платят жалованье нам, их братьям меньшим, шоферам служебных «мерседесов».
— Действительно, такому стоит поучиться.
— Ты прав. Кроме того, присутствие на совещаниях пеонов, вроде меня, необходимо и для того, чтобы они представляли себе объем предстоящей им черновой работы.
— Ты хочешь сказать, что старшие партнеры нисходят лишь до руководящих указаний?
— Представь себе, что у Хайбека, Харрисона и Хаулера появился новый клиент…
— Ха-ха-ха.
— Послушай, я еще не закончил.
— Мне следовало сказать: «Хай, ха, хау»? Или ты подумал, что я смеюсь?
— Как я мог?
Официант принес сандвичи.
— Вот ваша еда.
— Благодарю, — кивнул Флетч.
— Значит, так, — Олстон проверил количество кетчупа, убедился, что его не больше, чем он заказывал, и продолжил:
— Этому новому клиенту в ночь с субботы на воскресенье полиция помешала вытащить из дома в Хейтс столовое серебро, музыкальный центр и прочие дорогостоящие игрушки. Причина, заставившая этого господина обратиться к Хайбеку, Харрисону и Хаулеру, заключалась в том, что дом, серебро, музыкальный центр и прочие дорогостоящие игрушки не являлись его собственностью.
— Грабитель.
— Причем один из лучших специалистов в своей области.
— Каким образом он оказался в то утро не в зале суда?
— Прибыл к нам прямиком с судебного заседания, после того как ему хватило ума попросить и, соответственно, получить первую из несомненно многих отсрочек рассмотрения дела по существу.
— Его выпустили под залог…
— Который составил весьма скромную сумму, внесенную им самим. И он привел веский довод, убедивший судью, что оставлять его в суде просто невозможно. Видишь ли, этот господин в тот день намеревался отвести своего пятнадцатилетнего пса к дантисту.
— Дантист заранее назначил ему время?
— Естественно.
— Судья не мог помешать столь милосердному деянию.
— Мало того, теперь суд будет расположен в его пользу.
— Это еще почему?
— Потому что он сказал нам, вернее, мистеру Хаулеру, что в то самое время, когда судья решал, отпустить его под залог или нет, собака в ожидании визита к дантисту так громко выла от боли, что сосед застрелил ее.
Флетч покачал головой.
— Не следовало полиции мешать ему. — Он посолил свой бананово-майонезный сандвич. — Скажи мне, он позвонил дантисту, чтобы предупредить, что не сможет привести пациента?
— Этого он нам не сказал.
— Я удивлен, что мистер Хаулер, старший партнер процветающей юридической фирмы, согласился принять обычного грабителя. Зачем ему такой клиент?
— Эх, Флетч, ты слишком невинен, чтобы знать, как работают юридические фирмы и как вершится закон.
— Мне кажется, кое-что я да знаю.
— Держу пари, ты думаешь, что юридические конторы оказывают адвокатские услуги.
— Разве это не так?
— Это далеко не основное направление их деятельности.
— Не основное?
— Нет. Главное для них — «дойка» клиента.
— Этому учат на юридическом факультете?
— Нет. Потому-то новички, такие как я, несколько лет работают в юридических фирмах за минимальное жалование. За это время мы должны обучиться методам работы, благодаря которым юридические фирмы и держатся на плаву.
— Так что означает «дойка» клиента?
— Когда клиент стучится в дверь юридической фирмы, да еще такой известной, как «Хайбек, Харрисон и Хаулер», первейшая задача фирмы — выяснить, сколько денег можно с него получить, не за конкретный процесс, а вообще. Таковая оценка требует немалого опыта и отменной интуиции.
— Не понимаю, как соотносятся состояние клиента и затраты на конкретный процесс, из-за которого он и обращается в юридическую фирму.
— Допустим, у нас предельно простой случай. Но старший партнер, который проводит первое собеседование с клиентом, выясняет, что клиент богат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51