Звездный свет лишал помещение красок: все было черным, серебристым, серым. Я зевнула и потерла глаза.
— Если подсчитать, то за последние два дня я спала около шести часов… Я даже думать не могу, не говоря уже о том, чтобы обсуждать то, что здесь видела. — Я помолчала. — Вы не рассказываете мне, как действует это средство подавления, эта «антирадиация».
— Если вы этого не знаете, то скажу вам, что не имею права рассказывать.
Борясь с усталостью, я подумала: «Если бы мне нужно было угадать, то я сказала бы, что причина в каких-то свойствах структуры хирузета в Башне. Может быть, это… не знаю… изменяет излучение Звезды Каррика? И мои «догадки» более верны, чем мое желание думать об этом».
Хирузет : когда он был живым, Колдуны придавали ему формы одной лишь своей волей, теперь же это невозможно воссоздать, а их секрет давно утрачен…
Я спросила:
— Все ли знания утрачены?
Звездный свет блестел на черной гриве, когда Рурик качнула головой, отпивая из бокала дел'ри .
— Если бы от науки Золотых остался хотя бы какой-то намек, то полукровки в Кель Харантише нашли бы его и воспользовались… или где-нибудь в Пустошах…
Она замолчала и посмотрела на меня. Эти желтые глаза светились почти собственным, присущим им светом.
— Кристи, на протяжении стольких веков, что вы просто не можете себе этого представить, я искала какой-нибудь способ устранения того разрушения, которое Колдуны и ортеанцы вместе оставили в этом мире. Если бы был такой способ, то я бы нашла его!
— А Повелительница Калил? Она допрашивала Рашида Акиду, я в этом уверена; Бог знает, что он нашел. Но он также слишком болен, чтобы рассказать.
Ортеанка сказала:
— Богиня запрещает снова использовать древний свет на этой земле. Я не совсем уверена, что его можно сдерживать так же, как в Эланзиире, на Сияющей Равнине и на севере… нет, я не совсем уверена, что не возникнет какое-нибудь напряжение, которое нарушит это ограничение, и что тогда?
В заполненной книгами комнате царила тишина. Свет Звезд Сердца перемещался по полу. Я подняла к своим губам бокал с дел'ри , вздрогнув от обжигающего вкуса напитка. Я боролась не только с усталостью, но и с желанием использовать сон как спасение. Не хочу думать о том, что я только что видела. Мир кристаллических зеркал, над которым движутся лишь ветер и серебристая пыль уничтожения… Нет, не думать. Или я воскрешу в памяти то, что испытывала в Раквири: что так легко смотреть на яркую тень и любить ее .
— И что теперь?
— Мне нужно спросить вас… — Рурик замолчала и взглянула вверх, туда, где в дверном проеме стоял служитель Башни в коричневой мантии. Она подозвала его кивком. Мужчина передал ей узкую полоску пергамента.
— Я тоже могу пользоваться рашаку -связью и гелиографами, — забавляясь, с улыбкой сказала она, прочла, и ее лицо с острыми чертами переменилось: я заметила на нем удивление и своего рода печальный юмор. — Н-да, — произнесла она. — Н-да…
— Что такое?
— У меня есть глаза и уши в Ста Тысячах, — сказала Рурик Чародей. — Сегодня летнее солнцестояние; они избрали Т'Ан Сутаи-телестре . Видите, как быстро ко мне может прийти сообщение.
Я склонилась над нею, читая полоску пергамента, которую, развернув на колене, она держала длинными пальцами своей единственной руки. Написано было вязью Ста Тысяч. Имя нового Т'Ан Сутаи-телестре , четко видное при звездном свете…
— «Нелум Сантил Римнит». Не верю ни единому слову!
Потом я вспомнила, как он стоял в Доме-источнике с Бетаном Иврисом, как говорил о мире с хайек .
Рурик запрокинула голову и засмеялась.
— И это после того, как он начальником порта в Алес-Кадарете брал взятки от Кель Харантиша… однако же, мы меняемся. Как же мы меняемся!
Я осторожно нажала клавишу на своем наручном коммуникаторе. Сейчас как раз 19.00, и хотя Дугги, пожалуй, готов к тому, что связь будет ненадежна, ему это было бы интересно. Я сказала:
— Если мне удастся пробиться, я хочу узнать, все ли еще Нелум Сантил и Дуг в Кеверилде и что происходит с хайек … ведет ли еще Сетри переговоры, идут ли еще военные действия…
— Думаю, вы не сможете воспользоваться этим внутри Башни. — Рурик нагнулась и поставила на пол свой бокал с дел'ри , а потом быстро встала. — Сначала отдых. Кристи, мне нужно снова поговорить с вами; есть вещи, о которых мне нужно расспросить вас. А вам скоро придется покинуть Башню. Я велю моим людям отвести вас туда, где вы сможете п спать несколько часов.
