Я боялась… боялась этой любви. Одна мысль об этом сводила меня с ума.
– Господи, но почему?!
– Моя мать любила герцога, и это сломало ей жизнь. Нежно отстранившись, Рэнд вглядывался в лицо Клер.
Было совершенно очевидно, что она верит в то, что говорит.
– Но каким образом? – спросил он. – Расскажи мне, Клер!
– Она не смогла отказать ему. Даже когда он попросил ее о том, что было по меньшей мере неразумно, даже опасно, она не смогла сказать «нет».
– Черт возьми, о чем ты?
– Мама никак не хотела согласиться отпустить отца в плавание – он собирался на острова в южной части Тихого океана. Я знала об этом – как-то случайно подслушала их разговор, когда они спорили с герцогом. Когда же мама поняла, что ее любовник хочет, чтобы и она тоже поехала с сэром Гриффином, она пришла в ярость. Но больше всего меня поразило то, что в конце концов она согласилась. Единственное, на чем она настаивала, – это чтобы и я отправилась с ними. Мой отец и герцог оба были против, они предлагали отправить меня в закрытую школу. Я же хотела одного – быть рядом с матерью. Думаю, именно это и заставило их сдаться. В итоге мы отправились все вместе. На южных островах мы прожили почти пять лет. Думаю, мы бы провели там гораздо больше, но мама заболела. Она умерла через пару месяцев после нашего возвращения в Лондон. Стикль был рядом с ней до конца. И несмотря на это, она простила ему все… простила, что он отослал ее от себя!
– Но нельзя же винить его в том, что она заболела, Клер.
– Нет, Рэнд. Этого бы не произошло, останься она в Лондоне. Рыба, ставшая причиной ее смерти, водится только на отмелях в этой части Тихого океана. Одно лишь прикосновение ее плавников несет смерть. Чего только не делал отец, чтобы вывести яд из маминой крови! Все было бесполезно! Чудо, что она еще прожила так долго. Я часто думала потом, что это из-за того, что мама не хотела умереть, не простившись с герцогом.
Рэнд покачал головой.
– И ты винишь крестного в смерти своей матери? – Нет.
– Тогда, значит, считаешь, что она сама во всем виновата?
– Почему она была такой слабой? – горько вздохнула Клер. – Почему считалась с его желаниями, больше, чем со своими собственными?
– Она хотела быть с ним, – тихо сказал Рэнд. – Да.
– А разве это произошло бы, если бы она настояла на своем и осталась?
– Конечно.
Рэнд легко провел ладонью по щеке Клер, смахнул прозрачные слезинки.
– Они могли встречаться, только пока твой отец оставался в Лондоне. С его отъездом свидания не могли продолжаться, иначе твоя мать предстала бы в ложном свете, а герцог, по-видимому, этого не хотел. Ты знаешь не хуже меня, что в таком случае ее репутация в глазах света погибла бы. Думаю, она не хотела покидать его, но потом поняла, что отъезд вместе с мужем – самое разумное решение в подобной ситуации. Она ведь была отнюдь не глупа, твоя мать. Ты тогда была ребенком, Клер, и видела все глазами ребенка. Неужели же сейчас ты не можешь взглянуть на прошлое глазами взрослой женщины? Твоя мать, твой отец… герцог, наконец, – они ведь просто люди! Улыбка Клер вышла жалкой.
– Хочешь сказать, что и они совершали ошибки?
Взяв ее за руки, Рэнд приложил ее ладони к своему лицу, чтобы она могла почувствовать переполнявшие его чувства.
– Конечно… как и все люди, – вздохнул он. – Но самой серьезной их ошибкой было то, что они не поняли, как сильно ты нуждаешься в их любви.
Глава 11
Раскинувшись в сотне миль к северо-востоку от Таити, Раитеа по праву носил имя «матери островов», поскольку был открыт первым среди островов Общества. По-прежнему держа курс на Сириус, «Цербер» через пять дней вошел в его прибрежные воды.
Клер долго гадала, пытаясь представить, какие чувства нахлынут на нее, когда она снова окажется на Раитеа. Именно здесь причалило ее каноэ после долгого, изнурительного плавания. Аборигены встретили ее с искренней радостью, однако к этому чувству примешивался какой-то благоговейный страх. Порой ей приходило в голову, что если бы не британский фрегат, по чистой случайности оказавшийся в этих водах, ей была бы уготована участь языческой богини. Но вместо этого ее поручили заботам соотечественников и Клер покинула остров прежде, чем смогла как следует поблагодарить своих спасителей.
– Не дождусь, когда смогу это сделать, – сказала Клер, обращаясь к доктору.
– Хм-м, – рассеянно проворчал тот, судя по всему, слушая ее вполуха.
Клер понимающе улыбнулась. «Интересно, слышал ли Маколей хотя бы половину моего рассказа?» – подумала она.
