К моему горячему лбу прикоснулась рука, пальцы которой были холодны как лед.
— Не… — И тут я разглядела. «Я брежу», — подумала я, совершенно в этом уверенная — настолько, что ничего не сказала, но кто-то крикнул:
— Т'Ан , есть еще одна лодка для погрузки, какую группу переправлять следующей?
Рурик подняла голову и позвала:
— По ступеням… сюда.
Она взглянула на меня сверху вниз и сказала:
— Что я могу сделать? Подумайте и скажите мне, Кристи.
— Что мы можем сделать, чтобы помочь вам и не причинить вреда?
— Что вы здесь делаете? — Тут я подумала о том, как срочно нужно отправляться. — У меня была шина, чтобы предохранять кость от раздражения… Рурик, ради Бога! Что вы тут делаете?
Она стояла, прислонившись к краю повозки. Солнце освещало ее черную, теперь сильно запыленную гриву и резкие черты. Она внимательно глядела на реку, наблюдая за полудюжиной небольших суденышек, качавшихся на воде.
— Вытаскиваю отсюда людей. Видели бы вы Дома-источники! Они, наверное, переправили сотни за первый час… все, кто мог, ушли, а те, кто этого не сделал, глупцы… — Она оборвала разговор, чтобы прокричать команду вниз, на пристань. — …и теперь вот эти потери. Порт…
— Который теперь час?
— Около часа до полудня. — Она усмехнулась, и морщины на ее лице стали глубже. Перепонки прикрыли желтые глаза от пыли. — И это моя С'арант! — Она отвернулась, отдавая команды другим ортеанцам.
Я оглохла от шума. В глазах все плыло: я сознавала, что у меня лихорадка. Затем меня пронзила резкая боль, я села прямо и вскрикнула. На мою правую ногу были наложены временные шины, примотанные полосами из разорванного плаща, и я в смущении подумала: «Когда же это произошло?» . Рурик Орландис спросила:
— Лучше?
— Я… м-м-м, да, лучше.
— Лгунья. — Она подняла голову. Ветер сдувал с лица подстриженную гриву. Небо над ней казалось подернутым дымкой, и я поняла, что это было высоко плывшее облако; дневные звезды едва виднелись в молочной голубизне. «И нет ни единого „челнока“», — подумала я. Ортеанка сказала: — Вас переправят на следующей лодке.
Шины плотно прилегали к ноге. В колене сильно пульсировала кровь, однако теперь оно, по крайней мере, не двигалось при каждом вдохе. Понадобилась скурраи-джасин , и меня спустили с нее, положив на причал рядом с дюжиной других ортеанцев. Каменные плиты были нагреты солнцем. Время от времени у меня темнело в глазах, а когда прекратилось действие болеутоляющего средства, боль стала усиливаться, и я подумала: «Как мне попасть на „челнок“? На Кумиэл? Здесь нет врачей…»
Говорящий-с-землей, ухаживавший за другими ранеными, прошел по причалу и осмотрел мою ногу, но не прикасался к ней. «Рад или огорчен?» — с интересом подумала я. Анатомия земного человека отличается от анатомии ортеанца: я поняла, что они скорее всего не вмешивались. Боже, пусть же кто-нибудь сделает что-нибудь!
К причалу все прибывали люди с улиц. Когда солнце поднялось выше и настал полдень, шум стрельбы усилился. На лице, шее и спине у меня выступил холодный пот. Я подумала: «Нет. Достаточно. Это уж слишком. Больше не хочу». Мне были видны только дым и пыль, висевшие в воздухе над вершиной холма. Со стороны моря, снизу, куда текла река, вздымался черный дым и бушевали пожары, и прошло много времени, прежде чем я подумала: «Это Западный холм».
И услышала резкий треск действующего лучевого импульсного генератора.
Я посмотрела вниз, на противоположный берег реки, опасаясь увидеть металлические паруса джат-рай .
— …и возвращайтесь обратно.
Это был голос Рурик, говорившей с темногривым мужчиной в римонской одежде. Когда он ушел, она присела на корточки рядом со мной. Я лежала опершись на стенку возле ступеней причала. Полуденное солнце, отражаясь от воды, ослепляло своим блеском. Один из находившихся рядом со мной ортеанцев — женщина с раненой рукой — что-то пробормотала шепотом, какой-то мужчина заворчал, взглянул на Рурик и сплюнул:
— Орландис!
Рурик не обратила на него внимания. Ее рука с длинными пальцами стала массировать культю плеча, и я увидела, что сорочка на Рурик была в грязи, брюки запылены, а на поясе висел СУЗ. На гладком прикладе не было логограммы Компании. Значит, поняла я, он попал к ней от хайек , а как при подобной неразберихе… разве это имеет значение?
— Нужно уходить, — тихо сказала она, — они поднимаются по реке от Западного холма. С'арант , переправляться рискованно, но оставаться здесь — тоже.
Ее глаза следили за римонцем, с которым она говорила. Я видела, как он надзирал за погрузкой носилок на небольшую лодку и кричал на аширен , из которых и состояла вся команда гребцов. Лодка поднималась и опускалась: начинался отлив, несший воду вниз, к устью. Рурик подняла голову, глядя на склон холма и на стоявшие выше нас дома телестре .
— Крайне необходимо вывезти всех.
— Что происходит?
Она молча покачала головой. Послышался гул, перекрывший грохот взрывов и вой СУЗ, и высоко над городом, исчезая на востоке, пролетел «челнок». Еще один взрыв, громкий и внезапный, потряс пристань, и я до крови прикусила губу. Рурик стояла и, прислушиваясь, смотрела на восток, но гул постепенно стих. Она села. Теперь я снова ощущала запах гари, забивающий запах моря и страх.
— О Мать-Солнце! — прошептала она. — Я велю им перегнать лодки обратно сюда. — Она бросила на меня быстрый взгляд и положила руку мне на плечо. — Не волнуйтесь, Кристи.
— Цитадель…
Она ничего не ответила, но из-за перепонок показались желтые глаза, лихорадочно блестевшие на темном лице. Рурик взглянула из-под темных бровей вверх, на город, и от внезапно хлынувшего адреналина у меня засбоил пульс, я ощутила ледяной холод. Ее пальцы сжимали мое плечо.
— Вы не спрашиваете, что задерживает сражение в порту и на реках.
Я не соображала от боли и пробормотала:
— Задерживает?
— Они сражаются против инопланетной технологии с арбалетами и харурами. В качестве отвлекающего маневра. — Ее губы шевельнулись, и это была, вероятно, улыбка, древняя и язвительная. Затем она снова превратилась в Рурик Орландис с осунувшимся от страданий лицом и сказала: — Кристи, и кто, как вы думаете? Т'Ан Командующий, гвардия, — какая-то горстка наемников. Они теперь там, внизу.
Она встала, окликнув ортеанцев, которые ввезли от выходившей к причалу улицы еще две нагруженные повозки, запряженные скурраи . Говорящие-с-землей в коричневых мантиях подбежали к раненым, а я от шума и боли попыталась заткнуть уши. Блейз . Меня охватило смятение; я по-детски подумала, что Т'Ан Командующий — это Блейз Медуэнин, за тем, что ему не вернуться оттуда и что я не верю в это! И, вздохнув, всхлипнула: да, он там; Боже…
— Вытащите его оттуда. Рурик, отправьте сообщение, вызовите его сюда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202