– Я отчаянно сигналила Бену глазами, но он не понимал меня. Некрасивое лицо Марджори расплывалось, обваливалось под бременем страданий. Нет, это просто невыносимо: чтобы все так закончилось для этой несчастной женщины, которая прилетела чуть ли не из-за океана, переплыла бурную реку и пережила убийственные интриги школьника и дьявольские козни его мамаши!
Душераздирающий вопль огласил комнату. Однако Джеффриз быстро овладела собой и вырвала пудинг у Пипса:
– По-твоему, нечестная игра?
Валисия Икс пристально, будто впервые его видела, смотрела на Бена, который неторопливо прихлебывал воду.
– Кто-то намеренно испортил пудинг.
Бинго неловко заерзал на стуле, лицо его раскраснелось, стекла очков запотели; Эрнестина плотно закрыла глаза и сцепила руки в немой молитве.
– Не верю, что кто-то мог так поступить! – объявила я во весь голос, пытаясь заглушить стук слез Марджори, барабанящих по столу. – Должно быть какое-то объяснение, не связанное с амбициями и злобой. Возможно, что-то не в порядке с морозилкой или же мотор у холодильника сломался.
– Не в этом дело. – Марджори подняла голову и предприняла попытку совладать с лицом. – Ничто и никто тут ни при чем, кроме меня самой. Не привыкла я к этим вашим штукам: отдельно холодильник, отдельно морозильник… в общем, я пребывала слегка в рассеянности, когда открыла дверцу и запихнула туда пудинг, знаете ведь, как бывает – порой видишь вещи и при этом словно не замечаешь их. Там стояла еще ваза с фруктами и несколько банок – с маринадами и джемами. Так что, сами видите, друзья мои, – она громко шмыгнула носом, – старой дуре некого винить, кроме себя самой.
– Мисс Задсон, мне очень жаль, – твердо произнесла Валисия, но в ее чудесных" глазах блестели слезы. – А вы, Бен… мистер Хаскелл, я ни на миг не заподозрила вас в том, что… ну да ладно, все это неважно. Главное – что борьба завершена. И согласно параграфу "Е", части двести девяносто седьмой Устава Кулинаров, я уполномочена воздержаться от обсуждений с коллегами… – Пипс и Джеффриз, почтительно прикрыв несчастный пудинг салфеткой, отвесили по поклону. – …И объявить вас, мистер Бентли Т. Хаскелл, нашим новым членом.
Как ни странно, но в этот головокружительный момент я смотрела не на мужа, а в окно. Снаружи мелькали желтые блики и неясные людские силуэты. Ну и фокусы вытворяют наши отражения… А порой и наши мозги. Ведь не мог же Бен сказать то, что мне послышалось! Будто сожалеет, но отказывается от чести стать Кулинаром!
– Вы шутите?! – воскликнула мисс Икс.
– Спятил, наверное, – в один голос проскрипели Пипс и Джеффриз.
– Бен… – прошептала я.
Он даже не взглянул на меня. Нас разделял стол, но я знала, что милый мысленно крепко держится за меня, ибо, чтобы пройти через это, он нуждался в моей поддержке. Поднявшись, он обратился к люстре:
– Уважаемые Кулинары, прошу дисквалифицировать меня на том основании, что я несколько раз нарушал правила, установленные для кандидатов. Вероятно, вы помните, – теперь он обращался к мисс Икс, – что однажды я попросил разрешения покинуть остров.
– Ну да. – Ее лицо было окутано пламенем свечи и женственной беззащитностью. – И я… убедила коллег, что ваша просьба оправданна, в свете неожиданного отъезда Лоис Браун и ее мужа.
– Также я нарушил запрет приближаться к плите и сегодня днем приготовил тост и травяной отвар для моей жены.
– Что это с вами? – подскочила Джеффриз. – Примкнули к пастве преподобного Еноха? Мы же сами велели вам накормить ее, – по моей голове забарабанили пальцы, – всем, что она пожелает. Мы ведь прежде всего люди, а потом уже Кулинары, разве нет?
Бен откашлялся.
– С глубоким уважением признаю, что все это время вы относились ко мне необычайно чутко, что только усугубляет мою оплошность. Сегодня днем я проговорился жене о том, что на утреннем заседании обсуждалось приготовление почек со специями.
Валисия Икс охнула. Я вспомнила…
Джеффриз открыла было рот, но, видимо, передумала тратить время на вопли. Вместо этого она помогла Пипсу добрести до стула, бормоча себе под нос:
– Упаси нас Господи от честных дураков.
Лица сидящих вокруг стола вдруг расплылись перед моими глазами, четко виделось лишь одно, самое главное. Валисия Икс геройски вымучила улыбку и подняла свой бокал.
– Примите мои поздравления, мисс Задсон! В конце концов, что такое неудавшийся пудинг?
