Или он нас, - ответила Прюденс.
Миледи снова расхохоталась.
- Как бы я желала, чтобы он прибыл вместе с вами! Но этого нельзя ожидать! Да, он писал мне. Я вам расскажу... Но позвольте, вы устали! Вы должны сесть. Сюда, на кушетку. Мисс Мерриот... tiens, мне не выговорить такой фамилии! Прю, ангел мой, - шоколаду? Марта сама его приготовит. Вы помните Марту, да?
- Бог мой, толстуха Марта! - сказал Робин. - Я пил ее шоколад в Париже десять лет назад!
- Это она, душенька, только стала еще толще - о, просто гора! Вы не поверите своим глазам. Подумать только, что ты это помнишь, а ведь ты был тогда еще малыш, damin, и четырнадцати не было, правда? Но такой зловредный! А потом мы виделись в Риме, да?
- О нет, леди Лоуестофт, это было в посольстве... Мы тогда были... Кем же мы были? О, да, конечно, то был польский джентльмен с двумя сыновьями. А до этого, помнится, была та маленькая кутерьма в Мюнхене.
Миледи рассмеялась снова. Затем она окликнула пажа и послала его с приказаниями к Марте.
- Значит, старый джентльмен писал вам, мадам? - спросила Прюденс. - И сообщил, что пришлет нас?
- Сообщил? Роберт? Mon Dieu, да разве его когда-либо можно было понять? Конечно, все, что он написал, было очень таинственно, и никаких имен.
Прюденс фыркнула.
- Да уж, в этом мы не сомневаемся. Но вы поняли?
- A vrai dire, я догадалась - я знаю Роберта. О, он мог на меня положиться! Это связано с восстанием, нет? - Она чуть понизила голос, ее глаза были острыми, как булавочки.
Робин приложил палец к губам.
- Не буду скрывать, мадам. Я полагаю, что есть приказ о моей поимке.
Ее яркие губы сложились в трубочку, и она сморщила нос, тихо присвистнув.
- Значит, он и вашу голову сунул в петлю?
- Ах, мадам, говоря по правде, я был и сам не прочь. Прюденс была достаточно надежно спрятана в Перте.
Миледи с сияющей улыбкой повернулась к Прюденс.
- А я думала, что ты была в самой гуще боя, дитя мое. Но это хорошо. Где же вы обретались после восстания? Позвольте, ведь все это давно кончилось, а вы только сейчас появились у меня!
В глазах Робина мелькнуло горестное выражение.
Вместо него ответила Прюденс:
- Робин спасался в горах, миледи.
- В горах? - Миледи чуть подалась вперед. - С принцем, нет?
Робин сделал нетерпеливое движение. Он нахмурился сильнее.
- Некоторое время.
- Ходили слухи, что он скрылся. Это правда?
- Он в безопасности - во Франции, - кратко ответил Робин.
- Бедный молодой человек! А ваш bon papa? Куда же направился он?
- Господи, мадам, вы это спрашиваете у нас? - засмеялась Прюденс. - Во Францию, может быть, а может быть, он все еще в Шотландии. Кто знает?
Дверь отворилась, и паж; пропустил вперед толстуху Марту с подносом в руках. Это и правда была женщина-гора, с необъятной талией и круглым, как луна, лицом, на котором сияла улыбка. Как и ее госпожа, она взглянула на одного, на другую и разразилась смехом, от которого ее тело заколыхалось, как желе. Она поспешно поставила поднос и прижала руки к груди:
- Ой ля-ля! И подумать только, маленький мсье одет дамой!
Робин величественно подплыл к ней и низко склонился в реверансе:
- Ваша память изменяет вам, Марта. Я - Прюденс!
Она игриво шлепнула его по руке:
- Моя память, как бы не так! Нет, нет, мсье, у вас пока не хватает росточка, чтобы стать мадемуазель!
- О злючка! - шутливо простонал Робин и расцеловал ее.
- Марта, все должно быть в полной тайне, ты понимаешь? - настойчиво сказала ее хозяйка.
- Bien madame, я не забуду. - Марта приложила палец к губам. - Стойте, я сама буду обслуживать ненастоящую мадемуазель. - Она деловито спросила: - Джон все еще с вами?
- Как можно сомневаться? - ответил Робин.
- Тогда все прекрасно. Никто ничего не заподозрит. Пойду займусь спальнями.
Она ушла вразвалку, через некоторое время она уже была в комнате Робина и бранила Джона за какую-то провинность.
Глава 4
МИСС ПРЮДЕНС НАЕДИНЕ С СОБОЙ
От миледи Лоуестофт можно было много узнать об обществе и политике. Она вращалась в аристократических кругах и была там заметной фигурой, ибо обладала достаточным богатством, некоторой привлекательностью и живостью манер, явно чужеземной и поэтому интригующей. При всем этом она отличалась умом и проницательностью. Она овдовела чуть более года назад. Сэра Роджера Лоуестофта предали земле с соблюдением всех положенных условностей. Оплакав его надлежащее время, отмеченное приличествующим трауром, леди Лоуестофт начала самостоятельную жизнь, обещавшую куда больше удовольствий, чем в ее бытность замужем. Следует признать, что утрата сэра Роджера не стала для нее непереносимым ударом. Кое-кто слышал, как она говорила, что от его английской респектабельности у нее начинаются колики. Нет сомнений, что в дни девичества миледи была весьма живым созданием. Затем возник сэр Роджер и бросил к ее ногам свою благонамеренную особу вместе с немалыми богатствами. Она приняла и то и другое.
