Наверняка тот указал омоновцам на бригадира валютчиков, у которого в кармане окажется сумма побольше, чем у других, и процентов на десять комиссионных этот хапуга при погонах вполне мог рассчитывать.
Над забором уже показался берет одного из преследователей, когда Виталик с Колчановым вбежали в дом. Пустые коробки квартир, комнат, ни одной двери, ни одной оконной рамы. Лишь сквозняк гулял по заброшенной стройке.
Взбежав на третий этаж, Феликс дернул за рукав Виталика.
— Стой!
Прижавшись к простенку, тот выглянул в окно и успел заметить только спину последнего омоновца, вбегавшего в дом.
— Пошли! — Колчанов крадучись двинулся по четвертинке стандартного дома.
— Ох, поймают — бить будут! — праздновал труса его приятель.
На лестничных маршах слышались осторожные шаги преследователей. Теперь они уже не могли бежать, слишком много здесь было закоулков. Омоновцы заглядывали во все помещения: необходимо было убедиться, что они не оставили потенциальные жертвы у себя за спиной.
Прямо из жилой части дома Виталик и Феликс попали во второй этаж помещения будущего магазина с круглыми металлическими колоннами. Сперва Феликс рассчитывал выпрыгнуть из окна, но когда выглянул, то увидел внизу кучи битого кирпича. Как минимум закрытый перелом был бы обеспечен. С другой стороны шла глубокая траншея, на дне которой из опалубки торчали прутья арматуры. Сюда прыгнуть было можно, но все-таки рискованно.
— Черт, — пробормотал Феликс, — придется переждать здесь.
— Что делать? Что делать? — причитал Виталик, понимая, что спрятаться уже никуда не удастся и скорее всего их найдут.
— Да тут они, тут, — убеждал один омоновец другого. — Никуда не денутся. Видишь, следы!
— Может, зря ищем?
— Следы, дурак, смотри.
Виталик посмотрел на подошвы своих кроссовок. Он-таки вляпался где-то в лужу с известью. А затем его взгляд скользнул по цепочке собственных следов, ведущих от двери к тому месту, где он сейчас стоял.
— Все, конец, — прошептал Виталик. Феликс повернулся к нему спиной.
— Цепляйся за шею, подожми ноги, — сказал он.
Виталик с огоньками надежды в глазах повис на Феликсе, и тот оттащил его за одну из перегородок.
Голоса преследователей звучали уже совсем рядом.
— Куда ты? — только и успел прошептать Езерский, когда Колчанов оставил его одного.
Но тут же ему пришлось замолчать. Двое омоновцев уже вошли в недостроенный магазин. Они шли с автоматами на изготовку, методично осматривая каждый закоулок, заглядывая за каждую пустую бочку. Виталик трясущимися руками засовывал доллары в трусы, хотя понимал, что вряд ли этим спасет деньги.
— Тут они! Тут! — проговорил один из омоновцев, остановившись возле следов, которые внезапно обрывались посреди торгового зала.
— Что он, улетел отсюда? Как Карлсон?
— Да нет, снял ботинки, взял в руки и сидит сейчас где-нибудь здесь.
— Не похоже…
— Сейчас выкурим.
И тут же в стенку рядом с Виталиком, расколовшись на мелкие кусочки, ударился кирпич. Езерский облизал пересохшие губы. Будь что будет, решил он.
Омоновец с коротким десантным автоматом у живота прошел несколько шагов и ухмыльнулся. Он увидел беглеца, сидевшего на корточках в углу.
— Ну вот, здесь он.
— Ага.
Второй милицейский гвардеец перевесил автомат за спину и взял в руки резиновую дубинку, именуемую в народе «демократизатором».
— А ну поднимайся, сволочь!
— Вы чего, ребята? — прошептал Виталик.
— Сейчас увидишь, чего! Ах ты падла, спекулянт! Да вас давить надо, как клопов! И черных, и жидов… А ну встать!!! — закричал один из омоновцев.
И Езерский, даже не вникнув в суть пламенной речи, оказался на ногах.
— Вы чего?
— Выходи! Только аккуратно, руки за голову!
— Нету у меня ничего.
— Молчать!
Виталик, прихрамывая на подвернутую ногу, вышел из укрытия и остановился у колонны.
— Думаешь, ты нам нужен? На хрен ты нам сдался! Бабки выкладывай! — прорычал один из элитных правоохранителей и повел стволом автомата.
— Деньги? Да? — Виталик захлопал глазами, как тупой ученик у доски, и потянулся к карману.
Он вынул несколько порванных, измятых купюр из тех, что предназначались для Феликса.
— Клади на пол! — приказал омоновец. Виталик присел, осторожно положил деньги и придавил их маленьким камешком.
— Ты что, издеваешься над нами? — прохрипел страж с «демократизатором» в руках. — Думаешь, я не видел, сколько у тебя баксов было? Клади все и уходи!
— Нету больше!
— Да я тебя сейчас… — зловеще лязгнул затвор автомата, — пристрелю, и никто ничего не докажет. Я здесь царь и бог, а ты что?
— Гнида ты, вот ты кто. Фашист! — вырвалось у Виталика.
— Поучи-ка его! — бросил «царь и бог» своему напарнику.
— Это мы мигом!
Резиновая дубинка поднялась над головой валютчика. Езерский понял, что эти способны на все. О «подвигах» пьяных опричников эпохи построения правового государства он знал не понаслышке.
Виталик расстегнул ремень джинсов, вытащил из трусов пригоршню кредиток и бросил их на пол.
— Все, больше нету!
— Хорошо хоть не обосрался, — засмеялся один из омоновцев, высоко запрокинув голову. — Иначе заставили бы тебя сейчас каждую бумажку вылизывать.
— Издевается над нами, — проговорил другой. — А ну, складывай, сука! Да чтоб аккуратненько, как в банке.
И тут Виталик увидел, как из-за перегородки, пригнувшись, совершенно бесшумно вышел Феликс. В одной руке он держал плащ-палатку, другой сжимал какой-то предмет.
— Все? — прорычал опричник с автоматом. — Да мы тебя сейчас за ноги подвесим и все баксы вытрясем, как из Буратинки.
— Поле чудес в Стране дураков, — хохотнул его приятель.
Феликс подмигнул другу из-за спины омоновцев и кивнул. Хотя при этом не было произнесено ни единого слова, Виталик понял, что от него требуется.
— Вон! — резко выкрикнул он и вытянул руку, указывая на Феликса.
Омоновец с автоматом в руках резко обернулся. Феликс в прыжке ударил ногой по стволу и тут же бросил в лицо противнику пригоршню мелко просеянного строительного песка, смешанного с известью. Затем, уже приземляясь, он перехватил ствол автомата рукой и рванул его на себя. Остатки песка полетели в глаза второму омоновцу. Тот не успел даже выматериться, как кулак Феликса резко вошел ему в солнечное сплетение. Второму омоновцу как огнем обожгло глаза, и он только и мог, что бессмысленно размахивать руками. А его приятель ползал по полу, корчась от боли. Его автоматом тут же завладел Виталик.
— Стоять! — грозно приказал он, щелкая предохранителем.
Омоновец замер, вытянув вперед руки.
— Повернись спиной, руки за голову! — командовал Колчанов.
Затем, подойдя поближе, он выдернул из-за пояса у противников пару наручников и негромко сказал:
— Сесть!
— Ребята…
— Сесть, я сказал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83