* * *
Мы собрались в Красной комнате. Ох уж этот удушающий красный цвет! И салфеточки. И люди, люди со всех сторон – и все молчат. Пожалуй, это единственный способ не ляпнуть что-нибудь не то. Неловко, изнурительно, но сносно, если бы только я сумела пробраться к Бену. Из столовой мы вышли порознь, не обменявшись ни единым словом, будто шпионы на рандеву. Бен оказался в одном конце комнаты, а я в другом. Улучив момент, я отпихнула Бинго и пробралась на несколько сантиметров поближе к любимому. Я с трудом превозмогала желание броситься в его объятия. Так, еще обогнуть вон то кресло…
И вот, запыхавшись, я очутилась рядом с ним.
– Ты был великолепен. – Я зачарованно посмотрела ему в глаза.
Бен приложил палец к губам, однако в пределах слышимости находилась только пальма в горшке.
– Зря ты отказался. – Я вцепилась в его руку, и тотчас боль в спине, растяжение шейной мышцы и тот факт, что я даже не начала укладывать вещи, – все это отошло на дальний план. – Ты расстался со своей мечтой стать Кулинаром, так как понял, что Марджори это нужно больше, чем тебе.
Он отвел взгляд и поправил галстук.
– Ну, ей же не предстоит стать отцом.
– Ты поступил так великодушно!
– Да бросьте вы, мисс Элли! – тоненьким голоском отозвался любимый.
Мне захотелось увести его из этой комнаты наверх, в наш будуар с серебристыми обоями. Рассказать ему, что малыш зашевелился и что я отправила письмо Теоле Фейт. Хотелось развязать ему галстук, расстегнуть рубашку и вручить медаль моей любви. Но это будет смахивать на бегство. Впрочем, мне и в самом деле хотелось удрать отсюда как можно дальше. Я чувствовала себя пленницей тишины и грядущих событий.
* * *
– Что происходит?
Бен увлек меня за собой, поближе к остальной компании, сгрудившейся у окна. Взгромоздившись коленями на сиденье в оконной нише, Бинго комментировал происходящее; Пипс и Джеффриз с такой силой вцепились в гардины, будто изготовились взобраться по ним наверх.
– Не знаю! – ответила я, как вдруг ощутила наплыв тошнотворных воспоминаний. Эти световые блики и тени людей, которые я заметила еще в столовой…
Клочок острова, который мы видели сквозь приоткрытые гардины, кишмя кишел мужчинами и женщинами с фонарями в руках. Армада Грязного Ручья! Лица их под моросящим дождем тускло светились, напоминая лунные диски, а когда мы придвинулись к окну, люди начали скандировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Душераздирающий вопль огласил комнату. Однако Джеффриз быстро овладела собой и вырвала пудинг у Пипса:
– По-твоему, нечестная игра?
Валисия Икс пристально, будто впервые его видела, смотрела на Бена, который неторопливо прихлебывал воду.
– Кто-то намеренно испортил пудинг.
Бинго неловко заерзал на стуле, лицо его раскраснелось, стекла очков запотели; Эрнестина плотно закрыла глаза и сцепила руки в немой молитве.
– Не верю, что кто-то мог так поступить! – объявила я во весь голос, пытаясь заглушить стук слез Марджори, барабанящих по столу. – Должно быть какое-то объяснение, не связанное с амбициями и злобой. Возможно, что-то не в порядке с морозилкой или же мотор у холодильника сломался.
– Не в этом дело. – Марджори подняла голову и предприняла попытку совладать с лицом. – Ничто и никто тут ни при чем, кроме меня самой. Не привыкла я к этим вашим штукам: отдельно холодильник, отдельно морозильник… в общем, я пребывала слегка в рассеянности, когда открыла дверцу и запихнула туда пудинг, знаете ведь, как бывает – порой видишь вещи и при этом словно не замечаешь их. Там стояла еще ваза с фруктами и несколько банок – с маринадами и джемами. Так что, сами видите, друзья мои, – она громко шмыгнула носом, – старой дуре некого винить, кроме себя самой.
– Мисс Задсон, мне очень жаль, – твердо произнесла Валисия, но в ее чудесных" глазах блестели слезы. – А вы, Бен… мистер Хаскелл, я ни на миг не заподозрила вас в том, что… ну да ладно, все это неважно. Главное – что борьба завершена. И согласно параграфу "Е", части двести девяносто седьмой Устава Кулинаров, я уполномочена воздержаться от обсуждений с коллегами… – Пипс и Джеффриз, почтительно прикрыв несчастный пудинг салфеткой, отвесили по поклону. – …И объявить вас, мистер Бентли Т. Хаскелл, нашим новым членом.
Как ни странно, но в этот головокружительный момент я смотрела не на мужа, а в окно. Снаружи мелькали желтые блики и неясные людские силуэты. Ну и фокусы вытворяют наши отражения… А порой и наши мозги. Ведь не мог же Бен сказать то, что мне послышалось! Будто сожалеет, но отказывается от чести стать Кулинаром!
