Она придаст ему веса в глазах фохта и как отцу, и как ленсману. Он возвысится в глазах всего норвежского общества!
Ленсман с удовольствием поразит их всех и покажет им, что все это просто смешная ошибка. Лео Жуковский — обычный лоботряс и бродяга. Шпион. Это же надо выдумать! Из-за войны и неурожая люди стали подозрительно относиться ко всему, что приходит с востока. Почему-то англичан и французов никто ни в чем не подозревает, хотя все началось именно из-за них, а вина русских состоит только в том, что они любят выпить, поют свои песни на несколько голосов и привозят в Норвегию хлеб!
Ленсман составил подробный отчет. Дина подписала свои показания.
Но в голове у Дины еще продолжалась Крымская война. Звуки виолончели в тот вечер говорили о том, что Дина пытается вернуться в Трондхейм.
Ленсман считал, что ее показания помогут освободить этого человека. А как же иначе! Ведь ко всему прочему он помог потушить в Рейнснесе тот ужасный пожар. Благодаря своей смекалке и мужеству.
Дину вызвали в Ибестад дать показания помощнику судьи. Об этой злосчастной книге с подчеркнутыми в ней местами, которые приняли за шифр.
Помощник судьи любезно принял Дину и ленсмана. В кабинете уже сидели писец и двое свидетелей. Он начал с того, что прочитал все документы, потом Дина назвала свое имя; были соблюдены все формальности.
Перевод подчеркнутых слов показывал, что Лео Жуковский обвиняет короля Оскара I, а также господина Кнута Бонде, уважаемого гражданина и директора театра, в том, что они действовали заодно с Наполеоном III. Далее, он, не называя имен, пытался организовать заговор против шведского короля!
Дина весело рассмеялась. Помощник судьи должен извинить ее. Но ее уважение к шведскому королю было несколько подорвано прежде всего матушкой Карен. Ведь это по ее воле шхуна из Рейнснеса плавала и плавает под Даннеброгом.
Ленсману стало стыдно. Но как отец, а стало быть заинтересованная сторона, он, к счастью, должен был воздерживаться от замечаний. И поэтому не мог запретить Дине смеяться.
— Ваше объяснение будет внесено в протокол и отправлено в Трондхейм, — предупредил Дину помощник судьи.
— Дочь ленсмана не может не знать об этом! — парировала Дина.
Он начал задавать ей вопросы. Она отвечала коротко и понятно. Но почти каждый ответ заканчивался вопросом.
Помощник судьи подергал себя за усы и постучал пальцами по столу.
— Значит, вы считаете, что речь идет только о единичном оскорблении его величества в частной беседе?
— Безусловно!
— Но русский объяснял все иначе. Он не называл вашего имени в связи с этим шифром. Признал только, что, очевидно, вы по собственному желанию передали книгу, не предупредив его об этом.
— Я понимаю, он не хотел впутывать меня в это дело.
— Вы хорошо знаете этого человека?
— Как и всех, кто останавливается у нас на одну-две ночи. В Рейнснесе многие сходят на берег.
— Но вы настаиваете, что этот человек подчеркнул в книге некоторые места во время, так сказать, светской забавы?
— Да.
— У вас есть свидетели?
— К сожалению, нет.
— Где это происходило?
— В Рейнснесе.
— Но почему вы передали книгу через такое место, как тюрьма?
— Потому, что я была со своей шхуной в Трондхейме. Жуковский забыл у меня свою книгу, а я знала, что он там будет.
— Откуда вы это знали?
— Он что-то упоминал об этом.
— Что он собирался там делать?
— Об этом мы не говорили.
— Но все же это не самое подходящее место для женщины, даже если ей нужно всего лишь передать книгу.
— Для мужчины — тоже!
— А вы можете объяснить, почему эта книга так много значила для Жуковского?
— Это его любимый поэт. Вам должно быть так же хорошо известно, как и мне, что люди часто возят с собой книги, которые им нравятся. В свое время матушка Карен привезла с собой в Рейнснес два больших шкафа с книгами. Лео Жуковский любит Пушкина. И всегда возит с собой его книги. Он сам наверняка говорил об этом.
Помощник судьи кашлянул и заглянул в свои бумаги. Потом кивнул.
— Кто этот Пушкин?
— Поэт, который написал все эти стихи. Эту книгу!
— Я понимаю. Лео Жуковский не мог вразумительно объяснить, откуда он приехал и куда направляется. Вам об этом что-нибудь известно?
Дина подумала, потом покачала головой.
— Подозреваемый заезжал в Рейнснес перед тем, как приехал в Трондхейм?
— Нет. Последний раз он гостил в Рейнснесе весной тысяча восемьсот пятьдесят четвертого года.
— Этот… этот альбом со стихами все это время лежал в тюрьме?
