Было разрешено наконец выехать, минуя Лхасу, несмотря, по-видимому, на неудовольствие там Далай-ламы и его правительства — де— вашунга, по Чантангу, своротив потом во внутренний Тибет, пересекли самую высокую там цепь юго-западных Трансгималаев, параллельно, к юго-западу, сначала по большой Непальской дороге (пути) до Сага-дзонга, а затем во внутренний и южный Тибет к юго-востоку и к Югу через Тингри, Тинкъе, Шекар и Кампа-дзонг в Сикким через Гималаи (наиболее удобный здесь перевал Сеполя и продолжение его Кару-ля). В Шекаре дошли слухи, что приезжал человек от британского резидента из Гангтока (Сикким), который пробыл дней десять и расспрашивал, кто едет, собирал все слухи, на Востоке обычно бегущие вперед в самом несуразном виде».
Но вернемся на место трагедии, на высокогорное плато Чинтанг: зима 1927 года. В лагере не хватает пищи, теплой одежды: от лютых морозов (в походной аптечке замерзает коньяк), от бескормицы гибнут верблюды: обессиленные животные подходят к палаткам, ища у людей спасения, а утром их находят мертвыми и оттаскивают в нагромождение скальных камней, где стаи диких собак и стервятники уже ждут свою добычу. Погибли почти все верблюды: к весне из ста двух осталось только десять, и те еле держались на ногах. Болеют люди. От простуды и заболеваний за зиму умерло пять человек…
Николай Константинович посылал через тибетских чиновников и представителей власти, которые иногда случались в лагере, отчаянные телеграммы и письма в Нью-Йорк, в европейские столицы (но только не в Москву), в британские миссии в Китае и Индии, а также в Лхасу, Далай-ламе XIII.
Вот одно такое послание, отправленное владыке Тибета:
Я, Рети Ригден, являюсь главою «Всемирного союза западных буддистов», основание которому положено в Америке. Ради высокой задачи воссоединения западных и восточных буддистов под высокой рукой Далай-ламы я, моя супруга, сын и прочий состав посольства согласились предпринять трудное и опасное путешествие из Америки через океан, пустыни и горы, через зной, стужу и все лишения в Тибет, пройдя более шестидесяти тысяч английских миль. Обдуманно пустились мы в такой опасный путь — мы запаслись тибетским паспортом, письмом к властям Нагчу и письмом к Его Святейшеству Далай-ламе; оба эти документа были выданы в Урге доверенным Лхасского правительства. Во всех странах мира документ, выданный консулом, обеспечивает свободный въезд в страну. На деле же оказалось, что несмотря на оповещение о священных целях нашего посольства, мы насильственно задержаны в самых бесплодных местностях всем известного суровостью и вредностью климата Чантанга. Мы задыхаемся, сердечная деятельность ослаблена, и каждый день и ночь грозят неминуемой катастрофой. Вопрос идет о не простом заболевании, но о жизни или смерти. Доктор, уполномоченный американскими организациями заботиться о здоровье членов посольства, вынужден был вывести свое заключение об угрожающей нам каждый час опасности.
Вы понимаете, что гибель первого посольства западных буддистов навсегда разделила бы буддистский мир на две несоединимые части, и вы как буддисты должны понять все проистекающие отсюда непоправимые последствия. Кроме того, 24-го ноября по европейскому исчислению в Америке состоится буддистский Собор. Если бы к этому сроку за моей подписью не пришло удовлетворительное наше сообщение о возложенных на нас поручениях и о личном принятии Его Святейшеством порученных нам для личного вручения Ему грамоты и ордена Будды Всепобеждающего, то буддистский Собор вынужден будет принять решение об избрании самостоятельного Далай-ламы буддистов Запада. Все участники нашего посольства являются горячими сторонниками объединения под рукой Далай-ламы Тибета. И мы понимаем, что раздвоение буддистской мощи было бы для Тибета губительным фактором, принимая во внимание великие возможности сильного государства Америки и высокую образованность и мощь лиц, вновь примкнувших к буддизму. А потому всякие нежелательные последствия обособления нас, как истинных буддистов, были бы чрезвычайно прискорбны. За время нашего служения идее буддизма мы имели радость в построении крупного буддистского храма и нескольких чортенов, а в настоящее время по нашему указанию в Америке сооружается первый там буддистский храм, посвященный Шамбале. Сохраняют о нас память как о жертвователях многие буддистские монастыри — Кумбум, Таши-Люмпо; монастыри в Сиккиме — Гум, Пемайндзе, Санга-Челинг, Далинг, Ташидинг, а также некоторые храмы в Урге, где для пожертвованного мною изображения владыки Шамбалы будет сооружен особый храм. Бы как буддисты должны знать сроки исполнения древних пророчеств и особое значение настоящего времени. Римпоче из Чумби, благословляя в Талай-Потанге около Дарджилинга написанное по нашему заказу изображение Шамбалы и Будды Всепобеждающего, предуказал успех пути нашего служения Учению. Теперь, вместо радостного оповещения об исполнении заветов Благословенного Будды о всемирном распространении Его учения истины, мы сидим в ожидании смерти среди вихрей и стужи Чантанга.
