Уже потемневшие кровоподтеки были различимы на ее теле. Кто-то держал ее, остальные били.
— Рикард, позови кого-нибудь из дьяконов. Флориан, мне ничего не стоит убить кого-то. Иначе я бы проиграла, как только в мою палатку вошли бы тридцать вооруженных бандюг и сказали бы: «Брысь отсюда, девчонка, это наша военная казна». Согласна?
— Ты ненормальная. — Флора, качая головой, смотрела на бренные останки своей палатки. По щеке ее пролегла мокрая полоска. — Вы тут все безумны! Маньяки херовы, солдатня! И ты ничем от них не отличаешься!
— Ты права, — сухо ответила Аш. — Совершенно с тобой согласна.
Вошел дьякон с фонарем. Аш приказала ему:
— Доктора — в постель в полевой часовне. Отец Годфри вернулся уже?
— Нет, капитан, — у дьякона все еще рот был открыт от изумления.
— Ладно. Накормить ее и глаз не спускать. Не думаю, что ее сильно избили, но все же я пришлю ей охрану. — Вернулся Роберт Ансельм, гремя доспехами, направился к ней. Аш объяснила ему: — Хочу разместить Флориана в палатке-часовне, поставить охрану, как-нибудь незаметно.
— Будет сделано, — Ансельм отдал приказы своим подчиненным. И снова обратился к Аш: — Девочка, что это здесь было, хрен бы вас побрал?
— Да просто ошибка вышла.
Аш смотрела под ноги на затоптанную солому. По ней растеклась темная кровь — не очень много, но в свете фонаря видно. В ночном воздухе ощущалось зловоние сгоревшего брезента и запахи рассыпанных лекарственных трав.
Из-за спины Ансельма Томас Рочестер сказал:
— Тебе его было не обезоружить. Он потяжелее тебя раза в два. Я так понимаю, что у тебя был один шанс и ты им воспользовалась.
Роберт Ансельм изумленно смотрел вслед уходящему хирургу:
— Он… она что, баба? И баб трахает?
— Угу.
— И ты знала?
Она помедлила с ответом, и он сплюнул на солому, тихо выругался и уставился на нее ничего не выражающим взглядом.
— Джосс был хорошим бойцом. Мне его жуть как жаль. — Аш нахмурилась. — Мне нужны все мои бойцы! Чертовски хорошие бойцы! Если бы я поняла, к чему идет, я бы ни за что….
— Ну и дерьмо, — отреагировал Роберт Ансельм.
Вернулись люди Ансельма, и он им раздал поручения. Аш пошла с ним вниз по тропе между палатками. Оставшееся после пожара просеивали, уносили и расчищали место.
— Объявить собрание и поговорить с народом? — Аш рассуждала вслух. — Или пусть все само уляжется в головах, и к утру они поостынут? Есть ли у меня теперь вообще лекарь? Врач, которому они будут доверять?
Рослый Роберт Ансельм задумчиво сопел и растирал башмаком пучок погасшей соломы, превращая ее в сырую от росы грязь:
— Пять лет он был с нами, из них половину провел в одной с… ней… палатке. Надо дать им шанс осознать, что это все же их врач. При первом ранении почти все прибегут к ней.
— А кто не прибежит?
Теперь уже приблизился и стал отчетливо различим вымпел, который маячил на заднем плане во время происшествия. Аш насупилась:
— Господин ван Мандер, — позвала она. — Нельзя ли вас на пару слов?
Джоселин ван Мандер, Поль ди Конти и еще пять-шесть фламандских вождей копейщиков пробирались среди царившего в лагере беспорядка; бледное лицо ван Мандера было закрыто шлемом.
— Какого черта вы позволяете своим людям такие штучки?
— Капитан, мне было их не остановить, — Джоселин ван Мандер снял шлем. Он раскраснелся, глаза его блестели; она унюхала исходящий от него и его спутников запах спиртного.
— Остановить не могли? Это вы-то!
— Я ими командую только по их решению, — проговорил фламандский командир. — Я веду их согласно их пожеланию. И все мы, офицеры, в таком же положении. Мы, капитан Аш, наемники. Главную роль играют солдаты. Как это я бы посмел их остановить? Нам сказали, что этот хирург — исчадие дьявола, демон; похотливое извращенное злобное существо; оскорбляет человечество своим существованием…
— Ну, она женщина, и что такого? — подняла бровь Аш.
— Не просто женщина; она трахает других женщин, телесно познает их! — От отвращения его голос перешел в визг. — Даже если бы я сумел заставить себя терпеть такое, потому что он, ну, она — ваш хирург, а вы — командир…
— Хватит, — прервала его Аш. — Ваша обязанность — держать в руках своих людей. Вы не сумели.
— Как я мог удержать их в руках, запретить им отвращение к такому? — Его теплое дыхание, пахнущее пивом, долетало до нее через разделявшее их пространство. — Не надо винить меня, капитан.
— Возвращайтесь в свою палатку. Утром я вам сообщу, какое вы понесете наказание.
Аш смерила взглядом фламандца сверху донизу, в эту минуту не обращая внимания на сопровождающих его офицеров; а когда он повернулся и зашагал восвояси, она отметила, кто последовал за его вымпелом, а кто остался помогать убирать территорию.
— Провались оно все! — сказала Аш.
— У нас неприятности, — флегматично заметил Ансельм.
— А то мне их еще не хватает. — Аш пригладила свои еще мокрые рукава сорочки. — Может быть, лучше Карлу отдать меня визиготам… это может как-то улучшить ситуацию!
Роберт Ансельм, как всегда, не обратил внимания на ее раздражение. К этому она тоже давно привыкла.
— Завтра я проведу расследование. Штрафы, телесные наказания; чтобы предотвратить подобное в будущем. — Аш взглянула на него: Роберт внимательно наблюдал за ней. — И интересно бы знать, может, до всей этой истории копьеносцы слышали от ван Мандера какие-нибудь «ненароком брошенные комментарии».
— Ничуть бы меня не удивило.
— Пойду узнаю, как там Флориан.
— Кстати, о Джоссе. — Роберт Ансельм задержал ее, когда она уже отходила. — Заскочи ко мне попозже. У меня вино есть.
Аш отрицательно покачала головой.
— А то смотри, выпьем. Помянем Джосса. Аш вздохнула, благодарная Ансельму за взаимопонимание. И усмехнулась:
— Не волнуйся, Роберт. Все будет путем. Не надо мне вина. Пойду спать.
На заре следующего дня поднялся сырой и теплый туман. Крупные капли воды висели в воздухе дворцовых помещений. Поднявшееся над горизонтом солнце золотило белый туман в присутственной зале дворца.
В это раннее утро прохлада каменных стен радовала Аш, стоявшую рядом с графом Оксфордом. Де Вир с братьями был удостоен места вблизи герцогского трона, так что Аш смогла оглядеться, увидеть собравшуюся знать Бургундии, иностранных гостей — но визиготов пока не наблюдалось. Прозвучали горны, и хор запел утренний гимн. Аш сняла свой капюшон и преклонила колено на белый мраморный пол.
— Не имею ни малейшего представления, что надумает герцог, — сказал ей де Вир после того, как отзвучал гимн, — я ведь здесь такой же чужой, как и вы, мадам.
— Я могла бы заключить с ним контракт, — шепнула она беззвучно, одним дыханием.
— Да, — согласился граф Оксфорд, — могли бы.
Они одновременно взглянули друг на друга, улыбнувшись, одновременно пожали плечами и встали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209