- Я хочу, чтобы ты перестал бояться меня.
- Я не боюсь тебя, - сказал Иэн спокойно. - Я не желаю, чтобы ты несла мою боль, вот и все.
- Ты опоздал. - Дарина с аппетитом вонзила зубы в куриное крылышко и продолжила, прожевав: - Мне кажется, я уже взяла от тебя часть боли. Ведь если ее разделить на двоих, нести будет легче, как считаешь?
- Тебе будет тяжело: до этого у тебя не было этой боли.
Дарина оставила крылышко в покое; глаза ее потемнели, будто впитали эту самую боль.
- Да, тут ты прав, - медленно сказала она. - Твоей боли у меня не было. Была своя. И, поверь, для меня она нелегка. Так что не говори мне, что я могу и чего - нет. Ты меня не знаешь.
Он долго молча смотрел на нее.
- Ты права. Я не знаю тебя. Именно поэтому я не имею права...
- Ты хочешь сказать, что после сегодняшнего дня мы с тобой не увидимся больше? - прервала она его.
- Да.
- Извини, но, по-моему, ты бежишь сам от себя. И от меня заодно.
- Вовсе нет.
Дарина еле удержалась, чтобы не швырнуть в него чем-нибудь. Господи, неужели все мужчины такие твердолобые?
- Ты мне не веришь?
Иэн встал, шагнул к ней и опустился на колени перед ее креслом.
- Я верю тебе, - прошептал он, протянул руку и коснулся ее волос. - Но я не хочу, чтобы ты смотрела, как это происходит. - Он опустил руку и отвернулся.
- А если я сама выбираю это?
- Я не могу позволить тебе.
- Какое право ты имеешь указывать мне, что делать? - взвилась Дарина. - Какое...
Он не рассердился, вопреки ее ожиданиям.
- Ты сама согласилась: всего одна ночь. У тебя и у меня. Всего одна. Давай не будем тратить ее на споры, которые ни к чему не приведут.
Воспоминание об Эване было подобно ведру ледяной воды, обрушившейся на нее. Что она недавно говорила Беатрис? «Брак священен, и я не предам клятвы, которые давала перед алтарем». Где теперь все эти принципы?
Конечно, можно оправдаться тем, что она не изменит Эвану физически. Но Дарину это не успокаивало. Самым отвратительным ее поступком было то, что она изменила ему в душе...
Дарина впервые подумала о том, какой грех она совершает. Но - она заглянула в глаза Иэну - придется понадеяться, что прегрешение простится, если она поможет этому человеку. Если сейчас, в эту ночь, она поможет ему, то будет считать себя оправданной в собственных глазах. «У меня много грехов, и рая мне не видать. Возможно, я сумею кому-то подарить рай?»
- Хорошо, - сказала она, глубоко вздохнув. Все становилось на свои места. По крайней мере сейчас. А потом... Какая разница, что будет потом? - У нас есть эта ночь, Иэн. Не хочу терять ни мига. Давай вести себя так, как захотим. Только, прежде чем... - она запнулась. - Я хочу сделать вот это.
Шпильки, удерживавшие волосы, полетели в разные стороны. Дарина тряхнула головой, позволяя каскаду темных волос заструиться по плечам. Иэн смотрел на нее снизу вверх.
- Ты прекрасна. - Он взял ее руку и коснулся губами ладони. Долго смотрел на нее. - Извини, но я... - Он с неловкой улыбкой провел пальцами по бархату своей маски. - Я не могу.
- Я понимаю, - терпеливо сказала Дарина. - Это не важно.
Иэн кивнул, поднялся и сел обратно в кресло.
- Ты можешь задавать любые вопросы, - неожиданно сообщил он, - и простить мне то, что я буду задавать вопросы тебе. Кроме, разумеется...
- Имени, расположения родового поместья, титулов, - кивнула Дарина. - Да. Хорошо. Тогда... первый вопрос: где мы? Не территория, но место.