– Вы не видите, туземцы уже спустили лодки, чтобы приветствовать нас? – спросила она.
– Еще бы! Вон они – целых четыре! Скользят по воде, как пауки!
Клер прикрыла глаза, вспоминая… Над ее головой на нок-реях вахтенные, рискуя свалиться за борт, выкрикивали приветствия толпившимся на берегу женщинам, которые, вполне возможно, даже не слышали их. Конечно, все старательно делали вид, что занимаются своим делом, но все это лишь благодаря присутствию капитана и Клер. Не будь их на палубе, большинство мужчин наверняка бросились бы за борт, чтобы вплавь добраться до берега.
Решившись привлечь внимание доктора, Клер тронула его за руку.
– Капитан не говорил, для чего он решил стать тут на якорь?
– Наверное, собирается пополнить припасы, – предположил Маколей. С трудом оторвав глаза от толпы туземок с кожей цвета свежего меда, он удивленно воззрился на Клер. – А вы, стало быть, не знаете? Странно… мне казалось, у капитана Гамильтона нет от вас секретов.
Губы Клер побелели от едва сдерживаемого гнева. Но ярость ее была вызвана даже не словами доктора, а тем непристойным смыслом, который он вкладывал в них. Доктор Стюарт ни разу откровенно не сказал, что ему известно о ее любовной связи с Рэндом, однако не упускал случая так или иначе намекнуть, что для него это не тайна.
– Нет, он ничего не говорил, – ровным голосом ответила Клер, – а мистер Катч только сегодня утром предупредил, что мы уже совсем близко от острова.
– Чувствую, здесь какая-то тайна, – пробормотал Стюарт.
– Тайна? – не выдержав, переспросила Клер. Присутствие доктора было ей настолько неприятно, что она уже собиралась уйти, но любопытство пересилило. – С чего вы это взяли?
Маколей расплылся в довольной улыбке, но Клер не могла ее увидеть. Прежде чем ответить, он с глубокомысленным видом почесал подбородок.
– С того, дорогая, что с некоторых пор за моей спиной постоянно перешептываются, а стоит мне войти в кают-компанию, как разговоры обрываются словно по мановению волшебной палочки. И началось все на этой неделе. Как вы думаете, тут может быть какая-то связь с кладом?
– Возможно, конечно, хотя причин для этого может быть множество. Кстати… не знала, что вас тоже интересует этот пресловутый клад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
– Господи, но почему?!
– Моя мать любила герцога, и это сломало ей жизнь. Нежно отстранившись, Рэнд вглядывался в лицо Клер.
Было совершенно очевидно, что она верит в то, что говорит.
– Но каким образом? – спросил он. – Расскажи мне, Клер!
– Она не смогла отказать ему. Даже когда он попросил ее о том, что было по меньшей мере неразумно, даже опасно, она не смогла сказать «нет».
– Черт возьми, о чем ты?
– Мама никак не хотела согласиться отпустить отца в плавание – он собирался на острова в южной части Тихого океана. Я знала об этом – как-то случайно подслушала их разговор, когда они спорили с герцогом. Когда же мама поняла, что ее любовник хочет, чтобы и она тоже поехала с сэром Гриффином, она пришла в ярость. Но больше всего меня поразило то, что в конце концов она согласилась. Единственное, на чем она настаивала, – это чтобы и я отправилась с ними. Мой отец и герцог оба были против, они предлагали отправить меня в закрытую школу. Я же хотела одного – быть рядом с матерью. Думаю, именно это и заставило их сдаться. В итоге мы отправились все вместе. На южных островах мы прожили почти пять лет. Думаю, мы бы провели там гораздо больше, но мама заболела. Она умерла через пару месяцев после нашего возвращения в Лондон. Стикль был рядом с ней до конца. И несмотря на это, она простила ему все… простила, что он отослал ее от себя!
– Но нельзя же винить его в том, что она заболела, Клер.
– Нет, Рэнд. Этого бы не произошло, останься она в Лондоне. Рыба, ставшая причиной ее смерти, водится только на отмелях в этой части Тихого океана. Одно лишь прикосновение ее плавников несет смерть. Чего только не делал отец, чтобы вывести яд из маминой крови! Все было бесполезно! Чудо, что она еще прожила так долго. Я часто думала потом, что это из-за того, что мама не хотела умереть, не простившись с герцогом.
Рэнд покачал головой.
– И ты винишь крестного в смерти своей матери? – Нет.
– Тогда, значит, считаешь, что она сама во всем виновата?
– Почему она была такой слабой? – горько вздохнула Клер. – Почему считалась с его желаниями, больше, чем со своими собственными?
– Она хотела быть с ним, – тихо сказал Рэнд. – Да.
– А разве это произошло бы, если бы она настояла на своем и осталась?
