..
Иэн сильно смахивал на сумасшедшего; что на самом деле творится в его голове? Дарина поняла, что устроит истерику раньше, если не предпримет хоть что-то.
- Никогда не говори мне «прости», - напомнила она.
- Да, - согласился он и потянулся к ее волосам; подцепил на палец пушистый локон и сказал вполголоса: - «Был мягок шелк ее волос и завивался, точно хмель. Она была душистей роз...»
- Берне? - почти утвердительно сказала она.
- Он самый.
Дарина подняла глаза и посмотрела на Иэна. Потом ее рука сама потянулась к его лицу и тронула губы...
В первый момент она не поняла, что произошло. Просто Иэн начал вдруг падать - молча, бесшумно и медленно, как последний лист с замерзшего дерева в декабре. Она испуганно схватила его за руки, но не удержала, и он растянулся на полу, повалив столик и ударившись головой о кресло. Дарина упала рядом с ним на колени.
- Иэн?!
Он не ответил. Она положила его голову к себе на колени и ощутила, что его сотрясает крупная дрожь, почти судороги. Дарина совершенно растерялась. Она попробовала позвать на помощь, но никто не пришел, и это почему-то придало ей сил. Глаза Иэна были закрыты, но сквозь полуопущенные ресницы виднелись белки, а когда она положила руку ему на лоб, то ей показалось, будто она коснулась раскаленного камня. Лоб наполовину скрывал бархат маски, и у Дарины мелькнула мысль, что вот она - возможность увидеть его лицо. Но разве можно заслужить доверие человека, так предав его? Пусть даже тайно?
Она осторожно опустила голову Иэна на ковер, вскочила и схватила один из бокалов, которые не разбились при падении. А вот вино, к сожалению, разлилось, и с этим ничего не поделаешь. В углу комнаты, на подставке, Дарина увидела керамический кувшин с причудливым орнаментом и метнулась к нему. Слава богу, там оказалась вода.
С большим трудом ей удалось напоить Иэна: он так крепко стиснул зубы, что, казалось, еще немного - и они расколются, как орехи. Дарина поискала носовой платок, салфетку или еще какой-нибудь кусок материи, но, не найдя оного, не долго думая, с трудом оторвала кусок от своей нижней юбки. Смочив этот лоскут водой, она отерла Иэну лоб и щеки, не трогая маску. Это вряд ли принесло много пользы, но Дарина не могла сидеть, ничего не делая. Она попробовала снова позвать на помощь, но, как и в первый раз, никто не откликнулся.
«Либо этот загородный домик величиной с Вестминстер, - раздраженно подумала она, - либо прислуга здесь сплошь глухая. Разве непонятно, что нужно всегда быть поблизости, если хозяин болен?»
Иэн, кажется, начинал понемногу приходить в себя. Его уже не трясло, как в лихорадке, и судорожно стиснутые кулаки разжались. Он открыл рот и дышал тяжело, прерывисто, как рыба, выброшенная на песок. Дарина даже отпрянула, когда он застонал, потянулся к лицу и стиснул руками голову, будто стремясь ее раздавить.
- Тихо... тихо, - попыталась она успокоить его. - Все хорошо, все уже кончилось. Тихо.
Иэн открыл глаза, дико сверкнувшие в прорезях маски.
- Кто вы? - прерывистым шепотом спросил он. Дарина опешила.
- Я... разве ты не помнишь меня? - Нужно было срочно заставить его успокоиться. - Я Дарина. Дара. Лежи спокойно.
- Я не знаю вас. - Он дернулся, словно стремясь отодвинуться от нее подальше. - Кто вы? Кто я? - Он выглядел совершенно ошарашенным.
- Ты - это ты, Иэн. - Дарина силой уложила его обратно, так как он пытался приподняться. - Лежи!
- Я... Господи... - Он со стоном упал обратно. - Господи... - Он закрыл лицо руками.
Дарина поспешно налила еще воды в бокал и приподняла Иэну голову:
- Пей.
На сей раз он не сопротивлялся: покорно выпил воду и снова положил голову на колени девушке.
- Господи... - простонал он, дотянулся до щеки Дарины и погладил ее. - Прости меня, прости... Когда такое бывает, я не соображаю, что говорю... Я в последнее время вообще слабо соображаю...
- Не извиняйся, - отрезала она. - И помолчи немного, тебе наверняка вредно разговаривать.
Он махнул рукой, как бы отбрасывая все запреты.
- Извини, я не хотел бы, чтобы ты это видела.
- Но я это видела. И что теперь? Он попытался пожать плечами:
- Лучше забудь. Это зрелище, я полагаю, не из приятных.
- Даже наркотики не спасают, да?
- Если бы не они, было бы гораздо хуже.
Ага, теперь он уже не утверждает, что пил безобидную настойку из трав. Что ж, уже прогресс. Возможно, ей удастся...
Ничего тебе не удастся, одернула она себя. У тебя есть всего ночь. Разве можно спасти его за ночь?
Но почему бы не попытаться?
