Конечно, показалось.
— Мне в этом году исполнилось тридцать, — сказала Джо-Джо.
— Рано или поздно это должно было случиться, — сухо ответила Кристи. — К тому же мало кто к тридцати годам добивается таких успехов, как ты.
— За всю жизнь у меня был только один успех.
— Достаточно и одного успеха, если он состоит в том, что ты главная модель Питера Хаттона.
Джо-Джо снова затянулась сигаретой. Она выдохнула дым со звуком, более напоминающим вздох.
— Послушай, — продолжала Джо-Джо, — ты эксперт по моде международного класса. Что ты думаешь о последних работах Хаттона?
По легкости и нарочитой небрежности тона, которым Джо-Джо задала вопрос, Кристи поняла, что она уже знает ответ. В детстве Джо-Джо всегда нужно было одобрение старшей сестры, и сейчас Кристи почувствовала что-то вроде вины.
— Джо-Джо, — произнесла она как можно мягче, — у нас разные вкусы и разные взгляды на жизнь, но в этом нет ничего страшного. Мы ведь взрослые люди, и каждый живет так, как ему нравится.
— Кристаллик, ты знаешь… Ты единственный человек, мнение которого для меня важно.
Кристи понимала, что Джо-Джо играет на ее чувствах, и все же была тронута. На глаза навернулись слезы. А она-то думала, что уже разучилась плакать!
— А бабушка? — спросила Кристи. — По-моему, ты всегда хотела, чтобы она тебя похвалила.
— Ее любимицей была ты.
— Зато тебя любили все остальные.
— Я хотела, чтобы меня любила она.
Снова долгая пауза.
— Ты ведь знаешь, почему я убежала из дома? — спросила наконец Джо-Джо.
— Чтобы насолить бабушке.
— Я хотела, чтобы ты получила хорошее образование где-нибудь в столице, стала известной преуспевающей леди. Поэтому я и убежала.
Кристи почувствовала уколы совести: она уехала из Вайоминга, получила образование. Застарелое чувство вины вновь напомнило о себе. В Вайоминг она не вернулась. И даже ни разу не побывала там за все это время.
— Я гордилась тобой, когда ты поступила в институт, — продолжала Джо-Джо. — И горжусь сейчас. Ты неплохая журналистка, надо это признать.
— Приходится вертеться.
Джо-Джо хрипловато рассмеялась, и в ее смехе Кристи почудилась насмешка.
— Питер говорит, что ты чуть ли не лучшая журналистка в мире, хоть ты пару раз и раскритиковала его в пух и прах. Ты это сделала из-за меня?
На телефоне внутренней связи загорелся огонек.
— Я не поняла.
— Если бы не я была моделью Питера, тебе бы больше нравились его работы?
— Нет.
Внутренний телефон зазвонил. Кристи вздрогнула.
— Хаттону неинтересно, что я о нем думаю. — Звонок нервировал Кристи. — Он модельер с мировым именем, а ты модель с мировым именем.
— Я бы лучше снова стала двадцатилетней.
— Время не повернешь вспять, крошка. Где ты сейчас живешь?
— В Ксанаду.
— Что такое Ксанаду? Где это?
— Это новомодное ранчо на юго-западе Колорадо. Питер купил его в прошлом году.
— Что значит новомодное?
— Увидишь, когда приедешь.
Телефон внутренней связи перестал звонить.
— Ты зовешь меня в гости? — удивленно спросила Кристи.
— Ты едешь в Ксанаду как представитель журнала.
— Что?
— Так ты еще ничего не знаешь! Я-то думала, что все улажено, поэтому и пыталась дозвониться тебе прежде, чем ты уедешь.
— Я была в отпуске, поэтому ничего не знаю.
Телефон внутренней связи снова настойчиво зазвонил. Наверное, Мира хочет сказать ей то, что уже сообщила Джо-Джо.
