Зачем разрушать их грезы скучной реальностью?
Наконец они добрались до лимузина. Водитель предупредительно распахнул дверцу. Кензи подтолкнул Рейни внутрь и быстро последовал за ней. Но прежде чем дверца захлопнулась, он услышал голос Найджела:
– Тебе прежде удавалось прятаться за ложью, но теперь этому конец. Я докопаюсь, кто ты есть на самом деле!
Рейн подвинулась на сиденье, освобождая место для Кензи. Когда лимузин тронулся, она вопросительно проговорила:
– Ваше королевское высочество?
Лицо его смягчилось.
– Вижу, ты передумала со мной разводиться. Есть шанс стать следующей королевой Англии.
– Мне и так проблем с публикой хватает, – нахмурилась Рейн. – Если этот тип Стоун постарается, то раскроет твое таинственное прошлое?
– Он может докопаться только до моих студенческих лет в театральной академии. Не дальше.
Слова Кензи прозвучали уверенно.
– Ты провел детство за границей? – спросила Рейн. – В Британии не сохранилось никаких документов?
Кензи смотрел в окно.
– Можно сказать и так.
Другими словами – отстань.
– А что ты чувствуешь, вернувшись в Англию? – поинтересовалась она, сменив тему. – Ты всегда казался мне истинным британцем. Но у меня ощущение, что визит сюда вызывает у тебя двойственные чувства.
Он вздохнул, все еще избегая ее взгляда.
– Британия – мой дом, но воспоминания не всегда бывают приятными.
У каждого в детстве есть печальные моменты. Но его ранние годы, видимо, были очень горькими, если вызывали такую реакцию.
– Но съемки постоянно приводят тебя сюда.
– И я приезжаю. Раздираемый противоречивыми чувствами.
Он так и не стал американцем; хотя получил вид на жительство больше десяти лет назад. Рейни считала, что это красноречиво говорит о его чувствах к родине.
Однажды, сгорая со стыда, она заглянула в его паспорт, когда Кензи забыл его на туалетном столике. Из документа следовало, что он родился в Лондоне, в феврале, именно в тот день и год, которые Кензи всегда называл. Интересно, соответствует ли это истине? Неужели желание скрыть прошлое толкнуло его на подделку документов? Вполне возможно.
Подумав, что так никогда и не узнает правды, Рейни откинулась на спинку сиденья. Поскольку Кензи не требовал отдельной машины, они ездили на репетиции и обратно вместе. Это экономило деньги, к тому же она получала удовольствие от совместных поездок. Оба они делали вид, что той ночи в скалах не было, но с тех пор их тянуло друг к другу.
– Репетиции идут гладко, но я побаиваюсь делать оптимистические прогнозы, так как знаю, сколько проблем возникает на съемках и при окончательном монтаже.
Он наконец отвернулся от окна.
– Не говоря уж о том, что осталось снять самую сложную Насть картины. Съемки будут трудными для нас обоих. Можно даже сказать, мучительными.
Она невольно вздрогнула, услышав, как сурово прозвучало последнее слово.
– Боюсь, тебе будет тяжелее, чем мне.
– Вряд ли, – продолжал он. – Тебе придется руководить мной, что не доставляет тебе удовольствия, и, кроме того, впереди самые сложные сцены Сары.
– Ты говоришь так зловеще, как ведьмы в «Макбете».
– Они были не только зловещими, но и предсказывали правду.
Она вспомнила, как блестяще он сыграл в эпизоде с сэром Джеймсом. Кензи нутром чувствовал характер Джона Рандалла. И если сказал, что следующие недели будут трудными, то, несомненно, прав. Сейчас уже поздно думать об этом, и все же ей в голову пришла мысль, не слишком ли большую жертву она потребовала от него, настояв на его участии в фильме.
Поздно. Как только эта мысль появилась, Рейн тут же выбросила ее из головы. Сколько денег, людей и надежд связано с этой работой! Маркус Гордон может дать ей второй шанс, если она потерпит неудачу с фильмом, но никогда не простит, если она струсит на полпути.
– У тебя такой вид, будто ты откусила кусок спелого яблока и обнаружила внутри червяка, – прервал ее размышления Кензи.
– Меня неожиданно охватило сомнение. И зачем только я впуталась в этот проект?
– Ты справишься, Рейни, как всегда. Эта твоя способность просто пугает.
Он прикрыл глаза, давая понять, что разговор закончен.
Возможно, ездить в одной машине не такая уж хорошая идея.
Глава 16
Найджел Стоун не терял времени зря. На следующее утро Рейн и Валентина просматривали лондонские газеты, сидя за завтраком в номере Рейн. Их интересовала реакция прессы на съемки фильма.
Вэл взяла из стопки «Лондон инкуайер» и тихо присвистнула.
– Черт побери! Посмотри!