– Конечно.
Рэнд легко провел ладонью по щеке Клер, смахнул прозрачные слезинки.
– Они могли встречаться, только пока твой отец оставался в Лондоне. С его отъездом свидания не могли продолжаться, иначе твоя мать предстала бы в ложном свете, а герцог, по-видимому, этого не хотел. Ты знаешь не хуже меня, что в таком случае ее репутация в глазах света погибла бы. Думаю, она не хотела покидать его, но потом поняла, что отъезд вместе с мужем – самое разумное решение в подобной ситуации. Она ведь была отнюдь не глупа, твоя мать. Ты тогда была ребенком, Клер, и видела все глазами ребенка. Неужели же сейчас ты не можешь взглянуть на прошлое глазами взрослой женщины? Твоя мать, твой отец… герцог, наконец, – они ведь просто люди! Улыбка Клер вышла жалкой.
– Хочешь сказать, что и они совершали ошибки?
Взяв ее за руки, Рэнд приложил ее ладони к своему лицу, чтобы она могла почувствовать переполнявшие его чувства.
– Конечно… как и все люди, – вздохнул он. – Но самой серьезной их ошибкой было то, что они не поняли, как сильно ты нуждаешься в их любви.
Глава 11
Раскинувшись в сотне миль к северо-востоку от Таити, Раитеа по праву носил имя «матери островов», поскольку был открыт первым среди островов Общества. По-прежнему держа курс на Сириус, «Цербер» через пять дней вошел в его прибрежные воды.
Клер долго гадала, пытаясь представить, какие чувства нахлынут на нее, когда она снова окажется на Раитеа. Именно здесь причалило ее каноэ после долгого, изнурительного плавания. Аборигены встретили ее с искренней радостью, однако к этому чувству примешивался какой-то благоговейный страх. Порой ей приходило в голову, что если бы не британский фрегат, по чистой случайности оказавшийся в этих водах, ей была бы уготована участь языческой богини. Но вместо этого ее поручили заботам соотечественников и Клер покинула остров прежде, чем смогла как следует поблагодарить своих спасителей.
– Не дождусь, когда смогу это сделать, – сказала Клер, обращаясь к доктору.
– Хм-м, – рассеянно проворчал тот, судя по всему, слушая ее вполуха.
Клер понимающе улыбнулась. «Интересно, слышал ли Маколей хотя бы половину моего рассказа?» – подумала она.
– Вы не видите, туземцы уже спустили лодки, чтобы приветствовать нас? – спросила она.
– Еще бы! Вон они – целых четыре! Скользят по воде, как пауки!
Клер прикрыла глаза, вспоминая… Над ее головой на нок-реях вахтенные, рискуя свалиться за борт, выкрикивали приветствия толпившимся на берегу женщинам, которые, вполне возможно, даже не слышали их. Конечно, все старательно делали вид, что занимаются своим делом, но все это лишь благодаря присутствию капитана и Клер. Не будь их на палубе, большинство мужчин наверняка бросились бы за борт, чтобы вплавь добраться до берега.
Решившись привлечь внимание доктора, Клер тронула его за руку.
– Капитан не говорил, для чего он решил стать тут на якорь?
– Наверное, собирается пополнить припасы, – предположил Маколей. С трудом оторвав глаза от толпы туземок с кожей цвета свежего меда, он удивленно воззрился на Клер. – А вы, стало быть, не знаете? Странно… мне казалось, у капитана Гамильтона нет от вас секретов.
Губы Клер побелели от едва сдерживаемого гнева. Но ярость ее была вызвана даже не словами доктора, а тем непристойным смыслом, который он вкладывал в них. Доктор Стюарт ни разу откровенно не сказал, что ему известно о ее любовной связи с Рэндом, однако не упускал случая так или иначе намекнуть, что для него это не тайна.
– Нет, он ничего не говорил, – ровным голосом ответила Клер, – а мистер Катч только сегодня утром предупредил, что мы уже совсем близко от острова.
– Чувствую, здесь какая-то тайна, – пробормотал Стюарт.
– Тайна? – не выдержав, переспросила Клер. Присутствие доктора было ей настолько неприятно, что она уже собиралась уйти, но любопытство пересилило. – С чего вы это взяли?
Маколей расплылся в довольной улыбке, но Клер не могла ее увидеть. Прежде чем ответить, он с глубокомысленным видом почесал подбородок.
– С того, дорогая, что с некоторых пор за моей спиной постоянно перешептываются, а стоит мне войти в кают-компанию, как разговоры обрываются словно по мановению волшебной палочки. И началось все на этой неделе. Как вы думаете, тут может быть какая-то связь с кладом?
– Возможно, конечно, хотя причин для этого может быть множество. Кстати… не знала, что вас тоже интересует этот пресловутый клад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117