- Видите ли, я уже не так молода, - заявила она своим друзьям. - Пора и о себе подумать.
Из этих соображений она вышла за сэра Роджера замуж и прекрасно играла роль супруги посла, завоевав популярность в свете.
Теперь же она уютно устроилась в своем доме на Арлингтон-стрит, с заботливой толстой Мартой, с обезьянкой на цепочке, прячущейся в складках ее юбок, как то предписывала мода, и с чернокожим пажом на посылках. Она устраивала богатые приемы, у нее было много знакомых и, кроме того, несколько преданных обожателей.
- Вы понимаете, эти англичане считают меня оригиналкой, - воскликнула она, обращаясь к Прюденс. - Я всегда имею успех, parole d'honneur.
Не ожидая ответа, она заговорила о другом. Она порхала с темы на тему с легкостью бабочки. Она многое могла бы порассказать о недавних казнях; леди в ужасе воздевала руки и сыпала едкими замечаниями по-французски. Она говорила о его светлости лорде Камберленде без особого восторга, а его страшное прозвище вызывало у нее презрительный смех, тут же сменявшийся слезами - при мысли о том, как он заработал его. Кровь! Должно быть, Англия не может жить без нее. Она демонстративно вздрагивала. Нет, нет, больше никаких казней, это решено! И никаких восстаний! Ах, все это безумие, самое ужасное безумие! Черт возьми, как могли Мерриоты связаться с таким пропащим делом?..
Они сидели за столом одни, лакеев отослали, отпустили даже маленького черного пажа. Прюденс отвечала на вопросы миледи, а Робин погрузился в молчание.
- О, поверьте, мэм, мы сами задаем себе этот вопрос! Видно, у старого джентльмена с головой не все в порядке. Просто beau geste, ничего более, я в этом убеждена!
- Но глупо, дитя мое, это глупо! У них не было надежды. Более того, мы тут все прекрасно ладим с этим маленьким неистовым Георгом. Ба, зачем все разрушать из-за какого-то хорошенького принца?
- За ним все права, - сумрачно ответил Робин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Миледи снова расхохоталась.
- Как бы я желала, чтобы он прибыл вместе с вами! Но этого нельзя ожидать! Да, он писал мне. Я вам расскажу... Но позвольте, вы устали! Вы должны сесть. Сюда, на кушетку. Мисс Мерриот... tiens, мне не выговорить такой фамилии! Прю, ангел мой, - шоколаду? Марта сама его приготовит. Вы помните Марту, да?
- Бог мой, толстуха Марта! - сказал Робин. - Я пил ее шоколад в Париже десять лет назад!
- Это она, душенька, только стала еще толще - о, просто гора! Вы не поверите своим глазам. Подумать только, что ты это помнишь, а ведь ты был тогда еще малыш, damin, и четырнадцати не было, правда? Но такой зловредный! А потом мы виделись в Риме, да?
- О нет, леди Лоуестофт, это было в посольстве... Мы тогда были... Кем же мы были? О, да, конечно, то был польский джентльмен с двумя сыновьями. А до этого, помнится, была та маленькая кутерьма в Мюнхене.
Миледи рассмеялась снова. Затем она окликнула пажа и послала его с приказаниями к Марте.
- Значит, старый джентльмен писал вам, мадам? - спросила Прюденс. - И сообщил, что пришлет нас?
- Сообщил? Роберт? Mon Dieu, да разве его когда-либо можно было понять? Конечно, все, что он написал, было очень таинственно, и никаких имен.
Прюденс фыркнула.
- Да уж, в этом мы не сомневаемся. Но вы поняли?
- A vrai dire, я догадалась - я знаю Роберта. О, он мог на меня положиться! Это связано с восстанием, нет? - Она чуть понизила голос, ее глаза были острыми, как булавочки.
Робин приложил палец к губам.
- Не буду скрывать, мадам. Я полагаю, что есть приказ о моей поимке.
Ее яркие губы сложились в трубочку, и она сморщила нос, тихо присвистнув.
- Значит, он и вашу голову сунул в петлю?
- Ах, мадам, говоря по правде, я был и сам не прочь. Прюденс была достаточно надежно спрятана в Перте.
Миледи с сияющей улыбкой повернулась к Прюденс.
- А я думала, что ты была в самой гуще боя, дитя мое. Но это хорошо. Где же вы обретались после восстания? Позвольте, ведь все это давно кончилось, а вы только сейчас появились у меня!
В глазах Робина мелькнуло горестное выражение.
Вместо него ответила Прюденс:
- Робин спасался в горах, миледи.
