Одно бесконечно-долгое леденящее мгновение противники неотрывно глядели друг на друга.
– Всегда ты на меня зуб точил, – прорычал мистер Рук. Острие рапиры со свистом рассекло воздух у его ног. – Так вот, говорю тебе: сегодня и здесь между нами, тобою и мной, все кончится, так-то. Джо Рук ни перед кем не отступает, заруби себе на носу. Самое время свести счеты: твоих приятелей нет как нет, и никто тебе не поможет.
В ответ незнакомец, не говоря ни слова, медленно обнажил саблю. Было, впрочем, видно, что он улыбается. Противники настороженно двинулись по кругу. По лицу вновь прибывшего скользнул лунный блик, высветив глаза цвета стали и словно высеченный из камня подбородок, припорошенный сединой.
– Я ведь ничего тебе не сделал, – объявил мистер Рук.
– Ничего! – не задержался с ответом Чугунный Билли.
– Ни черта я тебе не сделал. И все-таки ты меня всей душой ненавидишь.
– Всей душой!
– Так что сам виноват, вот как оно, стало быть?
– Стало быть, так! – кивнул Билли.
Поединщики продолжали кружить по мосту: на данный момент разговор иссяк. Казалось, они так и будут вечно ходить кругами под лунным небом; наконец, мистер Рук сделал выпад.
Билли с легкостью отбил удар и, в свою очередь, контратаковал противника. Торопясь парировать, мистер Рук едва не перелетел через парапет. Да, юнец наметил для себя план действий: он вознамерился победить – или умереть. Однако его движения, хоть и стремительные, выдавали в нем неопытного дилетанта в сравнении со спокойными, уверенными выпадами седоватого ветерана: тот сражался хоть и медленнее, зато мудрее.
В ходе поединка Билли не издал ни звука, а своенравный мистер Рук то крякал, то рычал, то хрипел, то вскрикивал, каждым соприкосновением клинков тщась загасить кошмарное пламя, испепеляющее его изнутри. Ложный удар – отбив, выпад – отход; так поединщики прошли по всей длине моста, и все-таки ни один из них еще не был ранен.
– Я хочу знать, за что! – потребовал мистер Рук с жутковатой откровенностью. – За что ты меня невзлюбил?
– За то, что ты шальной сумасброд с гнусным норовом. За то, что ты глупец, неблагодарный мальчишка и никогда уму-разуму не наберешься, – великодушно удостоил его ответом Билли.
– Но почему, черт тебя дери? Почему?
– Потому что, – медленно и весомо проговорил Билли, – у тебя нет сердца.
Подобный ответ еще больше разъярил юнца, точно кочергой разворошив пламя его обиды.
– Нет сердца! Нет сердца! Ну, раз у Джо Рука сердца нет, то и у тебя не будет! – завопил он и сделал резкий выпад, целя точнехонько в грудную кость Билли. Однако в последний момент юноша ловко изменил направление удара, и Билли не успел отразить клинка. А в следующий миг рапира впилась в цель.
В лице Билли отразилось глубочайшее изумление. Его веки затрепетали; он закашлялся, попытался сглотнуть. Мистер Рук высвободил рапиру, и из раны хлынул темный поток. Билли непроизвольно схватился за грудь, сабля выскользнула из его руки. Он в ужасе воззрился на обагренные алым пальцы, застонал, выругался, зашатался, точно народившийся жеребенок, покачнулся, снова выругался, с проклятием упал на спину в снежную слякоть и застыл неподвижно.
Его юный противник стоял над телом, тяжело дыша и отдуваясь, и пытаясь осмыслить, как же ему это все-таки удалось. Он, Джозеф Рук, победил дюжего бородатого дурня! Джо Рук, на которого вечно сыпались удары, при том, что сам он выкладывался, как проклятый, теперь вот до конца выложился одним ударом! Никогда больше этот здоровенный колосс на глиняных ногах не будет над ним насмехаться, не будет порочить его честь! Мистер Рук внимательно изучил жидкость, обагрившую клинок, убеждая себя в реальности происходящего. Кровь! Значит, все кончено, кончено – наконец-то кончено! И все-таки ему с трудом верилось в подобную удачу.
– Небось не станешь больше нос воротить от Джо Рука, – прорычал он, безжалостно пиная тело. – Скатертью тебе дорожка, старый идиот!
Но хотя поединок и закончился, до финала было пока что далеко. Подняв голову, юнец заметил, что на мост с противоположного берега въезжает еще один всадник. И мысли Джо Рука тотчас же устремились в самых разных направлениях. Не стал ли чужак свидетелем убийства Билли? И если так, то что? Бежать ли или разделаться заодно и со второй жертвой, способной, чего доброго, дать показания?
Незнакомец несся во весь опор. Когда тот подъехал на достаточное расстояние, стало видно, что лошадь – взлохмаченный гунтер с белым чулком на ноге, верховой с ног до головы закутан в черное, шляпа надвинута на самый лоб, а из-под нее торчит пышная кучерявая борода. Мистер Рук тотчас же узнал и лошадь, и всадника, но не успел он что-либо предпринять, как те уже были рядом.
