Кроме того, в моей постели спал Грегорио. Я перенес его туда, чтобы он оказался подальше от Джессе, у которого были те же проблемы, что и у Багза.
Последнее, что я запомнил перед тем, как заснуть, был голос Сэл. Она оправилась настолько, что уже ходила и теперь звала Кити. Я мог бы сказать ей, что он на пляже, но решил не делать этого. В ее тоне было какое-то зловещее спокойствие. Так подзывает ребенка родитель, пытаясь выманить его из укрытия, чтобы задать взбучку. Через несколько минут сквозь неплотно сомкнутые веки я увидел, что она осветила меня фонарем. Она спросила, не знаю ли я, где Кити. Я не шелохнулся, и она в конце концов ушла.
Еще в ту ночь я слышал чей-то плач поблизости. Я попытался заставить себя подняться, чтобы посмотреть, кто плачет, но оказалось, что я слишком выбился из сил.
Джед разбудил меня почти в шесть тридцать. В руках он держал чашку риса и карамельку – одну из последних купленных на Пхангане.
– Доброе утро, – произнес он, сильно встряхнув меня за плечи. – Ты успел вчера поесть?
– Нет, – пробормотал я.
– Что я тебе говорил вчера вечером?
– Чтобы я поел.
– Правильно. – Он усадил меня и поставил мне на колени чашку. Единственная конфета ядовитого зеленого цвета смешно смотрелась на холмике клейких зерен. – Съешь это.
– Я еще не совсем проснулся.
– Поешь, Ричард.
Я сжал пальцами рисовый шарик и через силу принялся пережевывать его, но во рту было слишком сухо, и я с трудом проглотил рис.
– Воды, – прохрипел я.
Джед принес мне воды, и я вылил ее прямо в чашку. Еда оказалась не такой уж невкусной, точнее, у нее вообще не было вкуса.
Пока я ел, Джед что-то говорил, но я его не слушал. Я смотрел на костяного цвета рис и думал о мертвом отморозке с Пхангана. Я был уверен, что муравьи уже обглодали его. Муравьи – они работают быстро. Он, наверное, даже еще не начинал гнить. Я представил себе, как отморозок лежит на спине, – чистый скелетик, ухмыляющийся сквозь негустой покров из листьев, в редкой ряби от солнечных лучей. На самом деле я уложил его лицом вниз, на руки, но представлять затылок было неинтересно, поэтому я переосмыслил образ, чтобы он выглядел поэстетичнее. Солнечные лучи – это был еще один домысел. Насколько я помнил его «наземную» могилу, сквозь толстый слой листвы вообще не проникал свет. Мне просто понравилась мысль о том, что свет может туда проникнуть.
– Замечательно, – сказал я, отправляя в рот конфету. – Наверное, обезьяна осматривает грудную клетку.
Джед уставился на меня:
– Что?
– А может, обезьяна – это уже слишком… кич.
– Кич?
– Обезьяны.
– Ты слушал, о чем я говорю?
– Нет. – Я раздавил конфету во рту, и язык неожиданно защипало от вкуса лайма. – Я думал об отморозке с Пхангана.
– О том мертвеце, которого ты спрятал?
– Да. Думаешь, его уже нашли?
– Ну, – начал Джед, явно придя в замешательство. – Наверное, нашли, если девушка… – Тут он хлопнул себя по голове. – Господи! О чем это я? Кому какое дело до мертвого отморозка? Тебе надо было оставить его там, где он лежал, а у нас есть дела поважнее, за которые нужно приниматься прямо сейчас!
– Мне просто стало интересно. Когда-нибудь его обязательно найдут.
– Заткнись! А теперь послушай! Один из нас должен подняться на скалу, чтобы проверить, как там Зеф и Сэмми! – А, хорошо… Но почему только один из нас?
Джед раздраженно засопел:
– Ты еще спрашиваешь почему, идиот? Кто-то ведь должен остаться здесь, чтобы присмотреть за больными. Почти все рыболовы вышли из строя. Здоровы только шведы и Кити, но Кити так и не появился.
Я кивнул:
– По-моему, это означает, что я остаюсь.
– Нет. Это значит, что остаюсь я. Я должен остаться здесь, потому что кое-что знаю о первой помощи, и ты отправишься на скалу один. Ты готов?
– Ты еще спрашиваешь! – радостно воскликнул я. – Не беспокойся!
– Хорошо. Перед тем как отправиться, разыщи Кити. У пятнадцати человек состояние вполне удовлетворительное, поэтому кто-то должен обеспечить их едой. У меня не будет времени заниматься рыбной ловлей, значит, этим придется заняться ему.
– О'кей. А что делать, если Зеф с Сэмми уже на пути сюда?
– Они сюда не направятся.
– Ну а если все-таки направятся?
Джед задумался:
– Я пытаюсь отогнать от себя такие мысли, но если что-то подобное случится, возвращайся как можно скорее и сообщи мне.
– А если на это не останется времени?
– Тогда план "Б".