— Об этом вам лучше справиться у управляющего тюрьмой… Мне ясно одно: кто-то сломал мою личную печать на частном пакете.
— Гм-м…
— Разве это допустимо, господин помощник судьи?
— Это зависит от…
— Но, господин помощник судьи! Пока они не сломали мою печать, они не знали, что в пакете! Насколько мне известно, закон не разрешает вскрывать частные пакеты? Они нарушили мое право собственности!
— Сейчас я не могу вам на это ответить.
— А письмо? Где оно?
— Какое письмо? — заинтересовался помощник судьи.
— В пакете было письмо. Лео Жуковскому. От меня.
— Здесь задаю вопросы я. А вы должны отвечать на них.
— Хорошо, господин помощник судьи.
— Я не слышал ни о каком письме, но наведу справки. Что в нем было написано?
— Это было личное письмо.
— Я понимаю, но это допрос.
— Там было написано: «Если Магомет не идет к горе, гора идет к Магомету». И еще: «Варавва должен приехать в Рейнснес, если хочет во второй раз избежать креста».
— Что это означает? Это шифр?
— Если и шифр, то к шведскому королю он не имеет никакого отношения.
— Не забывайте, речь идет о короле Швеции и Норвегии!
— Я помню об этом.
— Что означают эти слова?
— Они должны были напомнить господину Жуковскому, что мы в Рейнснесе по-прежнему гостеприимны.
— Больше там ничего не было?
— Ничего. Только подпись.
— Помимо обычного гостеприимства вас с этим Лео Жуковским связывает… особая дружба?
Дина пристально посмотрела на помощника судьи:
— Объясните подробнее, что вы имеете в виду.
— Я имею в виду: было ли у вас с господином Жуковским принято обмениваться шифрованными письмами?
— Нет.
— Я знаю, что в последние два года вы летом уезжали из дому… Один раз на юг и другой раз на север. Вы виделись с Лео Жуковским во время этих поездок?
Дина ответила не сразу. Ленсман вытянул шею из своего угла. Он нервничал.
— Нет! — твердо сказала Дина.
— Вы считаете, что этот человек не виновен в том, в чем его подозревают и за что его арестовали?
— Я не знаю, за что его арестовали.
— За русскую книгу, которая была исследована специалистами. Зашифрованный текст свидетельствует о враждебном отношении к королю Швеции и нашему уважаемому соотечественнику, в нем содержалась также инсинуация, будто бы они составили заговор, дабы вовлечь Скандинавские страны в Крымскую войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Ленсман с удовольствием поразит их всех и покажет им, что все это просто смешная ошибка. Лео Жуковский — обычный лоботряс и бродяга. Шпион. Это же надо выдумать! Из-за войны и неурожая люди стали подозрительно относиться ко всему, что приходит с востока. Почему-то англичан и французов никто ни в чем не подозревает, хотя все началось именно из-за них, а вина русских состоит только в том, что они любят выпить, поют свои песни на несколько голосов и привозят в Норвегию хлеб!
Ленсман составил подробный отчет. Дина подписала свои показания.
Но в голове у Дины еще продолжалась Крымская война. Звуки виолончели в тот вечер говорили о том, что Дина пытается вернуться в Трондхейм.
Ленсман считал, что ее показания помогут освободить этого человека. А как же иначе! Ведь ко всему прочему он помог потушить в Рейнснесе тот ужасный пожар. Благодаря своей смекалке и мужеству.
Дину вызвали в Ибестад дать показания помощнику судьи. Об этой злосчастной книге с подчеркнутыми в ней местами, которые приняли за шифр.
Помощник судьи любезно принял Дину и ленсмана. В кабинете уже сидели писец и двое свидетелей. Он начал с того, что прочитал все документы, потом Дина назвала свое имя; были соблюдены все формальности.
Перевод подчеркнутых слов показывал, что Лео Жуковский обвиняет короля Оскара I, а также господина Кнута Бонде, уважаемого гражданина и директора театра, в том, что они действовали заодно с Наполеоном III. Далее, он, не называя имен, пытался организовать заговор против шведского короля!
Дина весело рассмеялась. Помощник судьи должен извинить ее. Но ее уважение к шведскому королю было несколько подорвано прежде всего матушкой Карен. Ведь это по ее воле шхуна из Рейнснеса плавала и плавает под Даннеброгом.
Ленсману стало стыдно. Но как отец, а стало быть заинтересованная сторона, он, к счастью, должен был воздерживаться от замечаний. И поэтому не мог запретить Дине смеяться.
— Ваше объяснение будет внесено в протокол и отправлено в Трондхейм, — предупредил Дину помощник судьи.
— Дочь ленсмана не может не знать об этом! — парировала Дина.
Он начал задавать ей вопросы. Она отвечала коротко и понятно. Но почти каждый ответ заканчивался вопросом.
