А теперь я покидаю Махерву.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 13. Насилие и видение
Я очнулась от глубокого сна. Было жарко, и хотелось пить. Через окно, имевшее форму полукруглой арки, внутрь проникал свет. В воздухе пахло сыростью. В дальних комнатах звучали голоса. Мою кожу царапал тюфяк, набитый соломой дел'ри , на котором я лежала. Я смотрела на потолок: белая штукатурка и на ней трещины, тонкие, как волос.
Что-то плюхнулось на тюфяк из соломы дел'ри .
— Макс? — сонно спросила я.
Повернув голову, я увидела крошечное лицо с узким подбородком и короткой бледной гривой. Ребенок, не старше двух или трех лет. Ке зевнуло, показав зубы, потом легло на тюфяк, свернулось калачиком возле моей спины. Маленький комок тепла, дышащий в ритме, не свойственном землянину.
«Наверно, я знаю что-то об этом», — подумалось мне.
Ребенок, такой доверчивый, воздух, пропитанный запахом дождя. И, прежде чем осмыслить это, я канула в сон, как камень в колодец.
Я проснулась с ясной головой, как после долгого выздоровления.
Сначала один крик, затем еще два или три, затем целый хор: скрежет ящероподобных птиц рашаку . Воздух казался влажным и мягким, заряженным непонятной энергией; он искрился от наполнившего его озона и был насыщен запахом моря. Окно представляло собой арку с ободом в закругленной белой стене. Утро рисовало мягкие голубые тени на потолке купола в десяти или двенадцати футах над моей головой. Я перевернулась на тюфяке из дел'ри и увидела молодого ортеанца, сидящего на скамье у входа.
Его голова с коротко подстриженной гривой была наклонена вперед. Он сидел, расставив ноги в сапогах, наклонившись вперед и зажав между коленями шестипалые руки. Под курткой-безрукавкой с вырезом на спине виднелось костлявое туловище. На поясе висели ремни для ношения харуров , но самих мечей не было.
— О Боже, дай же мне сил! — сказала я, садясь. — Не знакомы ли мы с вами, шан'тай !
Меня бросило в жар; я поняла, что голая: комбинезона, СУЗ-IV, наручного коммуникатора — ничего не было. Одеялом мне служила грязная мантия мешаби . Я натянула ее через голову, медленно завязала пояс.
— Отправлено для проверки, — сказал молодой ортеанец. Его темная грива казалась подстриженным гребнем. Ему, наверное, не больше шестнадцати или семнадцати? Едва вышел из возраста аширен . Было трудно понять, что он невнятно произносил на морвренском диалекте своим поразительно низким голосом.
— Что вы говорите?
— Для вашей проверки. Трудно, Т'Ан . Вы ходите вокруг домов-Орденов. — Он встал. — Я приведу Дамори.
Дома-Ордены?
Я потянулась, чувствуя, как по коже скользит мантия мешаби . На мгновение боль ожила, когда я протирала глаза, чтобы прогнать последний сон. Я подняла глаза на парня:
— Думаю, традиционным вопросом является такой: где я нахожусь? Но я знаю, где я. Пытаюсь понять: как, черт побе ри, я сюда попала, и зачем!
Он пробормотал что-то невнятное и, когда я спросила, повторил:
— Вы это приказали, Т'Ан . Я послушался вас.
— Кто вы?
У него были широко расставленные, слегка раскосые темные глаза, мигательные перепонки скользнули вниз, прикрывая их.
— Я — Браник. Из группы Халдин Дамори.
Выложенный плитками пол под ногами был теплым.
Я встала, подошла к окну, прислонилась к широкому подоконнику. Небо, бледно-голубое, в этот рассветный час все же было покрыто дневными звездами, как веснушками. Легкий туман серебрил высокий небесный свод. К западу падали влажные тени, они лежали на белой земле, на белой пыли. Кричали рашаку .
От земли поднимались бледные, неяркие округлые купола, промежутки между которыми вряд ли были шире, чем переулок, двери одних были затенены навесами на непрочных шестах, а другие имели лишь ряд низких ступеней и вход в форме арки. На ступенях такого купола сидела группа из четырех или пяти ортеанцев. Они не разговаривали друг с другом. Один из них беспрестанно покачивался взад и вперед. Лица трех других скрывали маски. Пока я наблюдала за ними, на ступени вышел еще один ортеанец и стал сметать веником пыль. Его мантия мешаби была чистой, а веревочный пояс оплетен разноцветными нитями.
— Внутренний город…
Я знала это, даже во сне. Внутренний город Касабаарде, порождающий в своих стенах философское неистовство и жестокие видения. Почему я думала, что мне нужно было прийти сюда, именно в это место на Орте?
— Дома-Ордены внутреннего города… А какой сейчас день Зимнего солнца?
Парень проворчал:
— Не Зимнего. Зимнее солнце прошло. Сейчас Штормовое солнце-18.
