Все еще не шах, но хоть по правилам.
- Если ты не в силах, я могу распечатать за тебя, - не унималась девочка.
Я не удержалась от нового вздоха: что бы там, в конверте, ни было, Кейси в ее нежном возрасте не стоило этого видеть. Это могло быть письмо, полное самых грязных выражений, или даже миниатюрная бомба.
Хотя бомба - это уж слишком. У Джорджа для этого маловат умственный потенциал. Скорее уж письмо, к тому же малогабаритное. Конверт был для него, мягко выражаясь, великоват. Оно там болталось, как дерьмо в проруби.
Что-нибудь гнусное, но безвредное. Почему бы, в самом деле, Кейси его не открыть? Она откроет, я загляну, и если то, что находится в конверте, мне не понравится, попрошу все это выбросить в ведро, а ведро вынесу. Таким образом, мне не придется даже прикасаться к конверту.
- Ну хорошо, распечатай.
Тем временем Алекс «съел» моего слона ладьей.
- Шах и мат!
- Что?! - Я вытаращила глаза на доску. - Как так?! В ответ он указал по очереди на свою ладью, коня и моего загнанного в угол короля.
В самом деле, шах и мат, ничего не попишешь.
- Вот дерьмо! - Я спохватилась, что снова подаю дурной пример. - Пардон! Я хотела сказать: вот незадача!
- С чего это вдруг ты вздумала извиняться? - удивился парень. - Мама только и делает, что ругается.
- Не только. И потом, в вашем присутствии она старается сдерживаться. Ну, а у меня и без того суровая планида, не хватало еще, чтобы Небеса покарали меня за развращение юных умов!
- Там внутри подвеска!
Глаза мои снова полезли из орбит, а Кейси уже вытаскивала из конверта за цепочку что-то круглое. Видя, что я подхожу, она вытянула руку в мою сторону. Я едва удержалась, чтобы не отпрянуть.
- Что это? - полюбопытствовал Алекс.
Не прикасаясь к медальону, я прочла надпись, идущую по кругу.
- Святой Эразм…
Как это там говорится? «Или мир полон самых неожиданных совпадений, или такой штуки, как совпадение, вообще не существует».
- Ты что, Ванда? - встревожилась Кейси, глядя на мое, видимо, побледневшее лицо.
- И это все, что там было? - придушенным голосом спросила я.
- Все. Хочешь, помогу застегнуть?
- Нет.
- Как, ты не наденешь?
Надену ли я? Надену ли медальон со святым Эразмом, дар от бывшего мужа, законченного ублюдка и к тому же мертвеца?
- Не сейчас, - сказала я, стараясь не клацать зубами. - Сделай одолжение, верни эту штуку в конверт.
- Пожалуйста.
Кейси сунула медальон назад, закрыла конверт и бросила на столик, а сама плюхнулась на мое место за шахматной доской.
- Сыграем? Я тебя в два счета обставлю.
Алекс со снисходительной усмешкой начал расставлять фигуры. Как только игра началась, я взяла конверт двумя пальцами за угол, стараясь свести контакт к минимуму.
- Ребята, скажите маме, что я решила прокатиться.
Ответом был двойной невнятный звук - дети с головой ушли в партию. Тем лучше для меня. Я вынесла конверт к машине (с отвращением, как дохлого паука), бросила на заднее сиденье и направилась в церковь Святого Бенедикта.
Глава 11
- Мне очень неловко, отец мой, но я все еще не католичка.
Шуточка приелась даже мне самой, но согласитесь, трудно каждый раз придумывать новую. Хотя на дорогу до церкви у меня ушло минут двадцать, в голову так и не пришло ничего хлесткого. Оставалось надеяться, что отец Грегори все-таки строже судит отсутствие характера, чем вялость ума.
- А, Ванда! - заметно обрадовался он. - Все еще не католичка? Ну а в остальном есть сдвиги? Удалось сделать что-нибудь стоящее?
Я пожала плечами, но тут же вспомнила, что нас разделяет частая решетка. Хочешь не хочешь, приходилось отвечать. Наклейка насчет стоящего по-прежнему болталась на стене, в компании четырех других: «Выяснить название музыки в голове», «Повидаться с родителями», «Понять, чего я хочу от жизни» и, конечно же, «Сказать Уолтеру». Но и сдвиги имелись.
- Я сменила прическу.
- Для начала неплохо.
- А мой бывший муж умер.
Наступило долгое молчание. Понимая, что такую новость требуется переварить, я запрокинула голову и углубилась в изучение церковного свода. Это был настоящий шедевр, сложная система кружевных арок и красочной росписи, все очень светлое и воздушное, так что невольно возникал вопрос, кто и каким образом содержит это в чистоте.
- Я скорблю о вашей потере, - наконец раздалось из-за решетки.
- А я нет! И не потеря это вовсе, а счастливое избавление, о котором я мечтала годы и годы. Вот только никакого счастья я почему-то не испытываю, разве что пустоту в душе. Поначалу еще была печаль, но она вскоре рассеялась, а на ее месте ничего не возникло - вообще ничего. Чувство такое странное… знаете, как когда зуб уже вырвали, а заморозка все не проходит, и ощущения притуплены. Странно, правда? Я думала, буду очень живо ощущать, что наконец свободна.
