– Что? Что ты хотела сказать?
– Что, возможно, Ломбарди сказал правду – Тинкер действительно вдохновила его на создание новых моделей, и он именно поэтому работает с ней каждый день. Тогда понятно, почему он не стал притворяться – потому что еще ничего не решил, и тогда мы слишком спешим с выводами, Эйприл! В конце концов, Тинкер танцует свое дурацкое танго только несколько часов в день, а танцевать танго и ходить по подиуму – совсем не одно и то же. История еще не закончилась, и у тебя все шансы победить, я просто уверена в этом!
– Ты правда так считаешь или просто хочешь меня утешить?
– Я не стала бы внушать тебе напрасную надежду, Эйприл. Я действительно думаю, что ничего не решено, и, когда ты появишься на подиуме, все всем станет ясно.
– Ой, Мод, как же я тебя люблю! У тебя одной мозги работают. – Эйприл бросилась Мод на шею и чмокнула ее в щеку.
– Эйприл, ты даже представить себе не можешь, как мне приятно.
– Приятно? – Эйприл пристально посмотрела на Мод. – Тебе приятно, когда тебе говорят, что ты гений?
– Мне приятно, когда ты меня целуешь. Даже в щеку. Я впервые почувствовала прикосновение твоих губ.
– Ой!
– Не отодвигайся от меня, Эйприл. Ты же понимала, что рано или поздно я это скажу.
– Я… я об этом не думала, – пробормотала Эйприл и натянула покрывало на плечи.
– Ни разу? Тебе это и в голову не приходило? – мягко спросила Мод.
– Ну… может быть… наверное… я же не дурочка… В общем, после того, как я рассказала тебе про свое отношение к мужчинам, я стала думать о том, как ты устраиваешь свою жизнь, и поняла, что ты… я не совсем была уверена, но… ну, ты понимаешь, о чем я. Наверное, это из-за того, как ты одеваешься, иначе мне бы и в голову не пришло…
– И тем не менее ты каждый день гуляла со мной по Парижу. Ты понимаешь, о чем это говорит?
– Это говорит о том, что я тебя не боюсь и не считаю тебя хуже других, что бы ты ни делала. – И Эйприл нервно хихикнула.
– Я это поняла и оценила, но дело не только в этом, Эйприл, а в том, в чем ты боишься себе признаться. Эйприл, послушай меня, не отворачивайся, ты давно уже не маленькая девочка, ты настоящая женщина, и тебе хочется узнать, каково это – быть с другой женщиной… ты думаешь об этом все время, не так ли, дорогая моя? Эйприл, ничего нет противоестественного в том, что ты думаешь об этом. Ты сама говорила, что мужчины тебе не нравятся, ты пробовала с ними, но так и не смогла преодолеть отвращения. Ты можешь так и оставаться девой, Эйприл, но это не значит, что ты перестала быть человеком из плоти и крови, и выбор у тебя есть.
– Ты рассуждаешь так логично, – пробормотала Эйприл.
– А это и есть логично. Нелогично то, что у нормальной молодой женщины нет никакой сексуальной жизни. Это жестоко, жизнь превращается в наказание. Я понимаю, что ты чувствуешь себя выродком, и мучаешься от этого. Сколько ты еще собираешься терпеть?
– Я даже не могу об этом думать, все так запутано… – И Эйприл погрузилась в молчание. Она опустила голову, чтобы не были заметны покрасневшие щеки, и стала разглядывать свои дрожащие руки. Но с кровати не встала.
– Ах, Эйприл, Эйприл, – сказала Мод дрожащим голосом и погладила Эйприл по голове. – Конечно, ты запуталась, и так и будет продолжаться, пока ты не попробуешь хотя бы однажды заняться любовью с женщиной и не узнаешь, подходит тебе это или нет. Лучше, если это будет кто-то опытный, кто-то, кто знает, что ты еще девушка, и не ждет от тебя фонтана страстей, кто вообще ничего не ждет. Как ты думаешь, многие ли подходят под эту характеристику?
Эйприл рассмеялась, и Мод поняла, что она немного расслабилась.
– Ты же сама прекрасно знаешь, что давно пора в себе разобраться, иначе бы ты тут не сидела. Ты почти приняла решение, дорогая. И рано или поздно это случится. Только не поддавайся безумным порывам и не делай этого с незнакомками. Лучше всего, чтобы первый раз это было со кем-то, кому ты доверяешь, кого знаешь так же хорошо, как знаешь меня, кто тебя понимает. Милая, нежная Эйприл! Я обещаю быть ласковой и внимательной, я не стану тебя ни к чему принуждать, а если ты захочешь остановиться, я остановлюсь и не стану дуться, как это обычно делают мужчины. Торжественно обещаю, что буду повиноваться всем твоим желаниям. Мое отношение к тебе не изменится. Не можешь же ты так и жить дальше, ничего о себе не узнав. Доверься мне, дорогая. Сейчас тебе достаточно только сказать «да».
Эйприл повернула голову и искоса взглянула на Мод, потом наклонилась к ней и быстро поцеловала ее в щеку. Она была слишком смущена и не могла вымолвить ни слова, даже не могла шепнуть «да». Сколько ночей она пролежала без сна, думая о Мод Каллендер? Сколько восхищалась она этой умной, тонкой, остроумной женщиной, к которой привязывалась день ото дня все больше и больше… Она даже не осмеливалась представить себе такое… Нет, если честно – осмеливалась, но тут же гнала от себя эти мысли! Но теперь она ничего не боялась, она чувствовала, что о ней заботятся, ею восхищаются, и еще – она просто умирала от желания попробовать…
– Иди сюда, Эйприл, – шепнула Мод, снимая с Эйприл покрывало и обнимая ее за плечи. – Ложись на подушку, закрой глаза и думай только о своих ощущениях. Не надо, не напрягайся, я просто хочу поцеловать тебя.
Мод целовала Эйприл нежно – сначала в лоб, почти у линии волос, потом ее губы скользнули ниже, к мочкам ушей, к подбородку. Она почувствовала, как обмякло тело Эйприл, услышала, как она вздохнула облегченно, но по-прежнему продолжала целовать только лицо Эйприл. Она испытывала особое наслаждение от того, что заставляла себя сдерживаться.
Время от времени Мод бросала взгляд на Эйприл, на ее прекрасные и бесстрастные черты и просто не верила себе. Неужели она ласкает то лицо, которое боготворит? Наконец Эйприл разжала губы, и тогда Мод провела пальцами по ним, движения ее были так легки, почти неосязаемы, и вот уже Эйприл жадно приоткрыла рот, словно пытаясь поймать нечто ей самой неизвестное. И только тогда Мод поцеловала ее в губы.
Она чувствовала, как Эйприл тянет свои губы к ее, но все время словно ускользала от них, ожидая, когда губы Эйприл станут еще требовательнее. И скоро, раньше даже, чем ожидала Мод, Эйприл обхватила ее голову руками и притянула ее к себе. Они слились в долгом, бесконечном поцелуе. Мод решила, что дождется, чтобы Эйприл первая стала играть языком, поэтому целовала ее почти невинно. Сначала Эйприл лизнула ее легонько, потом язык ее стал требовательнее, и наконец Мод, дав себе волю, стала отвечать на ее ласки. А рука Мод скользнула под ночную рубашку Эйприл и нащупала крохотный возбужденный сосок.
Мод целовала Эйприл и ласкала только одну ее грудь, зная, как возбуждающе это действует. Она прислушивалась внимательно к дыханию Эйприл, и, когда оно участилось, Эйприл вдруг шепнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91