— Черт возьми!
— Я приведу Халдин…
— Я иду с вами. — Я снова оглядела небольшую комнатку. Она была пуста. Сквозь арочный выход я видела ступени, что вели в подземные помещения, но это также было бы бесполезным. — Они не постеснялись забрать даже мои ботинки, маленькие воришки…
В его языке для этого последнего слова даже нет соответствия. Парень, проходя по внешней комнате, сказал:
— Я видел кого-то, кто их носит, Т'Ан .
Я едва не засмеялась, но удержалась. Ортеанец, подметавший наружные ступени, посторонился, чтобы пропустить нас, и слегка поклонился. Я помедлила, повернулась к Бранику и протянула руку к шнурку с монетами на его шее.
Мужчина из дома-Ордена улыбнулся. Он стоял на верхней ступеньке, а голова его была на уровне моего плеча. Он взглянул на монеты, которые я ему предложила.
— Вы забываете, — спокойно сказал он, — хотя мы говорили вам об этом, когда вы сюда приходили. Это внутренний город. Согласно древнему обычаю, здесь вы можете свободно есть, пить и обрести крышу над головой. Дома-Ордены оденут вас, — сказал он, и я разгладила сморщившуюся мантию мешаби . — Это не дар; дар внутреннего города — время. А это рождает неистовство и видения, праздность или мудрость.
— Да, я помню…
Браник снова надел на шею шнурок с монетами и осенил себя напротив груди круговым знаком Богини. Повернулся, не говоря ни слова, в другую сторону. Я последовала за ним. Трудно следовать обычаям внутреннего города: мои инстинкты кричали мне, что это преступно.
Я почувствовала слабый утренний ветерок, ощутила босыми ногами влажность земли и немного забеспокоилась на счет мирских вещей: болезни, инфекции. А затем подумала с крайним недоверием: «Штормовое солнце-18!» Парень пошел вниз по кривым проулкам, двигаясь в сторону рассвета, а я шла следом, с трудом поспевая за его шагами.
Когда мы вышли на открытое место и я увидела возникшую перед нами высокую стену, я спросила:
— Браник, где Халдин?
— Торговый квартал. Все наши.
Я остановилась. Находившаяся передо мной стена высотой не уступала вершинам куполов и была построена из массивных блоков песчаника. Примерно в тридцати ярдах от нас она расширялась. Тут в ее толщу, составлявшую около двенадцати футов, была встроена низкая сторожка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 13. Насилие и видение
Я очнулась от глубокого сна. Было жарко, и хотелось пить. Через окно, имевшее форму полукруглой арки, внутрь проникал свет. В воздухе пахло сыростью. В дальних комнатах звучали голоса. Мою кожу царапал тюфяк, набитый соломой дел'ри , на котором я лежала. Я смотрела на потолок: белая штукатурка и на ней трещины, тонкие, как волос.
Что-то плюхнулось на тюфяк из соломы дел'ри .
— Макс? — сонно спросила я.
Повернув голову, я увидела крошечное лицо с узким подбородком и короткой бледной гривой. Ребенок, не старше двух или трех лет. Ке зевнуло, показав зубы, потом легло на тюфяк, свернулось калачиком возле моей спины. Маленький комок тепла, дышащий в ритме, не свойственном землянину.
«Наверно, я знаю что-то об этом», — подумалось мне.
Ребенок, такой доверчивый, воздух, пропитанный запахом дождя. И, прежде чем осмыслить это, я канула в сон, как камень в колодец.
Я проснулась с ясной головой, как после долгого выздоровления.
Сначала один крик, затем еще два или три, затем целый хор: скрежет ящероподобных птиц рашаку . Воздух казался влажным и мягким, заряженным непонятной энергией; он искрился от наполнившего его озона и был насыщен запахом моря. Окно представляло собой арку с ободом в закругленной белой стене. Утро рисовало мягкие голубые тени на потолке купола в десяти или двенадцати футах над моей головой. Я перевернулась на тюфяке из дел'ри и увидела молодого ортеанца, сидящего на скамье у входа.
Его голова с коротко подстриженной гривой была наклонена вперед. Он сидел, расставив ноги в сапогах, наклонившись вперед и зажав между коленями шестипалые руки. Под курткой-безрукавкой с вырезом на спине виднелось костлявое туловище. На поясе висели ремни для ношения харуров , но самих мечей не было.
— О Боже, дай же мне сил! — сказала я, садясь. — Не знакомы ли мы с вами, шан'тай !
Меня бросило в жар; я поняла, что голая: комбинезона, СУЗ-IV, наручного коммуникатора — ничего не было. Одеялом мне служила грязная мантия мешаби . Я натянула ее через голову, медленно завязала пояс.
