Так?
У Дарины достало сил только молча кивнуть.
- Так я и думала. Позволь дать тебе совет, милая: будь осторожна с Эваном. Кажется, он не избавился от своих подозрений. Учти, что в ближайшие дни он будет пристально следить за тобой.
- Вчера он... - Голос Дарины сорвался. - Он так обидел меня... Просто убил...
- И ты решила ему отомстить?
- Нет! - вскрикнула она. - Нет, что ты... Я... просто так получилось...
Беатрис покачала головой:
- Надеюсь, он того стоил.
Дарина подняла голову и ответила твердо:
-Да.
Беа вздохнула.
- Ну что ж... - Она легонько подтолкнула Дарину к двери. - Иди. Твой муж ждет тебя. И не забывай, что я тебе сказала. Будь осторожнее, ладно?
-Да...
...Эван терпеливо ждал ее в карете. Когда жена села напротив него и устало откинулась на подушки, граф поинтересовался:
- Как чувствуешь себя?
- Отвратительно. - Она закрыла глаза и попыталась расслабиться. Просто минуту ни о чем не думать...
- Дарин...
-Да?
Он молчал, и ей пришлось приоткрыть глаза.
- Ты простила меня за вчерашнее?
- Вчерашнее? - Она вдруг обнаружила: ей стало все равно, что он ей говорил вчера. - Ах да. Конечно. Конечно, Эван, все забыто.
Он улыбнулся:
- Я люблю тебя.
Ох, как давно он этого не говорил! Дарина даже растерялась, не зная, что на это ответить. Наконец она выдавила из себя улыбку.
- Я знаю.
Глава 8
Он спустился в домашнюю часовню.
Перед алтарем застыли оплавленные свечи. Иэн зажег их все. Света получилось немного. Он сел на скамью в углу, потом лег. В тишине было слышно, как едва потрескивает огонь, съедая фитили.
За окнами быстро темнело. Длинный день заканчивался.
Иэн смог прилечь в первый раз за все это время. Сначала Марго, потом - управляющий, который принес огромную кучу бумаг, требующих немедленного внимания. А еще пришлось поработать над завещанием и другими распоряжениями на случай - хотя... какой тут может быть случай - смерти, ибо времени на их оформление оставалось все меньше.
С Неерсом они просидели до обеда; Иэн хотел закончить побыстрее и наконец поговорить с Алексом, которого до сих пор не видел: по утрам с мальчиком занимался учитель. Но, когда он наконец выпроводил управляющего, оказалось, что у сына легкий жар и его уложили в постель. Иэн заглянул к Алексу: мальчик спал.
И, только просидев у его постели часа три, Иэн нашел в себе силы встать и спуститься сюда.
Он любил смотреть, как горят свечи: это успокаивало. В их свете была какая-то мистическая связь с тем, что он не всегда понимал, но во что верил. Когда Иэн зажигал свечу, ему казалось, что он может теперь говорить с Богом - и Бог его услышит.
Иэн смотрел на потолок, покрытый росписью. Неизвестный мастер, прошлый век. Ангелы распахивали крылья. Упитанные херувимы тянули к губам золотые трубы. Всюду курчавились облака, а из-за них лился свет. Но внимание Иэна приковывало не сияние рая. В самом углу, под тугим облаком, виднелась фигура человека - темный набросок на ярком великолепии небес. Человек сидел, слегка сгорбившись; на ногах у него были легкие плетеные сандалии, в руке - ветка оливы. Серая ткань, в которую он был задрапирован, ложилась неаккуратными складками. С ладони на нее капала кровь.
А лицо... Иэн не видел, чтобы еще кто-нибудь так изображал Христа. В темных глубоких глазах Христа светилось понимание. И плясали в них легкие, очень легкие искорки света.
«Расскажи. Я буду слушать», - говорил взгляд.
Иэн и рассказывал. Уже который год.
- Здравствуй, - сказал он Христу.
