Бемер вложил бриллиант в формы.
— Точь-в-точь! — объявил ювелир.
Он вынул бриллиант, положил на весы, взвесил и сказал:
— И вес точно такой, государь. Я заявляю, что это тот самый камень, который я взвешивал и рассматривал три недели назад в присутствии вашего величества. Единственная разница состоит в том, что на том было пятно, которого здесь нет.
— Но это тот самый камень? — спросил король.
— Тот самый, государь.
— Следовательно, пятно исчезло?
— Да, государь, — сказал ювелир с комическим изумлением.
— Как вы это объясните?
— Я не могу объяснить этого, государь.
— Но что же вы думаете?
— Я думаю, что граф — чародей!
Граф не ответил, а улыбнулся. Глубокое молчание последовало за этим. Король взял бриллиант и передал маркизе Помпадур, которая, посмотрев на него, передала другим дамам.
— Сколько стоил этот бриллиант, месье Бемер? — спросила маркиза Помпадур.
— С пятном? — уточнил ювелир.
— Да.
— Король заплатил мне за него шесть тысяч.
— А теперь сколько он стоит?
— Десять тысяч.
— Десять тысяч?
— Да, я готов заплатить такую сумму за этот камешек!
Маркиза обернулась к графу де Сен-Жермену и сказала:
— Вы и в самом деле чародей!
Сен-Жермен опять улыбнулся.
— Вы умеете уничтожать пятна на драгоценных камнях, — продолжала маркиза, — а умеете ли вы делать большие бриллианты из маленьких?
— Это трудно.
— Но все-таки возможно?
— Все на свете возможно, маркиза. Но жемчуг увеличить легче, чем бриллиант.
— Неужели? Вы знаете этот секрет?
— Давно знаю.
— Вы можете увеличить жемчужины и сделать их красивее?
— Да, маркиза.
— И как много времени это потребует?
— Самое меньшее — один год.
— Как сильно может увеличиться жемчужина за год?
— На пятую часть объема. Через три года жемчужина сделается вдвое больше.
— А какие средства вы используете для этого?
— Самые естественные средства, маркиза, самые лучшие, что бы ни говорили мнимые адепты.
— Вы можете открыть тайну — что это за средства?
— Я обещал тому, кто открыл ее мне, не открывать более никому.
— По крайней мере, нельзя ли узнать имя этого человека?
— Барам-Бори, самый великий ученый из ученых Багдада.
— Один из ваших друзей?
— Мы путешествовали вместе много лет и занимались ловлей жемчуга. Это очень интересно.
— Вы были в Персидском заливе? — спросил король.
— Был, государь. Я провел лучшие годы в этом великолепном климате, в краю Евфрата, в настоящем земном раю.
— И ловили жемчуг? — спросила маркиза Помпадур.
— Да, маркиза. Эта ловля нелегка и очень опасна, поэтому ловцы редко доживают до старости. Через несколько лет работы тело их покрывается язвами, многие лишаются зрения. Я видел ловцов, которые оставались под водой четыре, пять и даже шесть минут.
— Боже мой! — вскричала маркиза Помпадур.
— Чтобы научиться хорошо нырять, они всю жизнь проводят в море. Они смазывают маслом отверстия ушей, а в нос надевают рог, чтобы дольше выдерживать без воздуха. Мои пловцы питались только финиками, чтобы стать тоньше и легче. Между ними был один замечательный ловец — Джонеид. Ловя жемчуг на берегу Карака, он искал устриц на глубине восемнадцати-девятнадцати саженей, что соответствует глубине 126 футов, и приносил мне раковины с великолепным жемчугом. Джонеид никогда не ошибался, он был одарен удивительной проницательностью. Когда я взял его к себе, он ловил жемчуг уже семьдесят лет.
— Семьдесят лет! — повторила маркиза Помпадур с удивлением.
— Да, маркиза.
— Сколько же ему было в ту пору?
— Кажется, сто пять лет.
— Сто пять лет?
Все гости короля переглянулись с удивлением. Граф де Сен-Жермен выражался так просто и ясно, что ему нельзя было не верить.
— В Персии, в Индии и в Китае живут гораздо дольше, чем в Европе, — продолжал граф, по-видимому не замечая произведенного им впечатления. — На севере Азии, в русской Сибири, в европейской Лапландии можно часто встретить людей, живущих полтораста, сто шестьдесят, сто восемьдесят лет. Многие убивают себя сами из-за усталости от жизни, другие умирают от несчастных случаев. В Монголии я имел честь провести несколько лет при дворе короля Минощера, царствованию которого тогда наступил сто второй год.
— И вы долго у него оставались? — спросил Людовик XV.
— Десять лет.
— До самой его смерти?
— Нет, он умер через восемь лет после моего отъезда.
— Выходит, он царствовал сто двадцать лет?