– Вы шутите?! – воскликнула мисс Икс.
– Спятил, наверное, – в один голос проскрипели Пипс и Джеффриз.
– Бен… – прошептала я.
Он даже не взглянул на меня. Нас разделял стол, но я знала, что милый мысленно крепко держится за меня, ибо, чтобы пройти через это, он нуждался в моей поддержке. Поднявшись, он обратился к люстре:
– Уважаемые Кулинары, прошу дисквалифицировать меня на том основании, что я несколько раз нарушал правила, установленные для кандидатов. Вероятно, вы помните, – теперь он обращался к мисс Икс, – что однажды я попросил разрешения покинуть остров.
– Ну да. – Ее лицо было окутано пламенем свечи и женственной беззащитностью. – И я… убедила коллег, что ваша просьба оправданна, в свете неожиданного отъезда Лоис Браун и ее мужа.
– Также я нарушил запрет приближаться к плите и сегодня днем приготовил тост и травяной отвар для моей жены.
– Что это с вами? – подскочила Джеффриз. – Примкнули к пастве преподобного Еноха? Мы же сами велели вам накормить ее, – по моей голове забарабанили пальцы, – всем, что она пожелает. Мы ведь прежде всего люди, а потом уже Кулинары, разве нет?
Бен откашлялся.
– С глубоким уважением признаю, что все это время вы относились ко мне необычайно чутко, что только усугубляет мою оплошность. Сегодня днем я проговорился жене о том, что на утреннем заседании обсуждалось приготовление почек со специями.
Валисия Икс охнула. Я вспомнила…
Джеффриз открыла было рот, но, видимо, передумала тратить время на вопли. Вместо этого она помогла Пипсу добрести до стула, бормоча себе под нос:
– Упаси нас Господи от честных дураков.
Лица сидящих вокруг стола вдруг расплылись перед моими глазами, четко виделось лишь одно, самое главное. Валисия Икс геройски вымучила улыбку и подняла свой бокал.
– Примите мои поздравления, мисс Задсон! В конце концов, что такое неудавшийся пудинг?
* * *
Мы собрались в Красной комнате. Ох уж этот удушающий красный цвет! И салфеточки. И люди, люди со всех сторон – и все молчат. Пожалуй, это единственный способ не ляпнуть что-нибудь не то. Неловко, изнурительно, но сносно, если бы только я сумела пробраться к Бену. Из столовой мы вышли порознь, не обменявшись ни единым словом, будто шпионы на рандеву. Бен оказался в одном конце комнаты, а я в другом. Улучив момент, я отпихнула Бинго и пробралась на несколько сантиметров поближе к любимому. Я с трудом превозмогала желание броситься в его объятия. Так, еще обогнуть вон то кресло…
И вот, запыхавшись, я очутилась рядом с ним.
– Ты был великолепен. – Я зачарованно посмотрела ему в глаза.
Бен приложил палец к губам, однако в пределах слышимости находилась только пальма в горшке.
– Зря ты отказался. – Я вцепилась в его руку, и тотчас боль в спине, растяжение шейной мышцы и тот факт, что я даже не начала укладывать вещи, – все это отошло на дальний план. – Ты расстался со своей мечтой стать Кулинаром, так как понял, что Марджори это нужно больше, чем тебе.
Он отвел взгляд и поправил галстук.
– Ну, ей же не предстоит стать отцом.
– Ты поступил так великодушно!
– Да бросьте вы, мисс Элли! – тоненьким голоском отозвался любимый.
Мне захотелось увести его из этой комнаты наверх, в наш будуар с серебристыми обоями. Рассказать ему, что малыш зашевелился и что я отправила письмо Теоле Фейт. Хотелось развязать ему галстук, расстегнуть рубашку и вручить медаль моей любви. Но это будет смахивать на бегство. Впрочем, мне и в самом деле хотелось удрать отсюда как можно дальше. Я чувствовала себя пленницей тишины и грядущих событий.
* * *
– Что происходит?
Бен увлек меня за собой, поближе к остальной компании, сгрудившейся у окна. Взгромоздившись коленями на сиденье в оконной нише, Бинго комментировал происходящее; Пипс и Джеффриз с такой силой вцепились в гардины, будто изготовились взобраться по ним наверх.
– Не знаю! – ответила я, как вдруг ощутила наплыв тошнотворных воспоминаний. Эти световые блики и тени людей, которые я заметила еще в столовой…
Клочок острова, который мы видели сквозь приоткрытые гардины, кишмя кишел мужчинами и женщинами с фонарями в руках. Армада Грязного Ручья! Лица их под моросящим дождем тускло светились, напоминая лунные диски, а когда мы придвинулись к окну, люди начали скандировать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84