С трудом подняла руку, покрытую запекшейся кровью от многочисленных ссадин, и провела пальцами по лицу. Один глаз совсем закрылся; второй, не так сильно заплывший, превратился в узенькую щелочку. Нос оказался сломанным, и из ноздрей на верхнюю губу продолжала сочиться кровь. Все зубы, слава богу, остались на месте, а вот руки и плечи были сплошь в синяках, уже успевших приобрести фиолетово-черный оттенок.
Тай Линь поначалу не догадывалась, почему для допроса выбрали именно ее. Причина выяснилась позже, сразу перед тем, как ее подвергли жестокому избиению. В принципе, ничего необычного в этом не было: из общей массы нелегальных иммигрантов, ютившихся в темном трюме в невыносимой тесноте и антисанитарных условиях, и раньше вызывали и уводили наверх людей, которые уже не возвращались назад. Боль снова напомнила о себе. Мысли спутались, все поплыло перед глазами. Девушка чувствовала себя так скверно, что готова была приветствовать новый провал в спасительную пучину беспамятства.
Судно, на котором она отправилась из китайского порта Циндао, выглядело обычным пассажирским лайнером и называлось «Голубая звезда». Выкрашенное белой краской от труб до ватерлинии, со стороны оно производило довольно приятное впечатление. «Голубая звезда» относилась к разряду так называемых малых круизных судов — иначе говоря, на ее борту могли с комфортом путешествовать от ста до ста пятидесяти пассажиров первого и второго класса. Никто не подозревал, что на самом деле она перевозила за каждый свой транстихоокеанский рейс более тысячи двухсот нелегальных иммигрантов из Китая в Соединенные Штаты. Живой груз, как сельдь в бочки, набивали в трюмы, превращенные в некое подобие казарм, больше напоминающих тюремные камеры. Белоснежный корпус служил лишь фасадом, прикрывающим врата преисподней.
Поднимаясь на борт, Тай Линь и в кошмарном сне не могла бы вообразить, в каких нечеловеческих условиях будет проходить плавание. Ее и более тысячи таких же бедолаг, как она, кормили один раз в день, выдавая столь микроскопические порции, что их едва хватало, чтобы не протянуть ноги. Умывальники и душевые отсутствовали, а в пропахший хлоркой и нечистотами гальюн приходилось выстаивать огромную очередь. Несколько человек умерло — в основном старики и очень маленькие дети. Неразговорчивые типы в зеленых халатах уносили трупы. Куда они их девали потом, никто не знал. Тай Линь почти не сомневалась, что их попросту выбрасывали в море.
За день до прибытия в пункт назначения в трюм спустилась группа вооруженных охранников. Эти мордовороты, многие из которых обладали ярко выраженными садистскими наклонностями, скромно называли себя сопровождающими. В их обязанности входило поддерживать среди пассажиров спокойствие и порядок, что выражалось в зуботычинах и побоях правых и виноватых без разбора в случае возникновения какого-либо конфликта. Руководствуясь им одним понятными соображениями, охранники отобрали человек тридцать или сорок и повели наверх, как они выразились, «на дополнительное собеседование».
Когда дошел черед до Тай Линь, ее грубо втолкнули в тесную, полутемную каютку и приказали сесть на стул в центре помещения. Прямо перед ней находился стол, за которым расположились четверо сопровождающих. Затем начался допрос.
— Имя? — сухо осведомился главный, резко отличавшийся от прочих охранников не только безукоризненным деловым костюмом в серую полоску — все сопровождающие ходили в камуфляжной форме без знаков различия, — но и отмеченным печатью интеллекта довольно интересным лицом, тонким и матово-бледным, выражение которого, правда, ни о чем не говорило стороннему наблюдателю. Еще одно существенное отличие состояло в том, что допрашивающий был худощав, невысок и меньше всего напоминал гориллу, чего никак нельзя было сказать о его коллегах. Остальные трое охранников выполняли, очевидно, роль группы поддержки; их зверские физиономии должны были, по идее, производить на допрашиваемого устрашающее воздействие. Ничего нового — типичная тактика допроса в силовых структурах любой страны мира. Впечатление производит, но только на непосвященных.
— Меня зовут Тай Линь, — ответила девушка.
— Откуда ты родом?
— Я родилась в провинции Цзянсу.
— Ты там и жила?
— Только до двадцати лет, пока не получила диплом учительницы. Потом я переехала в Гуанчжоу и поступила на работу в среднюю школу.
