Он то и дело хватал себя за жиденькую бороденку, до боли дергая ее, пытался незаметно ущипнуть себя за ногу, но все было тщетно.
– Ну, все, – заметив это, сказал полковник, – прекращаем эту борьбу противоположностей. Пора писать меморандум, господа хорошие. Со своей стороны твердо обещаю: Россия ограничится Черноморским побережьем на рубеже Устье Дуная – Начало Кавказа и в дела турецкие соваться не собирается. По поводу экстерриториальности Босфора и Дарданелл поговорим позже.
– Бред какой-то! – вздохнул Муртаза. – Даже и в этом случае... Вы ведь понимаете, что, захватывая Керчь, навлекаете на себя недовольство Султана и всей остальной Европы.
– Вот это точно бред! – фыркнул Андрей Константинович. – Там скоро помрет Карл Второй, испанский монарх, и вся эта Европа перегрызется. Им будет не до России.
Гассан-паша оживился.
– Так это правда, что король Испании плох? – спросил он, теребя в руках батистовый платочек с совершенно идиотскими кружевами.
– А як же ж! – воскликнул Волков. – Где же то здоровье, когда он одновременно и псих, и эпилептик. Лошадь бы давно загнулась! Но пару лет он еще протянет! Имею точные сведения от королевского лекаря. Кстати, если Диван будет интересоваться вашим мнением, то в этой войне пусть Турция будет на стороне франко-испанской коалицией. Точно говорю, не прогадают.
Адмирал подумал, что над ним насмехаются. В самом деле, время думать, как спасти от кола собственную задницу, а этот говорит, что в Диване спросят его мнение по вопросам внешней политики страны. Султан добряк редкий, однако потеря двух кораблей при столкновении с невесть каким противником вряд ли окажется приятным известием. Хотя два корабля – это еще не весь флот, наверняка в Проливах видали, какая дура прет на север. А вот Муртазе за потерю крепости точно грозит оливковое масло в задний проход перед церемонией проводов в последний путь... Интересно, какая хоть приблизительная мощь этого дьявольского корабля?
Муртаза в это время хлебал из бокала кока-колу и осторожно спрашивал:
– Вы желаете, чтобы и весь город эвакуировался? Как же такая масса народу...
– Господин паша, я говорил только о крепости. А что до города – он нам не мешает, тем более что население там... В основном татары? Не правда ли, графиня?
– Большая половина, – ответила Татьяна, сидевшая рядом в солнцезащитных очках – беседа эта проходила на шканцах, благо было тепло, – там всяких хватает.
– Отлично! Может, желаете расписочку для Султана? – издевательски осведомился Волков.
– Меморандума достаточно, граф, – кисло ответил Муртаза-паша. Кока-кола не улучшила его настроения.
– Один момент. Графиня, не будете ли вы столь любезны пойти набрать сей текстик на компьютере и распечатать в трех экземплярах? Прекрасно, только не забудьте, что бумага должна быть гербовая, текст должен быть на трех языках: русском, турецком и (фиг с ними) английском, ошибок быть недолжно, а шрифт должен быть... э-э... Bookman old style!
Таня кивнула, взяла планшет, где командирскою рукою были набросаны основные тезисы меморандума, и ушла в канцелярию.
– Ну-с, как будут говорить наши потомки, пройдемте!
– Куда? – спросили в один голос оба турка.
– М-да, из вас неплохой дуэт мог бы получиться, – вместо ответа изрек граф. – Вы петь вместе не пробовали? Рекомендую!
Командир дурачился не зря. Он хорошо усвоил уроки особиста Худавого и начальника 8-го отдела Локтева – часто меняя тему и уходя от ответов на прямой вопрос, заставляешь собеседника терять спокойствие. Это вроде того, что если бы вас пригласили на презентацию, а оказалось, что в том здании – свинарник. Или пастора позвали к умирающему, а на самом деле он попал в публичный дом.
И вправду, видок был у достопочтенных турок еще тот! Волков провел их по шканцам, на котором не было и следов парада по поводу столь высоких гостей, и по трапу они поднялись на бридждек.
– Куда стрелять будем, господа? – спросил он, нетерпеливо постукивая пальцами по лееру.
– Простите? – не понял Муртаза.
– Да полно, джентльмены! Вы ведь не раз задавали себе вопрос: какова мощность моего «Летучего Голландца»? Так теперь и выбирайте, куда звездануть! Чтобы никому обидно не было...
Паши прижались лбами и о чем-то зашептались. Сказав по два раза «кхе» и по одному «хм», они наконец изволили обратить свой взор на Волкова!
– В полумиле отсюда к востоку стоит старая сторожевая башня, оставшаяся еще от Корчева. Толку от нее никакого – мы давно подумывали ее взорвать, так пороху было жалко, – сказал Муртаза, блестя масляными глазами.