Тот молчал, но Иэну не нужен был ответ.
- Я хочу рассказать сегодня Тебе... о женщине. - Он печально улыбнулся. - Я встретил ее несколько дней назад. Знаю только ее имя - Дарина... Дара. Я... - Неловкая усмешка. - Кажется, я слегка влюблен.
Темные глаза взглянули на него с немым вопросом.
- Да. Еще недавно не подозревал, что она есть на свете - и вот... Ведь давал себе Слово! Надо было уметь его держать... Я нарушал Слово несколько раз в жизни. Первый - когда пообещал Мелли, что с ней ничего никогда не случится, она под моей защитой, и потому... Я его нарушил. Я не простил себе этого до сих пор. И теперь опять нарушил. Я ей сказал. Зачем я это сделал? Бедная девочка. На нее сразу свалились все мои проблемы. Я всегда был эгоистом, хотя не признавался себе в этом ни разу. Не хотелось.
Только один раз в жизни Иэн усомнился в Боге: когда погибла Мелли. Тогда он стоял в этой комнате, смотрел на алтарь и думал: «Ты, который можешь все, Ты, всевидящий и всепрощающий, - за что Ты взял с меня эту дань? Разве Тебе мало душ в райских кущах? Зачем Тебе моя Мелли, Господь?»
Но отец Майкл, старый духовник семьи, смог убедить Иэна: Бог не предал его. Наоборот. Он послал ему испытание, пройдя которое с честью Иэн сможет приблизиться к Богу. Испытания, говорил отец Майкл, - это острые рифы на бурной реке нашей жизни. И если ты сумеешь доплыть до конца, невзирая на них, с верой в то, что доплывешь, - тогда-то ты и увидишь сияние рая.
Иэну не нужен был рай на небе. Ему хватало того, что на земле.
Но в тот день, когда он смог посмотреть в глаза Христу без обиды, он обрел покой.
- ...Я отказался от нее, - горько сказал Иэн. - Понимаешь? Я оставил ее стоять на этой улице, хотя... Скажи, верно ли я поступил?
Бог не ответил.
...Иэн так и заснул на неудобной скамье, при мерцающем свете свечей. Впервые за последнее время ему удалось погрузиться в глубокий сон. Обычно он спал чутко, часто просыпаясь.
Нет, не впервые, подумал он, открывая глаза. Сегодня ты уже спал так. Обнимая Дарину.
Теперь, после прошедшего дня, Иэн чувствовал себя... по-другому. И только сейчас понимал: он вернулся к тому, с чего начинал - к человеку, который хочет жить и у которого впереди вся эта жизнь.
- Что ты сделала со мной? - простонал Иэн.
А потом он поднялся в кабинет, сел за стол и начал писать.
Винсент появился к завтраку. Вид у него был несколько потрепанный, пепельные волосы взлохмачены. От него резко пахло потом и лошадьми; похоже, последние несколько часов он не слезал с коня. Однако походка его осталась прежней - легкий, уверенный шаг хищника. Очень опасная походка - для тех, кто умеет видеть.
- Мне кажется, или ты и вправду опоздал на целые сутки? - Иэн смотрел на друга довольно мрачно.
Вине развел руками.
- Прости. Меня вызывали за город. Неприятности, беспорядки на фермах арендаторов. Я забыл предупредить тебя.
- Ну конечно. - Иэн жестом отпустил слугу, желая говорить с другом наедине, и потянулся за булочкой. Стол ломился от вкусной еды - похоже, повара пытаются раскормить хозяина до неузнаваемости. - Ладно, не в этом дело. Садись. Есть разговор.
Винсент нахмурился:
- Что-то случилось?
- Да, - Иэн печально улыбнулся своим воспоминаниям, - но я не могу говорить с тобой сейчас и это обсуждать. Хотя... Помнишь, я говорил тебе о женщине?
