– Бен забрал у меня весла.
– Все еще боишься опоздать?
– Не очень. Надувание этого судна помогло прочистить мне мозги. – Мановение весла – и в мою сторону полетела пригоршня мутной воды. – В письме Кулинаров недвусмысленно говорилось об отсутствии каких бы то ни было обязательств, но парень на бензоколонке сказал, что сегодня через него прошли несколько заезжих автомобилей, и это поразило меня. Кулинары не стали бы собираться в подобном месте – где невозможно раздобыть свежие фиги даже под страхом смерти, – если бы я не был им нужен.
– А как сами Кулинары добрались до этого дома?
Мой любимый неохотно признался, что у хозяина дома есть моторная лодка, которую, видимо, отправили встречать тех, кто прибыл в означенное время… Губы Бена продолжали шевелиться, но звуковая часть его выступления оказалась утеряна. Над водной гладью внезапно взметнулся гейзер, сквозь который с ревом пронеслась моторка, пилотируемая двумя навигаторами в нарядных белых кепках.
Презрительно усмехнувшись, я свесила руку за борт.
– Милый, не слишком ли эти американцы увлекаются своими хобби? Надо же так вырядиться!
Бен вовсе не выглядел веселым… и совершенно справедливо. И почему я всегда забываю подумать, прежде чем съехидничать? Вполне возможно, это и есть моторка наших хозяев.
– Элли! – прорвался сквозь плеск волн его рык. – Это береговая охрана!
– Вот те на! – Если я быстренько помолюсь, дарует ли Господь нам дырку в лодке? Капитаны Хмурый Взгляд и Злобная Рожа подняли вокруг нас волну. Сейчас они потребуют, чтобы мы предъявили паспорта? И депортируют нас?
– Добрый вечер, господа! – Попытавшись отдать честь, Бен едва не выбил себе веслом глаз. – Вот, решил прокатить женушку.
– Можно вас попросить катать ее в более безопасном месте и подальше от других судов? – произнесли чиновники в унисон, монотонно и невыразительно, будто прокрутили сообщение на автоответчике. – Или вы выметаетесь из этих вод, или же мы вас отбуксируем!
– Да-да, конечно! – вякнула я им вдогонку.
– Чертовски унизительно, – пробурчал Бен себе под нос и, вцепившись в весла, принялся судорожно макать их в воду.
– Некоторым людям только униформа и может придать вес, – утешила его я, гневным взором прожигая дырки в удаляющихся спинах ретивых чинуш. – Не тревожься, милый, я уверена, что Кулинарам некогда глазеть в окна – они слишком заняты ожиданием тебя.
Никакого ответа – лишь ритмичный плеск воды.
Размером островок оказался не больше крупной скалы, даже когда в поле зрения возник дом.
Что за невероятный памятник дурному вкусу! Представляю себе, как виски-барон Джошуа Менденхолл стучит кулаком по столу, требуя для своей персоны всего самого наилучшего. Что он и получил. Крыша проросла четырьмя куполами-луковками, плюс еще одним – в форме колокольчика. Закопченный красный кирпич украшали металлоконструкции и изобилие решеток; кроме того, нельзя не отметить заплесневелые кровельные дранки, налепившиеся на фасад, точно рыбья чешуя. Часть окон были из цветного стекла, некоторые перекосились, и вся эта лачуга покоилась на гигантском чайном подносе – то бишь веранде.
– Бен, Менденхолл – это просто… готический ужас!
Едва произнеся эти слова, я ощутила страшное головокружение, какого не испытывала с тех пор, как меня отпустила утренняя тошнота. Вцепившись в борта лодки, я вместе с тем отчаянно цеплялась за надежду, что так странно веду себя в силу своего состояния. Лишь бы не признать, что судьба выставила нас полными идиотами.
– Бен! – С трудом встав на колени, я схватила его за руку. – Неужели ты не помнишь? Шанталь говорила о доме, окруженном водой? Мы-то из-за рва решили, что она имела в виду Мерлин-корт, но ты только посмотри на эти покрытые сажей красные кирпичи!
Ответом мне был его тревожный крик – о большем я и не мечтала.
– Сядь!
Что я и сделала – причем с таким рвением, что у Бена из руки вылетело весло. Он попытался поймать его, лодка завертелась, и не успели мы и глазом моргнуть, как оба очутились в воде.
– Прости меня, родной! – отплевывалась я. – Знаю, совсем не так ты предполагал встретиться с Кулинарами.
Заползая обратно в лодку, мой любимый доверительно заметил:
– Ты хоть понимаешь, что загубила мою жизнь?
Я не ответила. Сейчас было не время сообщать, что особнячок этот был Печальным домом.