Вопросы сыпались один за другим со скоростью пулеметной очереди, не давая ей времени толком сосредоточиться.
— Почему ты решила отправиться в Соединенные Штаты?
— Я знала, что риск велик и придется претерпеть немало трудностей, но перспектива обрести новые горизонты и зажить лучшей жизнью не давала мне покоя. Я долго обдумывала этот шаг, но в конце концов твердо решила оставить семью и уехать в Америку.
— Откуда ты взяла деньги на проезд?
— Я несколько лет откладывала из зарплаты, отказывая себе в самом необходимом, а недостающую сумму взяла в долг у отца и других родственников.
— Чем занимается твой отец?
— Он профессор, преподаватель химии в Пекинском университете.
— У тебя есть друзья или родственники в Соединенных Штатах?
— Никого, — покачала головой Тай.
Худощавый окинул ее долгим пристальным взглядом, затем внезапно выбросил вперед правую руку, тыча в девушку указательным пальцем, и грозно воскликнул:
— Ты все врешь! Ты мерзкая шпионка, подосланная нашими врагами, желающими помешать осуществлению нашей благородной миссии!
Обвинение оказалось столь нелепым и неожиданным, что Тай Линь не сразу опомнилась и только через несколько секунд собралась с мыслями.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — жалобно пролепетала она. — Я простая учительница. Почему вы называете меня шпионкой?
— Ты не похожа на китаянку.
— Неправда! — с жаром воскликнула Тай. — Мои родители — чистокровные ханьцы и все бабушки и дедушки тоже.
— Тогда объясни, почему твой рост минимум на четыре дюйма выше среднестатистического для китайской женщины, а в лицевых характеристиках угадываются некоторые европейские черты?
— Да кто вы такой?! — разозлилась девушка. — По какому праву вы обижаете меня своими нелепыми подозрениями?
Допрашивающий снисходительно улыбнулся. Очевидно, его позабавила реакция Тай.
— Хотя тебя это не касается, меня зовут Вунь Ки, я исполняю обязанности старшего группы сопровождения. А теперь я жду ответа на мой последний вопрос.
Всем своим видом изображая смущение и страх, девушка сбивчиво объяснила, что в ее жилах действительно течет небольшая толика европейской крови, доставшаяся от прадедушки-голландца, некогда возглавлявшего протестантскую миссию и взявшего в жены местную деревенскую девушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223
Тай Линь поначалу не догадывалась, почему для допроса выбрали именно ее. Причина выяснилась позже, сразу перед тем, как ее подвергли жестокому избиению. В принципе, ничего необычного в этом не было: из общей массы нелегальных иммигрантов, ютившихся в темном трюме в невыносимой тесноте и антисанитарных условиях, и раньше вызывали и уводили наверх людей, которые уже не возвращались назад. Боль снова напомнила о себе. Мысли спутались, все поплыло перед глазами. Девушка чувствовала себя так скверно, что готова была приветствовать новый провал в спасительную пучину беспамятства.
Судно, на котором она отправилась из китайского порта Циндао, выглядело обычным пассажирским лайнером и называлось «Голубая звезда». Выкрашенное белой краской от труб до ватерлинии, со стороны оно производило довольно приятное впечатление. «Голубая звезда» относилась к разряду так называемых малых круизных судов — иначе говоря, на ее борту могли с комфортом путешествовать от ста до ста пятидесяти пассажиров первого и второго класса. Никто не подозревал, что на самом деле она перевозила за каждый свой транстихоокеанский рейс более тысячи двухсот нелегальных иммигрантов из Китая в Соединенные Штаты. Живой груз, как сельдь в бочки, набивали в трюмы, превращенные в некое подобие казарм, больше напоминающих тюремные камеры. Белоснежный корпус служил лишь фасадом, прикрывающим врата преисподней.
Поднимаясь на борт, Тай Линь и в кошмарном сне не могла бы вообразить, в каких нечеловеческих условиях будет проходить плавание. Ее и более тысячи таких же бедолаг, как она, кормили один раз в день, выдавая столь микроскопические порции, что их едва хватало, чтобы не протянуть ноги. Умывальники и душевые отсутствовали, а в пропахший хлоркой и нечистотами гальюн приходилось выстаивать огромную очередь. Несколько человек умерло — в основном старики и очень маленькие дети. Неразговорчивые типы в зеленых халатах уносили трупы. Куда они их девали потом, никто не знал. Тай Линь почти не сомневалась, что их попросту выбрасывали в море.
