Пообщаться с кем-то, кто вывалит на меня лошадиную дозу дерьма и этим вернет чувство собственного достоинства, чувство принадлежности к этому миру.
Боне! Вот кто мне нужен - Боне.
- Ай! Чтоб вас черти взяли, Боне!
Я повернулась на сто восемьдесят градусов в очереди (в самом большом букинистическом магазине города за кофе всегда выстраивалась очередь) и оказалась лицом к лицу с Джо Бонсом. Он все еще держал на весу трость, которой только что чувствительно ткнул меня между лопатками. Учтите, что это самый дряхлый, самый полоумный и самый угольно-черный старикан в Теннеси.
Это также самый привередливый клиент, когда-либо попиравший своими плоскостопными ногами пол в штаб-квартире «Восьмого канала». Из всего вышесказанного следует, что я его просто обожаю.
- Какого дьявола тебе тут понадобилось? - прокаркал он (по большей части про него говорят: Боне - каркает), - Бьешь баклуши, сразу видно. Тебе что, нечем заняться? Работой или еще каким дерьмом?
Я обернулась. Очередь успела подвинуться. Наверстав упущенное, я вернулась к разговору:
- Скажем так, у меня сейчас промежуток между работами.
- Ха! Тебя вышибли, так прямо и скажи. И ты теперь без-ра-бот-ная! Я звонил на «Восьмой» и справлялся о тебе. Знаешь, что мне сказали? Что ты довыпендривалась до увольнения. Каково?
- И чего это наш дорогой Боне вдруг вздумал мне позвонить? - Я игриво повела глазами. - Неужели соскучился?
- Я не из тех дураков, которых хлебом не корми, а дай только соскучиться. - Он отфыркнулся, как старый мерин, и пошел прочь, постукивая тростью. - Если что, я у себя.
Очередь к тому времени донесла меня почти до прилавка. Еще пару минут я следила за тем, как Боне волочит себя через магазин и скрывается в боковом проходе. Он уже сумел поднять мне настроение, поэтому к прилавку я повернулась с улыбкой.
- Сделайте-ка мне «мокко гранде». Босс велел передать, что это за счет заведения.
- Этот Блейн Дауд - законченный дурак! - прокаркал Боне, выслушав рассказ о том, как я вылетела из «Восьмого канала».
Теперь можно было расслабиться и получать удовольствие, не затрудняясь дальнейшими подначками, - человеческий маразм быстро доводил Бонса до белого каления.
- Знаешь, что я сделаю? Расторгну договор с этой шарашкиной конторой.
- Круто! - одобрила я, поудобнее устраиваясь в большом мягком кресле со своим «мокко гранде». - Этим вы им покажете, кто есть кто. Кстати, Шелли когда-нибудь унаследует этот кабинет? Она же работает не покладая рук.
- Я это обмозговываю.
- Обмозгуйте лучше то, что можете загреметь прямехонько в ад за то, что ваша внучка руководит магазином из каморки размером с книжный шкаф.
- В ад я загремлю в любом случае, так уж лучше из большого удобного кабинета.
На самом деле кабинет Шелли был немногим меньше кабинета Бонса, и он знал, что я это знаю, однако нам обоим нравилось пикироваться по этому поводу, поэтому тема держалась.
- Ты вообще зачем явилась? - вдруг спросил он, высоко поднимая кустистые седые брови. - Работу ищешь?
- Нет, у меня сейчас тайм-аут.
- Что, надоело тянуть лямку?
- Ну… я не совсем уж на мели.
И верно, с учетом личных сбережений, чека на десять тысяч долларов и не до конца оприходованного содержания, что выплачивал мне Джордж, я могла позволить себе бить баклуши еще по меньшей мере полгода. Впрочем, я знала, что речь идет совсем не об этом.
- Совсем вас, молодежь, в наши дни сбили с панталыку! - каркнул Боне, тыча в меня крючковатым пальцем. - Вот возьми меня: мне почти девяносто, а я ни единого дня не провел без работы.
- Вы в самом деле назвали меня «молодежь» или мне послышалось? - засмеялась я.
- Что ты собираешься делать по поводу увольнения? Судиться? Если так, тебе нужен хороший адвокат. Есть он у тебя?
- Возможно, - ответила я, подмигнув.
- Только не говори, что трахаешься со своим адвокатом!
- Ох, ради Бога, Боне! - Я зевнула и потянулась, разминая мышцы. - Давайте я просто посижу тут с чашкой кофе, без этих шпилек.
- Это я к тому, что Шелли опять взяла да и залетела, - прокаркал этот иезуит, поблескивая маслинами глаз.
- Ваша внучка - замужняя женщина, а замужние женщины не залетают. Они беременеют. Залетают одинокие вроде меня. Рада за Шелли. Она здесь?
- Ну да, где же ей еще быть. В своей крохотной, как книжный шкаф, каморке. Стряпает рекламу вместе с той слезливой блондиночкой.