- О той, с которой встретился у Соммерсетов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
У Дарины достало сил только молча кивнуть.
- Так я и думала. Позволь дать тебе совет, милая: будь осторожна с Эваном. Кажется, он не избавился от своих подозрений. Учти, что в ближайшие дни он будет пристально следить за тобой.
- Вчера он... - Голос Дарины сорвался. - Он так обидел меня... Просто убил...
- И ты решила ему отомстить?
- Нет! - вскрикнула она. - Нет, что ты... Я... просто так получилось...
Беатрис покачала головой:
- Надеюсь, он того стоил.
Дарина подняла голову и ответила твердо:
-Да.
Беа вздохнула.
- Ну что ж... - Она легонько подтолкнула Дарину к двери. - Иди. Твой муж ждет тебя. И не забывай, что я тебе сказала. Будь осторожнее, ладно?
-Да...
...Эван терпеливо ждал ее в карете. Когда жена села напротив него и устало откинулась на подушки, граф поинтересовался:
- Как чувствуешь себя?
- Отвратительно. - Она закрыла глаза и попыталась расслабиться. Просто минуту ни о чем не думать...
- Дарин...
-Да?
Он молчал, и ей пришлось приоткрыть глаза.
- Ты простила меня за вчерашнее?
- Вчерашнее? - Она вдруг обнаружила: ей стало все равно, что он ей говорил вчера. - Ах да. Конечно. Конечно, Эван, все забыто.
Он улыбнулся:
- Я люблю тебя.
Ох, как давно он этого не говорил! Дарина даже растерялась, не зная, что на это ответить. Наконец она выдавила из себя улыбку.
- Я знаю.
Глава 8
Он спустился в домашнюю часовню.
Перед алтарем застыли оплавленные свечи. Иэн зажег их все. Света получилось немного. Он сел на скамью в углу, потом лег. В тишине было слышно, как едва потрескивает огонь, съедая фитили.
За окнами быстро темнело. Длинный день заканчивался.
Иэн смог прилечь в первый раз за все это время. Сначала Марго, потом - управляющий, который принес огромную кучу бумаг, требующих немедленного внимания. А еще пришлось поработать над завещанием и другими распоряжениями на случай - хотя... какой тут может быть случай - смерти, ибо времени на их оформление оставалось все меньше.
С Неерсом они просидели до обеда; Иэн хотел закончить побыстрее и наконец поговорить с Алексом, которого до сих пор не видел: по утрам с мальчиком занимался учитель. Но, когда он наконец выпроводил управляющего, оказалось, что у сына легкий жар и его уложили в постель. Иэн заглянул к Алексу: мальчик спал.
И, только просидев у его постели часа три, Иэн нашел в себе силы встать и спуститься сюда.
Он любил смотреть, как горят свечи: это успокаивало. В их свете была какая-то мистическая связь с тем, что он не всегда понимал, но во что верил. Когда Иэн зажигал свечу, ему казалось, что он может теперь говорить с Богом - и Бог его услышит.
Иэн смотрел на потолок, покрытый росписью. Неизвестный мастер, прошлый век. Ангелы распахивали крылья. Упитанные херувимы тянули к губам золотые трубы. Всюду курчавились облака, а из-за них лился свет. Но внимание Иэна приковывало не сияние рая. В самом углу, под тугим облаком, виднелась фигура человека - темный набросок на ярком великолепии небес. Человек сидел, слегка сгорбившись; на ногах у него были легкие плетеные сандалии, в руке - ветка оливы. Серая ткань, в которую он был задрапирован, ложилась неаккуратными складками. С ладони на нее капала кровь.
А лицо... Иэн не видел, чтобы еще кто-нибудь так изображал Христа. В темных глубоких глазах Христа светилось понимание. И плясали в них легкие, очень легкие искорки света.
«Расскажи. Я буду слушать», - говорил взгляд.
Иэн и рассказывал. Уже который год.
- Здравствуй, - сказал он Христу.
