Ну где ты слышал о жидах-рыцарях? И вообще, ты хоть грамотный?
– При чем тут это? – вскипел Шура. – Вы меня зажимаете, Андрей Константинович! Жалко вам, что ли, этого несчастного рыцарского звания! Вам же еще три года назад графский титул пожаловали...
– Дурак ты, прапорщик! Рыцарю ведь нельзя ни врать, ни воровать, ни трусить... А если нарушишь кодекс чести, то мигом лишат рыцарского звания!
– Это когда-то я врал? – не удержался Лютиков.
От такого нахальства у Волкова глаза вылезли на лоб.
– Еще рыцарь должен быть скромным, – жестко сказал он, – а ты у нас... Ладно, хватит языками чесать! Поехали!
Сидя в быстро несущейся на северо-восток «Бетрели», Волков распекал своего заместителя:
– Видано ли дело! Прапорщик в ангелы лезет! Да тебе в чистилище пятьдесят тысяч лет сидеть при самом выгодном раскладе! И то, если святой Петр пьян будет. А иначе – самый теплый котел в аду тебе обеспечен, да еще в сумеречной зоне.
Надувшийся Лютиков равнодушно смотрел на пролетающие мимо поля и фермы через бронестекло. Экипаж «Бетрели» резался в карты, лишь механик-водитель сидел на своем сиденье и, позевывая, следил за дорогой.
– Что за черт! – внезапно выругался он, притормаживая.
Посреди дороги лежала срубленная осина.
– Пойду посмотрю, что ли... – сказал водитель, приоткрывая люк.
– На месте! – скомандовал Волков. – Что-то подозрительно все это! Пошарь-ка вокруг машины «совой». Сдается мне, что вон за теми кустиками «плохиши» укрылись.
– Так точно, товарищ полковник, – почти мгновенно доложил командир машины, – с обеих сторон человек по десять. Может, огнеметом их?
– Жестокий ты человек, сержант, – раздумывая, сказал Андрей, – давай-ка ты их лучше «дристуном» пугни.
«Дристуном» прозывался синтезированный вариант американского газа «Джей-флоп», применявшегося при разгоне неуправляемых демонстраций, дебошей и прочих опасных народных сборищ. Принцип его действия говорил сам за себя. Вдохнув такого газа даже малую толику, человек мгновенно накладывал в штаны, а следовательно, активность его последующих осмысленных действий равнялась приблизительно мнимой единице.
Передняя башня «Бетрели» повернулась на пятнадцать градусов влево и выпустила щедрую порцию «Джей-флопа». Затем, приняв тридцатью градусами левее, повторила залп.
– Вот и все! – улыбнулся Волков. – Вскоре можно будет надевать респираторы и идти на профосмотр.
Не расслышавший толком его слов, Лютиков открыл напротив себя дверцу и, выхватив из кобуры наган, помчался в сторону кустов, истошно матюгаясь.
– Твою мать! – раздраженно отпустил посол. – Виноградов, закрой ты эту fucking door, а не то сейчас все обосремся!
– Товарищ полковник, – обратился к послу механик-водитель, – насколько я помню, при использовании отечественного аналога из человека текло недели две...
– Ну... – улыбнулся Волков, – наш вариант «Джей-флопа» лишь немного уступает американскому аналогу, ибо есть тут одно деревце... скорее, куст. Вот на основе его ягодок наши парни в Бобрике приготовили это лекарство, кхе! Минут этак через десять пойдем смотреть результат. Всем приготовить респираторы.
Когда Волков с Виноградовым вышли из автомобиля, то слабый запах подгнивших бананов проник даже сквозь фильтры респираторов. Подполковник жестом остановил ретивого командира машины и отступил на пяток шагов назад. Переждав еще минут десять, они таки решились подойти поближе.
Первым в скрюченной позе жареного гольца валялся старый знакомый и заклятый друг – Густаво де Бертрам. Обгаженные панталоны были наполовину спущены, и на его волосатую задницу уже слетелись мухи, привлеченные пикантным запахом. Не особо отвлекаясь и не особенно церемонясь, Волков пинком ноги отбросил «Правую руку ужасного Торкемады» в придорожную канаву и приступил к осмотру остальных. Все бертрамовское воинство, следуя примеру своего отважного командира, потихоньку сползало в кюветы.
– Принеси-ка, друг Виноградов, бензопилу, – скомандовал посол, – необходимо эту поленяку с дороги убрать.
Сержант убежал, а подполковник снял респиратор.
– Шура, ку-ку! – позвал он. – Доброе утро, последний герой! Где ты?
Неподалеку зашуршали кусты.
– Дело дрянь, командир, – донеслось оттуда слабым голосом Лютикова, – несет меня, словно блудливую корову! Слава богу, хоть штаны вовремя успел снять. Что делать-то теперь?
