note 46 Не думал, что доведется увидеть такого.
— Вот и увидел, — Аш мрачно посмотрела вслед визиготу. — Ну-ну, вытаскивать его из свалки в надежде, что он может пригодиться, — не лучшая из моих идей. Я-то надеялась использовать его в переговорах с дель Гизом.
— Он отправился к феям, — вставила Флора, — таков мой диагноз. Не слишком подходящее состояние для герольда. Аш фыркнула:
— Пусть чокнутый, мне все равно. Мне нужен ответ! Не нравится мне эта тьма!
— А кому нравится? — Флора не ждала ответа. — Хочешь знать, сколько твоих вояк страдают острыми припадками медвежьей болезни?
— Не хочу. Как ты думаешь, зачем я втянула их в эту осаду? Подводить мины да палить из пушек — дело привычное, глядишь, и успокоятся. Именно поэтому команды сборщиков провианта прочесывают городишко улицу за улицей — если уж жителям суждено быть ограбленными, пусть хоть это будет организованный грабеж.
Как и ожидала Аш, столь циничное заявление вызвало у Флоры довольный смешок. Что Флора, что «Флориан» — один бес — вплоть до галантности, с какой эта долговязая дама подала Аш полный кубок.
— Вроде ночной атаки — разницы никакой, — добавила Аш, отказываясь от вина, — а это, видит Бог, сучье дело, но вполне возможное. Я хочу получить этот замок целеньким, как плод измены, а не взламывать его открытым штурмом. Кстати… — нервозность, вызванная неудачным допросом де Кесады, побуждала ее к деятельности, — пошли со мной, посмотрите. Анжелотти!
Вместе с канониром они вышли из комнаты. Оглянувшись, Аш увидела склоненные широкие плечи Годфри Максимиллиана — он все еще молился. Снаружи их встретила стена тьмы, чернильно-черная в узких улицах, и они постояли немного, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, прежде чем направиться, спотыкаясь, туда, где виднелся свет костров.
Городские кузнецы смешались с отрядными оружейниками — вечно чумазыми мужиками с криво подрезанными волосами, без шляп и рубашек, в «пурпойнтах» note 47 и кожаных передниках, потными от жара горнов, полу оглохшими от вечного грохота. Они добродушно расступились, пропуская Аш с лекарем и эскортом из полудюжины солдат и собак. Какой бы ни был командир — для этих он всего лишь подсобный материал. Аш отлично понимала это. Последнее задание оказалось непростым, чему они были только рады, — и необычным, чему они радовались больше всего.
— Клещи-гвоздорезы в двенадцать футов? — поразилась Флора, разглядывая огромные стальные рукоятки.
— Такие лезвия подойдут? — спросил главный оружейник, Дикон Стур. — Выдержат нагрузку и разрежут железо.
— А вот и штурмовые лестницы, — заметила Аш, указывая на прочные деревянные шесты с крючьями на концах и путаницей веревочных стремян. Забрось крюк на стену, потяни за веревку, и лестница развернется. — Я хочу послать людей в латах, прикрытых черными накидками, перерезать засов боковых ворот изнутри. Сказала бы, под покровом ночи, но в этой тьме… — Она передернула плечами и ухмыльнулась: — Рыцари-невидимки…
— Ты с ума сошла. И они тоже. Нам надо поговорить. — Флора поморщилась, заслышав новый взрыв грохота молотков, и молча мотнула головой в направлении темного проулка. Аш пожала руки, похлопала по плечам и удалилась вместе с эскортом. Анжелотти, погрузившийся в обсуждение технических вопросов, задержался.
Через несколько шагов Аш поравнялась со своим хирургом в темноте мощеной улочки, взбиравшейся вверх по склону, к темным навесным бойницам и деревянным конструкциям крепости, венчающей холм.
Флора шагала быстро, опередив солдат и свору собак.
— Ты и в самом деле намерена пойти на такое?
— Мы делали подобные вещи и раньше. Два года назад, в… Где же это было? — задумалась Аш. — Где-то на юге Франции.
— Там, в крепости, мой брат. — Ее голос в темноте казался совсем мужским, с придыханием на нижних регистрах. Она говорила отчетливо, не заботясь о том, не слышит ли ее свита капитана. — Пусть я не видела его с десяти лет. Пусть он всегда был подонком, а теперь и полное дерьмо. Кровь есть кровь. Он член семьи.
— Приказать взять его живым, не убивать? Или позволить бежать, чтобы он собрал людей и вернулся затевать новое сражение? Или прикончить его? Что?
— Что ты намерена делать?
— Все это кажется невозможным.
Невозможно представить, после того как ощутила его плоть в себе, что он может умереть со стрелой в горле или с животом, вспоротым алебардой; что кто-то, вооруженный кинжалом и моим ясным приказом, может сделать так, что его не будет.