- Шутите?! - Я поперхнулась так, что «мокко гранде» вылетел наружу носом. - Хотите сказать, что вы теперь помыкаете Сьюзи? И уже заставили ее разреветься? По телефону или во время личного визита?
- Тужишься сменить тему? - хмыкнул Боне. - Не такой я дурак, чтобы купиться. Шелли уходит в декрет в январе, сразу после новогодних праздников.
Он сжал синеватые губы в линию и бросил на меня колючий взгляд из-под высоко поднятых бровей. Прекрасно понимая, чего он ждет, я все же сделала вид, что пропустила намек мимо ушей. Пусть знает, что и другие не покупаются так уж легко.
- Рада за нее.
- Не придуривайся! - Боне сердито скрипнул креслом, придвигаясь ближе. - Раз уж всем до смерти надоело смотреть, как ты выпендриваешься, могу взвалить эту обузу на себя. Будешь тут за всем присматривать, пока Шелли не вернется. Выйдешь в начале года, да чтоб без опозданий мне! По крайней мере будешь при деле. Видано ли, чтобы физически полноценная девчонка целыми днями бездельничала, как кошка или собака!
- А я физически полноценная? Умеете вы тронуть до глубины души.
- Да ну тебя!
Боне отодвинулся под пронзительный скрип ножек кресла по паркету. Я занялась своим кофе, и некоторое время в кабинете царила мирная тишина.
- Вот что, Боне, - в конце концов сказала я. - Если я наймусь ишачить на самого зловредного и ворчливого старикашку во всей Америке, придется признать, что мне позарез нужна работа.
- Вот и признай это.
Боне удовлетворенно расслабился в своем кресле, я - в своем. Передать не могу, как мне было хорошо. Все равно что после долгой разлуки вернуться в родной дом.
«Ванда… мм… Говорит Джим Маккиби. Я коммивояжер по продаже торговых автоматов. Так и не допер, зачем тебе это, но… короче, теперь ты знаешь. Счастливо оставаться!»
Я сидела на барной стойке в кухне Уолтера, с его телефоном возле уха, принимая со своего домашнего оставленные сообщения - между прочим, их оказалась ровным счетом дюжина. Два из них, правда, были по делу: одно от миссис Форини, консьержки, которая согласилась забирать для меня корреспонденцию и вообще поглядывать, не происходит ли чего подозрительного; второе от Дженнифер из «Хейстингс дейли репортер», насчет того, что мне компенсировали ущерб, вернув на счет уплаченную за объявление сумму. Это несколько примиряло с остальными десятью посланиями болванов, которым, как видно, было совсем уж нечем заняться.
«Приветик!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Боне! Вот кто мне нужен - Боне.
- Ай! Чтоб вас черти взяли, Боне!
Я повернулась на сто восемьдесят градусов в очереди (в самом большом букинистическом магазине города за кофе всегда выстраивалась очередь) и оказалась лицом к лицу с Джо Бонсом. Он все еще держал на весу трость, которой только что чувствительно ткнул меня между лопатками. Учтите, что это самый дряхлый, самый полоумный и самый угольно-черный старикан в Теннеси.
Это также самый привередливый клиент, когда-либо попиравший своими плоскостопными ногами пол в штаб-квартире «Восьмого канала». Из всего вышесказанного следует, что я его просто обожаю.
- Какого дьявола тебе тут понадобилось? - прокаркал он (по большей части про него говорят: Боне - каркает), - Бьешь баклуши, сразу видно. Тебе что, нечем заняться? Работой или еще каким дерьмом?
Я обернулась. Очередь успела подвинуться. Наверстав упущенное, я вернулась к разговору:
- Скажем так, у меня сейчас промежуток между работами.
- Ха! Тебя вышибли, так прямо и скажи. И ты теперь без-ра-бот-ная! Я звонил на «Восьмой» и справлялся о тебе. Знаешь, что мне сказали? Что ты довыпендривалась до увольнения. Каково?
- И чего это наш дорогой Боне вдруг вздумал мне позвонить? - Я игриво повела глазами. - Неужели соскучился?
- Я не из тех дураков, которых хлебом не корми, а дай только соскучиться. - Он отфыркнулся, как старый мерин, и пошел прочь, постукивая тростью. - Если что, я у себя.
Очередь к тому времени донесла меня почти до прилавка. Еще пару минут я следила за тем, как Боне волочит себя через магазин и скрывается в боковом проходе. Он уже сумел поднять мне настроение, поэтому к прилавку я повернулась с улыбкой.
- Сделайте-ка мне «мокко гранде». Босс велел передать, что это за счет заведения.
- Этот Блейн Дауд - законченный дурак! - прокаркал Боне, выслушав рассказ о том, как я вылетела из «Восьмого канала».
Теперь можно было расслабиться и получать удовольствие, не затрудняясь дальнейшими подначками, - человеческий маразм быстро доводил Бонса до белого каления.
- Знаешь, что я сделаю? Расторгну договор с этой шарашкиной конторой.