За день до прибытия в пункт назначения в трюм спустилась группа вооруженных охранников. Эти мордовороты, многие из которых обладали ярко выраженными садистскими наклонностями, скромно называли себя сопровождающими. В их обязанности входило поддерживать среди пассажиров спокойствие и порядок, что выражалось в зуботычинах и побоях правых и виноватых без разбора в случае возникновения какого-либо конфликта. Руководствуясь им одним понятными соображениями, охранники отобрали человек тридцать или сорок и повели наверх, как они выразились, «на дополнительное собеседование».
Когда дошел черед до Тай Линь, ее грубо втолкнули в тесную, полутемную каютку и приказали сесть на стул в центре помещения. Прямо перед ней находился стол, за которым расположились четверо сопровождающих. Затем начался допрос.
— Имя? — сухо осведомился главный, резко отличавшийся от прочих охранников не только безукоризненным деловым костюмом в серую полоску — все сопровождающие ходили в камуфляжной форме без знаков различия, — но и отмеченным печатью интеллекта довольно интересным лицом, тонким и матово-бледным, выражение которого, правда, ни о чем не говорило стороннему наблюдателю. Еще одно существенное отличие состояло в том, что допрашивающий был худощав, невысок и меньше всего напоминал гориллу, чего никак нельзя было сказать о его коллегах. Остальные трое охранников выполняли, очевидно, роль группы поддержки; их зверские физиономии должны были, по идее, производить на допрашиваемого устрашающее воздействие. Ничего нового — типичная тактика допроса в силовых структурах любой страны мира. Впечатление производит, но только на непосвященных.
— Меня зовут Тай Линь, — ответила девушка.
— Откуда ты родом?
— Я родилась в провинции Цзянсу.
— Ты там и жила?
— Только до двадцати лет, пока не получила диплом учительницы. Потом я переехала в Гуанчжоу и поступила на работу в среднюю школу.
Вопросы сыпались один за другим со скоростью пулеметной очереди, не давая ей времени толком сосредоточиться.
— Почему ты решила отправиться в Соединенные Штаты?
— Я знала, что риск велик и придется претерпеть немало трудностей, но перспектива обрести новые горизонты и зажить лучшей жизнью не давала мне покоя. Я долго обдумывала этот шаг, но в конце концов твердо решила оставить семью и уехать в Америку.
— Откуда ты взяла деньги на проезд?
— Я несколько лет откладывала из зарплаты, отказывая себе в самом необходимом, а недостающую сумму взяла в долг у отца и других родственников.
— Чем занимается твой отец?
— Он профессор, преподаватель химии в Пекинском университете.
— У тебя есть друзья или родственники в Соединенных Штатах?
— Никого, — покачала головой Тай.
Худощавый окинул ее долгим пристальным взглядом, затем внезапно выбросил вперед правую руку, тыча в девушку указательным пальцем, и грозно воскликнул:
— Ты все врешь! Ты мерзкая шпионка, подосланная нашими врагами, желающими помешать осуществлению нашей благородной миссии!
Обвинение оказалось столь нелепым и неожиданным, что Тай Линь не сразу опомнилась и только через несколько секунд собралась с мыслями.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — жалобно пролепетала она. — Я простая учительница. Почему вы называете меня шпионкой?
— Ты не похожа на китаянку.
— Неправда! — с жаром воскликнула Тай. — Мои родители — чистокровные ханьцы и все бабушки и дедушки тоже.
— Тогда объясни, почему твой рост минимум на четыре дюйма выше среднестатистического для китайской женщины, а в лицевых характеристиках угадываются некоторые европейские черты?
— Да кто вы такой?! — разозлилась девушка. — По какому праву вы обижаете меня своими нелепыми подозрениями?
Допрашивающий снисходительно улыбнулся. Очевидно, его позабавила реакция Тай.
— Хотя тебя это не касается, меня зовут Вунь Ки, я исполняю обязанности старшего группы сопровождения. А теперь я жду ответа на мой последний вопрос.
Всем своим видом изображая смущение и страх, девушка сбивчиво объяснила, что в ее жилах действительно течет небольшая толика европейской крови, доставшаяся от прадедушки-голландца, некогда возглавлявшего протестантскую миссию и взявшего в жены местную деревенскую девушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223