— Когда приедешь, — быстро проговорила Джо-Джо, — ты скорее всего услышишь разные сплетни обо мне. Не верь им.
Кристи застыла на месте. Кажется, Джо-Джо наконец-то перешла к тому, ради чего звонит.
— Похоже, я нажила себе врагов, — продолжала та. — Мужчин.
— Я думала, что все мужчины без ума от тебя.
— Некоторые мужчины не любят, когда им отказывают. Это их бесит. Как, например, Кейна.
— Кого?
— Эрона Кейна. Держись от Кейна подальше. Ты слышишь? Он меня ненавидит. Он опасен.
— Джо-Джо, да говори толком: что случилось? Это был не вопрос — требование старшей сестры.
— Если ты приедешь через три дня, я отдам тебе бабушкино ожерелье, — сказала Джо-Джо. — Ты мне нужна.
В трубке раздались частые гудки.
Несколько минут Кристи неподвижно смотрела на телефон, думая о том, что из сказанного сестрой было правдой, а что — ложью. В юности Джо-Джо любила устраивать драмы на пустом месте и щекотать всем нервы.
Однако сейчас Кристи была уверена: в голосе ее сестры звучал страх.
«Не может быть, — попыталась уговорить себя Кристи. — Я, должно быть, ошиблась. Прошло уже двенадцать лет. Я ведь на самом деле совсем не знаю Джо-Джо».
Но это была неправда. Она отлично помнила, как вел себя красивый белокурый ребенок, когда был чем-то испуган. А сейчас Джо-Джо была явно напугана.
ГЛАВА 2
Телефон снова зазвонил, напомнив Кристи, что она в редакции журнала «Горизонт».
— Маккенна слушает, — машинально произнесла она, сняв трубку.
— Наконец-то, — послышался голос Эми, секретарши. — Мира меня уже достала, звонит через каждые две секунды. Зайди к ней.
— Сейчас? Вообще-то я в отпуске.
— Ты должна была хотя бы сказать, где тебя искать в случае чего.
— Мне кажется, я не обязана отчитываться, где и как я провожу отпуск.
— Скажи это Мире.
Кристи повесила трубку. Она чувствовала, что ей предстоит неприятный разговор, поэтому постаралась взять себя в руки.
Мира, заместитель главного редактора, была непонятна и, пожалуй, неприятна Кристи. Она казалась ей гладкой и полированной, как мрамерный шар, и такой же холодной. Кристи и Мира не сходились ни в чем, начиная с политических взглядов и кончая манерой одеваться. Мира никогда бы не надела того, что не одобрялось высокой модой, о которой писал журнал «Горизонт». Кристи уже давно поняла: что хорошо смотрится на манекенщицах, не обязательно пойдет ей, Кристи Маккенна.
Телефон снова зазвонил, напомнив Кристи, что Мира ждет.
Ругаясь про себя, Кристи направилась к кабинету заместителя главного редактора. Поколебавшись с минуту около двери, она решительно шагнула в комнату.
— Вызывала?
Мира испуганно оторвалась от фотографий, которые рассматривала, и быстро сняла очки в черепаховой оправе, словно не хотела, чтобы кто-нибудь увидел ее в них. — Что-то я не слышала, чтобы ты постучала.
— Извини, я не стучусь с тех пор, как Ховард однажды пошутил, что уволит меня, если я буду слишком строго соблюдать формальности.
Мира холодно улыбнулась и поправила пиджак светло-голубого цвета. И пиджак Миры, и ее плиссированная юбка были от Питера Хаттона. Она поднесла руку с наманикюренными ногтями к тоненькой нитке жемчуга — единственному украшению, которое она носила, и принялась перебирать жемчужины, словно пересчитывая их. Воцарилась пауза.
Наконец Мира кинула взгляд на бронзовые часы, стоявшие на ее столе.
— Сотрудники обязаны приходить на работу к девяти, за исключением случаев, оговоренных заранее, — строго произнесла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
— Мне в этом году исполнилось тридцать, — сказала Джо-Джо.
