В открытом море стало еще холоднее, огромные валы трепали и мяли «Фельпют», однако, когда Ингви поинтересовался, насколько силен этот шторм, Проныра ответил, что, дескать, да – море неспокойно. Однако это волнение не помешает им придерживаться курса, вот в северном море сейчас шторма, так уж шторма…
Кстати, возникла еще одна проблема – Ингви и его компания не запаслись теплой одеждой, как-то никто не подумал об этом вообще, отправляясь в путь с теплого острова Доброго моря. Когда они обратились к Проныре с просьбой снабдить их подходящей одеждой, он заявил, что это их трудности, которые его не касаются. Кормить их – да, обязан, одевать – нет. У толстячка были своеобразные понятия о приличиях, ведь кормил он своих пассажиров отлично. Более того, учитывал малейшие пожелания – вплоть до того, что из рациона вампирессы по ее просьбе исключили рыбу. В открытом-то море… Тем не менее выдать теплые вещи Проныра отказался. Но, заявил купец, он может продать им все необходимое. По какой цене? Естественно, по высокой, ибо здесь они дешевле не найдут. И с исключительным цинизмом предложил друзьям полный набор подходящих шмоток – несомненно припасенных заранее и идеально подошедших всем четверым… Ловя на себе лукавые, сопровождаемые ухмылками, взгляды моряков «Фельпюта», Ингви не знал – злиться ему или смеяться. Ситуация сложилась гротескная, но тем не менее требовала решения…
Ннаонна по наивности тут же предложила скупердяю-шкиперу массивное золотое ожерелье с рубинами, крупными и скверно обработанными. Эта штука была самой ценной вещью из их доли – из той ее части, что не вернулась в подвалы царя Лучича. В ожерелье Ннаонна щеголяла в царском дворце, надевая поверх своего багрово-алого прикида – и отправляясь в путь не нашла в себе сил отказаться от него…
Сейчас девушка не задумываясь предложила ожерелье Проныре и тут же поймала сердитый взгляд Ингви – тот уже знал, что сейчас начнется неминуемая торговля. Действительно – Проныра, уняв блеск в глазах, заявил с каменно-непроницаемым лицом, что этого мало. До вампирессы наконец-то дошло, что купец имеет в виду заграбастать все их ценности в обмен на теплые шмотки, которые им действительно необходимы. Тогда она схватила ожерелье и замахнулась, делая вид, что собирается швырнуть драгоценность за борт. Это оказалось правильным ходом. И странники, и Проныра понимали, что теплые вещи все равно перейдут сегодня из рук в руки – вопрос был лишь в том, сколько прохиндей выжмет из своих пассажиров. Если ожерелья не станет – возможность выбора в их поклаже сократится. Толстячок не был уверен, что у друзей найдется что-либо, адекватное по ценности ожерелью – и уступил. Согласившись, он стал многословно уверять, что идет навстречу своим гостям и делает необычайно широкий жест. Но таков уж его характер – друзьям Проныра ни в чем не может отказать…
* * *
По мере продвижения на северо-запад погода почти не менялась, но тем не менее тенденция была очевидна – ветер несколько поутих, опять стало теплее. Ингви был склонен объяснять это влиянием оставшегося на севере теплого течения – того самого, что делало Доброе море таким добрым… День шел за днем, а горизонт оставался чист. Тем не менее, путешественники не волновались – раз уж их шкипер не беспокоится – так им-то что.
Однажды произошел странный случай. Когда пассажиры получили свой очередной рацион и собирались ужинать (ели они в своей каюте), Ингви отработанным жестом провел рукой над мисками (это вошло в привычку у него еще в Альхелле) и вдруг крикнул:
– Стоп! К еде никому не прикасаться!
– Неужели отрава? – подскочил Филька.
– Нет… Но очень похоже. Идем-ка к Проныре, спросим у него, что это значит.
Проныра обитал в соседней каюте – их, собственно, и было всего две. Ингви постучал (вся его компания теснилась за ним и шумно дышала в затылок) и когда толстяк отворил на стук дверь, сунул ему под нос миску:
– Что это?
Тот меланхолично заглянул в миску, деликатно взял кусочек, прожевал и так же задумчиво ответил:
– Баранина. Неужели мой Тепич, – это было имя кока, – не угодил?
– А в баранине что? – терпеливо спросил Кендаг, – яд? Или нет?
– Нет. Если не верите – могу съесть все, что в тарелке. Хотя уже отужинал, – взгляд купца был прозрачен и чист, – от этого только лучше ночь просплю.
– Снотво-о-орное, значит, – протянул демон, – а зачем?
Спокойствие Проныры обескуражило его и лишило боевого задора, с которым Ингви стучал в каюту шкипера. Тем более, что Проныра ничего не отрицал, хотя выглядела вся эта история, мягко говоря, странно…
– Я проверял вас. В стране Риодна я собираюсь – ни больше, ни меньше – просить аудиенции у тамошней королевы. Выдающаяся дама, необычный характер. Если меня там попробуют отравить – хотелось бы знать, что вы меня убережете. Я не предупредил заранее, чтобы проверка получилась.
– Ну и как, получилась? – мрачно осведомился Ингви.
– Да. Я ж говорю – если не верите, я готов съесть сам.
– Да нет, не надо, пусть нам лучше просто дадут что-нибудь без этой… приправы. И кстати, мне хотелось бы наконец узнать хоть что-то о цели нашего путешествия, а?
– Пока рано говорить, – пожал плечами Проныра, – ничего особенного я рассказать не могу, да скоро сами все увидите… Ладно, пойду Тепичу скажу, пусть снова подаст вам ужин…
И с этим удалился, тщательно заперев свою каюту.
– Что думаете? – осведомился Ингви, говорить никто не стал, – молчите… Я вам вот что скажу – у меня руки чешутся его самого усыпить да в каюте у него покопаться…
– Давай! – Тут же загорелся Филька, – а то… Он с нами вон как!
– Ну конечно, – поморщился Ингви, – «давай»… При матросах нельзя, а если и их усыпить – кто вахту будет стоять? А если с кораблем что неладно? Нет…
– А мы ночью… – не сдавался эльф, – когда на вахте только один из этих двух… полутроллей будет, у руля.
– Нет, все же не буду я этого делать, – подумав объявил Ингви, – не стоит.
На восьмой день плаванья в открытом море Ннаонна ворвалась в каюту, где на топчане дремал Ингви:
– Просыпайся! Там остров показался. Проныра скомандовал рулевому к нему идти.
Ингви неохотно поднялся и стал, сопя, натягивать сапоги. В последние дни он все реже покидал каюту и пребывал в меланхолии.
Остров, о котором говорила Ннаонна, оказался невелик. Демон побрел на нос судна, где стоял, разглядывая землю, Проныра.
– Ну, это и есть, что ли, твоя Риодна? Представляю себе визит к самой королеве этой страны.
– Нет, что ты, – в открытом море Проныра утратил со временем некоторую часть своей обходительности и уже говорил королю «ты», впрочем тот сам когда-то предложил общаться «по-простому», – здесь и людей-то нет. Это островок маленький, а Риодна далеко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79