- Это мой загородный дом, - объяснил Иэн. - Тихое и, к сожалению, необжитое местечко. Я редко бываю здесь.
- А выглядит так, будто ты тут живешь...
- Мои слуги, - усмехнулся он, - почитают за величайшую радость держать все помещения в порядке, чтобы доставить мне удовольствие.
- Где ты набрал такую прислугу? - изумилась Дарина. - Наши только и думают, как бы избежать очередной уборки...
- Весь штат достался мне по наследству.
- Значит, твои родители...
- Они давно умерли, - сказал Иэн. - Уехали жить в Америку и оставили мне все это, а потом подхватили какую-то лихорадку... Они были странными людьми.
- Не более странными, чем ты.
- Я странный? Вот как?
- Несомненно. Какой джентльмен, пригласив даму на ужин, сам не станет притрагиваться к еде? Почему ты не ешь, Иэн?
- Не хочется. - Он потянулся к бутылке вина, разлил алую жидкость по бокалам, взял свой и принялся перекатывать его между ладонями. - Мне это не настолько необходимо, чтобы...
- Ты собираешься всю ночь только пить вино? Поверь, ты переоцениваешь себя...
- Ничуть. Тем более у меня есть другие средства.
- Вот как?
- Да. Кстати, я вовремя об этом вспомнил...
Он полез в карман и вытащил оттуда крошечную коробочку из резной слоновой кости. Открыв ее, он высыпал в свой бокал порошок темно-зеленого цвета и начал прихлебывать вино, морщась.
- Горькое, - пояснил он Дарине в промежутке между двумя глотками, - но это держит во мне жизнь. Какое-то индийское снадобье, уж не знаю, где мой эскулап ухитрился его достать...
Дарина, нахмурившись, пыталась понять. Что-то было не так. Наконец она сообразила: Иэн говорил по-другому! Сегодня он был не похож на того Иэна, с которым она встретилась у фонтана. Дарина не могла понять, в чем дело, но зеленый порошок все прояснил. Индийское снадобье? Ну-ну.
- И как давно тебя держат на наркотиках? - поинтересовалась она.
Иэн едва не поперхнулся, но все же допил вино, выигрывая себе время на размышление.
- С чего ты взяла, что это наркотики? Травы...
- Сомневаюсь, - покачала головой Дарина. - Как давно тебе их дают?
- Давно, - буркнул Иэн, аккуратно ставя бокал на стол. - Пойми, Дара...
- Как ты меня назвал?
- Дара. В чем дело? Я не должен был так называть тебя?
Она замотала головой.
- Нет, все в порядке. Так зовут меня... самые близкие люди.
Иэн посмотрел на нее долгим взглядом - кажется, прочитал подтекст; но, кивнув, вернулся к предыдущей теме:
- Пойми, я не могу без этого. Ты знаешь, что такое ад? Я - знаю. Ад - это когда ты не принял порцию снадобья и... - Он помолчал. - И вообще, оставим это.
- Ну да... - Она встала, сбросив с плеч шкуру барса: в комнате становилось жарко. - Ты так и будешь жить дальше?
- Нет, не буду, - отрезал он. - Во всяком случае, недолго.
Она молчала, опершись о спинку кресла. О чем они говорят? Этот разговор можно вести, мирно сидя на могильной плите и болтая ногами, настолько от него попахивает черным юмором. Иэн тоже поднялся, сбросил камзол, оставшись в белой рубашке и брюках. Дарина заметила, что он не снял заляпанные грязью сапоги, которые теперь оставляли следы на ковре, но, в конце концов, это не ее дело. Она чувствовала, как стремительно убегает время.
Неожиданно он шагнул ближе, нависнув над ней, как скала, и заговорил горячим шепотом:
- Прости меня... Я почти утонул в жалости к себе. Отвратительное зрелище, верно? Аристократический сплин в действии. - Он скрипнул зубами. - Сейчас я устрою истерику, как юная дебютантка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50