Тот молчал, но Иэну не нужен был ответ.
- Я хочу рассказать сегодня Тебе... о женщине. - Он печально улыбнулся. - Я встретил ее несколько дней назад. Знаю только ее имя - Дарина... Дара. Я... - Неловкая усмешка. - Кажется, я слегка влюблен.
Темные глаза взглянули на него с немым вопросом.
- Да. Еще недавно не подозревал, что она есть на свете - и вот... Ведь давал себе Слово! Надо было уметь его держать... Я нарушал Слово несколько раз в жизни. Первый - когда пообещал Мелли, что с ней ничего никогда не случится, она под моей защитой, и потому... Я его нарушил. Я не простил себе этого до сих пор. И теперь опять нарушил. Я ей сказал. Зачем я это сделал? Бедная девочка. На нее сразу свалились все мои проблемы. Я всегда был эгоистом, хотя не признавался себе в этом ни разу. Не хотелось.
Только один раз в жизни Иэн усомнился в Боге: когда погибла Мелли. Тогда он стоял в этой комнате, смотрел на алтарь и думал: «Ты, который можешь все, Ты, всевидящий и всепрощающий, - за что Ты взял с меня эту дань? Разве Тебе мало душ в райских кущах? Зачем Тебе моя Мелли, Господь?»
Но отец Майкл, старый духовник семьи, смог убедить Иэна: Бог не предал его. Наоборот. Он послал ему испытание, пройдя которое с честью Иэн сможет приблизиться к Богу. Испытания, говорил отец Майкл, - это острые рифы на бурной реке нашей жизни. И если ты сумеешь доплыть до конца, невзирая на них, с верой в то, что доплывешь, - тогда-то ты и увидишь сияние рая.
Иэну не нужен был рай на небе. Ему хватало того, что на земле.
Но в тот день, когда он смог посмотреть в глаза Христу без обиды, он обрел покой.
- ...Я отказался от нее, - горько сказал Иэн. - Понимаешь? Я оставил ее стоять на этой улице, хотя... Скажи, верно ли я поступил?
Бог не ответил.
...Иэн так и заснул на неудобной скамье, при мерцающем свете свечей. Впервые за последнее время ему удалось погрузиться в глубокий сон. Обычно он спал чутко, часто просыпаясь.
Нет, не впервые, подумал он, открывая глаза. Сегодня ты уже спал так. Обнимая Дарину.
Теперь, после прошедшего дня, Иэн чувствовал себя... по-другому. И только сейчас понимал: он вернулся к тому, с чего начинал - к человеку, который хочет жить и у которого впереди вся эта жизнь.
- Что ты сделала со мной? - простонал Иэн.
А потом он поднялся в кабинет, сел за стол и начал писать.
Винсент появился к завтраку. Вид у него был несколько потрепанный, пепельные волосы взлохмачены. От него резко пахло потом и лошадьми; похоже, последние несколько часов он не слезал с коня. Однако походка его осталась прежней - легкий, уверенный шаг хищника. Очень опасная походка - для тех, кто умеет видеть.
- Мне кажется, или ты и вправду опоздал на целые сутки? - Иэн смотрел на друга довольно мрачно.
Вине развел руками.
- Прости. Меня вызывали за город. Неприятности, беспорядки на фермах арендаторов. Я забыл предупредить тебя.
- Ну конечно. - Иэн жестом отпустил слугу, желая говорить с другом наедине, и потянулся за булочкой. Стол ломился от вкусной еды - похоже, повара пытаются раскормить хозяина до неузнаваемости. - Ладно, не в этом дело. Садись. Есть разговор.
Винсент нахмурился:
- Что-то случилось?
- Да, - Иэн печально улыбнулся своим воспоминаниям, - но я не могу говорить с тобой сейчас и это обсуждать. Хотя... Помнишь, я говорил тебе о женщине?
- О той, с которой встретился у Соммерсетов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50