У Рейн сжалось сердце. На первой странице красовалась фотография Кензи. Заголовок вопрошал: «Знаете ли вы, кто этот человек на самом деле? Она лихорадочно Просматривала текст. «Каково истинное происхождение самого популярного английского киноактера? Кто он в прошлом – богач, бедняк, вор, нищий? Король или преступник…»
Статью сопровождало по меньшей мере полдюжины фотографий. Поскольку Кензи редко отказывался от работы и снялся в массе фильмов, недостатка в материалах не было: Кензи Скотт, играющий мачо, с обнаженным торсом и магнетическим взглядом, в ролях романтических героев-любовников, опасных и таинственных… На одной из фотографий – она в его объятиях, кадр из триллера «Смертоносная сила», в котором они снимались в прошлом году. «Рейн Марло покинула Кензи Скотта, когда узнала, кто скрывается под маской красавца», – интриговала читателей газета. И дальше: «Кензи Скотт утверждает, что он британец, но его прошлое сплошная ложь, направленная на то, чтобы одурачить соотечественников, которые восторженно принимают его», – заявлял репортер. Более того, Стоун призывал высказаться читателей, если кто-то из них, знал Скотта в юности. И обещал, что «Инкуайер» щедро заплатит за ранние фотографии актера. «Читатели вместе с Найджелом Стоуном узнают правду!»
– Проклятие! – выпалила Рейн. – Написано так, словно Кензи – убийца. Он может предъявить иск за клевету этой паршивой газетенке?
Вэл покачала головой:
– Здесь только вопросы и фотографии. Его ни в чем не обвиняют. Так что никакой клеветы нет.
Жаль. Зная, что Кензи не большой любитель читать прессу, она взяла газету.
– Пожалуй, покажу это Кену, чтобы подготовить его.
Его номер, находился на том же этаже. Рейн решительно постучала.
– Это я.
Прошло некоторое время, прежде чем на пороге появился Кензи в банном халате й с мокрыми волосами. От неожиданности она замерла. Идиотка, Рейн сердито одернула себя, можно подумать, что она никогда не видела его в таком виде.
– Кажется, я произвел на тебя неизгладимое впечатление? – Он улыбнулся, в зеленых глазах заиграли лукавые огоньки. – Твое замешательство весьма многообещающе.
– И не надейся. – Она вручила ему газету. – Полюбуйся.
Он взглянул на первую страницу, и его веселое настроение как рукой сняло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Наконец они добрались до лимузина. Водитель предупредительно распахнул дверцу. Кензи подтолкнул Рейни внутрь и быстро последовал за ней. Но прежде чем дверца захлопнулась, он услышал голос Найджела:
– Тебе прежде удавалось прятаться за ложью, но теперь этому конец. Я докопаюсь, кто ты есть на самом деле!
Рейн подвинулась на сиденье, освобождая место для Кензи. Когда лимузин тронулся, она вопросительно проговорила:
– Ваше королевское высочество?
Лицо его смягчилось.
– Вижу, ты передумала со мной разводиться. Есть шанс стать следующей королевой Англии.
– Мне и так проблем с публикой хватает, – нахмурилась Рейн. – Если этот тип Стоун постарается, то раскроет твое таинственное прошлое?
– Он может докопаться только до моих студенческих лет в театральной академии. Не дальше.
Слова Кензи прозвучали уверенно.
– Ты провел детство за границей? – спросила Рейн. – В Британии не сохранилось никаких документов?
Кензи смотрел в окно.
– Можно сказать и так.
Другими словами – отстань.
– А что ты чувствуешь, вернувшись в Англию? – поинтересовалась она, сменив тему. – Ты всегда казался мне истинным британцем. Но у меня ощущение, что визит сюда вызывает у тебя двойственные чувства.
Он вздохнул, все еще избегая ее взгляда.
– Британия – мой дом, но воспоминания не всегда бывают приятными.
У каждого в детстве есть печальные моменты. Но его ранние годы, видимо, были очень горькими, если вызывали такую реакцию.
– Но съемки постоянно приводят тебя сюда.
– И я приезжаю. Раздираемый противоречивыми чувствами.
Он так и не стал американцем; хотя получил вид на жительство больше десяти лет назад. Рейни считала, что это красноречиво говорит о его чувствах к родине.
Однажды, сгорая со стыда, она заглянула в его паспорт, когда Кензи забыл его на туалетном столике. Из документа следовало, что он родился в Лондоне, в феврале, именно в тот день и год, которые Кензи всегда называл. Интересно, соответствует ли это истине? Неужели желание скрыть прошлое толкнуло его на подделку документов? Вполне возможно.