- Круто! - одобрила я, поудобнее устраиваясь в большом мягком кресле со своим «мокко гранде». - Этим вы им покажете, кто есть кто. Кстати, Шелли когда-нибудь унаследует этот кабинет? Она же работает не покладая рук.
- Я это обмозговываю.
- Обмозгуйте лучше то, что можете загреметь прямехонько в ад за то, что ваша внучка руководит магазином из каморки размером с книжный шкаф.
- В ад я загремлю в любом случае, так уж лучше из большого удобного кабинета.
На самом деле кабинет Шелли был немногим меньше кабинета Бонса, и он знал, что я это знаю, однако нам обоим нравилось пикироваться по этому поводу, поэтому тема держалась.
- Ты вообще зачем явилась? - вдруг спросил он, высоко поднимая кустистые седые брови. - Работу ищешь?
- Нет, у меня сейчас тайм-аут.
- Что, надоело тянуть лямку?
- Ну… я не совсем уж на мели.
И верно, с учетом личных сбережений, чека на десять тысяч долларов и не до конца оприходованного содержания, что выплачивал мне Джордж, я могла позволить себе бить баклуши еще по меньшей мере полгода. Впрочем, я знала, что речь идет совсем не об этом.
- Совсем вас, молодежь, в наши дни сбили с панталыку! - каркнул Боне, тыча в меня крючковатым пальцем. - Вот возьми меня: мне почти девяносто, а я ни единого дня не провел без работы.
- Вы в самом деле назвали меня «молодежь» или мне послышалось? - засмеялась я.
- Что ты собираешься делать по поводу увольнения? Судиться? Если так, тебе нужен хороший адвокат. Есть он у тебя?
- Возможно, - ответила я, подмигнув.
- Только не говори, что трахаешься со своим адвокатом!
- Ох, ради Бога, Боне! - Я зевнула и потянулась, разминая мышцы. - Давайте я просто посижу тут с чашкой кофе, без этих шпилек.
- Это я к тому, что Шелли опять взяла да и залетела, - прокаркал этот иезуит, поблескивая маслинами глаз.
- Ваша внучка - замужняя женщина, а замужние женщины не залетают. Они беременеют. Залетают одинокие вроде меня. Рада за Шелли. Она здесь?
- Ну да, где же ей еще быть. В своей крохотной, как книжный шкаф, каморке. Стряпает рекламу вместе с той слезливой блондиночкой.
- Шутите?! - Я поперхнулась так, что «мокко гранде» вылетел наружу носом. - Хотите сказать, что вы теперь помыкаете Сьюзи? И уже заставили ее разреветься? По телефону или во время личного визита?
- Тужишься сменить тему? - хмыкнул Боне. - Не такой я дурак, чтобы купиться. Шелли уходит в декрет в январе, сразу после новогодних праздников.
Он сжал синеватые губы в линию и бросил на меня колючий взгляд из-под высоко поднятых бровей. Прекрасно понимая, чего он ждет, я все же сделала вид, что пропустила намек мимо ушей. Пусть знает, что и другие не покупаются так уж легко.
- Рада за нее.
- Не придуривайся! - Боне сердито скрипнул креслом, придвигаясь ближе. - Раз уж всем до смерти надоело смотреть, как ты выпендриваешься, могу взвалить эту обузу на себя. Будешь тут за всем присматривать, пока Шелли не вернется. Выйдешь в начале года, да чтоб без опозданий мне! По крайней мере будешь при деле. Видано ли, чтобы физически полноценная девчонка целыми днями бездельничала, как кошка или собака!
- А я физически полноценная? Умеете вы тронуть до глубины души.
- Да ну тебя!
Боне отодвинулся под пронзительный скрип ножек кресла по паркету. Я занялась своим кофе, и некоторое время в кабинете царила мирная тишина.
- Вот что, Боне, - в конце концов сказала я. - Если я наймусь ишачить на самого зловредного и ворчливого старикашку во всей Америке, придется признать, что мне позарез нужна работа.
- Вот и признай это.
Боне удовлетворенно расслабился в своем кресле, я - в своем. Передать не могу, как мне было хорошо. Все равно что после долгой разлуки вернуться в родной дом.
«Ванда… мм… Говорит Джим Маккиби. Я коммивояжер по продаже торговых автоматов. Так и не допер, зачем тебе это, но… короче, теперь ты знаешь. Счастливо оставаться!»
Я сидела на барной стойке в кухне Уолтера, с его телефоном возле уха, принимая со своего домашнего оставленные сообщения - между прочим, их оказалась ровным счетом дюжина. Два из них, правда, были по делу: одно от миссис Форини, консьержки, которая согласилась забирать для меня корреспонденцию и вообще поглядывать, не происходит ли чего подозрительного; второе от Дженнифер из «Хейстингс дейли репортер», насчет того, что мне компенсировали ущерб, вернув на счет уплаченную за объявление сумму. Это несколько примиряло с остальными десятью посланиями болванов, которым, как видно, было совсем уж нечем заняться.
«Приветик!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62