– Доброе утро.
Увидев, с каким озабоченным видом Джастин слушает, что ей говорят, я решила, что какая-то из моделей тяжело заболела.
– Что? – переспросила Джастин вдруг севшим голосом. Ей что-то ответили, и я заметила, как сначала ее словно передернуло от отвращения, а потом в глазах мелькнуло выражение… испуга. Джастин боится? Нет, это уж совсем невозможно. И тут лицо ее исказилось от ярости. – Повторите, пожалуйста, – мрачно попросила она и стала что-то записывать в блокнот. – Что, никаких дополнительных условий? Странно. Я извещу вас. Когда приму решение, вот когда. – И она шмякнула трубку на рычаг.
– Господи, что случилось?
– Я знала, что так и будет! Я с самого начала это подозревала! Другие попытки не удались, и он решил достать меня так. Дьявольская хитрость! Они прекрасно понимают, что я не могу отказаться… Возможно, они уже сообщили прессе…
– Джастин! Прекрати! Что за бред? Какая «дьявольская хитрость»? Кто тебя решил достать? – Никогда раньше я не видела Джастин в таком состоянии. Что случилось с моей суровой и непоколебимой девочкой-скаутом?
– Звонила Габриэль д’Анжель. В «ГН» выбрали Эйприл, Джордан и Тинкер. С Ломбарди будут работать они. – Она с трудом сдерживалась.
– Но… но… – У меня едва ворочался язык. – Но это же наши! Все трое – наши модели!
– Надеюсь, ты не думаешь, что нам повезло? – с горечью сказала Джастин. – Неужели ты считаешь, что из десятков моделей эти действительно лучшие? Он задумал это с самого начала… потому что остальные попытки провалились. Этот подонок решил влезть в мою жизнь через бизнес!
– Джастин, ты что, спятила? – Я не могла понять ни слова.
– Это все Некер! Жак Некер, мерзкий, низкий человек! Он пойдет на все, чтобы заполучить то, чего пожелал. Как только сюда прискакала д’Анжель, я сразу поняла, что это часть его плана, но и представить не могла, как далеко он способен зайти. Черт бы его подрал, это просто немыслимо…
– Некер?.. Джастин, я ничего не понимаю. Ты несешь какую-то чушь!
Мне с трудом удалось вклиниться в ее страстную тираду. Она наконец соизволила взглянуть на меня, перевела дыхание и попыталась успокоиться. Было видно, как она собирается с мыслями, гнев уходит… Она явно решила раскрыть мне какую-то тайну.
– Фрэнки, он – мой отец. – Фразу эту она выпалила так быстро, словно торопилась поскорее покончить с этим.
– Твой… кто? – До меня с трудом доходил смысл ее слов. – Что ты несешь?
– Этот выродок Некер, этот мерзавец – мой отец. Учти, Фрэнки, ты – первая, кому я об этом сказала.
– Но… но… Джастин, послушай, это же чушь какая-то…
– Только не надо меня ни о чем расспрашивать, – продолжала Джастин. – Это я не могу сейчас обсуждать, возможно, никогда не смогу. Никакой это не бред. Я действительно его дочь, и да поможет мне бог! Я не желаю иметь с ним ничего общего, ни за что и никогда, а теперь он нашел способ достать меня, и мне не отвертеться.
– Послушай, Джастин…
– Никаких вопросов, Фрэнки!
– Ну, хорошо, хорошо! Я не буду говорить о тебе и о… – Я замолчала, чтобы хоть немного собраться с мыслями. – Я не могу понять одного. Каким образом то, что в «ГН» выбрали именно наших девушек, ставит тебя в… в зависимость от этого… человека. Слушай, давай представим себе самое худшее. Ты в состоянии понять, о чем я говорю, Джастин? – Я старалась говорить предельно спокойно. – Три наши девушки отправятся в Париж показывать коллекцию Ломбарди, и одна из них получит в награду горшок с золотом. Что в этом плохого?
– Ты не все знаешь, ты не слышала, что сказала д’Анжель в конце разговора, Фрэнки! – возмутилась Джастин. – Главное условие – чтобы я лично сопровождала девушек. – Она говорила с таким негодованием, словно от ее слов могло что-то измениться. – Хуже того, я не только должна сопровождать их, но д’Анжель, а на самом деле сам Некер, хочет, чтобы мы были в Париже через три дня.
– Что? Но до показа еще две недели!
– Вот именно. Ты бы ее слышала! Как она лгала и притворялась, разыгрывая из себя добрую волшебницу, а ведь ей наверняка известно, что все это – сплошной обман. «Таким образом у девушек будет достаточно времени, чтобы освоиться и войти в курс дела». Каковы хитрецы! Они еще пообещали выплатить девчонкам по сотне тысяч долларов только за участие в показе Ломбарди! Даже Иман и Клаудиа столько не получают. Две с лишним недели жить в «Плаза-Атене» за счет «ГН», и лимузины к вашим услугам! Габриэль отлично известно, что новеньким не дают больше двух дней на акклиматизацию. Ясней ясного – эти две недели нужны Некеру, чтобы меня сломить, так что, Фрэнки, не обманывай себя. Вся затея служит одной только цели.