- В горах? - Миледи чуть подалась вперед. - С принцем, нет?
Робин сделал нетерпеливое движение. Он нахмурился сильнее.
- Некоторое время.
- Ходили слухи, что он скрылся. Это правда?
- Он в безопасности - во Франции, - кратко ответил Робин.
- Бедный молодой человек! А ваш bon papa? Куда же направился он?
- Господи, мадам, вы это спрашиваете у нас? - засмеялась Прюденс. - Во Францию, может быть, а может быть, он все еще в Шотландии. Кто знает?
Дверь отворилась, и паж; пропустил вперед толстуху Марту с подносом в руках. Это и правда была женщина-гора, с необъятной талией и круглым, как луна, лицом, на котором сияла улыбка. Как и ее госпожа, она взглянула на одного, на другую и разразилась смехом, от которого ее тело заколыхалось, как желе. Она поспешно поставила поднос и прижала руки к груди:
- Ой ля-ля! И подумать только, маленький мсье одет дамой!
Робин величественно подплыл к ней и низко склонился в реверансе:
- Ваша память изменяет вам, Марта. Я - Прюденс!
Она игриво шлепнула его по руке:
- Моя память, как бы не так! Нет, нет, мсье, у вас пока не хватает росточка, чтобы стать мадемуазель!
- О злючка! - шутливо простонал Робин и расцеловал ее.
- Марта, все должно быть в полной тайне, ты понимаешь? - настойчиво сказала ее хозяйка.
- Bien madame, я не забуду. - Марта приложила палец к губам. - Стойте, я сама буду обслуживать ненастоящую мадемуазель. - Она деловито спросила: - Джон все еще с вами?
- Как можно сомневаться? - ответил Робин.
- Тогда все прекрасно. Никто ничего не заподозрит. Пойду займусь спальнями.
Она ушла вразвалку, через некоторое время она уже была в комнате Робина и бранила Джона за какую-то провинность.
Глава 4
МИСС ПРЮДЕНС НАЕДИНЕ С СОБОЙ
От миледи Лоуестофт можно было много узнать об обществе и политике. Она вращалась в аристократических кругах и была там заметной фигурой, ибо обладала достаточным богатством, некоторой привлекательностью и живостью манер, явно чужеземной и поэтому интригующей. При всем этом она отличалась умом и проницательностью. Она овдовела чуть более года назад. Сэра Роджера Лоуестофта предали земле с соблюдением всех положенных условностей. Оплакав его надлежащее время, отмеченное приличествующим трауром, леди Лоуестофт начала самостоятельную жизнь, обещавшую куда больше удовольствий, чем в ее бытность замужем. Следует признать, что утрата сэра Роджера не стала для нее непереносимым ударом. Кое-кто слышал, как она говорила, что от его английской респектабельности у нее начинаются колики. Нет сомнений, что в дни девичества миледи была весьма живым созданием. Затем возник сэр Роджер и бросил к ее ногам свою благонамеренную особу вместе с немалыми богатствами. Она приняла и то и другое.
- Видите ли, я уже не так молода, - заявила она своим друзьям. - Пора и о себе подумать.
Из этих соображений она вышла за сэра Роджера замуж и прекрасно играла роль супруги посла, завоевав популярность в свете.
Теперь же она уютно устроилась в своем доме на Арлингтон-стрит, с заботливой толстой Мартой, с обезьянкой на цепочке, прячущейся в складках ее юбок, как то предписывала мода, и с чернокожим пажом на посылках. Она устраивала богатые приемы, у нее было много знакомых и, кроме того, несколько преданных обожателей.
- Вы понимаете, эти англичане считают меня оригиналкой, - воскликнула она, обращаясь к Прюденс. - Я всегда имею успех, parole d'honneur.
Не ожидая ответа, она заговорила о другом. Она порхала с темы на тему с легкостью бабочки. Она многое могла бы порассказать о недавних казнях; леди в ужасе воздевала руки и сыпала едкими замечаниями по-французски. Она говорила о его светлости лорде Камберленде без особого восторга, а его страшное прозвище вызывало у нее презрительный смех, тут же сменявшийся слезами - при мысли о том, как он заработал его. Кровь! Должно быть, Англия не может жить без нее. Она демонстративно вздрагивала. Нет, нет, больше никаких казней, это решено! И никаких восстаний! Ах, все это безумие, самое ужасное безумие! Черт возьми, как могли Мерриоты связаться с таким пропащим делом?..
Они сидели за столом одни, лакеев отослали, отпустили даже маленького черного пажа. Прюденс отвечала на вопросы миледи, а Робин погрузился в молчание.
- О, поверьте, мэм, мы сами задаем себе этот вопрос! Видно, у старого джентльмена с головой не все в порядке. Просто beau geste, ничего более, я в этом убеждена!
- Но глупо, дитя мое, это глупо! У них не было надежды. Более того, мы тут все прекрасно ладим с этим маленьким неистовым Георгом. Ба, зачем все разрушать из-за какого-то хорошенького принца?
- За ним все права, - сумрачно ответил Робин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74