— Проклятье, девочка, ты должна что-то решить! Ты с ним трахалась. Ты вышла за него. Он — твоя плоть в глазах Бога.
— Зря ты это сказала. Ты же не веришь в Бога! — В отблеске укрепленного на стене факела Аш увидела, как застыло лицо женщины. — Флориан, я же не собираюсь ябедничать на тебя ближайшему епископу, ты что, сдурела? Солдаты либо верят всей душой, либо совсем не верят, и у меня в отряде есть и те, и те.
Высокая женщина шагала рядом ней по мостовой, чуть покачивая для равновесия плечами, мужскими, угловатыми. Раздраженно дернулась — то ли плечами передернула, то ли поежилась от взрыва. Одно из ядер, выпущенных командой Анжелотти, разлетелось в дыму и пламени в двух кварталах впереди.
— Ты замужем!
— Вот выковыряю Фернандо и его гарнизон из крепости, тогда и будет время подумать, что с ними делать, — Аш тряхнула головой, надеясь хоть как-то прояснить ее; вытряхнуть из черепа противоестественную давящую муть.
Вернувшись к башне главной квартиры, она подозвала командира охраны, приказала раздобыть жаровню и накормить людей горячим, а сама полезла по крутой лестнице. Флора не отставала от нее, но наверху они застали целую толпу, набившуюся в тесное пространство между беленых стен, — султаны шлемов обметают закопченный потолок, голоса звенят…
— Тихо!
Умолкли.
Она огляделась.
Красные щеки Джоселина ван Мандера в блестящей рамке стального салада; с ним еще двое. Роберт Ансельм, Годфри, поднимающийся с колен, — молитва прервана, Даниэль де Кесада, в дурно сидящей европейской одежде, — и кто-то незнакомый: белая туника и широкие штаны, в кольчужном доспехе, но без оружия.
Визигот. На плече кольчуги — кожаный значок командира. «Квахид» — порывшись в воспоминаниях об иберийской кампании, сообразила Аш. Тысячник. Стало быть, примерно равен ей по рангу.
— Ну? — начала она, усаживаясь на свое место за столом. Тут же откуда-то возник Рикард, налил разбавленного вина. Аш бессознательно перешла на диалект, которому научилась от солдат-тунисцев; так же бессознательно, как кликала мушкетеров и аркебузиров в землях французского короля, здесь алебарду называла «дер акст», а говоря с Анжелотти — «ла ацца». — Ваше поручение, квахид?
— Капитан, — воин-визигот коснулся пальцами лба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209
— Вот и увидел, — Аш мрачно посмотрела вслед визиготу. — Ну-ну, вытаскивать его из свалки в надежде, что он может пригодиться, — не лучшая из моих идей. Я-то надеялась использовать его в переговорах с дель Гизом.
— Он отправился к феям, — вставила Флора, — таков мой диагноз. Не слишком подходящее состояние для герольда. Аш фыркнула:
— Пусть чокнутый, мне все равно. Мне нужен ответ! Не нравится мне эта тьма!
— А кому нравится? — Флора не ждала ответа. — Хочешь знать, сколько твоих вояк страдают острыми припадками медвежьей болезни?
— Не хочу. Как ты думаешь, зачем я втянула их в эту осаду? Подводить мины да палить из пушек — дело привычное, глядишь, и успокоятся. Именно поэтому команды сборщиков провианта прочесывают городишко улицу за улицей — если уж жителям суждено быть ограбленными, пусть хоть это будет организованный грабеж.
Как и ожидала Аш, столь циничное заявление вызвало у Флоры довольный смешок. Что Флора, что «Флориан» — один бес — вплоть до галантности, с какой эта долговязая дама подала Аш полный кубок.
— Вроде ночной атаки — разницы никакой, — добавила Аш, отказываясь от вина, — а это, видит Бог, сучье дело, но вполне возможное. Я хочу получить этот замок целеньким, как плод измены, а не взламывать его открытым штурмом. Кстати… — нервозность, вызванная неудачным допросом де Кесады, побуждала ее к деятельности, — пошли со мной, посмотрите. Анжелотти!
Вместе с канониром они вышли из комнаты. Оглянувшись, Аш увидела склоненные широкие плечи Годфри Максимиллиана — он все еще молился. Снаружи их встретила стена тьмы, чернильно-черная в узких улицах, и они постояли немного, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, прежде чем направиться, спотыкаясь, туда, где виднелся свет костров.
Городские кузнецы смешались с отрядными оружейниками — вечно чумазыми мужиками с криво подрезанными волосами, без шляп и рубашек, в «пурпойнтах» note 47 и кожаных передниках, потными от жара горнов, полу оглохшими от вечного грохота. Они добродушно расступились, пропуская Аш с лекарем и эскортом из полудюжины солдат и собак. Какой бы ни был командир — для этих он всего лишь подсобный материал. Аш отлично понимала это. Последнее задание оказалось непростым, чему они были только рады, — и необычным, чему они радовались больше всего.