– Кажется, они все предусмотрели, – сказала я наконец, заставив себя отвлечься от проблем отцовства и пытаясь рассмотреть возможные варианты ведения дел.
Их не было. Не можем же мы отказываться от такого шанса, который судьба дарит трем нашим девушкам, и чувства Джастин здесь в расчет не идут. Да, Джастин загнали в угол. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга – может, есть какой-то выход? Молчание затянулось, и я встала.
– Джастин, мы впустую тратим время. Рано или поздно тебе все равно придется выяснить с ним отношения, а сейчас надо сообщить девочкам, что они едут в Париж.
– Сделай это сама, Фрэнки, – сказала Джастин понуро. – Мне надо подумать. Знаю, что нет необходимости говорить об этом, но, надеюсь, ты понимаешь, что все должно остаться между нами.
– Естественно, дурочка ты моя. – Я чмокнула ее в макушку и отправилась в свой кабинет, плотно прикрыв за собой дверь. У стола я остановилась – не могла заставить себя подойти к телефону. Меня била дрожь, почему-то кружилась голова. Потрясение было столь велико, что в голову лезло только одно слово, то, которым я обозначала все серьезные повороты судьбы. Карамба!
2
– Все в порядке, мсье, – сообщила Габриэль д’Анжель Жаку Некеру. Разговор происходил в его кабинете в парижской штаб-квартире «ГН».
– Проблем не возникло?
– Никаких, мсье. Мисс Лоринг было почти нечего сказать, и она, разумеется, согласилась.
– Ну а условия договора? Она их обговаривала?
– Нет. Она была просто потрясена. Как я и полагала, все было для нее полной неожиданностью. Отвечала она односложно и вопросов не задавала никаких. Я позвоню ей завтра, когда она придет в себя, и договорюсь окончательно. Тогда мы и пошлем им контракт.
– Перед тем как будет готов пресс-релиз, сообщите мне о том, как прошел разговор. Да, и с самим релизом я хотел бы ознакомиться.
– А мсье Ломбарди, ему-то можно сказать? Он каждый день спрашивает у меня, к какому решению вы пришли.
– Ломбарди потерпит, – сказал Жак Некер и кивком дал понять, что разговор закончен.
«Что ж, потерплю и я», – думала Габриэль д’Анжель, покидая кабинет шефа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Увидев, с каким озабоченным видом Джастин слушает, что ей говорят, я решила, что какая-то из моделей тяжело заболела.
– Что? – переспросила Джастин вдруг севшим голосом. Ей что-то ответили, и я заметила, как сначала ее словно передернуло от отвращения, а потом в глазах мелькнуло выражение… испуга. Джастин боится? Нет, это уж совсем невозможно. И тут лицо ее исказилось от ярости. – Повторите, пожалуйста, – мрачно попросила она и стала что-то записывать в блокнот. – Что, никаких дополнительных условий? Странно. Я извещу вас. Когда приму решение, вот когда. – И она шмякнула трубку на рычаг.
– Господи, что случилось?
– Я знала, что так и будет! Я с самого начала это подозревала! Другие попытки не удались, и он решил достать меня так. Дьявольская хитрость! Они прекрасно понимают, что я не могу отказаться… Возможно, они уже сообщили прессе…
– Джастин! Прекрати! Что за бред? Какая «дьявольская хитрость»? Кто тебя решил достать? – Никогда раньше я не видела Джастин в таком состоянии. Что случилось с моей суровой и непоколебимой девочкой-скаутом?
– Звонила Габриэль д’Анжель. В «ГН» выбрали Эйприл, Джордан и Тинкер. С Ломбарди будут работать они. – Она с трудом сдерживалась.
– Но… но… – У меня едва ворочался язык. – Но это же наши! Все трое – наши модели!
– Надеюсь, ты не думаешь, что нам повезло? – с горечью сказала Джастин. – Неужели ты считаешь, что из десятков моделей эти действительно лучшие? Он задумал это с самого начала… потому что остальные попытки провалились. Этот подонок решил влезть в мою жизнь через бизнес!
– Джастин, ты что, спятила? – Я не могла понять ни слова.
– Это все Некер! Жак Некер, мерзкий, низкий человек! Он пойдет на все, чтобы заполучить то, чего пожелал. Как только сюда прискакала д’Анжель, я сразу поняла, что это часть его плана, но и представить не могла, как далеко он способен зайти. Черт бы его подрал, это просто немыслимо…
– Некер?.. Джастин, я ничего не понимаю. Ты несешь какую-то чушь!
Мне с трудом удалось вклиниться в ее страстную тираду. Она наконец соизволила взглянуть на меня, перевела дыхание и попыталась успокоиться. Было видно, как она собирается с мыслями, гнев уходит… Она явно решила раскрыть мне какую-то тайну.
