Здесь вполне можно было пристроить Логена – эти места он знал. Викинги подстерегли рыбацкий челнок, обошли, отрезая от берега, и в лучшем стиле взяли на абордаж. Островитянин скорчился на дне челна и закрывая голову руками затих. Два бородача, решив напоследок «пошутить» схватили возмущенно заверещавшего гермафродита за руки и ноги и перекинули его через борт «Нивги» в лодку – прямо на перепуганного рыбака. И потом долго смеялись, глядя, как подобие Гили пинками и бранью пытается привести бедолагу в чувство и убедить его, что на него сверху свалилась не кара божья, а весьма высокопоставленная особа. Каковую особу следует немедленно доставить в палаты местного царя – к подобию Гили острова Льянты.
– Ну что ж, – наконец объявил Ингви, – отсюда ты, медлинг, вызвался доставить нас на волшебный остров Римбан. Давай, вези.
– Стало быть, хиляков чернявых резать все же не будем, – с печалью в голосе промолвил один из викингов.
– Нет, Биги, все же не будем. А ты меня расстроил, – грустно промолвил Ингви, – я уж думал, что обратил тебя в истинную веру и ты теперь служишь добру. Увы, я ошибся в тебе… Странно, ведь ты так рьяно только что делал добро и так радовался, совершив благое дело и вернув Логена родному народу. Ты был прямо-таки счастлив.
Все вновь взглянули в сторону удаляющейся рыбацкой лодки. Островитянин трясущимися руками ставил парус, а Логен ритмично колотил его между лопаток хилым кулачком, убеждая таким способом плыть быстрее…
* * *
В открытом море приключения закончились. Никлис, или как его именовали северяне, «Никир-викинг», вел «Нивгу», ориентируясь то ли по звездам, то ли еще по каким-то своим приметам. Но тем не менее вел точно. Судно продвигалось на северо-запад – упорно, преодолевая холод и ветер. Каюты или еще чего-то в этом роде драккар не предусматривал – пассажиры соорудили какое-то подобие палатки или шатра из запасного паруса, а Биги и его товарищи не нуждались и в этом. И не чувствовали никаких неудобств. Ингви же только тем и занимался, что лечил простуды Кендага и Фильки, да обновлял чары в амулетах Ннаонны и своем собственном – только магия этих висюлек и спасала их с вампирессой от хвори.
Филька поначалу пытался подшучивать над кровожадностью викингов и поддразнивал их, что, мол, пришлось покинуть Архипелаг не воздав Морскому царю положенной хвалы. Один из северян, не тратя лишних слов, тут же врезал шутнику по шее, вернее, попытался врезать – эльфа спасла его нечеловеческая реакция и прыть. Вопреки опасениям Ингви, никто ни на кого зла не затаил. Демон даже заметил Кендагу:
– Видишь, ты все время с Филькой миндальничаешь, пытаешься спор завести, а Брим – раз и по шее. Такой способ лучше – эльф мгновенно присмирел.
– И ничего я не присмирел, – забухтел Филька, – просто с ними все без толку. Они шутки понимают неправильно.
– А я…
– А ты, Кендаг, шуток вовсе не понимаешь! – отрезал эльф.
– Ингви, – совершенно серьезно спросил тут же Кендаг, приподнимаясь, – как ты считаешь, пора дать ему по шее?
– Не поможет, – не менее серьезно отвечал тот, – Филька мордобой понимает неправильно.
– Или вовсе не понимает, – со вздохом согласился орк. И снова сел и расслабился.
Как-то утром Никлис отдернул полог импровизированного шатра и заявил с гордостью:
– Полюбуйся, твое величество, полюбуйтесь, ваши милости!
Ингви выбрался из душного тепла наружу, вдохнул сырой зябкий воздух и осмотрелся. Шел снег, заволакивая горизонт реденькой белесой пеленой. Ингви догадался, что новости должны быть впереди по ходу «Нивги» и пригляделся внимательнее. Вдалеке за полупрозрачной завесой обнаружилась более плотная белая масса – занесенный снегом остров.
– Изволишь, видеть, твое демонское – остров Римбан со всеми его чудесами…
Ингви внимательно поглядел на хитрую рожу бывшего вора и тут до него дошло, что тот испытывает громадное облегчение – никогда раньше Никлису, который своим быстрым «служебным ростом» был обязан только мастерскому владению дубинкой, никогда ему не доводилось прокладывать курс в открытом море. Что ж – он мог гордиться. Он справился!
* * *
Невыносимая усталость и страх выдавили из горла Вентиса это «согласен». Теперь он полностью сдался… И сидя у обочины тракта со странным равнодушием наблюдал, что же предпримет его новый наставник. А тот широким спокойным шагом вышел на середину дороги и стал между колеями, сжимая в руках свой посох. Хороший посох, – подумал Вентис, – точно в рост владельца, крепкий, но, видимо, не тяжелый…
А погоня приближалась… Пятеро всадников в кольчугах под красными плащами ванетских стражников и позади – за спинами воинов – Изумруд в зеленом.
– Эй, путник, – рявкнул старший латник путнику с посохом, – не собрался ли ты часом мешать нам отправлять имперское правосудие? Сей дерзкий юнец – беглый вор и я арестую его!
– Что ж, давай, коли таково твое намерение, – пожал плечами незнакомец и отступил на шаг назад.
А затем… Вентис только разинул рот. Путник взмахнул своей палкой… Палкой? В руках у него был двуручный меч – широкий, обоюдоострый, с мощной крестовиной рукояти. Вж-жик! – Два всадника рухнули под ноги пляшущих коней. Не ожидавшие нападения стражники задергали поводья, пытаясь развернуться и судорожно нащупывая рукояти своих мечей. Изумруд среагировал первым, метнув в противника карманную молнию. Заряд магического пламени так и не достиг незнакомца – расплескался, иссяк в полете, причем часть его отразилась и метнулась к пославшему его колдуну. Вентис когда-то слыхал о подобном, но видел впервые – только необычайно искусный колдун мог создать такое заклинание, что не только обороняло от чужой волшбы, но и обращало ее против создателя… Остаток собственной молнии не мог повредить магу в зеленом, тот был достаточно хорошо защищен, но следом за розоватым зарядом заклятия метнулся длинный серебристый клинок. Странник ловко поддел жутко заоравшего Изумруда кончиком меча и, прямо-таки выдернув его из седла, швырнул в воинов. В полете зеленая мантия расправилась, словно крылья раненной птицы – Изумруд рухнул на дорогу вместе с двумя латниками… Последний солдат развернул своего коня, не осмеливаясь сопротивляться, и хотел погнать скакуна прочь от места схватки. Животное поднялось на дыбы, танцуя на задних ногах, разворачиваясь. Колдун подбросил меч вверх, поймал за середину лезвия – и метнул, словно дротик. Меч, конечно, был заколдован – острие, пробив кольчугу, пронзило скорчившуюся в седле фигуру – не издав ни звука, воин рухнул. Странник удовлетворенно кивнул, извлек откуда-то из складок одежды зловещего вида кинжал и обошел сраженных им людей, методично наклоняясь над каждым. Вентис следил за всем этим с ужасом, но и с любопытством… Последним незнакомец почтил своим вниманием того стражника, что пытался бежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79