– Посторонись, Джозеф! – крикнул Самсон Хикс.
– Вот еще! – фыркнул юнец, вовсе не собираясь униматься в самый разгар своего триумфа.
– Посторонись, будь так добр.
– Вот! Смотри! – проговорил мистер Рук, демонстрируя мистеру Хиксу обагренную рапиру. – Видишь кровь? Хороший тебе урок! Хороший урок вам обоим! Вы двое всегда на меня зуб точили! Это к тебе на встречу он ехал, и я об этом знал. Я все знал, так-то! Больше уж ты с ним на этой земле не встретишься, потому что Джо Рук вышиб из него дух как нечего делать! Скопытился старый дурень! От всех бы вас так же избавиться!
Восседающий в седле мистер Хикс, как ни странно, и бровью не повел при виде трупа сотоварища, распростертого в лунном свете.
– Ну, разве не мило? Вы двое отродясь друг с другом словечком добрым не обменялись, это уж точно. Но что до вышибания духа, друг Джозеф… вот тут я бы не спешил с выводами.
– О чем это ты? – подозрительно осведомился мистер Рук.
– Повторю: с выводами я бы не спешил. Да-да! Никогда не знаешь, чего ждать и что подстерегает тебя на этой земле. Наблюдательность, Джозеф – оченно важный секрет нашего ремесла. В жизни многое кажется не тем, что есть на самом деле, и эту истину тебе давным-давно стоило бы усвоить.
Мистера Рука, по всему судя, эти замечания глубоко разобидели. Опять ему читают лекции, опять его унижают, относятся к нему свысока! Опять он – безмозглый щенок, ничтожество, ноль без палочки! При том, что вот тут, на земле, лежит еще неостывший труп его жертвы!
– К чему ты клонишь? – призвал он собеседника к ответу.
– А вот к чему!
Этот голос принадлежал Чугунному Билли. Хорошо рассчитанный пинок ногой от предполагаемого «трупа» отшвырнул мистера Рука к каменному парапету. Юнец стремительно развернулся; падая, ударился шеей о перила и обронил шляпу. А затем соскользнул на землю, причем голова его застряла между двумя крепкими балясинами.
Видавший виды ветеран неуклюже поднялся на ноги, зажимая рану окровавленной ладонью. Губы его расплылись в хитрой, торжествующей гримасе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
– Всегда ты на меня зуб точил, – прорычал мистер Рук. Острие рапиры со свистом рассекло воздух у его ног. – Так вот, говорю тебе: сегодня и здесь между нами, тобою и мной, все кончится, так-то. Джо Рук ни перед кем не отступает, заруби себе на носу. Самое время свести счеты: твоих приятелей нет как нет, и никто тебе не поможет.
В ответ незнакомец, не говоря ни слова, медленно обнажил саблю. Было, впрочем, видно, что он улыбается. Противники настороженно двинулись по кругу. По лицу вновь прибывшего скользнул лунный блик, высветив глаза цвета стали и словно высеченный из камня подбородок, припорошенный сединой.
– Я ведь ничего тебе не сделал, – объявил мистер Рук.
– Ничего! – не задержался с ответом Чугунный Билли.
– Ни черта я тебе не сделал. И все-таки ты меня всей душой ненавидишь.
– Всей душой!
– Так что сам виноват, вот как оно, стало быть?
– Стало быть, так! – кивнул Билли.
Поединщики продолжали кружить по мосту: на данный момент разговор иссяк. Казалось, они так и будут вечно ходить кругами под лунным небом; наконец, мистер Рук сделал выпад.
Билли с легкостью отбил удар и, в свою очередь, контратаковал противника. Торопясь парировать, мистер Рук едва не перелетел через парапет. Да, юнец наметил для себя план действий: он вознамерился победить – или умереть. Однако его движения, хоть и стремительные, выдавали в нем неопытного дилетанта в сравнении со спокойными, уверенными выпадами седоватого ветерана: тот сражался хоть и медленнее, зато мудрее.
В ходе поединка Билли не издал ни звука, а своенравный мистер Рук то крякал, то рычал, то хрипел, то вскрикивал, каждым соприкосновением клинков тщась загасить кошмарное пламя, испепеляющее его изнутри. Ложный удар – отбив, выпад – отход; так поединщики прошли по всей длине моста, и все-таки ни один из них еще не был ранен.
– Я хочу знать, за что! – потребовал мистер Рук с жутковатой откровенностью. – За что ты меня невзлюбил?
– За то, что ты шальной сумасброд с гнусным норовом. За то, что ты глупец, неблагодарный мальчишка и никогда уму-разуму не наберешься, – великодушно удостоил его ответом Билли.
– Но почему, черт тебя дери? Почему?