- А вы его простили?
- Само собой.
- И могли бы помолиться за его душу?
- Да пошла его душа к чертовой матери!
Выкрик породил под сводами слабое эхо. Ну кто меня опять тянул за язык?!
- Ох! Скажите, отец мой, нет ли святого, который помогает держать рот на замке?
- Ради вашего блага готов перерыть все церковные фолианты, - засмеялся священник.
Еще некоторое время прошло в мирной тишине. День был воскресный, и наверняка кто-то еще был не прочь посетить исповедальню, но спешка была ни к чему - я еще даже не приблизилась к сути дела.
Наконец за решеткой послышался шорох.
- Вот что я вам посоветую, Ванда. Идите домой и хорошенько поразмыслите. Постарайтесь найти в душе хоть крупицу милосердия к покойному, и если найдете, приходите снова. Тогда и поговорим.
- А если не найду?
- В таком случае могу вас только пожалеть. Прощение - единственный способ забыть плохое, иначе оно последует за вами, куда бы вы ни пошли. Не даст начать все заново, сколько ни старайтесь.
- Послушайте, отец Грегори, а нельзя ли со мной как-нибудь помягче? Хотя бы для разнообразия!
- Те, с кем нужно помягче, идут к психоаналитику. Ну, ясное дело. Я вытерла мокрые щеки.
- Отец Грегори!
- Что?
- Помните свой совет насчет медальона со святым Эразмом?
- Как не помнить.
- Так вот, я его получила.
- В каком смысле - получили?
- Получила от бывшего мужа. Он, знаете ли, обзавелся им незадолго до смерти, ублюдок проклятый! И пропихнул в конверте мне под дверь.
Пару минут я слышала внятное дыхание с другой стороны решетки, но и только. Ни слова в ответ.
- Я все думаю, как он мог догадаться?! Он же отлично знал, что я не католичка! С чего вдруг такая идея… и так в точку?!
- Кто знает… - Священник поерзал на сиденье. - У всех у нас бывают моменты озарения.
- Что за чушь! - разозлилась я. - Какого еще озарения? Божественного, что ли? Хотите сказать, что на этого урода снизошла благодать Божья, прежде чем он откинул копыта?
- Почему бы и нет? В сверхъестественные способности я не верю, а вот в благодать Божью…
- Рада за вас, - едко заметила я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
- Если ты не в силах, я могу распечатать за тебя, - не унималась девочка.
Я не удержалась от нового вздоха: что бы там, в конверте, ни было, Кейси в ее нежном возрасте не стоило этого видеть. Это могло быть письмо, полное самых грязных выражений, или даже миниатюрная бомба.
Хотя бомба - это уж слишком. У Джорджа для этого маловат умственный потенциал. Скорее уж письмо, к тому же малогабаритное. Конверт был для него, мягко выражаясь, великоват. Оно там болталось, как дерьмо в проруби.
Что-нибудь гнусное, но безвредное. Почему бы, в самом деле, Кейси его не открыть? Она откроет, я загляну, и если то, что находится в конверте, мне не понравится, попрошу все это выбросить в ведро, а ведро вынесу. Таким образом, мне не придется даже прикасаться к конверту.
- Ну хорошо, распечатай.
Тем временем Алекс «съел» моего слона ладьей.
- Шах и мат!
- Что?! - Я вытаращила глаза на доску. - Как так?! В ответ он указал по очереди на свою ладью, коня и моего загнанного в угол короля.
В самом деле, шах и мат, ничего не попишешь.
- Вот дерьмо! - Я спохватилась, что снова подаю дурной пример. - Пардон! Я хотела сказать: вот незадача!
- С чего это вдруг ты вздумала извиняться? - удивился парень. - Мама только и делает, что ругается.
- Не только. И потом, в вашем присутствии она старается сдерживаться. Ну, а у меня и без того суровая планида, не хватало еще, чтобы Небеса покарали меня за развращение юных умов!
- Там внутри подвеска!
Глаза мои снова полезли из орбит, а Кейси уже вытаскивала из конверта за цепочку что-то круглое. Видя, что я подхожу, она вытянула руку в мою сторону. Я едва удержалась, чтобы не отпрянуть.
- Что это? - полюбопытствовал Алекс.
Не прикасаясь к медальону, я прочла надпись, идущую по кругу.
- Святой Эразм…
Как это там говорится? «Или мир полон самых неожиданных совпадений, или такой штуки, как совпадение, вообще не существует».
- Ты что, Ванда? - встревожилась Кейси, глядя на мое, видимо, побледневшее лицо.
- И это все, что там было? - придушенным голосом спросила я.
- Все. Хочешь, помогу застегнуть?
- Нет.
- Как, ты не наденешь?
Надену ли я? Надену ли медальон со святым Эразмом, дар от бывшего мужа, законченного ублюдка и к тому же мертвеца?