Помощник судьи подергал себя за усы и постучал пальцами по столу.
— Значит, вы считаете, что речь идет только о единичном оскорблении его величества в частной беседе?
— Безусловно!
— Но русский объяснял все иначе. Он не называл вашего имени в связи с этим шифром. Признал только, что, очевидно, вы по собственному желанию передали книгу, не предупредив его об этом.
— Я понимаю, он не хотел впутывать меня в это дело.
— Вы хорошо знаете этого человека?
— Как и всех, кто останавливается у нас на одну-две ночи. В Рейнснесе многие сходят на берег.
— Но вы настаиваете, что этот человек подчеркнул в книге некоторые места во время, так сказать, светской забавы?
— Да.
— У вас есть свидетели?
— К сожалению, нет.
— Где это происходило?
— В Рейнснесе.
— Но почему вы передали книгу через такое место, как тюрьма?
— Потому, что я была со своей шхуной в Трондхейме. Жуковский забыл у меня свою книгу, а я знала, что он там будет.
— Откуда вы это знали?
— Он что-то упоминал об этом.
— Что он собирался там делать?
— Об этом мы не говорили.
— Но все же это не самое подходящее место для женщины, даже если ей нужно всего лишь передать книгу.
— Для мужчины — тоже!
— А вы можете объяснить, почему эта книга так много значила для Жуковского?
— Это его любимый поэт. Вам должно быть так же хорошо известно, как и мне, что люди часто возят с собой книги, которые им нравятся. В свое время матушка Карен привезла с собой в Рейнснес два больших шкафа с книгами. Лео Жуковский любит Пушкина. И всегда возит с собой его книги. Он сам наверняка говорил об этом.
Помощник судьи кашлянул и заглянул в свои бумаги. Потом кивнул.
— Кто этот Пушкин?
— Поэт, который написал все эти стихи. Эту книгу!
— Я понимаю. Лео Жуковский не мог вразумительно объяснить, откуда он приехал и куда направляется. Вам об этом что-нибудь известно?
Дина подумала, потом покачала головой.
— Подозреваемый заезжал в Рейнснес перед тем, как приехал в Трондхейм?
— Нет. Последний раз он гостил в Рейнснесе весной тысяча восемьсот пятьдесят четвертого года.
— Этот… этот альбом со стихами все это время лежал в тюрьме?
— Об этом вам лучше справиться у управляющего тюрьмой… Мне ясно одно: кто-то сломал мою личную печать на частном пакете.
— Гм-м…
— Разве это допустимо, господин помощник судьи?
— Это зависит от…
— Но, господин помощник судьи! Пока они не сломали мою печать, они не знали, что в пакете! Насколько мне известно, закон не разрешает вскрывать частные пакеты? Они нарушили мое право собственности!
— Сейчас я не могу вам на это ответить.
— А письмо? Где оно?
— Какое письмо? — заинтересовался помощник судьи.
— В пакете было письмо. Лео Жуковскому. От меня.
— Здесь задаю вопросы я. А вы должны отвечать на них.
— Хорошо, господин помощник судьи.
— Я не слышал ни о каком письме, но наведу справки. Что в нем было написано?
— Это было личное письмо.
— Я понимаю, но это допрос.
— Там было написано: «Если Магомет не идет к горе, гора идет к Магомету». И еще: «Варавва должен приехать в Рейнснес, если хочет во второй раз избежать креста».
— Что это означает? Это шифр?
— Если и шифр, то к шведскому королю он не имеет никакого отношения.
— Не забывайте, речь идет о короле Швеции и Норвегии!
— Я помню об этом.
— Что означают эти слова?
— Они должны были напомнить господину Жуковскому, что мы в Рейнснесе по-прежнему гостеприимны.
— Больше там ничего не было?
— Ничего. Только подпись.
— Помимо обычного гостеприимства вас с этим Лео Жуковским связывает… особая дружба?
Дина пристально посмотрела на помощника судьи:
— Объясните подробнее, что вы имеете в виду.
— Я имею в виду: было ли у вас с господином Жуковским принято обмениваться шифрованными письмами?
— Нет.
— Я знаю, что в последние два года вы летом уезжали из дому… Один раз на юг и другой раз на север. Вы виделись с Лео Жуковским во время этих поездок?
Дина ответила не сразу. Ленсман вытянул шею из своего угла. Он нервничал.
— Нет! — твердо сказала Дина.
— Вы считаете, что этот человек не виновен в том, в чем его подозревают и за что его арестовали?
— Я не знаю, за что его арестовали.
— За русскую книгу, которая была исследована специалистами. Зашифрованный текст свидетельствует о враждебном отношении к королю Швеции и нашему уважаемому соотечественнику, в нем содержалась также инсинуация, будто бы они составили заговор, дабы вовлечь Скандинавские страны в Крымскую войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119