Сон был избавлением; желанной тьмой без сновидений. Не нужно думать о древней Башне, разрушаемой веками, о всех утраченных секретах ее создания и восстановления. Не нужно думать о многих милях сплошного опустошения к югу отсюда или о том, как блестел на Сияющей Равнине солнечный свет…
Не нужно думать о том городе, что лежал в четырехстах милях, там, где восходит солнце, и о Повелительнице, восседающей на черепах, чье лицо — лик Золотых. Не нужно думать: «Существует ли хоть малейший шанс, что после стольких тысячелетий может быть воссоздано это оружие?»
Сон — избавление, убежище без сновидений, но чья-то рука вырывает меня из него, неделикатно будит:
— Вероятно, у нас меньше времени, чем я полагала, — сказала Рурик Орландис. — Я получила сообщение с островов. Корабли Побережья в водах Архипелага приходят в движение.
Рассвет стер с неба дневные звезды. День летнего солнцестояния на Побережье: белое, как кость, небо и ветер, словно дыхание открытой печи. Я, потея, расстегнула ворот комбинезона и чертыхнулась от разочарования, когда наручный коммуникатор показал лишь наличие электростатических помех. Я считала, что в саду на крыше, вне здания Башни, помехи будут меньше.
— Бесполезно. — Я подумала: «Что делает Кори, может, она все еще на орбитальной станции? Где Дуг? Мне нужно знать, что происходит в Кель Харантише; спрошу Молли…»
Я остановилась, ошеломленная этой неожиданностью, которая (после всех этих лет) не являлась чем-то необычным. Требуется время, чтобы осознать, что кто-то ушел.
Я прошла по пыльному саду обратно к куполообразному выходу на крышу. Там была Рурик Чародей. Она выглядела так, словно спала в сорочке и брюках или же вообще не спала; солнце раннего утра безжалостно высвечивало, какая она потрепанная и изможденная. Рурик прохаживалась, шаркая босыми сильно выпуклыми шестипалыми ступнями по гравию, и когда я подошла к ней, остановилась, чтобы наброситься на сообщение, принесенное человеком в коричневой мантии. И обменялась с ним несколькими словами.
Я с удивлением подумала: «Все еще наполовину спит. Поразительно, как много в ней еще от амари Рурик Орландис. Она — Рурик. И она же — многие другие. И, несмотря на то, что она рассказала мне о Башне и древнем свете, она же, если потребуется, станет беззастенчиво лгать насчет того, что намерена с этим делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
— Если подсчитать, то за последние два дня я спала около шести часов… Я даже думать не могу, не говоря уже о том, чтобы обсуждать то, что здесь видела. — Я помолчала. — Вы не рассказываете мне, как действует это средство подавления, эта «антирадиация».
— Если вы этого не знаете, то скажу вам, что не имею права рассказывать.
Борясь с усталостью, я подумала: «Если бы мне нужно было угадать, то я сказала бы, что причина в каких-то свойствах структуры хирузета в Башне. Может быть, это… не знаю… изменяет излучение Звезды Каррика? И мои «догадки» более верны, чем мое желание думать об этом».
Хирузет : когда он был живым, Колдуны придавали ему формы одной лишь своей волей, теперь же это невозможно воссоздать, а их секрет давно утрачен…
Я спросила:
— Все ли знания утрачены?
Звездный свет блестел на черной гриве, когда Рурик качнула головой, отпивая из бокала дел'ри .
— Если бы от науки Золотых остался хотя бы какой-то намек, то полукровки в Кель Харантише нашли бы его и воспользовались… или где-нибудь в Пустошах…
Она замолчала и посмотрела на меня. Эти желтые глаза светились почти собственным, присущим им светом.
— Кристи, на протяжении стольких веков, что вы просто не можете себе этого представить, я искала какой-нибудь способ устранения того разрушения, которое Колдуны и ортеанцы вместе оставили в этом мире. Если бы был такой способ, то я бы нашла его!
— А Повелительница Калил? Она допрашивала Рашида Акиду, я в этом уверена; Бог знает, что он нашел. Но он также слишком болен, чтобы рассказать.
Ортеанка сказала:
— Богиня запрещает снова использовать древний свет на этой земле. Я не совсем уверена, что его можно сдерживать так же, как в Эланзиире, на Сияющей Равнине и на севере… нет, я не совсем уверена, что не возникнет какое-нибудь напряжение, которое нарушит это ограничение, и что тогда?
В заполненной книгами комнате царила тишина. Свет Звезд Сердца перемещался по полу. Я подняла к своим губам бокал с дел'ри , вздрогнув от обжигающего вкуса напитка. Я боролась не только с усталостью, но и с желанием использовать сон как спасение. Не хочу думать о том, что я только что видела. Мир кристаллических зеркал, над которым движутся лишь ветер и серебристая пыль уничтожения… Нет, не думать. Или я воскрешу в памяти то, что испытывала в Раквири: что так легко смотреть на яркую тень и любить ее .