– Плуты. Евреи, греки, татары и турки! Чтобы я своими руками уничтожил памятник древнерусской старины! Выбирайте другое! Не то сейчас по Стамбулу жахну...
– Как по Стамбулу? – произнес Гассан-паша. – До него более чем четыреста миль...
– Не верите? Давайте думайте!
– Хорошо, – вздохнул Муртаза-паша, – в полутора милях южнее, видите, вон там, – он указал рукой на одинокую скалу посреди моря, шириною с полсотни метров и высотой метров тринадцать, – там никого нет, кроме чаек. К ней даже пристать нельзя.
– Сейчас пристанем, – усмехнулся Волков и достал наладонник, совмещенный с рацией. – Господин адмирал, командующий на связи! В демонстрационных целях произведите пуск ракеты класса «борт-борт» по надводной цели. Цель – одинокая скала в полутора милях южнее «Ориона». Перед и после пуска крупное фото объекта. Пуск через пять минут!
– Есть! – донесся до него хладнокровный голос старого морского волка.
– Прикройте глазки, джентльмены! – посоветовал он измученным ожиданием оппонентам, глядя на циферблат «Командирских» часов.
С грохотом и шипением ушла ракета. Почти тотчас раздался взрыв, возвестивший о попадании. Когда осела пыль водяная и гранитная, то наблюдатели вместо бывшей скалы увидели лишь риф, напоминающий осколок зуба, вроде того, который остается во рту после вмешательства неопытного дантиста.
После легкого ужина к ним подошел вестовой и принес два снимка, размером 18x24. Андрей Николаевич, иезуитски нахмурясь, просмотрел оба, а затем с торжественной миной вручил их Муртазе.
– Ну, вот и вся история. Покажите в Диване, хоть в Кровати, а можете даже и на Тахте. Не опоздайте к вечернему намазу. Мои самые теплые пожелания Султану.
Глава 15. Гея. 1698.
От Царьграда до Нечерноземья
Часть 2
– Ну как, Владимир Иванович, сдюжишь, не помрешь со скуки? – спрашивал Волков у Шевенко перед отплытием.
– Справимся, командир! – уверенным тоном заверил Андрея Константиновича старший прапорщик. – Какая скука! Вы ведь со мной Шуру оставили. А за ним глаз да глаз нужен...
– Командир! – плаксиво протянул Лютиков. – Я бы с вами!
– Саня, – вздохнул Волков, глядя на человека, которому уже шел шестой десяток, но зрелости и матерости он так и не достиг, – ты, конечно, временами сука, хапуга и рвач, но вместе с тем я не знаю никого, кто привел бы эту крепость в порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Ну, все, – заметив это, сказал полковник, – прекращаем эту борьбу противоположностей. Пора писать меморандум, господа хорошие. Со своей стороны твердо обещаю: Россия ограничится Черноморским побережьем на рубеже Устье Дуная – Начало Кавказа и в дела турецкие соваться не собирается. По поводу экстерриториальности Босфора и Дарданелл поговорим позже.
– Бред какой-то! – вздохнул Муртаза. – Даже и в этом случае... Вы ведь понимаете, что, захватывая Керчь, навлекаете на себя недовольство Султана и всей остальной Европы.
– Вот это точно бред! – фыркнул Андрей Константинович. – Там скоро помрет Карл Второй, испанский монарх, и вся эта Европа перегрызется. Им будет не до России.
Гассан-паша оживился.
– Так это правда, что король Испании плох? – спросил он, теребя в руках батистовый платочек с совершенно идиотскими кружевами.
– А як же ж! – воскликнул Волков. – Где же то здоровье, когда он одновременно и псих, и эпилептик. Лошадь бы давно загнулась! Но пару лет он еще протянет! Имею точные сведения от королевского лекаря. Кстати, если Диван будет интересоваться вашим мнением, то в этой войне пусть Турция будет на стороне франко-испанской коалицией. Точно говорю, не прогадают.
Адмирал подумал, что над ним насмехаются. В самом деле, время думать, как спасти от кола собственную задницу, а этот говорит, что в Диване спросят его мнение по вопросам внешней политики страны. Султан добряк редкий, однако потеря двух кораблей при столкновении с невесть каким противником вряд ли окажется приятным известием. Хотя два корабля – это еще не весь флот, наверняка в Проливах видали, какая дура прет на север. А вот Муртазе за потерю крепости точно грозит оливковое масло в задний проход перед церемонией проводов в последний путь... Интересно, какая хоть приблизительная мощь этого дьявольского корабля?
Муртаза в это время хлебал из бокала кока-колу и осторожно спрашивал:
– Вы желаете, чтобы и весь город эвакуировался? Как же такая масса народу...
– Господин паша, я говорил только о крепости. А что до города – он нам не мешает, тем более что население там... В основном татары? Не правда ли, графиня?
– Большая половина, – ответила Татьяна, сидевшая рядом в солнцезащитных очках – беседа эта проходила на шканцах, благо было тепло, – там всяких хватает.