— Он царствовал бы еще дольше, если бы последовал моим советам, но он не хотел меня понять.
— Какие же советы вы ему давали?
— Насчет приготовления эликсиров из сока некоторых растений. Он не стал лечиться у меня и умер.
— В котором году?
— В 1515-м, 1 января, в тот самый день, когда во Франции его величество Франциск I вступил на престол. Этот год я провел в Париже и имел счастье присутствовать при вступлении на престол великого короля. Энтузиазм парижан был чрезвычаен, хотя и горе их было велико, потому что Людовик XII был очень любим народом.
Все присутствующие были поражены, услышав, что этот человек присутствовал при вступлении на престол Франциска I. Чтобы поверить в эти слова, надо было допустить, что ему было более двухсот тридцати лет.
— Вы присутствовали при вступлении на престол Франциска I? — спросил король серьезным тоном.
— Да, государь, — ответил Сен-Жермен.
— Вы должны предоставить доказательство правоты ваших слов.
— У меня нет никаких доказательств, кроме письма короля Франциска.
— Король Франциск вам писал? Зачем? Как? По какому случаю?
— По случаю погребения в Сен-Дени Людовика XII. В то время, государь, был обычай, что тело короля несли до первого креста Сен-Дени солевозчики. Там они передавали его монахам. По случаю похорон монарха поднялся спор между монахами Сен-Дени и солевозчиками. Я был тогда очень дружен с каноником Сен-Дени, которому я подарил кусок дерева от святого Креста, подаренный мне во время последнего крестового похода великим приором Мальтийского ордена, которому я оказал важную услугу. Каноник меня очень любил, и благодаря этой дружбе я смог прекратить спор, который грозил нарушить порядок при королевских похоронах. Было решено, что солевозчики будут нести тело короля до самого аббатства за вознаграждение от монахов. Король Франциск, узнав о случившемся, остался доволен и написал мне письмо собственноручно.
— Это письмо при вас? — спросил Людовик.
— Да, государь.
— Дайте его мне!
Сен-Жермен вынул из кармана жилетки портмоне удивительной работы, усыпанное бриллиантами. Он раскрыл портмоне, вынул пергамент с королевской печатью Валуа и подал его королю. Людовик XV развернул пергамент и пробежал его глазами, потом, обернувшись к маркизе Помпадур, прочел вслух:
— «Я доволен тем, что сделал мой верный подданный, граф де Сен-Жермен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
— Точь-в-точь! — объявил ювелир.
Он вынул бриллиант, положил на весы, взвесил и сказал:
— И вес точно такой, государь. Я заявляю, что это тот самый камень, который я взвешивал и рассматривал три недели назад в присутствии вашего величества. Единственная разница состоит в том, что на том было пятно, которого здесь нет.
— Но это тот самый камень? — спросил король.
— Тот самый, государь.
— Следовательно, пятно исчезло?
— Да, государь, — сказал ювелир с комическим изумлением.
— Как вы это объясните?
— Я не могу объяснить этого, государь.
— Но что же вы думаете?
— Я думаю, что граф — чародей!
Граф не ответил, а улыбнулся. Глубокое молчание последовало за этим. Король взял бриллиант и передал маркизе Помпадур, которая, посмотрев на него, передала другим дамам.
— Сколько стоил этот бриллиант, месье Бемер? — спросила маркиза Помпадур.
— С пятном? — уточнил ювелир.
— Да.
— Король заплатил мне за него шесть тысяч.
— А теперь сколько он стоит?
— Десять тысяч.
— Десять тысяч?
— Да, я готов заплатить такую сумму за этот камешек!
Маркиза обернулась к графу де Сен-Жермену и сказала:
— Вы и в самом деле чародей!
Сен-Жермен опять улыбнулся.
— Вы умеете уничтожать пятна на драгоценных камнях, — продолжала маркиза, — а умеете ли вы делать большие бриллианты из маленьких?
— Это трудно.
— Но все-таки возможно?
— Все на свете возможно, маркиза. Но жемчуг увеличить легче, чем бриллиант.
— Неужели? Вы знаете этот секрет?
— Давно знаю.
— Вы можете увеличить жемчужины и сделать их красивее?
— Да, маркиза.
— И как много времени это потребует?
— Самое меньшее — один год.
— Как сильно может увеличиться жемчужина за год?
— На пятую часть объема. Через три года жемчужина сделается вдвое больше.
— А какие средства вы используете для этого?
— Самые естественные средства, маркиза, самые лучшие, что бы ни говорили мнимые адепты.
— Вы можете открыть тайну — что это за средства?
— Я обещал тому, кто открыл ее мне, не открывать более никому.
— По крайней мере, нельзя ли узнать имя этого человека?
— Барам-Бори, самый великий ученый из ученых Багдада.