— И что теперь?
— Мне нужно спросить вас… — Рурик замолчала и взглянула вверх, туда, где в дверном проеме стоял служитель Башни в коричневой мантии. Она подозвала его кивком. Мужчина передал ей узкую полоску пергамента.
— Я тоже могу пользоваться рашаку -связью и гелиографами, — забавляясь, с улыбкой сказала она, прочла, и ее лицо с острыми чертами переменилось: я заметила на нем удивление и своего рода печальный юмор. — Н-да, — произнесла она. — Н-да…
— Что такое?
— У меня есть глаза и уши в Ста Тысячах, — сказала Рурик Чародей. — Сегодня летнее солнцестояние; они избрали Т'Ан Сутаи-телестре . Видите, как быстро ко мне может прийти сообщение.
Я склонилась над нею, читая полоску пергамента, которую, развернув на колене, она держала длинными пальцами своей единственной руки. Написано было вязью Ста Тысяч. Имя нового Т'Ан Сутаи-телестре , четко видное при звездном свете…
— «Нелум Сантил Римнит». Не верю ни единому слову!
Потом я вспомнила, как он стоял в Доме-источнике с Бетаном Иврисом, как говорил о мире с хайек .
Рурик запрокинула голову и засмеялась.
— И это после того, как он начальником порта в Алес-Кадарете брал взятки от Кель Харантиша… однако же, мы меняемся. Как же мы меняемся!
Я осторожно нажала клавишу на своем наручном коммуникаторе. Сейчас как раз 19.00, и хотя Дугги, пожалуй, готов к тому, что связь будет ненадежна, ему это было бы интересно. Я сказала:
— Если мне удастся пробиться, я хочу узнать, все ли еще Нелум Сантил и Дуг в Кеверилде и что происходит с хайек … ведет ли еще Сетри переговоры, идут ли еще военные действия…
— Думаю, вы не сможете воспользоваться этим внутри Башни. — Рурик нагнулась и поставила на пол свой бокал с дел'ри , а потом быстро встала. — Сначала отдых. Кристи, мне нужно снова поговорить с вами; есть вещи, о которых мне нужно расспросить вас. А вам скоро придется покинуть Башню. Я велю моим людям отвести вас туда, где вы сможете п спать несколько часов.
Сон был избавлением; желанной тьмой без сновидений. Не нужно думать о древней Башне, разрушаемой веками, о всех утраченных секретах ее создания и восстановления. Не нужно думать о многих милях сплошного опустошения к югу отсюда или о том, как блестел на Сияющей Равнине солнечный свет…
Не нужно думать о том городе, что лежал в четырехстах милях, там, где восходит солнце, и о Повелительнице, восседающей на черепах, чье лицо — лик Золотых. Не нужно думать: «Существует ли хоть малейший шанс, что после стольких тысячелетий может быть воссоздано это оружие?»
Сон — избавление, убежище без сновидений, но чья-то рука вырывает меня из него, неделикатно будит:
— Вероятно, у нас меньше времени, чем я полагала, — сказала Рурик Орландис. — Я получила сообщение с островов. Корабли Побережья в водах Архипелага приходят в движение.
Рассвет стер с неба дневные звезды. День летнего солнцестояния на Побережье: белое, как кость, небо и ветер, словно дыхание открытой печи. Я, потея, расстегнула ворот комбинезона и чертыхнулась от разочарования, когда наручный коммуникатор показал лишь наличие электростатических помех. Я считала, что в саду на крыше, вне здания Башни, помехи будут меньше.
— Бесполезно. — Я подумала: «Что делает Кори, может, она все еще на орбитальной станции? Где Дуг? Мне нужно знать, что происходит в Кель Харантише; спрошу Молли…»
Я остановилась, ошеломленная этой неожиданностью, которая (после всех этих лет) не являлась чем-то необычным. Требуется время, чтобы осознать, что кто-то ушел.
Я прошла по пыльному саду обратно к куполообразному выходу на крышу. Там была Рурик Чародей. Она выглядела так, словно спала в сорочке и брюках или же вообще не спала; солнце раннего утра безжалостно высвечивало, какая она потрепанная и изможденная. Рурик прохаживалась, шаркая босыми сильно выпуклыми шестипалыми ступнями по гравию, и когда я подошла к ней, остановилась, чтобы наброситься на сообщение, принесенное человеком в коричневой мантии. И обменялась с ним несколькими словами.
Я с удивлением подумала: «Все еще наполовину спит. Поразительно, как много в ней еще от амари Рурик Орландис. Она — Рурик. И она же — многие другие. И, несмотря на то, что она рассказала мне о Башне и древнем свете, она же, если потребуется, станет беззастенчиво лгать насчет того, что намерена с этим делать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202