Глава шестая
– Что ты, дорогой! Ты выглядишь как новенький! – Ни малейшей дрожью в голосе не выдам я охватившую меня – и совершенно не подобающую любящей супруге – ревность, когда Бен провел рукой по своим волосам. Да и какая, собственно, разница, если кто-то решит, будто я составила компанию Ионе в брюхе кита? – Бен, если я побрызгаю тебя освежителем воздуха, мы окончательно избавимся от речного запашка. И тогда тебе не придется краснеть, если какой-нибудь Кулинар подойдет поближе.
Лодочный ангар явился нашим убежищем после жизненных бурь. Мы втащили туда сдувшуюся "Нелли Гвинн", уцелевшее весло и наш багаж. И к тому времени, когда натянули на себя сухую одежду, ангар успел стать нашим домом. Над всеми этими моторными лодками, каноэ, садовым инвентарем и мотками веревок царствовал уютный и сухой запах олифы. Лично я так бы и просидела здесь целую вечность. Но два сердца не всегда бьются в унисон.
Бен упорно не давал облить себя дезодорантом, который я обнаружила на полке. Вместо того, чтобы минутку постоять смирно, он скакал как вошь на гребешке, пытаясь одновременно натянуть оба носка. Его попытка опереться на моторку увенчалась падением. Бедняжка! С лодками у моего ненаглядного вечно одна и та же история.
– Элли, убери эту гадость! Это же морилка для мух!
– О боже! – Вернув флакон на полку, я запихнула "Нелли" обратно в оранжевый пакет. – Милый, почему бы тебе не присесть вон на ту мраморную скамеечку напротив каноэ?
– Ты думаешь, у меня есть время для отдыха? – С этими словами Бен попятился и невольно шлепнулся на упомянутую скамейку, которая немедленно перевернулась. Ожидаемого треска не последовало. Жаль, что Бен не вел себя столь же тихо, как злосчастная скамейка. Но возможно, сейчас не время журить его? Во всяком случае, не при ребенке. Отбросив "Нелли Гвинн", я поспешила на помощь.
– И ты называешь себя художником по интерьерам, Элли? Да эта твоя "мраморная" скамейка легче, чем дынная корка!
– Действительно, она полая. – Поставив скамейку на место, я со знанием дела постучала по ней. – Дынолит ручной работы, выпуска примерно 1956 года. Плюс весьма убедительная отделка под мраморер. А с виду кажется, что весит чуть ли не тонну, верно?
– Ты не могла бы воздержаться от экспертного анализа этого антиквариата? Успеть бы выбраться отсюда, пока нас не арестовали за вандализм… За багажом вернемся позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
– Все еще боишься опоздать?
– Не очень. Надувание этого судна помогло прочистить мне мозги. – Мановение весла – и в мою сторону полетела пригоршня мутной воды. – В письме Кулинаров недвусмысленно говорилось об отсутствии каких бы то ни было обязательств, но парень на бензоколонке сказал, что сегодня через него прошли несколько заезжих автомобилей, и это поразило меня. Кулинары не стали бы собираться в подобном месте – где невозможно раздобыть свежие фиги даже под страхом смерти, – если бы я не был им нужен.
– А как сами Кулинары добрались до этого дома?
Мой любимый неохотно признался, что у хозяина дома есть моторная лодка, которую, видимо, отправили встречать тех, кто прибыл в означенное время… Губы Бена продолжали шевелиться, но звуковая часть его выступления оказалась утеряна. Над водной гладью внезапно взметнулся гейзер, сквозь который с ревом пронеслась моторка, пилотируемая двумя навигаторами в нарядных белых кепках.
Презрительно усмехнувшись, я свесила руку за борт.
– Милый, не слишком ли эти американцы увлекаются своими хобби? Надо же так вырядиться!
Бен вовсе не выглядел веселым… и совершенно справедливо. И почему я всегда забываю подумать, прежде чем съехидничать? Вполне возможно, это и есть моторка наших хозяев.
– Элли! – прорвался сквозь плеск волн его рык. – Это береговая охрана!
– Вот те на! – Если я быстренько помолюсь, дарует ли Господь нам дырку в лодке? Капитаны Хмурый Взгляд и Злобная Рожа подняли вокруг нас волну. Сейчас они потребуют, чтобы мы предъявили паспорта? И депортируют нас?
– Добрый вечер, господа! – Попытавшись отдать честь, Бен едва не выбил себе веслом глаз. – Вот, решил прокатить женушку.
– Можно вас попросить катать ее в более безопасном месте и подальше от других судов? – произнесли чиновники в унисон, монотонно и невыразительно, будто прокрутили сообщение на автоответчике. – Или вы выметаетесь из этих вод, или же мы вас отбуксируем!
– Да-да, конечно! – вякнула я им вдогонку.
– Чертовски унизительно, – пробурчал Бен себе под нос и, вцепившись в весла, принялся судорожно макать их в воду.
