А кроме него, в «Изумруде» никто ничего о доставке драгоценностей в Тбилиси не знал.
Тем временем Голубков по своим каналам выяснил, что все сообщения на пейджер, якобы пришедшие от Олега из Тбилиси, липовые.
Глава тринадцатая. Хуже лжи только правда
— А зачем это грузинское ожерелье вдруг потребовалось твоей конторе, САИПе этой самой? — спросил я у Принцессы простодушно. Спугнуть не боялся: слишком я был ей нужен зачем-то. Любые мои вопросы были в рамках ее сценария.
— Ты догадался, дорогой? Умница ты моя! — И опять поцелуи с нежными объятиями.
Хорошая выучка плюс опыт.
И так она была прелестна и беззащитна в своей откровенной игривости и нежности, что я почувствовал себя в долгу у авторов ее легенды. Могли ведь подсунуть и кособокую горбунью. Благо что химия Полянкина была на их стороне. Хотя уродок спецслужбы для подобных целей просто не имеют. А вот то, что на месте При могла появиться сущая стервоза, так это запросто.
Любовь, мать ее. Кого любят, тот и веревки вьет, и стервеет.
Но мне повезло. Мне досталась дама вдумчивая и нежная. Как непринужденно она, переняв эстафету у Полянкина, заводила меня с этим драгоценным ожерельем. Не тем заводила, что навязывала разговор, а, наоборот, разжигала любопытство, делая вид, что всемерно уклоняется от этой темы. Высший класс. Лапонька-кисонька. В эти мгновения я любил ее до таинственных, обращающих в блаженный столбняк мурашек по затылку. Забыл сказать: помимо крупных, меня приводят в восторг еще и умные женщины. То есть те, чей ум я способен понять и оценить.
— Кстати, а почему у тебя кличка — Принцесса?
— Тебе не нравится, дорогой?
— Слишком точно. Зная кличку, тебя легко высчитать.
— Льстец! Но все равно — приятно. Она мечтательно взгрустнула и, свернувшись у моего бедра, поцеловала мне руку:
— Ты такой ласковый. Ты знаешь об этом, дорогой?
— Угу, — буркнул я. Поглаживая ее тело, я думал о том, что повези мне быть художником, умей я рисовать и задайся целью нарисовать идеальную — для себя — женщину, то не смог бы нарисовать красивее и желаннее, чем она.
Каждый выступ, каждая впадинка и выпуклость, каждая складочка на ее теле были божественно прелестны и заставляли меня торчать со свирепо-нежным нетерпением. Если еще учесть, что она была не нарисованной, а находилась здесь же, в пределах досягаемости в натуральную и — немалую! — величину, то никакие художества сейчас не могли бы с ней, живой, сравниться.
— Кстати о планах. Твоих — на меня, — напомнил я ей.
— Что с ними? У тебя, дорогой, уже кто-то есть?
— Почему «уже»?
Она пребывала в замешательстве не более секунды, а потом решилась на правду:
— Потому что, дорогой, в справке месячной давности сказано, что постоянной пассии ты не имеешь.
Молодец. Поймали на слове — не стала врать. Быстро адаптируется. Это подкупает. Внимательно вглядываясь в нее, я старался прочно зафиксировать, прочувствовать то выражение ее глаз, мимику и позу, которые соответствовали вынужденно сказанной правде. Люди в таких деталях не меняются. Буду их знать, — значит, буду иметь еще один маленький ключик, чтобы ее понимать.
Но впервые, наверное, мне так сильно хотелось понять другого человека не для того, чтобы использовать это для себя. А чтобы суметь угодить ему, то бишь Ей.
— ...Я читала ее за час до встречи с тобой на мосту. САИП — дурацкая аббревиатура, мы говорим: Контора — еще месяц назад затребовала твое досье из архивов Генштаба, а потом обновила своими силами.
— Интересно. Чем это я уже тогда заинтересовал твою Контору?
— Не ты один, дорогой. Вы все.
— И чем же?
— Тем, что твоим Пастухом заинтересовалось общество «Резо-гарантия».
И точку поставила. Это называется: хочешь подробностей — спрашивай прямо, выкладывая при этом то, что тебе известно самому.
— Да? Ну это — понятно. Страховые компании любят знать подробности о тех, кому доверяются застрахованные у них жизни и ценности. Но я, собственно, о твоих планах. Если ты хочешь быть со мной только женщиной, то ты на правильном пути.
— И как... И кем же, дорогой, я еще могу быть?
— Кем? Можешь, я думаю, и, так сказать, коллегой.
— А-а. Это — обязательно? — Вот тут она немножко переиграла. Если уж вербуешь — чего притворяться.
— Девочка, для меня у тебя нет никаких обязательств. Ты мне желанна и такой, какая ты есть.
— Но? — спросила она.
— Что — но?
— По интонации, дорогой, должно последовать некое «но».