— Рано или поздно это должно было случиться, — сухо ответила Кристи. — К тому же мало кто к тридцати годам добивается таких успехов, как ты.
— За всю жизнь у меня был только один успех.
— Достаточно и одного успеха, если он состоит в том, что ты главная модель Питера Хаттона.
Джо-Джо снова затянулась сигаретой. Она выдохнула дым со звуком, более напоминающим вздох.
— Послушай, — продолжала Джо-Джо, — ты эксперт по моде международного класса. Что ты думаешь о последних работах Хаттона?
По легкости и нарочитой небрежности тона, которым Джо-Джо задала вопрос, Кристи поняла, что она уже знает ответ. В детстве Джо-Джо всегда нужно было одобрение старшей сестры, и сейчас Кристи почувствовала что-то вроде вины.
— Джо-Джо, — произнесла она как можно мягче, — у нас разные вкусы и разные взгляды на жизнь, но в этом нет ничего страшного. Мы ведь взрослые люди, и каждый живет так, как ему нравится.
— Кристаллик, ты знаешь… Ты единственный человек, мнение которого для меня важно.
Кристи понимала, что Джо-Джо играет на ее чувствах, и все же была тронута. На глаза навернулись слезы. А она-то думала, что уже разучилась плакать!
— А бабушка? — спросила Кристи. — По-моему, ты всегда хотела, чтобы она тебя похвалила.
— Ее любимицей была ты.
— Зато тебя любили все остальные.
— Я хотела, чтобы меня любила она.
Снова долгая пауза.
— Ты ведь знаешь, почему я убежала из дома? — спросила наконец Джо-Джо.
— Чтобы насолить бабушке.
— Я хотела, чтобы ты получила хорошее образование где-нибудь в столице, стала известной преуспевающей леди. Поэтому я и убежала.
Кристи почувствовала уколы совести: она уехала из Вайоминга, получила образование. Застарелое чувство вины вновь напомнило о себе. В Вайоминг она не вернулась. И даже ни разу не побывала там за все это время.
— Я гордилась тобой, когда ты поступила в институт, — продолжала Джо-Джо. — И горжусь сейчас. Ты неплохая журналистка, надо это признать.
— Приходится вертеться.
Джо-Джо хрипловато рассмеялась, и в ее смехе Кристи почудилась насмешка.
— Питер говорит, что ты чуть ли не лучшая журналистка в мире, хоть ты пару раз и раскритиковала его в пух и прах. Ты это сделала из-за меня?
На телефоне внутренней связи загорелся огонек.
— Я не поняла.
— Если бы не я была моделью Питера, тебе бы больше нравились его работы?
— Нет.
Внутренний телефон зазвонил. Кристи вздрогнула.
— Хаттону неинтересно, что я о нем думаю. — Звонок нервировал Кристи. — Он модельер с мировым именем, а ты модель с мировым именем.
— Я бы лучше снова стала двадцатилетней.
— Время не повернешь вспять, крошка. Где ты сейчас живешь?
— В Ксанаду.
— Что такое Ксанаду? Где это?
— Это новомодное ранчо на юго-западе Колорадо. Питер купил его в прошлом году.
— Что значит новомодное?
— Увидишь, когда приедешь.
Телефон внутренней связи перестал звонить.
— Ты зовешь меня в гости? — удивленно спросила Кристи.
— Ты едешь в Ксанаду как представитель журнала.
— Что?
— Так ты еще ничего не знаешь! Я-то думала, что все улажено, поэтому и пыталась дозвониться тебе прежде, чем ты уедешь.
— Я была в отпуске, поэтому ничего не знаю.
Телефон внутренней связи снова настойчиво зазвонил. Наверное, Мира хочет сказать ей то, что уже сообщила Джо-Джо.