– Какой именно?
– Подожди и посмотри, как будут развиваться события. Уверен, что, дойдя до полей с марихуаной, они повернут обратно, но если нет, следи за ними, пока они не доберутся до водопада. Потом, если они спустятся, перехвати их и убедись в том, что они не проболтаются насчет твоей карты.
Из дома вышел Джессе. Шатающейся походкой он направился к душевой хижине, но едва одолел четверть пути, как его вырвало. – Ладно, – сказал я, неожиданно испытав прилив радости. После вчерашнего вечера я и мечтать не мог, что новый день начнется так хорошо. – Тогда пойду поищу Кити.
В то утро со мной приключилась лишь одна неприятная вещь. По пути на пляж я шел мимо сидевшей у входа в дом Сэл, и она окликнула меня. Оказалось, что Багз, который сидел возле нее и смотрел на меня злобным взглядом, уже рассказал ей, как я над ним издевался. Сэл требовала объяснений.
Я схитрил. Я сказал, что выбился из сил и только лишь отдышался, а потом помог ему выбраться за дверь, и если Багз помнит все происшедшее как-то по-другому, мне очень жаль, но его болезнь, наверное, отрицательно повлияла на его память. Я предложил ему обменяться рукопожатиями, и это вполне удовлетворило Сэл. Ей было так тяжело от всего свалившегося на ее плечи, что она с удовольствием ухватилась за возможность избавиться от одной из забот.
Багз был недоволен. Он потащился за мной, обозвал меня ублюдком, сердито тыкал пальцем мне в грудь и расписывал, что бы он сделал со мной, будь он здоров. Я подождал, пока он закончит, и послал его. Я не мог допустить, чтобы он испортил мне настроение.
Эпитафия
Кити спал на том же месте, где мы расстались вчера вечером. Прилив набирал силу, вода уже почти касалась ног Кити, и поэтому я решил не будить его, а сначала выкурить сигарету. Я подумал, что эта ночь была для него не из приятных, и ему можно еще минут пятнадцать поспать. От моей сигареты остался уже один фильтр, когда появились шведы. Я приложил палец к губам, показывая на Кити, и мы отошли от него подальше.
Карл, Стен, Христо. Учитывая, что двое из них умерли, а третий тронулся умом, меня удручает, что их имена так мало для меня значат.
Как и Джед, шведы появились на пляже без приглашения. Это отчасти объясняло, почему они ловили рыбу за пределами лагуны, хотя, появившись на пляже позже Джеда, они лучше наладили контакт с окружающими. Однако они так и не вписались в пляжную жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Последнее, что я запомнил перед тем, как заснуть, был голос Сэл. Она оправилась настолько, что уже ходила и теперь звала Кити. Я мог бы сказать ей, что он на пляже, но решил не делать этого. В ее тоне было какое-то зловещее спокойствие. Так подзывает ребенка родитель, пытаясь выманить его из укрытия, чтобы задать взбучку. Через несколько минут сквозь неплотно сомкнутые веки я увидел, что она осветила меня фонарем. Она спросила, не знаю ли я, где Кити. Я не шелохнулся, и она в конце концов ушла.
Еще в ту ночь я слышал чей-то плач поблизости. Я попытался заставить себя подняться, чтобы посмотреть, кто плачет, но оказалось, что я слишком выбился из сил.
Джед разбудил меня почти в шесть тридцать. В руках он держал чашку риса и карамельку – одну из последних купленных на Пхангане.
– Доброе утро, – произнес он, сильно встряхнув меня за плечи. – Ты успел вчера поесть?
– Нет, – пробормотал я.
– Что я тебе говорил вчера вечером?
– Чтобы я поел.
– Правильно. – Он усадил меня и поставил мне на колени чашку. Единственная конфета ядовитого зеленого цвета смешно смотрелась на холмике клейких зерен. – Съешь это.
– Я еще не совсем проснулся.
– Поешь, Ричард.
Я сжал пальцами рисовый шарик и через силу принялся пережевывать его, но во рту было слишком сухо, и я с трудом проглотил рис.
– Воды, – прохрипел я.
Джед принес мне воды, и я вылил ее прямо в чашку. Еда оказалась не такой уж невкусной, точнее, у нее вообще не было вкуса.
Пока я ел, Джед что-то говорил, но я его не слушал. Я смотрел на костяного цвета рис и думал о мертвом отморозке с Пхангана. Я был уверен, что муравьи уже обглодали его. Муравьи – они работают быстро. Он, наверное, даже еще не начинал гнить. Я представил себе, как отморозок лежит на спине, – чистый скелетик, ухмыляющийся сквозь негустой покров из листьев, в редкой ряби от солнечных лучей. На самом деле я уложил его лицом вниз, на руки, но представлять затылок было неинтересно, поэтому я переосмыслил образ, чтобы он выглядел поэстетичнее. Солнечные лучи – это был еще один домысел. Насколько я помнил его «наземную» могилу, сквозь толстый слой листвы вообще не проникал свет. Мне просто понравилась мысль о том, что свет может туда проникнуть.