– Отлично! Может, желаете расписочку для Султана? – издевательски осведомился Волков.
– Меморандума достаточно, граф, – кисло ответил Муртаза-паша. Кока-кола не улучшила его настроения.
– Один момент. Графиня, не будете ли вы столь любезны пойти набрать сей текстик на компьютере и распечатать в трех экземплярах? Прекрасно, только не забудьте, что бумага должна быть гербовая, текст должен быть на трех языках: русском, турецком и (фиг с ними) английском, ошибок быть недолжно, а шрифт должен быть... э-э... Bookman old style!
Таня кивнула, взяла планшет, где командирскою рукою были набросаны основные тезисы меморандума, и ушла в канцелярию.
– Ну-с, как будут говорить наши потомки, пройдемте!
– Куда? – спросили в один голос оба турка.
– М-да, из вас неплохой дуэт мог бы получиться, – вместо ответа изрек граф. – Вы петь вместе не пробовали? Рекомендую!
Командир дурачился не зря. Он хорошо усвоил уроки особиста Худавого и начальника 8-го отдела Локтева – часто меняя тему и уходя от ответов на прямой вопрос, заставляешь собеседника терять спокойствие. Это вроде того, что если бы вас пригласили на презентацию, а оказалось, что в том здании – свинарник. Или пастора позвали к умирающему, а на самом деле он попал в публичный дом.
И вправду, видок был у достопочтенных турок еще тот! Волков провел их по шканцам, на котором не было и следов парада по поводу столь высоких гостей, и по трапу они поднялись на бридждек.
– Куда стрелять будем, господа? – спросил он, нетерпеливо постукивая пальцами по лееру.
– Простите? – не понял Муртаза.
– Да полно, джентльмены! Вы ведь не раз задавали себе вопрос: какова мощность моего «Летучего Голландца»? Так теперь и выбирайте, куда звездануть! Чтобы никому обидно не было...
Паши прижались лбами и о чем-то зашептались. Сказав по два раза «кхе» и по одному «хм», они наконец изволили обратить свой взор на Волкова!
– В полумиле отсюда к востоку стоит старая сторожевая башня, оставшаяся еще от Корчева. Толку от нее никакого – мы давно подумывали ее взорвать, так пороху было жалко, – сказал Муртаза, блестя масляными глазами.
– Плуты. Евреи, греки, татары и турки! Чтобы я своими руками уничтожил памятник древнерусской старины! Выбирайте другое! Не то сейчас по Стамбулу жахну...
– Как по Стамбулу? – произнес Гассан-паша. – До него более чем четыреста миль...
– Не верите? Давайте думайте!
– Хорошо, – вздохнул Муртаза-паша, – в полутора милях южнее, видите, вон там, – он указал рукой на одинокую скалу посреди моря, шириною с полсотни метров и высотой метров тринадцать, – там никого нет, кроме чаек. К ней даже пристать нельзя.
– Сейчас пристанем, – усмехнулся Волков и достал наладонник, совмещенный с рацией. – Господин адмирал, командующий на связи! В демонстрационных целях произведите пуск ракеты класса «борт-борт» по надводной цели. Цель – одинокая скала в полутора милях южнее «Ориона». Перед и после пуска крупное фото объекта. Пуск через пять минут!
– Есть! – донесся до него хладнокровный голос старого морского волка.
– Прикройте глазки, джентльмены! – посоветовал он измученным ожиданием оппонентам, глядя на циферблат «Командирских» часов.
С грохотом и шипением ушла ракета. Почти тотчас раздался взрыв, возвестивший о попадании. Когда осела пыль водяная и гранитная, то наблюдатели вместо бывшей скалы увидели лишь риф, напоминающий осколок зуба, вроде того, который остается во рту после вмешательства неопытного дантиста.
После легкого ужина к ним подошел вестовой и принес два снимка, размером 18x24. Андрей Николаевич, иезуитски нахмурясь, просмотрел оба, а затем с торжественной миной вручил их Муртазе.
– Ну, вот и вся история. Покажите в Диване, хоть в Кровати, а можете даже и на Тахте. Не опоздайте к вечернему намазу. Мои самые теплые пожелания Султану.
Глава 15. Гея. 1698.
От Царьграда до Нечерноземья
Часть 2
– Ну как, Владимир Иванович, сдюжишь, не помрешь со скуки? – спрашивал Волков у Шевенко перед отплытием.
– Справимся, командир! – уверенным тоном заверил Андрея Константиновича старший прапорщик. – Какая скука! Вы ведь со мной Шуру оставили. А за ним глаз да глаз нужен...
– Командир! – плаксиво протянул Лютиков. – Я бы с вами!
– Саня, – вздохнул Волков, глядя на человека, которому уже шел шестой десяток, но зрелости и матерости он так и не достиг, – ты, конечно, временами сука, хапуга и рвач, но вместе с тем я не знаю никого, кто привел бы эту крепость в порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92