— Когда приедешь, — быстро проговорила Джо-Джо, — ты скорее всего услышишь разные сплетни обо мне. Не верь им.
Кристи застыла на месте. Кажется, Джо-Джо наконец-то перешла к тому, ради чего звонит.
— Похоже, я нажила себе врагов, — продолжала та. — Мужчин.
— Я думала, что все мужчины без ума от тебя.
— Некоторые мужчины не любят, когда им отказывают. Это их бесит. Как, например, Кейна.
— Кого?
— Эрона Кейна. Держись от Кейна подальше. Ты слышишь? Он меня ненавидит. Он опасен.
— Джо-Джо, да говори толком: что случилось? Это был не вопрос — требование старшей сестры.
— Если ты приедешь через три дня, я отдам тебе бабушкино ожерелье, — сказала Джо-Джо. — Ты мне нужна.
В трубке раздались частые гудки.
Несколько минут Кристи неподвижно смотрела на телефон, думая о том, что из сказанного сестрой было правдой, а что — ложью. В юности Джо-Джо любила устраивать драмы на пустом месте и щекотать всем нервы.
Однако сейчас Кристи была уверена: в голосе ее сестры звучал страх.
«Не может быть, — попыталась уговорить себя Кристи. — Я, должно быть, ошиблась. Прошло уже двенадцать лет. Я ведь на самом деле совсем не знаю Джо-Джо».
Но это была неправда. Она отлично помнила, как вел себя красивый белокурый ребенок, когда был чем-то испуган. А сейчас Джо-Джо была явно напугана.
ГЛАВА 2
Телефон снова зазвонил, напомнив Кристи, что она в редакции журнала «Горизонт».
— Маккенна слушает, — машинально произнесла она, сняв трубку.
— Наконец-то, — послышался голос Эми, секретарши. — Мира меня уже достала, звонит через каждые две секунды. Зайди к ней.
— Сейчас? Вообще-то я в отпуске.
— Ты должна была хотя бы сказать, где тебя искать в случае чего.
— Мне кажется, я не обязана отчитываться, где и как я провожу отпуск.
— Скажи это Мире.
Кристи повесила трубку. Она чувствовала, что ей предстоит неприятный разговор, поэтому постаралась взять себя в руки.
Мира, заместитель главного редактора, была непонятна и, пожалуй, неприятна Кристи. Она казалась ей гладкой и полированной, как мрамерный шар, и такой же холодной. Кристи и Мира не сходились ни в чем, начиная с политических взглядов и кончая манерой одеваться. Мира никогда бы не надела того, что не одобрялось высокой модой, о которой писал журнал «Горизонт». Кристи уже давно поняла: что хорошо смотрится на манекенщицах, не обязательно пойдет ей, Кристи Маккенна.
Телефон снова зазвонил, напомнив Кристи, что Мира ждет.
Ругаясь про себя, Кристи направилась к кабинету заместителя главного редактора. Поколебавшись с минуту около двери, она решительно шагнула в комнату.
— Вызывала?
Мира испуганно оторвалась от фотографий, которые рассматривала, и быстро сняла очки в черепаховой оправе, словно не хотела, чтобы кто-нибудь увидел ее в них. — Что-то я не слышала, чтобы ты постучала.
— Извини, я не стучусь с тех пор, как Ховард однажды пошутил, что уволит меня, если я буду слишком строго соблюдать формальности.
Мира холодно улыбнулась и поправила пиджак светло-голубого цвета. И пиджак Миры, и ее плиссированная юбка были от Питера Хаттона. Она поднесла руку с наманикюренными ногтями к тоненькой нитке жемчуга — единственному украшению, которое она носила, и принялась перебирать жемчужины, словно пересчитывая их. Воцарилась пауза.
Наконец Мира кинула взгляд на бронзовые часы, стоявшие на ее столе.
— Сотрудники обязаны приходить на работу к девяти, за исключением случаев, оговоренных заранее, — строго произнесла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68