– Потому что, – медленно и весомо проговорил Билли, – у тебя нет сердца.
Подобный ответ еще больше разъярил юнца, точно кочергой разворошив пламя его обиды.
– Нет сердца! Нет сердца! Ну, раз у Джо Рука сердца нет, то и у тебя не будет! – завопил он и сделал резкий выпад, целя точнехонько в грудную кость Билли. Однако в последний момент юноша ловко изменил направление удара, и Билли не успел отразить клинка. А в следующий миг рапира впилась в цель.
В лице Билли отразилось глубочайшее изумление. Его веки затрепетали; он закашлялся, попытался сглотнуть. Мистер Рук высвободил рапиру, и из раны хлынул темный поток. Билли непроизвольно схватился за грудь, сабля выскользнула из его руки. Он в ужасе воззрился на обагренные алым пальцы, застонал, выругался, зашатался, точно народившийся жеребенок, покачнулся, снова выругался, с проклятием упал на спину в снежную слякоть и застыл неподвижно.
Его юный противник стоял над телом, тяжело дыша и отдуваясь, и пытаясь осмыслить, как же ему это все-таки удалось. Он, Джозеф Рук, победил дюжего бородатого дурня! Джо Рук, на которого вечно сыпались удары, при том, что сам он выкладывался, как проклятый, теперь вот до конца выложился одним ударом! Никогда больше этот здоровенный колосс на глиняных ногах не будет над ним насмехаться, не будет порочить его честь! Мистер Рук внимательно изучил жидкость, обагрившую клинок, убеждая себя в реальности происходящего. Кровь! Значит, все кончено, кончено – наконец-то кончено! И все-таки ему с трудом верилось в подобную удачу.
– Небось не станешь больше нос воротить от Джо Рука, – прорычал он, безжалостно пиная тело. – Скатертью тебе дорожка, старый идиот!
Но хотя поединок и закончился, до финала было пока что далеко. Подняв голову, юнец заметил, что на мост с противоположного берега въезжает еще один всадник. И мысли Джо Рука тотчас же устремились в самых разных направлениях. Не стал ли чужак свидетелем убийства Билли? И если так, то что? Бежать ли или разделаться заодно и со второй жертвой, способной, чего доброго, дать показания?
Незнакомец несся во весь опор. Когда тот подъехал на достаточное расстояние, стало видно, что лошадь – взлохмаченный гунтер с белым чулком на ноге, верховой с ног до головы закутан в черное, шляпа надвинута на самый лоб, а из-под нее торчит пышная кучерявая борода. Мистер Рук тотчас же узнал и лошадь, и всадника, но не успел он что-либо предпринять, как те уже были рядом.
– Посторонись, Джозеф! – крикнул Самсон Хикс.
– Вот еще! – фыркнул юнец, вовсе не собираясь униматься в самый разгар своего триумфа.
– Посторонись, будь так добр.
– Вот! Смотри! – проговорил мистер Рук, демонстрируя мистеру Хиксу обагренную рапиру. – Видишь кровь? Хороший тебе урок! Хороший урок вам обоим! Вы двое всегда на меня зуб точили! Это к тебе на встречу он ехал, и я об этом знал. Я все знал, так-то! Больше уж ты с ним на этой земле не встретишься, потому что Джо Рук вышиб из него дух как нечего делать! Скопытился старый дурень! От всех бы вас так же избавиться!
Восседающий в седле мистер Хикс, как ни странно, и бровью не повел при виде трупа сотоварища, распростертого в лунном свете.
– Ну, разве не мило? Вы двое отродясь друг с другом словечком добрым не обменялись, это уж точно. Но что до вышибания духа, друг Джозеф… вот тут я бы не спешил с выводами.
– О чем это ты? – подозрительно осведомился мистер Рук.
– Повторю: с выводами я бы не спешил. Да-да! Никогда не знаешь, чего ждать и что подстерегает тебя на этой земле. Наблюдательность, Джозеф – оченно важный секрет нашего ремесла. В жизни многое кажется не тем, что есть на самом деле, и эту истину тебе давным-давно стоило бы усвоить.
Мистера Рука, по всему судя, эти замечания глубоко разобидели. Опять ему читают лекции, опять его унижают, относятся к нему свысока! Опять он – безмозглый щенок, ничтожество, ноль без палочки! При том, что вот тут, на земле, лежит еще неостывший труп его жертвы!
– К чему ты клонишь? – призвал он собеседника к ответу.
– А вот к чему!
Этот голос принадлежал Чугунному Билли. Хорошо рассчитанный пинок ногой от предполагаемого «трупа» отшвырнул мистера Рука к каменному парапету. Юнец стремительно развернулся; падая, ударился шеей о перила и обронил шляпу. А затем соскользнул на землю, причем голова его застряла между двумя крепкими балясинами.
Видавший виды ветеран неуклюже поднялся на ноги, зажимая рану окровавленной ладонью. Губы его расплылись в хитрой, торжествующей гримасе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168