— Клещи-гвоздорезы в двенадцать футов? — поразилась Флора, разглядывая огромные стальные рукоятки.
— Такие лезвия подойдут? — спросил главный оружейник, Дикон Стур. — Выдержат нагрузку и разрежут железо.
— А вот и штурмовые лестницы, — заметила Аш, указывая на прочные деревянные шесты с крючьями на концах и путаницей веревочных стремян. Забрось крюк на стену, потяни за веревку, и лестница развернется. — Я хочу послать людей в латах, прикрытых черными накидками, перерезать засов боковых ворот изнутри. Сказала бы, под покровом ночи, но в этой тьме… — Она передернула плечами и ухмыльнулась: — Рыцари-невидимки…
— Ты с ума сошла. И они тоже. Нам надо поговорить. — Флора поморщилась, заслышав новый взрыв грохота молотков, и молча мотнула головой в направлении темного проулка. Аш пожала руки, похлопала по плечам и удалилась вместе с эскортом. Анжелотти, погрузившийся в обсуждение технических вопросов, задержался.
Через несколько шагов Аш поравнялась со своим хирургом в темноте мощеной улочки, взбиравшейся вверх по склону, к темным навесным бойницам и деревянным конструкциям крепости, венчающей холм.
Флора шагала быстро, опередив солдат и свору собак.
— Ты и в самом деле намерена пойти на такое?
— Мы делали подобные вещи и раньше. Два года назад, в… Где же это было? — задумалась Аш. — Где-то на юге Франции.
— Там, в крепости, мой брат. — Ее голос в темноте казался совсем мужским, с придыханием на нижних регистрах. Она говорила отчетливо, не заботясь о том, не слышит ли ее свита капитана. — Пусть я не видела его с десяти лет. Пусть он всегда был подонком, а теперь и полное дерьмо. Кровь есть кровь. Он член семьи.
— Приказать взять его живым, не убивать? Или позволить бежать, чтобы он собрал людей и вернулся затевать новое сражение? Или прикончить его? Что?
— Что ты намерена делать?
— Все это кажется невозможным.
Невозможно представить, после того как ощутила его плоть в себе, что он может умереть со стрелой в горле или с животом, вспоротым алебардой; что кто-то, вооруженный кинжалом и моим ясным приказом, может сделать так, что его не будет.
— Проклятье, девочка, ты должна что-то решить! Ты с ним трахалась. Ты вышла за него. Он — твоя плоть в глазах Бога.
— Зря ты это сказала. Ты же не веришь в Бога! — В отблеске укрепленного на стене факела Аш увидела, как застыло лицо женщины. — Флориан, я же не собираюсь ябедничать на тебя ближайшему епископу, ты что, сдурела? Солдаты либо верят всей душой, либо совсем не верят, и у меня в отряде есть и те, и те.
Высокая женщина шагала рядом ней по мостовой, чуть покачивая для равновесия плечами, мужскими, угловатыми. Раздраженно дернулась — то ли плечами передернула, то ли поежилась от взрыва. Одно из ядер, выпущенных командой Анжелотти, разлетелось в дыму и пламени в двух кварталах впереди.
— Ты замужем!
— Вот выковыряю Фернандо и его гарнизон из крепости, тогда и будет время подумать, что с ними делать, — Аш тряхнула головой, надеясь хоть как-то прояснить ее; вытряхнуть из черепа противоестественную давящую муть.
Вернувшись к башне главной квартиры, она подозвала командира охраны, приказала раздобыть жаровню и накормить людей горячим, а сама полезла по крутой лестнице. Флора не отставала от нее, но наверху они застали целую толпу, набившуюся в тесное пространство между беленых стен, — султаны шлемов обметают закопченный потолок, голоса звенят…
— Тихо!
Умолкли.
Она огляделась.
Красные щеки Джоселина ван Мандера в блестящей рамке стального салада; с ним еще двое. Роберт Ансельм, Годфри, поднимающийся с колен, — молитва прервана, Даниэль де Кесада, в дурно сидящей европейской одежде, — и кто-то незнакомый: белая туника и широкие штаны, в кольчужном доспехе, но без оружия.
Визигот. На плече кольчуги — кожаный значок командира. «Квахид» — порывшись в воспоминаниях об иберийской кампании, сообразила Аш. Тысячник. Стало быть, примерно равен ей по рангу.
— Ну? — начала она, усаживаясь на свое место за столом. Тут же откуда-то возник Рикард, налил разбавленного вина. Аш бессознательно перешла на диалект, которому научилась от солдат-тунисцев; так же бессознательно, как кликала мушкетеров и аркебузиров в землях французского короля, здесь алебарду называла «дер акст», а говоря с Анжелотти — «ла ацца». — Ваше поручение, квахид?
— Капитан, — воин-визигот коснулся пальцами лба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209