- Не сейчас, - сказала я, стараясь не клацать зубами. - Сделай одолжение, верни эту штуку в конверт.
- Пожалуйста.
Кейси сунула медальон назад, закрыла конверт и бросила на столик, а сама плюхнулась на мое место за шахматной доской.
- Сыграем? Я тебя в два счета обставлю.
Алекс со снисходительной усмешкой начал расставлять фигуры. Как только игра началась, я взяла конверт двумя пальцами за угол, стараясь свести контакт к минимуму.
- Ребята, скажите маме, что я решила прокатиться.
Ответом был двойной невнятный звук - дети с головой ушли в партию. Тем лучше для меня. Я вынесла конверт к машине (с отвращением, как дохлого паука), бросила на заднее сиденье и направилась в церковь Святого Бенедикта.
Глава 11
- Мне очень неловко, отец мой, но я все еще не католичка.
Шуточка приелась даже мне самой, но согласитесь, трудно каждый раз придумывать новую. Хотя на дорогу до церкви у меня ушло минут двадцать, в голову так и не пришло ничего хлесткого. Оставалось надеяться, что отец Грегори все-таки строже судит отсутствие характера, чем вялость ума.
- А, Ванда! - заметно обрадовался он. - Все еще не католичка? Ну а в остальном есть сдвиги? Удалось сделать что-нибудь стоящее?
Я пожала плечами, но тут же вспомнила, что нас разделяет частая решетка. Хочешь не хочешь, приходилось отвечать. Наклейка насчет стоящего по-прежнему болталась на стене, в компании четырех других: «Выяснить название музыки в голове», «Повидаться с родителями», «Понять, чего я хочу от жизни» и, конечно же, «Сказать Уолтеру». Но и сдвиги имелись.
- Я сменила прическу.
- Для начала неплохо.
- А мой бывший муж умер.
Наступило долгое молчание. Понимая, что такую новость требуется переварить, я запрокинула голову и углубилась в изучение церковного свода. Это был настоящий шедевр, сложная система кружевных арок и красочной росписи, все очень светлое и воздушное, так что невольно возникал вопрос, кто и каким образом содержит это в чистоте.
- Я скорблю о вашей потере, - наконец раздалось из-за решетки.
- А я нет! И не потеря это вовсе, а счастливое избавление, о котором я мечтала годы и годы. Вот только никакого счастья я почему-то не испытываю, разве что пустоту в душе. Поначалу еще была печаль, но она вскоре рассеялась, а на ее месте ничего не возникло - вообще ничего. Чувство такое странное… знаете, как когда зуб уже вырвали, а заморозка все не проходит, и ощущения притуплены. Странно, правда? Я думала, буду очень живо ощущать, что наконец свободна.
- А вы его простили?
- Само собой.
- И могли бы помолиться за его душу?
- Да пошла его душа к чертовой матери!
Выкрик породил под сводами слабое эхо. Ну кто меня опять тянул за язык?!
- Ох! Скажите, отец мой, нет ли святого, который помогает держать рот на замке?
- Ради вашего блага готов перерыть все церковные фолианты, - засмеялся священник.
Еще некоторое время прошло в мирной тишине. День был воскресный, и наверняка кто-то еще был не прочь посетить исповедальню, но спешка была ни к чему - я еще даже не приблизилась к сути дела.
Наконец за решеткой послышался шорох.
- Вот что я вам посоветую, Ванда. Идите домой и хорошенько поразмыслите. Постарайтесь найти в душе хоть крупицу милосердия к покойному, и если найдете, приходите снова. Тогда и поговорим.
- А если не найду?
- В таком случае могу вас только пожалеть. Прощение - единственный способ забыть плохое, иначе оно последует за вами, куда бы вы ни пошли. Не даст начать все заново, сколько ни старайтесь.
- Послушайте, отец Грегори, а нельзя ли со мной как-нибудь помягче? Хотя бы для разнообразия!
- Те, с кем нужно помягче, идут к психоаналитику. Ну, ясное дело. Я вытерла мокрые щеки.
- Отец Грегори!
- Что?
- Помните свой совет насчет медальона со святым Эразмом?
- Как не помнить.
- Так вот, я его получила.
- В каком смысле - получили?
- Получила от бывшего мужа. Он, знаете ли, обзавелся им незадолго до смерти, ублюдок проклятый! И пропихнул в конверте мне под дверь.
Пару минут я слышала внятное дыхание с другой стороны решетки, но и только. Ни слова в ответ.
- Я все думаю, как он мог догадаться?! Он же отлично знал, что я не католичка! С чего вдруг такая идея… и так в точку?!
- Кто знает… - Священник поерзал на сиденье. - У всех у нас бывают моменты озарения.
- Что за чушь! - разозлилась я. - Какого еще озарения? Божественного, что ли? Хотите сказать, что на этого урода снизошла благодать Божья, прежде чем он откинул копыта?
- Почему бы и нет? В сверхъестественные способности я не верю, а вот в благодать Божью…
- Рада за вас, - едко заметила я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62