Это послание, исполненное и мольбы о спасении, и скрытых угроз, и недвусмысленных посулов о щедром воздаянии в случае благополучного исхода посольства, было в прямом смысле слова гласом вопиющего в пустыне — никакого ответа на него не последовало. Правительство Тибета во главе с Далай-ламой XIII четко и последовательно выполняло тайное распоряжение британской администрации в Индии: ни при каких обстоятельствах не пропускать миссию Рериха в Лхасу. Инициатором этого постановления был «друг семьи» американских исследователей Азии и знатоков буддизма, резидент английской разведки в Индии подполковник Бейли.
Но я, автор сего повествования, убежден: то, что послание Рериха Далай-ламе XIII осталось без ответа, есть результат не только земных интриг, но и вмешательства Высших Сил, может быть, самих великих Учителей Шамбалы, потому что все написанное в нем руководителем Трансгималайской экспедиции, увы, есть великая ложь и цинизм. И если бы все происходило с христианином, в атмосфере христианского миропонимания, в России сказали бы: то прелесть и искушение диавола.
Между тем до спасения оставалось всего два караванных перехода — крепость Нагчу была рядом, а в ней в избытке все необходимое для нормального жизнеобеспечения экспедиции и продолжения пути. Тем более, что глава миссии обладал неограниченными финансовыми ресурсами московского происхождения.
Только весной, с приходом тепла — четвертого марта 1928 года — экспедиции было разрешено продолжить следование до индийского княжества Сикким, с заходом в Нагчу, естественно, где предстояло закупить все необходимое, включая верблюдов и лошадей, а также нанять новых проводников и слуг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
Но вернемся на место трагедии, на высокогорное плато Чинтанг: зима 1927 года. В лагере не хватает пищи, теплой одежды: от лютых морозов (в походной аптечке замерзает коньяк), от бескормицы гибнут верблюды: обессиленные животные подходят к палаткам, ища у людей спасения, а утром их находят мертвыми и оттаскивают в нагромождение скальных камней, где стаи диких собак и стервятники уже ждут свою добычу. Погибли почти все верблюды: к весне из ста двух осталось только десять, и те еле держались на ногах. Болеют люди. От простуды и заболеваний за зиму умерло пять человек…
Николай Константинович посылал через тибетских чиновников и представителей власти, которые иногда случались в лагере, отчаянные телеграммы и письма в Нью-Йорк, в европейские столицы (но только не в Москву), в британские миссии в Китае и Индии, а также в Лхасу, Далай-ламе XIII.
Вот одно такое послание, отправленное владыке Тибета:
Я, Рети Ригден, являюсь главою «Всемирного союза западных буддистов», основание которому положено в Америке. Ради высокой задачи воссоединения западных и восточных буддистов под высокой рукой Далай-ламы я, моя супруга, сын и прочий состав посольства согласились предпринять трудное и опасное путешествие из Америки через океан, пустыни и горы, через зной, стужу и все лишения в Тибет, пройдя более шестидесяти тысяч английских миль. Обдуманно пустились мы в такой опасный путь — мы запаслись тибетским паспортом, письмом к властям Нагчу и письмом к Его Святейшеству Далай-ламе; оба эти документа были выданы в Урге доверенным Лхасского правительства. Во всех странах мира документ, выданный консулом, обеспечивает свободный въезд в страну. На деле же оказалось, что несмотря на оповещение о священных целях нашего посольства, мы насильственно задержаны в самых бесплодных местностях всем известного суровостью и вредностью климата Чантанга. Мы задыхаемся, сердечная деятельность ослаблена, и каждый день и ночь грозят неминуемой катастрофой. Вопрос идет о не простом заболевании, но о жизни или смерти. Доктор, уполномоченный американскими организациями заботиться о здоровье членов посольства, вынужден был вывести свое заключение об угрожающей нам каждый час опасности.
