Внутренняя часть этого подобия стола представляла собою скорее секретер; в глубине его располагались многочисленные ящички с бумагами в алфавитном порядке. Хранившиеся в них бумаги при жизни де Сартина не мог прочесть ни один человек, потому что только он мог отпереть стол, но едва ли кто-нибудь и после его смерти мог бы расшифровать эти бумаги: ключ к шифру хранился в одном из ящиков, еще более тщательно скрытом от чужих глаз.
В этом секретере, вернее, в шкафу, под зеркальной верхней частью было двенадцать одинаковых ящиков, запиравшихся при помощи невидимого механизма; секретер был сделан по специальному заказу регента для хранении химических и политических секретов; затем он был подарен его высочеством Дюбуа, а тот оставил его начальнику полиции Домбревалю.
От него-то де Сартин и унаследовал и секретер, и его секрет. Впрочем, де Сартин стал пользоваться им только после смерти прежнего владельца, предварительно сменив замки. Об этом столе-секретере ходили разные слухи; поговаривали, что он слишком хорошо хранит тайны, и де Сартин держит там не только парики.
Фрондеры, – а их было немало в описываемое нами время, – утверждали, что если бы можно было читать сквозь стены этого огромного стола, в одном из его ящиков непременно обнаружились бы знаменитые договоры, из которых явствовало, что его величество Людовик XV играл на бирже, ставя на зерно при посредничестве своего преданного агента де Сартина.
Итак, начальник полиции увидел в расположенных под углом друг к другу зеркалах бледное, строгое лицо Лоренцы, подходившей к нему со шкатулкой в руках.
Молодая женщина остановилась посреди кабинета. Ее костюм, лицо, походка поразили начальника полиции.
– Кто вы такая? – спросил он, не оборачиваясь, однако продолжая разглядывать ее в зеркале. – Что вам угодно?
– Я разговариваю с начальником полиции господином де Сартином? – спросила Лоренца.
– Да, – коротко ответил тот.
– Кто может это подтвердить? Де Сартин обернулся.
– Поверите ли вы в то, что я – именно тот человек, которого вы ищете, если я отправлю вас в тюрьму?
Лоренца молчала.
Она оглядывалась с непередаваемым чувством собственного достоинства, свойственным женщинам ее страны, в поисках кресла, которое де Сартин словно бы забыл ей предложить.
Одного этого взгляда оказалось достаточно – его сиятельство д'Альби де Сартин был хорошо воспитанным человеком.
– Садитесь! – сказал он.
Лоренца придвинула к себе кресло и села.
– Говорите скорее! – приказал де Сартин. – Что вам угодно?
– Сударь! – отвечала женщина. – Я пришла просить у вас защиты.
Де Сартин окинул ее присущим ему насмешливым взглядом.
– Гм! – хмыкнул он.
– Сударь! – продолжала Лоренца. – Я была воспитана в приличной семье, но один человек обманным путем женился на мне и вот уже три года притесняет меня и мучает.
Глядя в ее благородное лицо, де Сартин почувствовал при звуке ее музыкального голоса волнение.
– Откуда вы родом? – спросил он.
– Я – римлянка.
– Как вас зовут?
– Лоренца.
– Лоренца.., как дальше?
– Лоренца Фелициани.
– Мне незнакома эта фамилия. Вы – девица? «Девица», как известно, означало в то время: «порядочная девушка знатного происхождения». В наши дни женщина становится порядочной с той минуты, как выходит замуж; она всеми силами стремится к тому, чтобы ее называли «сударыней».
– Я – девица, – отвечала Лоренца.
– Ну, и что же дальше? Чего вы просите?
– Я прошу рассудить меня с этим человеком; ведь он меня заточил в тюрьму, лишил свободы.
– Это меня не касается, – отвечал начальник полиции, – вы – его жена.
– Так он, во всяком случае, говорит.
– То есть, как это – говорит?
– Да! Я этого не помню, бракосочетание совершалось, пока я спала.
– Черт побери! Крепкий же у вас сон!
– Как вы сказали?
– Я сказал, что меня это совершенно не касается; обратитесь к прокурору и судитесь, я не люблю вмешиваться в семейные дела.
Тут де Сартин махнул рукой, что означало: «Убирайтесь вон».
Лоренца не пошевелилась.
– В чем дело? – с удивлением спросил де Сартин.
– Это еще не все, – молвила она. – Вы должны были бы понять, что я пришла сюда совсем не для того, чтобы пожаловаться: я за себя отомщу! Вы знаете, откуда я родом; женщины моей страны мстят за себя, а не жалуются!
– Это совсем другое дело, – заметил де Сартин. – Но только поскорее, красавица: мне время дорого.
– Я вам сказала, что пришла просить у вас защиты. Вы обещаете прийти мне на помощь?
– От кого я вас должен защищать?
– От человека, которому я собираюсь отомстить.
– Значит, это могущественный человек?
– Более могущественный, чем король.
– Объяснимся, милейшая… Чего ради я должен оказывать вам покровительство, защищая вас от человека, более могущественного, как вы полагаете, чем сам король, и беря на себя тем самым ответственность за преступление, которое вы, может быть, совершите? Если вам надо отомстить за себя этому господину – отомстите! Мне до этого дела нет. Вот если вы при этом совершите преступление, я прикажу вас арестовать. Ну, а уж потом мы решим, как нам поступить. Таков порядок.
– Нет, сударь, – возразила Лоренца, – вам не придется меня арестовывать, потому что моя месть может принести немалую пользу и вам, и королю, и Франции, Я мщу за себя тем, что раскрываю секреты этого человека.
– Ага! Так у этого человека есть секреты? – невольно заинтересовался де Сартин.
– И немалые, сударь.
– Какого рода?
– Политические.
– Говорите.
– Ответьте мне прежде: готовы ли вы взять меня под свое покровительство?
– Какого покровительства вы желаете? – холодно улыбаясь, спросил судья. – Денег или любви?
– Я прошу отправить меня в монастырь, где я могла бы заживо себя похоронить. Я прошу, чтобы этот монастырь стал мне могилой, но такой могилой, которую никто в целом свете не мог бы открыть.
– Ну, это не Бог весть какая просьба, – сказал судья. – Монастырь я вам обещаю. Говорите.
– Так вы даете мне слово?
– Я вам его уже дал.
– В таком случае возьмите эту шкатулку, – молвила Лоренца. – В ней заключены такие тайны, которые способны нанести удар безопасности короля и всего королевства.
– А вы сами знаете, что это за тайны?
– Я знаю только, что они существуют.
– И что же, это важные тайны?
– Ужасные.
– Вы говорите, политические тайны?
– Разве вам никогда не приходилось слышать о существовании тайного общества?
– А-а! Масонская ложа?
– Общество «невидимых»!
– Да, но я не верю в его существование.
– Стоит вам открыть эту шкатулку, и вы в него поверите.
– Ну что же! – с живостью воскликнул де Сартин. – Посмотрим!
Он принял шкатулку из рук Лоренцы. Однако, немного подумав, он поставил ее на стол.
– Нет, – сказал он, подозрительно посмотрев на нее, – открывайте шкатулку сами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183