– Некоторым людям только униформа и может придать вес, – утешила его я, гневным взором прожигая дырки в удаляющихся спинах ретивых чинуш. – Не тревожься, милый, я уверена, что Кулинарам некогда глазеть в окна – они слишком заняты ожиданием тебя.
Никакого ответа – лишь ритмичный плеск воды.
Размером островок оказался не больше крупной скалы, даже когда в поле зрения возник дом.
Что за невероятный памятник дурному вкусу! Представляю себе, как виски-барон Джошуа Менденхолл стучит кулаком по столу, требуя для своей персоны всего самого наилучшего. Что он и получил. Крыша проросла четырьмя куполами-луковками, плюс еще одним – в форме колокольчика. Закопченный красный кирпич украшали металлоконструкции и изобилие решеток; кроме того, нельзя не отметить заплесневелые кровельные дранки, налепившиеся на фасад, точно рыбья чешуя. Часть окон были из цветного стекла, некоторые перекосились, и вся эта лачуга покоилась на гигантском чайном подносе – то бишь веранде.
– Бен, Менденхолл – это просто… готический ужас!
Едва произнеся эти слова, я ощутила страшное головокружение, какого не испытывала с тех пор, как меня отпустила утренняя тошнота. Вцепившись в борта лодки, я вместе с тем отчаянно цеплялась за надежду, что так странно веду себя в силу своего состояния. Лишь бы не признать, что судьба выставила нас полными идиотами.
– Бен! – С трудом встав на колени, я схватила его за руку. – Неужели ты не помнишь? Шанталь говорила о доме, окруженном водой? Мы-то из-за рва решили, что она имела в виду Мерлин-корт, но ты только посмотри на эти покрытые сажей красные кирпичи!
Ответом мне был его тревожный крик – о большем я и не мечтала.
– Сядь!
Что я и сделала – причем с таким рвением, что у Бена из руки вылетело весло. Он попытался поймать его, лодка завертелась, и не успели мы и глазом моргнуть, как оба очутились в воде.
– Прости меня, родной! – отплевывалась я. – Знаю, совсем не так ты предполагал встретиться с Кулинарами.
Заползая обратно в лодку, мой любимый доверительно заметил:
– Ты хоть понимаешь, что загубила мою жизнь?
Я не ответила. Сейчас было не время сообщать, что особнячок этот был Печальным домом.
Глава шестая
– Что ты, дорогой! Ты выглядишь как новенький! – Ни малейшей дрожью в голосе не выдам я охватившую меня – и совершенно не подобающую любящей супруге – ревность, когда Бен провел рукой по своим волосам. Да и какая, собственно, разница, если кто-то решит, будто я составила компанию Ионе в брюхе кита? – Бен, если я побрызгаю тебя освежителем воздуха, мы окончательно избавимся от речного запашка. И тогда тебе не придется краснеть, если какой-нибудь Кулинар подойдет поближе.
Лодочный ангар явился нашим убежищем после жизненных бурь. Мы втащили туда сдувшуюся "Нелли Гвинн", уцелевшее весло и наш багаж. И к тому времени, когда натянули на себя сухую одежду, ангар успел стать нашим домом. Над всеми этими моторными лодками, каноэ, садовым инвентарем и мотками веревок царствовал уютный и сухой запах олифы. Лично я так бы и просидела здесь целую вечность. Но два сердца не всегда бьются в унисон.
Бен упорно не давал облить себя дезодорантом, который я обнаружила на полке. Вместо того, чтобы минутку постоять смирно, он скакал как вошь на гребешке, пытаясь одновременно натянуть оба носка. Его попытка опереться на моторку увенчалась падением. Бедняжка! С лодками у моего ненаглядного вечно одна и та же история.
– Элли, убери эту гадость! Это же морилка для мух!
– О боже! – Вернув флакон на полку, я запихнула "Нелли" обратно в оранжевый пакет. – Милый, почему бы тебе не присесть вон на ту мраморную скамеечку напротив каноэ?
– Ты думаешь, у меня есть время для отдыха? – С этими словами Бен попятился и невольно шлепнулся на упомянутую скамейку, которая немедленно перевернулась. Ожидаемого треска не последовало. Жаль, что Бен не вел себя столь же тихо, как злосчастная скамейка. Но возможно, сейчас не время журить его? Во всяком случае, не при ребенке. Отбросив "Нелли Гвинн", я поспешила на помощь.
– И ты называешь себя художником по интерьерам, Элли? Да эта твоя "мраморная" скамейка легче, чем дынная корка!
– Действительно, она полая. – Поставив скамейку на место, я со знанием дела постучала по ней. – Дынолит ручной работы, выпуска примерно 1956 года. Плюс весьма убедительная отделка под мраморер. А с виду кажется, что весит чуть ли не тонну, верно?
– Ты не могла бы воздержаться от экспертного анализа этого антиквариата? Успеть бы выбраться отсюда, пока нас не арестовали за вандализм… За багажом вернемся позже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84