Она помогла Иэну подняться и добраться до кровати, на которую он рухнул как подкошенный. Она стащила с него сапоги и, не долго думая, прилегла рядом, положив руку ему под голову. Он сказал, что знает, что такое ад... Сейчас его слова не казались Дарине преувеличением.
- Спасибо, - пробормотал Иэн и добавил спустя некоторое время: - Мелли тоже ухаживала за мной, когда я болел...
- Мелли? - нужно было говорить с ним. Кажется, это его отвлекало. - Кто это?
- Моя жена. - Он облизнул сухие губы. - Я говорил тебе, она умерла. Два с половиной года назад.
- Какая она была?
- О, Мелли... - Иэн слегка покачал головой. - Это была женщина, которая любила меня настолько сильно, что почти сливалась со мной... а я - с ней. Мы были одним целым, мне кажется. Во всяком случае, я не уверен, был ли в моей жизни хоть один день без нее. Даже сейчас она со мной...
Дарина вполне понимала его. У нее тоже были свои личные призраки: мама и Феликс - друг детства, погибший на идиотской дуэли... Но как это - быть одним целым, - она не знала. Может, это и есть Любовь?
- До сих пор помню ее шаги. Иногда кажется - дверь откроется, и она войдет... - Он закашлялся, и Дарина поспешно дала ему напиться.
- Что же случилось? - спросила она, когда Иэн снова откинулся на подушки.
- Мы ехали в коляске вчетвером - я, Мелли, Винсент и его подружка. Лошадьми правил я. Недалеко от нашего родового поместья есть такое место - дорога идет по склону холма. И навстречу нам выехал экипаж. Лошади испугались и шарахнулись в сторону, я не смог справиться с ними. Мы свалились в овраг. Я сломал руку, Винсент и его подруга отделались ушибами и легким испугом. А Мелли... ее придавило колесом... и она так неудачно упала... - Он замолчал и отвернулся, закусив губу.
- Не вини себя, - попыталась оправдать его Дарина. - Ты ведь пытался сдержать лошадей?
- Да, но не смог. И я сломался, - признался он подавленно. - Запил. И даже забыл об Алексе... И вспомнил только через полгода, когда он спросил у меня: «Папа, ты тоже уйдешь, как и мама?» Я сначала сказал ему, что мама уехала далеко, но, мне кажется, он все понял. Он всегда все понимает, - в голосе Иэна слышалась нежность. - Господи... Я обещал, что никогда его не брошу...
- А что с ним будет, когда... - Она не смогла договорить «когда тебя не станет».
- Его заберет к себе Винсент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Иэн сильно смахивал на сумасшедшего; что на самом деле творится в его голове? Дарина поняла, что устроит истерику раньше, если не предпримет хоть что-то.
- Никогда не говори мне «прости», - напомнила она.
- Да, - согласился он и потянулся к ее волосам; подцепил на палец пушистый локон и сказал вполголоса: - «Был мягок шелк ее волос и завивался, точно хмель. Она была душистей роз...»
- Берне? - почти утвердительно сказала она.
- Он самый.
Дарина подняла глаза и посмотрела на Иэна. Потом ее рука сама потянулась к его лицу и тронула губы...
В первый момент она не поняла, что произошло. Просто Иэн начал вдруг падать - молча, бесшумно и медленно, как последний лист с замерзшего дерева в декабре. Она испуганно схватила его за руки, но не удержала, и он растянулся на полу, повалив столик и ударившись головой о кресло. Дарина упала рядом с ним на колени.
- Иэн?!
Он не ответил. Она положила его голову к себе на колени и ощутила, что его сотрясает крупная дрожь, почти судороги. Дарина совершенно растерялась. Она попробовала позвать на помощь, но никто не пришел, и это почему-то придало ей сил. Глаза Иэна были закрыты, но сквозь полуопущенные ресницы виднелись белки, а когда она положила руку ему на лоб, то ей показалось, будто она коснулась раскаленного камня. Лоб наполовину скрывал бархат маски, и у Дарины мелькнула мысль, что вот она - возможность увидеть его лицо. Но разве можно заслужить доверие человека, так предав его? Пусть даже тайно?
Она осторожно опустила голову Иэна на ковер, вскочила и схватила один из бокалов, которые не разбились при падении. А вот вино, к сожалению, разлилось, и с этим ничего не поделаешь. В углу комнаты, на подставке, Дарина увидела керамический кувшин с причудливым орнаментом и метнулась к нему. Слава богу, там оказалась вода.
С большим трудом ей удалось напоить Иэна: он так крепко стиснул зубы, что, казалось, еще немного - и они расколются, как орехи. Дарина поискала носовой платок, салфетку или еще какой-нибудь кусок материи, но, не найдя оного, не долго думая, с трудом оторвала кусок от своей нижней юбки. Смочив этот лоскут водой, она отерла Иэну лоб и щеки, не трогая маску. Это вряд ли принесло много пользы, но Дарина не могла сидеть, ничего не делая. Она попробовала снова позвать на помощь, но, как и в первый раз, никто не откликнулся.