— Умница, красавица, да ты еще и слушать умеешь! Ты — прелесть. — Ее тело так отзывалось на мои прикосновения, словно она вот-вот замурлычет. И выпустит коготки.
— Да-да, вот там почеши, под лопаткой... И все-таки какое «но»? Хотело сорваться у тебя с языка.
— Тебе не нравится, когда недоговаривают?
— Очень.
— Не любишь, если манят, как кошельком на веревочке?
— Не-на-ви-жу!
— Смотри-ка! А ведь и я — тоже.
— А чего я недоговариваю? И этим — кошельком — маню?
— Ничего. Это я просто так, о совпадениях в наших характерах.
Она надула губки.
Приведите в дом щенка, кошку, женщину или любое другое живущее по законам природы существо, и они тут же начнут выяснять, кто в доме хозяин.
Кто тут кормежку делит. Кто вожак стаи. Если никого не обнаружится, если никто им не будет перечить, если никто не будет их наказывать, то хозяином-вожаком станет оно, это существо. Если уже имеющийся вожак слабее, новенький его развенчивает. Таков Его закон. И для жизни, и для любви.
Но если вожак уже есть и он сильнее новичка, тот смиряется.
Когда соотношение сил неопределенно, то начинается выяснение отношений. Всякое выяснение отношений начинается с оценки внешности. Мои преимущества — в росте и комплекции. Со мной, невысоким, тихим, женщина сразу инстинктивно берет на себя роль старшей, главной, опекунши. Тем более если она настолько крупнее меня. И я имею возможность сразу увидеть, как она себя поведет, если ей уступать.
Женщина, любимая и желанная, — наркотик. Так или Он, или Природа сама сделала. Порой я думаю, что Природа — это Его компьютер, который в автоматическом режиме исполняет всякую черновую тягомотину. А порой мне даже кажется, что и Он на самом деле не Он, а Она. Уж слишком много порой вокруг такого, что только женской логикой и объяснишь. Поэтому ничего не имею против женского руководства. Уверен, женщины намного мудрее мужчин.
Если мудры. А уж что мудреней — так это в любом случае. Ну, и когда у них опыта достаточно.
Но когда опыта маловато, то женщина и врет не по существу. Хочет убедить, будто за годы службы не привыкла замечать номер квартиры на явке.
Или бежит звонить, не подумав о слежке. Или от широты души ввязывается в драку с милиционерами. Или... И так далее... Так что прости, милая, но командовать собой я тебе позволить не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Тем временем Голубков по своим каналам выяснил, что все сообщения на пейджер, якобы пришедшие от Олега из Тбилиси, липовые.
Глава тринадцатая. Хуже лжи только правда
— А зачем это грузинское ожерелье вдруг потребовалось твоей конторе, САИПе этой самой? — спросил я у Принцессы простодушно. Спугнуть не боялся: слишком я был ей нужен зачем-то. Любые мои вопросы были в рамках ее сценария.
— Ты догадался, дорогой? Умница ты моя! — И опять поцелуи с нежными объятиями.
Хорошая выучка плюс опыт.
И так она была прелестна и беззащитна в своей откровенной игривости и нежности, что я почувствовал себя в долгу у авторов ее легенды. Могли ведь подсунуть и кособокую горбунью. Благо что химия Полянкина была на их стороне. Хотя уродок спецслужбы для подобных целей просто не имеют. А вот то, что на месте При могла появиться сущая стервоза, так это запросто.
Любовь, мать ее. Кого любят, тот и веревки вьет, и стервеет.
Но мне повезло. Мне досталась дама вдумчивая и нежная. Как непринужденно она, переняв эстафету у Полянкина, заводила меня с этим драгоценным ожерельем. Не тем заводила, что навязывала разговор, а, наоборот, разжигала любопытство, делая вид, что всемерно уклоняется от этой темы. Высший класс. Лапонька-кисонька. В эти мгновения я любил ее до таинственных, обращающих в блаженный столбняк мурашек по затылку. Забыл сказать: помимо крупных, меня приводят в восторг еще и умные женщины. То есть те, чей ум я способен понять и оценить.
— Кстати, а почему у тебя кличка — Принцесса?
— Тебе не нравится, дорогой?
— Слишком точно. Зная кличку, тебя легко высчитать.
— Льстец! Но все равно — приятно. Она мечтательно взгрустнула и, свернувшись у моего бедра, поцеловала мне руку:
— Ты такой ласковый. Ты знаешь об этом, дорогой?
— Угу, — буркнул я. Поглаживая ее тело, я думал о том, что повези мне быть художником, умей я рисовать и задайся целью нарисовать идеальную — для себя — женщину, то не смог бы нарисовать красивее и желаннее, чем она.