— Один из ваших друзей?
— Мы путешествовали вместе много лет и занимались ловлей жемчуга. Это очень интересно.
— Вы были в Персидском заливе? — спросил король.
— Был, государь. Я провел лучшие годы в этом великолепном климате, в краю Евфрата, в настоящем земном раю.
— И ловили жемчуг? — спросила маркиза Помпадур.
— Да, маркиза. Эта ловля нелегка и очень опасна, поэтому ловцы редко доживают до старости. Через несколько лет работы тело их покрывается язвами, многие лишаются зрения. Я видел ловцов, которые оставались под водой четыре, пять и даже шесть минут.
— Боже мой! — вскричала маркиза Помпадур.
— Чтобы научиться хорошо нырять, они всю жизнь проводят в море. Они смазывают маслом отверстия ушей, а в нос надевают рог, чтобы дольше выдерживать без воздуха. Мои пловцы питались только финиками, чтобы стать тоньше и легче. Между ними был один замечательный ловец — Джонеид. Ловя жемчуг на берегу Карака, он искал устриц на глубине восемнадцати-девятнадцати саженей, что соответствует глубине 126 футов, и приносил мне раковины с великолепным жемчугом. Джонеид никогда не ошибался, он был одарен удивительной проницательностью. Когда я взял его к себе, он ловил жемчуг уже семьдесят лет.
— Семьдесят лет! — повторила маркиза Помпадур с удивлением.
— Да, маркиза.
— Сколько же ему было в ту пору?
— Кажется, сто пять лет.
— Сто пять лет?
Все гости короля переглянулись с удивлением. Граф де Сен-Жермен выражался так просто и ясно, что ему нельзя было не верить.
— В Персии, в Индии и в Китае живут гораздо дольше, чем в Европе, — продолжал граф, по-видимому не замечая произведенного им впечатления. — На севере Азии, в русской Сибири, в европейской Лапландии можно часто встретить людей, живущих полтораста, сто шестьдесят, сто восемьдесят лет. Многие убивают себя сами из-за усталости от жизни, другие умирают от несчастных случаев. В Монголии я имел честь провести несколько лет при дворе короля Минощера, царствованию которого тогда наступил сто второй год.
— И вы долго у него оставались? — спросил Людовик XV.
— Десять лет.
— До самой его смерти?
— Нет, он умер через восемь лет после моего отъезда.
— Выходит, он царствовал сто двадцать лет?
— Он царствовал бы еще дольше, если бы последовал моим советам, но он не хотел меня понять.
— Какие же советы вы ему давали?
— Насчет приготовления эликсиров из сока некоторых растений. Он не стал лечиться у меня и умер.
— В котором году?
— В 1515-м, 1 января, в тот самый день, когда во Франции его величество Франциск I вступил на престол. Этот год я провел в Париже и имел счастье присутствовать при вступлении на престол великого короля. Энтузиазм парижан был чрезвычаен, хотя и горе их было велико, потому что Людовик XII был очень любим народом.
Все присутствующие были поражены, услышав, что этот человек присутствовал при вступлении на престол Франциска I. Чтобы поверить в эти слова, надо было допустить, что ему было более двухсот тридцати лет.
— Вы присутствовали при вступлении на престол Франциска I? — спросил король серьезным тоном.
— Да, государь, — ответил Сен-Жермен.
— Вы должны предоставить доказательство правоты ваших слов.
— У меня нет никаких доказательств, кроме письма короля Франциска.
— Король Франциск вам писал? Зачем? Как? По какому случаю?
— По случаю погребения в Сен-Дени Людовика XII. В то время, государь, был обычай, что тело короля несли до первого креста Сен-Дени солевозчики. Там они передавали его монахам. По случаю похорон монарха поднялся спор между монахами Сен-Дени и солевозчиками. Я был тогда очень дружен с каноником Сен-Дени, которому я подарил кусок дерева от святого Креста, подаренный мне во время последнего крестового похода великим приором Мальтийского ордена, которому я оказал важную услугу. Каноник меня очень любил, и благодаря этой дружбе я смог прекратить спор, который грозил нарушить порядок при королевских похоронах. Было решено, что солевозчики будут нести тело короля до самого аббатства за вознаграждение от монахов. Король Франциск, узнав о случившемся, остался доволен и написал мне письмо собственноручно.
— Это письмо при вас? — спросил Людовик.
— Да, государь.
— Дайте его мне!
Сен-Жермен вынул из кармана жилетки портмоне удивительной работы, усыпанное бриллиантами. Он раскрыл портмоне, вынул пергамент с королевской печатью Валуа и подал его королю. Людовик XV развернул пергамент и пробежал его глазами, потом, обернувшись к маркизе Помпадур, прочел вслух:
— «Я доволен тем, что сделал мой верный подданный, граф де Сен-Жермен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126