«Либо этот загородный домик величиной с Вестминстер, - раздраженно подумала она, - либо прислуга здесь сплошь глухая. Разве непонятно, что нужно всегда быть поблизости, если хозяин болен?»
Иэн, кажется, начинал понемногу приходить в себя. Его уже не трясло, как в лихорадке, и судорожно стиснутые кулаки разжались. Он открыл рот и дышал тяжело, прерывисто, как рыба, выброшенная на песок. Дарина даже отпрянула, когда он застонал, потянулся к лицу и стиснул руками голову, будто стремясь ее раздавить.
- Тихо... тихо, - попыталась она успокоить его. - Все хорошо, все уже кончилось. Тихо.
Иэн открыл глаза, дико сверкнувшие в прорезях маски.
- Кто вы? - прерывистым шепотом спросил он. Дарина опешила.
- Я... разве ты не помнишь меня? - Нужно было срочно заставить его успокоиться. - Я Дарина. Дара. Лежи спокойно.
- Я не знаю вас. - Он дернулся, словно стремясь отодвинуться от нее подальше. - Кто вы? Кто я? - Он выглядел совершенно ошарашенным.
- Ты - это ты, Иэн. - Дарина силой уложила его обратно, так как он пытался приподняться. - Лежи!
- Я... Господи... - Он со стоном упал обратно. - Господи... - Он закрыл лицо руками.
Дарина поспешно налила еще воды в бокал и приподняла Иэну голову:
- Пей.
На сей раз он не сопротивлялся: покорно выпил воду и снова положил голову на колени девушке.
- Господи... - простонал он, дотянулся до щеки Дарины и погладил ее. - Прости меня, прости... Когда такое бывает, я не соображаю, что говорю... Я в последнее время вообще слабо соображаю...
- Не извиняйся, - отрезала она. - И помолчи немного, тебе наверняка вредно разговаривать.
Он махнул рукой, как бы отбрасывая все запреты.
- Извини, я не хотел бы, чтобы ты это видела.
- Но я это видела. И что теперь? Он попытался пожать плечами:
- Лучше забудь. Это зрелище, я полагаю, не из приятных.
- Даже наркотики не спасают, да?
- Если бы не они, было бы гораздо хуже.
Ага, теперь он уже не утверждает, что пил безобидную настойку из трав. Что ж, уже прогресс. Возможно, ей удастся...
Ничего тебе не удастся, одернула она себя. У тебя есть всего ночь. Разве можно спасти его за ночь?
Но почему бы не попытаться?
Она помогла Иэну подняться и добраться до кровати, на которую он рухнул как подкошенный. Она стащила с него сапоги и, не долго думая, прилегла рядом, положив руку ему под голову. Он сказал, что знает, что такое ад... Сейчас его слова не казались Дарине преувеличением.
- Спасибо, - пробормотал Иэн и добавил спустя некоторое время: - Мелли тоже ухаживала за мной, когда я болел...
- Мелли? - нужно было говорить с ним. Кажется, это его отвлекало. - Кто это?
- Моя жена. - Он облизнул сухие губы. - Я говорил тебе, она умерла. Два с половиной года назад.
- Какая она была?
- О, Мелли... - Иэн слегка покачал головой. - Это была женщина, которая любила меня настолько сильно, что почти сливалась со мной... а я - с ней. Мы были одним целым, мне кажется. Во всяком случае, я не уверен, был ли в моей жизни хоть один день без нее. Даже сейчас она со мной...
Дарина вполне понимала его. У нее тоже были свои личные призраки: мама и Феликс - друг детства, погибший на идиотской дуэли... Но как это - быть одним целым, - она не знала. Может, это и есть Любовь?
- До сих пор помню ее шаги. Иногда кажется - дверь откроется, и она войдет... - Он закашлялся, и Дарина поспешно дала ему напиться.
- Что же случилось? - спросила она, когда Иэн снова откинулся на подушки.
- Мы ехали в коляске вчетвером - я, Мелли, Винсент и его подружка. Лошадьми правил я. Недалеко от нашего родового поместья есть такое место - дорога идет по склону холма. И навстречу нам выехал экипаж. Лошади испугались и шарахнулись в сторону, я не смог справиться с ними. Мы свалились в овраг. Я сломал руку, Винсент и его подруга отделались ушибами и легким испугом. А Мелли... ее придавило колесом... и она так неудачно упала... - Он замолчал и отвернулся, закусив губу.
- Не вини себя, - попыталась оправдать его Дарина. - Ты ведь пытался сдержать лошадей?
- Да, но не смог. И я сломался, - признался он подавленно. - Запил. И даже забыл об Алексе... И вспомнил только через полгода, когда он спросил у меня: «Папа, ты тоже уйдешь, как и мама?» Я сначала сказал ему, что мама уехала далеко, но, мне кажется, он все понял. Он всегда все понимает, - в голосе Иэна слышалась нежность. - Господи... Я обещал, что никогда его не брошу...
- А что с ним будет, когда... - Она не смогла договорить «когда тебя не станет».
- Его заберет к себе Винсент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50