Каждый выступ, каждая впадинка и выпуклость, каждая складочка на ее теле были божественно прелестны и заставляли меня торчать со свирепо-нежным нетерпением. Если еще учесть, что она была не нарисованной, а находилась здесь же, в пределах досягаемости в натуральную и — немалую! — величину, то никакие художества сейчас не могли бы с ней, живой, сравниться.
— Кстати о планах. Твоих — на меня, — напомнил я ей.
— Что с ними? У тебя, дорогой, уже кто-то есть?
— Почему «уже»?
Она пребывала в замешательстве не более секунды, а потом решилась на правду:
— Потому что, дорогой, в справке месячной давности сказано, что постоянной пассии ты не имеешь.
Молодец. Поймали на слове — не стала врать. Быстро адаптируется. Это подкупает. Внимательно вглядываясь в нее, я старался прочно зафиксировать, прочувствовать то выражение ее глаз, мимику и позу, которые соответствовали вынужденно сказанной правде. Люди в таких деталях не меняются. Буду их знать, — значит, буду иметь еще один маленький ключик, чтобы ее понимать.
Но впервые, наверное, мне так сильно хотелось понять другого человека не для того, чтобы использовать это для себя. А чтобы суметь угодить ему, то бишь Ей.
— ...Я читала ее за час до встречи с тобой на мосту. САИП — дурацкая аббревиатура, мы говорим: Контора — еще месяц назад затребовала твое досье из архивов Генштаба, а потом обновила своими силами.
— Интересно. Чем это я уже тогда заинтересовал твою Контору?
— Не ты один, дорогой. Вы все.
— И чем же?
— Тем, что твоим Пастухом заинтересовалось общество «Резо-гарантия».
И точку поставила. Это называется: хочешь подробностей — спрашивай прямо, выкладывая при этом то, что тебе известно самому.
— Да? Ну это — понятно. Страховые компании любят знать подробности о тех, кому доверяются застрахованные у них жизни и ценности. Но я, собственно, о твоих планах. Если ты хочешь быть со мной только женщиной, то ты на правильном пути.
— И как... И кем же, дорогой, я еще могу быть?
— Кем? Можешь, я думаю, и, так сказать, коллегой.
— А-а. Это — обязательно? — Вот тут она немножко переиграла. Если уж вербуешь — чего притворяться.
— Девочка, для меня у тебя нет никаких обязательств. Ты мне желанна и такой, какая ты есть.
— Но? — спросила она.
— Что — но?
— По интонации, дорогой, должно последовать некое «но».
— Умница, красавица, да ты еще и слушать умеешь! Ты — прелесть. — Ее тело так отзывалось на мои прикосновения, словно она вот-вот замурлычет. И выпустит коготки.
— Да-да, вот там почеши, под лопаткой... И все-таки какое «но»? Хотело сорваться у тебя с языка.
— Тебе не нравится, когда недоговаривают?
— Очень.
— Не любишь, если манят, как кошельком на веревочке?
— Не-на-ви-жу!
— Смотри-ка! А ведь и я — тоже.
— А чего я недоговариваю? И этим — кошельком — маню?
— Ничего. Это я просто так, о совпадениях в наших характерах.
Она надула губки.
Приведите в дом щенка, кошку, женщину или любое другое живущее по законам природы существо, и они тут же начнут выяснять, кто в доме хозяин.
Кто тут кормежку делит. Кто вожак стаи. Если никого не обнаружится, если никто им не будет перечить, если никто не будет их наказывать, то хозяином-вожаком станет оно, это существо. Если уже имеющийся вожак слабее, новенький его развенчивает. Таков Его закон. И для жизни, и для любви.
Но если вожак уже есть и он сильнее новичка, тот смиряется.
Когда соотношение сил неопределенно, то начинается выяснение отношений. Всякое выяснение отношений начинается с оценки внешности. Мои преимущества — в росте и комплекции. Со мной, невысоким, тихим, женщина сразу инстинктивно берет на себя роль старшей, главной, опекунши. Тем более если она настолько крупнее меня. И я имею возможность сразу увидеть, как она себя поведет, если ей уступать.
Женщина, любимая и желанная, — наркотик. Так или Он, или Природа сама сделала. Порой я думаю, что Природа — это Его компьютер, который в автоматическом режиме исполняет всякую черновую тягомотину. А порой мне даже кажется, что и Он на самом деле не Он, а Она. Уж слишком много порой вокруг такого, что только женской логикой и объяснишь. Поэтому ничего не имею против женского руководства. Уверен, женщины намного мудрее мужчин.
Если мудры. А уж что мудреней — так это в любом случае. Ну, и когда у них опыта достаточно.
Но когда опыта маловато, то женщина и врет не по существу. Хочет убедить, будто за годы службы не привыкла замечать номер квартиры на явке.
Или бежит звонить, не подумав о слежке. Или от широты души ввязывается в драку с милиционерами. Или... И так далее... Так что прости, милая, но командовать собой я тебе позволить не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113