Вы понимаете, что гибель первого посольства западных буддистов навсегда разделила бы буддистский мир на две несоединимые части, и вы как буддисты должны понять все проистекающие отсюда непоправимые последствия. Кроме того, 24-го ноября по европейскому исчислению в Америке состоится буддистский Собор. Если бы к этому сроку за моей подписью не пришло удовлетворительное наше сообщение о возложенных на нас поручениях и о личном принятии Его Святейшеством порученных нам для личного вручения Ему грамоты и ордена Будды Всепобеждающего, то буддистский Собор вынужден будет принять решение об избрании самостоятельного Далай-ламы буддистов Запада. Все участники нашего посольства являются горячими сторонниками объединения под рукой Далай-ламы Тибета. И мы понимаем, что раздвоение буддистской мощи было бы для Тибета губительным фактором, принимая во внимание великие возможности сильного государства Америки и высокую образованность и мощь лиц, вновь примкнувших к буддизму. А потому всякие нежелательные последствия обособления нас, как истинных буддистов, были бы чрезвычайно прискорбны. За время нашего служения идее буддизма мы имели радость в построении крупного буддистского храма и нескольких чортенов, а в настоящее время по нашему указанию в Америке сооружается первый там буддистский храм, посвященный Шамбале. Сохраняют о нас память как о жертвователях многие буддистские монастыри — Кумбум, Таши-Люмпо; монастыри в Сиккиме — Гум, Пемайндзе, Санга-Челинг, Далинг, Ташидинг, а также некоторые храмы в Урге, где для пожертвованного мною изображения владыки Шамбалы будет сооружен особый храм. Бы как буддисты должны знать сроки исполнения древних пророчеств и особое значение настоящего времени. Римпоче из Чумби, благословляя в Талай-Потанге около Дарджилинга написанное по нашему заказу изображение Шамбалы и Будды Всепобеждающего, предуказал успех пути нашего служения Учению. Теперь, вместо радостного оповещения об исполнении заветов Благословенного Будды о всемирном распространении Его учения истины, мы сидим в ожидании смерти среди вихрей и стужи Чантанга.
Это послание, исполненное и мольбы о спасении, и скрытых угроз, и недвусмысленных посулов о щедром воздаянии в случае благополучного исхода посольства, было в прямом смысле слова гласом вопиющего в пустыне — никакого ответа на него не последовало. Правительство Тибета во главе с Далай-ламой XIII четко и последовательно выполняло тайное распоряжение британской администрации в Индии: ни при каких обстоятельствах не пропускать миссию Рериха в Лхасу. Инициатором этого постановления был «друг семьи» американских исследователей Азии и знатоков буддизма, резидент английской разведки в Индии подполковник Бейли.
Но я, автор сего повествования, убежден: то, что послание Рериха Далай-ламе XIII осталось без ответа, есть результат не только земных интриг, но и вмешательства Высших Сил, может быть, самих великих Учителей Шамбалы, потому что все написанное в нем руководителем Трансгималайской экспедиции, увы, есть великая ложь и цинизм. И если бы все происходило с христианином, в атмосфере христианского миропонимания, в России сказали бы: то прелесть и искушение диавола.
Между тем до спасения оставалось всего два караванных перехода — крепость Нагчу была рядом, а в ней в избытке все необходимое для нормального жизнеобеспечения экспедиции и продолжения пути. Тем более, что глава миссии обладал неограниченными финансовыми ресурсами московского происхождения.
Только весной, с приходом тепла — четвертого марта 1928 года — экспедиции было разрешено продолжить следование до индийского княжества Сикким, с заходом в Нагчу, естественно, где предстояло закупить все необходимое, включая верблюдов и лошадей, а также нанять новых проводников и слуг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161