– Поедешь в грузовом отсеке верхом на ведре! – сурово приказал Волков. – Тебя никто не просил с дурью наперевес на супостата кидаться. Рыцарю башка нужна не только для того, чтобы жрать и блевать. Время от времени там должны рождаться мысли.
Опечаленный прапорщик в последний раз издал звук лопнувшей шины и, наконец, вылез из кустов. Они подошли к автомобилю, возле которого суетились бойцы, выгружая бензопилу, топоры и чокера.
– Ведро Лютикову Александру Даниловичу! – распорядился командир, обращаясь к механику-водителю. – Наш продюсер нездоров.
Пока бойцы расчищали путь, Шура удобно устроился на импровизированном унитазе, подложив под свой натруженный зад пару дощечек. «Бетрель» быстренько оттащила злополучное бревнышко и столкнула его в кювет, а затем вновь устремилась по асфальтовой ленте в направлении Амстердауна – столицы Оберланда.
Высокогорное плато, на котором располагалась данная страна, было образовано около миллиарда лет тому в процессе тектонических движений пластов севера и юга, направлявшихся навстречу друг другу. В районе пятьдесят третьей параллели они встретились и более южный слой наполз на северный. Этот самый наполз и образовал плоскогорье, а прогнувшийся северный пласт явил собою дно пролива, отделяющего Британию от Оберланда и Франко.
Всю эту информацию Волков почерпнул из доклада исследовательской группы, возглавляемой его первой женой Анжелой, командиру Базы полковнику Булдакову. Отец Андрея, Константин Константинович Норвегов (ныне заслуженный генерал), возглавлял правительство пан-Европы, в которую кроме Франко, Белой Руси и Оберланда вошли Русь, Колхида, Урарту, Болгарское Королевство, Бессарабия, Ржечь, Британия и Курляндия. На территории этих земель общими считались пути сообщения, природные ресурсы и вооруженные силы.
Войско делилось на гвардию, мобильную пехоту и флот. Гвардия была элитой войска, и ядро ее составляли солдаты Бобра. Гвардия занималась в основном интеллектуально-диверсионной деятельностью и имела численность не больше дивизии, командиром которой считался небезызвестный Булдаков Олег Палыч.
Мобильная пехота, количеством до двенадцати дивизий, несла службу по охране внешних рубежей, охране берегов и прочего. В составе ее были танки, бронетранспортеры и небольшие дирижабли. Авиация, как таковая, находилась на стадии исследования, ибо представляла собой наиболее высокоточную область производства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– При чем тут это? – вскипел Шура. – Вы меня зажимаете, Андрей Константинович! Жалко вам, что ли, этого несчастного рыцарского звания! Вам же еще три года назад графский титул пожаловали...
– Дурак ты, прапорщик! Рыцарю ведь нельзя ни врать, ни воровать, ни трусить... А если нарушишь кодекс чести, то мигом лишат рыцарского звания!
– Это когда-то я врал? – не удержался Лютиков.
От такого нахальства у Волкова глаза вылезли на лоб.
– Еще рыцарь должен быть скромным, – жестко сказал он, – а ты у нас... Ладно, хватит языками чесать! Поехали!
Сидя в быстро несущейся на северо-восток «Бетрели», Волков распекал своего заместителя:
– Видано ли дело! Прапорщик в ангелы лезет! Да тебе в чистилище пятьдесят тысяч лет сидеть при самом выгодном раскладе! И то, если святой Петр пьян будет. А иначе – самый теплый котел в аду тебе обеспечен, да еще в сумеречной зоне.
Надувшийся Лютиков равнодушно смотрел на пролетающие мимо поля и фермы через бронестекло. Экипаж «Бетрели» резался в карты, лишь механик-водитель сидел на своем сиденье и, позевывая, следил за дорогой.
– Что за черт! – внезапно выругался он, притормаживая.
Посреди дороги лежала срубленная осина.
– Пойду посмотрю, что ли... – сказал водитель, приоткрывая люк.
– На месте! – скомандовал Волков. – Что-то подозрительно все это! Пошарь-ка вокруг машины «совой». Сдается мне, что вон за теми кустиками «плохиши» укрылись.
– Так точно, товарищ полковник, – почти мгновенно доложил командир машины, – с обеих сторон человек по десять. Может, огнеметом их?
– Жестокий ты человек, сержант, – раздумывая, сказал Андрей, – давай-ка ты их лучше «дристуном» пугни.
«Дристуном» прозывался синтезированный вариант американского газа «Джей-флоп», применявшегося при разгоне неуправляемых демонстраций, дебошей и прочих опасных народных сборищ. Принцип его действия говорил сам за себя. Вдохнув такого газа даже малую толику, человек мгновенно накладывал в штаны, а следовательно, активность его последующих осмысленных действий равнялась приблизительно мнимой единице.