– Замечательно, – сказал я, отправляя в рот конфету. – Наверное, обезьяна осматривает грудную клетку.
Джед уставился на меня:
– Что?
– А может, обезьяна – это уже слишком… кич.
– Кич?
– Обезьяны.
– Ты слушал, о чем я говорю?
– Нет. – Я раздавил конфету во рту, и язык неожиданно защипало от вкуса лайма. – Я думал об отморозке с Пхангана.
– О том мертвеце, которого ты спрятал?
– Да. Думаешь, его уже нашли?
– Ну, – начал Джед, явно придя в замешательство. – Наверное, нашли, если девушка… – Тут он хлопнул себя по голове. – Господи! О чем это я? Кому какое дело до мертвого отморозка? Тебе надо было оставить его там, где он лежал, а у нас есть дела поважнее, за которые нужно приниматься прямо сейчас!
– Мне просто стало интересно. Когда-нибудь его обязательно найдут.
– Заткнись! А теперь послушай! Один из нас должен подняться на скалу, чтобы проверить, как там Зеф и Сэмми! – А, хорошо… Но почему только один из нас?
Джед раздраженно засопел:
– Ты еще спрашиваешь почему, идиот? Кто-то ведь должен остаться здесь, чтобы присмотреть за больными. Почти все рыболовы вышли из строя. Здоровы только шведы и Кити, но Кити так и не появился.
Я кивнул:
– По-моему, это означает, что я остаюсь.
– Нет. Это значит, что остаюсь я. Я должен остаться здесь, потому что кое-что знаю о первой помощи, и ты отправишься на скалу один. Ты готов?
– Ты еще спрашиваешь! – радостно воскликнул я. – Не беспокойся!
– Хорошо. Перед тем как отправиться, разыщи Кити. У пятнадцати человек состояние вполне удовлетворительное, поэтому кто-то должен обеспечить их едой. У меня не будет времени заниматься рыбной ловлей, значит, этим придется заняться ему.
– О'кей. А что делать, если Зеф с Сэмми уже на пути сюда?
– Они сюда не направятся.
– Ну а если все-таки направятся?
Джед задумался:
– Я пытаюсь отогнать от себя такие мысли, но если что-то подобное случится, возвращайся как можно скорее и сообщи мне.
– А если на это не останется времени?
– Тогда план "Б".
– Какой именно?
– Подожди и посмотри, как будут развиваться события. Уверен, что, дойдя до полей с марихуаной, они повернут обратно, но если нет, следи за ними, пока они не доберутся до водопада. Потом, если они спустятся, перехвати их и убедись в том, что они не проболтаются насчет твоей карты.
Из дома вышел Джессе. Шатающейся походкой он направился к душевой хижине, но едва одолел четверть пути, как его вырвало. – Ладно, – сказал я, неожиданно испытав прилив радости. После вчерашнего вечера я и мечтать не мог, что новый день начнется так хорошо. – Тогда пойду поищу Кити.
В то утро со мной приключилась лишь одна неприятная вещь. По пути на пляж я шел мимо сидевшей у входа в дом Сэл, и она окликнула меня. Оказалось, что Багз, который сидел возле нее и смотрел на меня злобным взглядом, уже рассказал ей, как я над ним издевался. Сэл требовала объяснений.
Я схитрил. Я сказал, что выбился из сил и только лишь отдышался, а потом помог ему выбраться за дверь, и если Багз помнит все происшедшее как-то по-другому, мне очень жаль, но его болезнь, наверное, отрицательно повлияла на его память. Я предложил ему обменяться рукопожатиями, и это вполне удовлетворило Сэл. Ей было так тяжело от всего свалившегося на ее плечи, что она с удовольствием ухватилась за возможность избавиться от одной из забот.
Багз был недоволен. Он потащился за мной, обозвал меня ублюдком, сердито тыкал пальцем мне в грудь и расписывал, что бы он сделал со мной, будь он здоров. Я подождал, пока он закончит, и послал его. Я не мог допустить, чтобы он испортил мне настроение.
Эпитафия
Кити спал на том же месте, где мы расстались вчера вечером. Прилив набирал силу, вода уже почти касалась ног Кити, и поэтому я решил не будить его, а сначала выкурить сигарету. Я подумал, что эта ночь была для него не из приятных, и ему можно еще минут пятнадцать поспать. От моей сигареты остался уже один фильтр, когда появились шведы. Я приложил палец к губам, показывая на Кити, и мы отошли от него подальше.
Карл, Стен, Христо. Учитывая, что двое из них умерли, а третий тронулся умом, меня удручает, что их имена так мало для меня значат.
Как и Джед, шведы появились на пляже без приглашения. Это отчасти объясняло, почему они ловили рыбу за пределами лагуны, хотя, появившись на пляже позже Джеда, они лучше наладили контакт с окружающими. Однако они так и не вписались в пляжную жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98