– Фрэнки, он – мой отец. – Фразу эту она выпалила так быстро, словно торопилась поскорее покончить с этим.
– Твой… кто? – До меня с трудом доходил смысл ее слов. – Что ты несешь?
– Этот выродок Некер, этот мерзавец – мой отец. Учти, Фрэнки, ты – первая, кому я об этом сказала.
– Но… но… Джастин, послушай, это же чушь какая-то…
– Только не надо меня ни о чем расспрашивать, – продолжала Джастин. – Это я не могу сейчас обсуждать, возможно, никогда не смогу. Никакой это не бред. Я действительно его дочь, и да поможет мне бог! Я не желаю иметь с ним ничего общего, ни за что и никогда, а теперь он нашел способ достать меня, и мне не отвертеться.
– Послушай, Джастин…
– Никаких вопросов, Фрэнки!
– Ну, хорошо, хорошо! Я не буду говорить о тебе и о… – Я замолчала, чтобы хоть немного собраться с мыслями. – Я не могу понять одного. Каким образом то, что в «ГН» выбрали именно наших девушек, ставит тебя в… в зависимость от этого… человека. Слушай, давай представим себе самое худшее. Ты в состоянии понять, о чем я говорю, Джастин? – Я старалась говорить предельно спокойно. – Три наши девушки отправятся в Париж показывать коллекцию Ломбарди, и одна из них получит в награду горшок с золотом. Что в этом плохого?
– Ты не все знаешь, ты не слышала, что сказала д’Анжель в конце разговора, Фрэнки! – возмутилась Джастин. – Главное условие – чтобы я лично сопровождала девушек. – Она говорила с таким негодованием, словно от ее слов могло что-то измениться. – Хуже того, я не только должна сопровождать их, но д’Анжель, а на самом деле сам Некер, хочет, чтобы мы были в Париже через три дня.
– Что? Но до показа еще две недели!
– Вот именно. Ты бы ее слышала! Как она лгала и притворялась, разыгрывая из себя добрую волшебницу, а ведь ей наверняка известно, что все это – сплошной обман. «Таким образом у девушек будет достаточно времени, чтобы освоиться и войти в курс дела». Каковы хитрецы! Они еще пообещали выплатить девчонкам по сотне тысяч долларов только за участие в показе Ломбарди! Даже Иман и Клаудиа столько не получают. Две с лишним недели жить в «Плаза-Атене» за счет «ГН», и лимузины к вашим услугам! Габриэль отлично известно, что новеньким не дают больше двух дней на акклиматизацию. Ясней ясного – эти две недели нужны Некеру, чтобы меня сломить, так что, Фрэнки, не обманывай себя. Вся затея служит одной только цели.
– Кажется, они все предусмотрели, – сказала я наконец, заставив себя отвлечься от проблем отцовства и пытаясь рассмотреть возможные варианты ведения дел.
Их не было. Не можем же мы отказываться от такого шанса, который судьба дарит трем нашим девушкам, и чувства Джастин здесь в расчет не идут. Да, Джастин загнали в угол. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга – может, есть какой-то выход? Молчание затянулось, и я встала.
– Джастин, мы впустую тратим время. Рано или поздно тебе все равно придется выяснить с ним отношения, а сейчас надо сообщить девочкам, что они едут в Париж.
– Сделай это сама, Фрэнки, – сказала Джастин понуро. – Мне надо подумать. Знаю, что нет необходимости говорить об этом, но, надеюсь, ты понимаешь, что все должно остаться между нами.
– Естественно, дурочка ты моя. – Я чмокнула ее в макушку и отправилась в свой кабинет, плотно прикрыв за собой дверь. У стола я остановилась – не могла заставить себя подойти к телефону. Меня била дрожь, почему-то кружилась голова. Потрясение было столь велико, что в голову лезло только одно слово, то, которым я обозначала все серьезные повороты судьбы. Карамба!
2
– Все в порядке, мсье, – сообщила Габриэль д’Анжель Жаку Некеру. Разговор происходил в его кабинете в парижской штаб-квартире «ГН».
– Проблем не возникло?
– Никаких, мсье. Мисс Лоринг было почти нечего сказать, и она, разумеется, согласилась.
– Ну а условия договора? Она их обговаривала?
– Нет. Она была просто потрясена. Как я и полагала, все было для нее полной неожиданностью. Отвечала она односложно и вопросов не задавала никаких. Я позвоню ей завтра, когда она придет в себя, и договорюсь окончательно. Тогда мы и пошлем им контракт.
– Перед тем как будет готов пресс-релиз, сообщите мне о том, как прошел разговор. Да, и с самим релизом я хотел бы ознакомиться.
– А мсье Ломбарди, ему-то можно сказать? Он каждый день спрашивает у меня, к какому решению вы пришли.
– Ломбарди потерпит, – сказал Жак Некер и кивком дал понять, что разговор закончен.
«Что ж, потерплю и я», – думала Габриэль д’Анжель, покидая кабинет шефа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91