Передняя башня «Бетрели» повернулась на пятнадцать градусов влево и выпустила щедрую порцию «Джей-флопа». Затем, приняв тридцатью градусами левее, повторила залп.
– Вот и все! – улыбнулся Волков. – Вскоре можно будет надевать респираторы и идти на профосмотр.
Не расслышавший толком его слов, Лютиков открыл напротив себя дверцу и, выхватив из кобуры наган, помчался в сторону кустов, истошно матюгаясь.
– Твою мать! – раздраженно отпустил посол. – Виноградов, закрой ты эту fucking door, а не то сейчас все обосремся!
– Товарищ полковник, – обратился к послу механик-водитель, – насколько я помню, при использовании отечественного аналога из человека текло недели две...
– Ну... – улыбнулся Волков, – наш вариант «Джей-флопа» лишь немного уступает американскому аналогу, ибо есть тут одно деревце... скорее, куст. Вот на основе его ягодок наши парни в Бобрике приготовили это лекарство, кхе! Минут этак через десять пойдем смотреть результат. Всем приготовить респираторы.
Когда Волков с Виноградовым вышли из автомобиля, то слабый запах подгнивших бананов проник даже сквозь фильтры респираторов. Подполковник жестом остановил ретивого командира машины и отступил на пяток шагов назад. Переждав еще минут десять, они таки решились подойти поближе.
Первым в скрюченной позе жареного гольца валялся старый знакомый и заклятый друг – Густаво де Бертрам. Обгаженные панталоны были наполовину спущены, и на его волосатую задницу уже слетелись мухи, привлеченные пикантным запахом. Не особо отвлекаясь и не особенно церемонясь, Волков пинком ноги отбросил «Правую руку ужасного Торкемады» в придорожную канаву и приступил к осмотру остальных. Все бертрамовское воинство, следуя примеру своего отважного командира, потихоньку сползало в кюветы.
– Принеси-ка, друг Виноградов, бензопилу, – скомандовал посол, – необходимо эту поленяку с дороги убрать.
Сержант убежал, а подполковник снял респиратор.
– Шура, ку-ку! – позвал он. – Доброе утро, последний герой! Где ты?
Неподалеку зашуршали кусты.
– Дело дрянь, командир, – донеслось оттуда слабым голосом Лютикова, – несет меня, словно блудливую корову! Слава богу, хоть штаны вовремя успел снять. Что делать-то теперь?
– Поедешь в грузовом отсеке верхом на ведре! – сурово приказал Волков. – Тебя никто не просил с дурью наперевес на супостата кидаться. Рыцарю башка нужна не только для того, чтобы жрать и блевать. Время от времени там должны рождаться мысли.
Опечаленный прапорщик в последний раз издал звук лопнувшей шины и, наконец, вылез из кустов. Они подошли к автомобилю, возле которого суетились бойцы, выгружая бензопилу, топоры и чокера.
– Ведро Лютикову Александру Даниловичу! – распорядился командир, обращаясь к механику-водителю. – Наш продюсер нездоров.
Пока бойцы расчищали путь, Шура удобно устроился на импровизированном унитазе, подложив под свой натруженный зад пару дощечек. «Бетрель» быстренько оттащила злополучное бревнышко и столкнула его в кювет, а затем вновь устремилась по асфальтовой ленте в направлении Амстердауна – столицы Оберланда.
Высокогорное плато, на котором располагалась данная страна, было образовано около миллиарда лет тому в процессе тектонических движений пластов севера и юга, направлявшихся навстречу друг другу. В районе пятьдесят третьей параллели они встретились и более южный слой наполз на северный. Этот самый наполз и образовал плоскогорье, а прогнувшийся северный пласт явил собою дно пролива, отделяющего Британию от Оберланда и Франко.
Всю эту информацию Волков почерпнул из доклада исследовательской группы, возглавляемой его первой женой Анжелой, командиру Базы полковнику Булдакову. Отец Андрея, Константин Константинович Норвегов (ныне заслуженный генерал), возглавлял правительство пан-Европы, в которую кроме Франко, Белой Руси и Оберланда вошли Русь, Колхида, Урарту, Болгарское Королевство, Бессарабия, Ржечь, Британия и Курляндия. На территории этих земель общими считались пути сообщения, природные ресурсы и вооруженные силы.
Войско делилось на гвардию, мобильную пехоту и флот. Гвардия была элитой войска, и ядро ее составляли солдаты Бобра. Гвардия занималась в основном интеллектуально-диверсионной деятельностью и имела численность не больше дивизии, командиром которой считался небезызвестный Булдаков Олег Палыч.
Мобильная пехота, количеством до двенадцати дивизий, несла службу по охране внешних рубежей, охране берегов и прочего. В составе ее были танки, бронетранспортеры и небольшие дирижабли. Авиация, как таковая, находилась на стадии исследования, ибо представляла собой наиболее высокоточную область производства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92