— Отправлено для проверки, — сказал молодой ортеанец. Его темная грива казалась подстриженным гребнем. Ему, наверное, не больше шестнадцати или семнадцати? Едва вышел из возраста аширен . Было трудно понять, что он невнятно произносил на морвренском диалекте своим поразительно низким голосом.
— Что вы говорите?
— Для вашей проверки. Трудно, Т'Ан . Вы ходите вокруг домов-Орденов. — Он встал. — Я приведу Дамори.
Дома-Ордены?
Я потянулась, чувствуя, как по коже скользит мантия мешаби . На мгновение боль ожила, когда я протирала глаза, чтобы прогнать последний сон. Я подняла глаза на парня:
— Думаю, традиционным вопросом является такой: где я нахожусь? Но я знаю, где я. Пытаюсь понять: как, черт побе ри, я сюда попала, и зачем!
Он пробормотал что-то невнятное и, когда я спросила, повторил:
— Вы это приказали, Т'Ан . Я послушался вас.
— Кто вы?
У него были широко расставленные, слегка раскосые темные глаза, мигательные перепонки скользнули вниз, прикрывая их.
— Я — Браник. Из группы Халдин Дамори.
Выложенный плитками пол под ногами был теплым.
Я встала, подошла к окну, прислонилась к широкому подоконнику. Небо, бледно-голубое, в этот рассветный час все же было покрыто дневными звездами, как веснушками. Легкий туман серебрил высокий небесный свод. К западу падали влажные тени, они лежали на белой земле, на белой пыли. Кричали рашаку .
От земли поднимались бледные, неяркие округлые купола, промежутки между которыми вряд ли были шире, чем переулок, двери одних были затенены навесами на непрочных шестах, а другие имели лишь ряд низких ступеней и вход в форме арки. На ступенях такого купола сидела группа из четырех или пяти ортеанцев. Они не разговаривали друг с другом. Один из них беспрестанно покачивался взад и вперед. Лица трех других скрывали маски. Пока я наблюдала за ними, на ступени вышел еще один ортеанец и стал сметать веником пыль. Его мантия мешаби была чистой, а веревочный пояс оплетен разноцветными нитями.
— Внутренний город…
Я знала это, даже во сне. Внутренний город Касабаарде, порождающий в своих стенах философское неистовство и жестокие видения. Почему я думала, что мне нужно было прийти сюда, именно в это место на Орте?
— Дома-Ордены внутреннего города… А какой сейчас день Зимнего солнца?
Парень проворчал:
— Не Зимнего. Зимнее солнце прошло. Сейчас Штормовое солнце-18.
— Черт возьми!
— Я приведу Халдин…
— Я иду с вами. — Я снова оглядела небольшую комнатку. Она была пуста. Сквозь арочный выход я видела ступени, что вели в подземные помещения, но это также было бы бесполезным. — Они не постеснялись забрать даже мои ботинки, маленькие воришки…
В его языке для этого последнего слова даже нет соответствия. Парень, проходя по внешней комнате, сказал:
— Я видел кого-то, кто их носит, Т'Ан .
Я едва не засмеялась, но удержалась. Ортеанец, подметавший наружные ступени, посторонился, чтобы пропустить нас, и слегка поклонился. Я помедлила, повернулась к Бранику и протянула руку к шнурку с монетами на его шее.
Мужчина из дома-Ордена улыбнулся. Он стоял на верхней ступеньке, а голова его была на уровне моего плеча. Он взглянул на монеты, которые я ему предложила.
— Вы забываете, — спокойно сказал он, — хотя мы говорили вам об этом, когда вы сюда приходили. Это внутренний город. Согласно древнему обычаю, здесь вы можете свободно есть, пить и обрести крышу над головой. Дома-Ордены оденут вас, — сказал он, и я разгладила сморщившуюся мантию мешаби . — Это не дар; дар внутреннего города — время. А это рождает неистовство и видения, праздность или мудрость.
— Да, я помню…
Браник снова надел на шею шнурок с монетами и осенил себя напротив груди круговым знаком Богини. Повернулся, не говоря ни слова, в другую сторону. Я последовала за ним. Трудно следовать обычаям внутреннего города: мои инстинкты кричали мне, что это преступно.
Я почувствовала слабый утренний ветерок, ощутила босыми ногами влажность земли и немного забеспокоилась на счет мирских вещей: болезни, инфекции. А затем подумала с крайним недоверием: «Штормовое солнце-18!» Парень пошел вниз по кривым проулкам, двигаясь в сторону рассвета, а я шла следом, с трудом поспевая за его шагами.
Когда мы вышли на открытое место и я увидела возникшую перед нами высокую стену, я спросила:
— Браник, где Халдин?
— Торговый квартал. Все наши.
Я остановилась. Находившаяся передо мной стена высотой не уступала вершинам куполов и была построена из массивных блоков песчаника. Примерно в тридцати ярдах от нас она расширялась. Тут в ее толщу, составлявшую около двенадцати футов, была встроена низкая сторожка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202