Подумав, что так никогда и не узнает правды, Рейни откинулась на спинку сиденья. Поскольку Кензи не требовал отдельной машины, они ездили на репетиции и обратно вместе. Это экономило деньги, к тому же она получала удовольствие от совместных поездок. Оба они делали вид, что той ночи в скалах не было, но с тех пор их тянуло друг к другу.
– Репетиции идут гладко, но я побаиваюсь делать оптимистические прогнозы, так как знаю, сколько проблем возникает на съемках и при окончательном монтаже.
Он наконец отвернулся от окна.
– Не говоря уж о том, что осталось снять самую сложную Насть картины. Съемки будут трудными для нас обоих. Можно даже сказать, мучительными.
Она невольно вздрогнула, услышав, как сурово прозвучало последнее слово.
– Боюсь, тебе будет тяжелее, чем мне.
– Вряд ли, – продолжал он. – Тебе придется руководить мной, что не доставляет тебе удовольствия, и, кроме того, впереди самые сложные сцены Сары.
– Ты говоришь так зловеще, как ведьмы в «Макбете».
– Они были не только зловещими, но и предсказывали правду.
Она вспомнила, как блестяще он сыграл в эпизоде с сэром Джеймсом. Кензи нутром чувствовал характер Джона Рандалла. И если сказал, что следующие недели будут трудными, то, несомненно, прав. Сейчас уже поздно думать об этом, и все же ей в голову пришла мысль, не слишком ли большую жертву она потребовала от него, настояв на его участии в фильме.
Поздно. Как только эта мысль появилась, Рейн тут же выбросила ее из головы. Сколько денег, людей и надежд связано с этой работой! Маркус Гордон может дать ей второй шанс, если она потерпит неудачу с фильмом, но никогда не простит, если она струсит на полпути.
– У тебя такой вид, будто ты откусила кусок спелого яблока и обнаружила внутри червяка, – прервал ее размышления Кензи.
– Меня неожиданно охватило сомнение. И зачем только я впуталась в этот проект?
– Ты справишься, Рейни, как всегда. Эта твоя способность просто пугает.
Он прикрыл глаза, давая понять, что разговор закончен.
Возможно, ездить в одной машине не такая уж хорошая идея.
Глава 16
Найджел Стоун не терял времени зря. На следующее утро Рейн и Валентина просматривали лондонские газеты, сидя за завтраком в номере Рейн. Их интересовала реакция прессы на съемки фильма.
Вэл взяла из стопки «Лондон инкуайер» и тихо присвистнула.
– Черт побери! Посмотри!
У Рейн сжалось сердце. На первой странице красовалась фотография Кензи. Заголовок вопрошал: «Знаете ли вы, кто этот человек на самом деле? Она лихорадочно Просматривала текст. «Каково истинное происхождение самого популярного английского киноактера? Кто он в прошлом – богач, бедняк, вор, нищий? Король или преступник…»
Статью сопровождало по меньшей мере полдюжины фотографий. Поскольку Кензи редко отказывался от работы и снялся в массе фильмов, недостатка в материалах не было: Кензи Скотт, играющий мачо, с обнаженным торсом и магнетическим взглядом, в ролях романтических героев-любовников, опасных и таинственных… На одной из фотографий – она в его объятиях, кадр из триллера «Смертоносная сила», в котором они снимались в прошлом году. «Рейн Марло покинула Кензи Скотта, когда узнала, кто скрывается под маской красавца», – интриговала читателей газета. И дальше: «Кензи Скотт утверждает, что он британец, но его прошлое сплошная ложь, направленная на то, чтобы одурачить соотечественников, которые восторженно принимают его», – заявлял репортер. Более того, Стоун призывал высказаться читателей, если кто-то из них, знал Скотта в юности. И обещал, что «Инкуайер» щедро заплатит за ранние фотографии актера. «Читатели вместе с Найджелом Стоуном узнают правду!»
– Проклятие! – выпалила Рейн. – Написано так, словно Кензи – убийца. Он может предъявить иск за клевету этой паршивой газетенке?
Вэл покачала головой:
– Здесь только вопросы и фотографии. Его ни в чем не обвиняют. Так что никакой клеветы нет.
Жаль. Зная, что Кензи не большой любитель читать прессу, она взяла газету.
– Пожалуй, покажу это Кену, чтобы подготовить его.
Его номер, находился на том же этаже. Рейн решительно постучала.
– Это я.
Прошло некоторое время, прежде чем на пороге появился Кензи в банном халате й с мокрыми волосами. От неожиданности она замерла. Идиотка, Рейн сердито одернула себя, можно подумать, что она никогда не видела его в таком виде.
– Кажется, я произвел на тебя неизгладимое впечатление? – Он улыбнулся, в зеленых глазах заиграли лукавые огоньки. – Твое замешательство весьма многообещающе.
– И не надейся. – Она вручила ему газету. – Полюбуйся.
Он взглянул на первую страницу, и его веселое настроение как рукой сняло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99