Мне известно лишь, что она жива и что ее забрали. Мои люди сейчас допросят мать Паши, но мне кажется, она не лжет, когда говорит, что не знает людей, пришедших за вашей дочерью.
Я безвольно обмяк на сиденье, размышляя о том, сколько еще смогу выдерживать подобную пытку. По дороге в посольство никто из нас не проронил ни слова. Не хотелось признавать, что мы снова вернулись к тому, с чего начинали.
– Мистер посол, мистер Белмэйн! – Лучась улыбкой, в кабинет посла вплыл Шами. – Ваш секретарь сказал, что я могу подождать вас здесь. Вы нашли вашу дочь, мистер Белмэйн?
– Нет!
Улыбка моментально исчезла с лица Шами.
– Вы не нашли ее? Но разве мой… – Он в гневе воздел руки к небу и произнес загадочную фразу: – Он опять пьет! – После этих таинственных слов он повернулся ко мне. – Идемте со мной, мистер Белмэйн! Идемте, и я вас отведу к вашей дочери. Очень добрая и красивая девочка, ваша дочь. Пойдемте к ней. Она вас ждет.
– То есть вы хотите сказать, что знаете, где она находится?
– Конечно! Она у моего брата. Я забрал ее из Эль-Халифа сегодня утром. Ей там не нравилось. Пойдемте же, она ждет вас.
Я чувствовал, как напрягается каждая мышца моего тела по мере того, как нехорошее подозрение перерастало в твердую уверенность.
– Скажи мне, Шами, ты все время, с самого начала знал, что она там?
Шами кивнул, лучезарно улыбаясь:
– Конечно знал, мистер Белмэйн. Я же вам говорил, что Шами знает все!
Я бросился на него, но Роберт и посол успели меня вовремя удержать.
– А если ты знал, зачем заставил нас пройти через все это?! – кричал я.
Шами пожал плечами:
– Если бы я вам сразу сказал, то не получил бы денег, мистер Белмэйн. А Шами, как и всем людям, нужны деньги. – Он широко ухмыльнулся. – И потом, разве вам не понравилась погоня?
ЭЛИЗАБЕТ
Глава 31
К тому времени как Александр привез Шарлотту обратно в Англию, я провела в Холлоуэйской тюрьме ровно шестнадцать дней. Но мне казалось – прошла целая вечность. В тот день меня навестил Генри и сказал, что Александр отвез Шарлотту прямо в больницу. Не могу передать, что я тогда пережила. Никогда я не ощущала собственную беспомощность так остро.
На следующий день после возвращения Александр пришел ко мне вместе с Оскаром Ренфру. Я едва дошла до комнаты для свиданий, с трудом преодолевая тошноту. При мысли, что Александр увидит меня такой, мне хотелось плакать от унижения. Когда он приходил в первый раз, за день до отлета в Каир, я была еще слишком потрясена, чтобы ясно мыслить. Но сейчас, бесшумно проходя по коридору и стараясь избегать встречаться взглядом с тюремщицами, я отчетливо понимала, в какой ад превратилась моя жизнь. Когда меня предупредили о его приходе, я распустила волосы и тщательно расчесала их, хотя прекрасно сознавала, что это не скроет ни темных кругов вокруг глаз, ни тусклого, нездорового цвета кожи. Из тех трех костюмов, что мне разрешили взять с собой в тюрьму, для свиданий я выбрала черный костюм от Шанель. Но теперь у меня его больше не было. Мои сокамерницы, демонстрируя свое презрение к богатству, разорвали его на куски и стали использовать для вытирания пыли. Они вообще со мной почти не разговаривали, если не считать издевок и шипения, которые я всегда слышала за своей спиной. Иногда мне приходилось часами стоять – негде было присесть, и никто не хотел подвинуться. Ела я мало и редко: они либо плевали мне в еду, либо опрокидывали поднос. Кроме того, мне почти постоянно приходилось ходить грязной: я панически боялась умывальных комнат. Так продолжалось до тех пор, пока моя соседка по камере Изабель не взяла меня под свою опеку. Она была первым человеком, который со мной заговорил. Без Изабель я, наверное, вообще бы не выжила. Несколько дней она молча наблюдала, как со мной обращаются, а потом решительно пресекла всякие издевательства, угрозы и сексуальные домогательства. Кроме того, она выхлопотала мне работу в библиотеке, вместе с собой. Эта работа давала хотя бы коротенькую передышку от постоянного кошмара.
У комнаты для свиданий надсмотрщица остановилась и открыла дверь. На полу лежал коричневый ковер, но стены были абсолютно голые. В центре стоял стол. Несколько минут спустя я услышала шаги, дверь открылась, и вошел Александр. Я много раз обещала себе быть сильной, не рассказывать о здешних ужасах, но как только посмотрела ему в глаза, от моего самообладания не осталось и следа. Я никогда не видела, чтобы на лице мужчины были написаны такие любовь и мука.
Обнимая меня одной рукой, он зарылся лицом в мои волосы и уговаривал успокоиться. Оскар кивнул надсмотрщице, и она оставила нас одних. Но прошло еще некоторое время, прежде чем я смогла снова взять себя в руки.
Пока Шарлотта с Александром были в Каире, Генри регулярно вводил меня в курс всех событий. Тогда я держалась из последних сил. Но теперь, зная, что они оба дома и в безопасности, я наконец смогла дать волю своим чувствам. Александр терпеливо слушал, пока я осыпала его упреками. Разве я не просила его не ездить в Каир? Не предупреждала, какие страшные это люди? Я называла его безответственным, эгоистичным и глупым. Я даже ударила его по раненой руке. Наконец решив, что я уже достаточно выговорилась, он крепко схватил меня за плечи и развернул лицом к себе.
– Я тоже очень рад тебя видеть!
Он усадил меня на стул, сам присел на край стола и начал, смеясь, рассказывать, как Джонатан позеленел от зависти к Шарлотте, узнав, что ее похитили. Он не мог дождаться возвращения сестры из больницы, чтобы разузнать подробности.
– Не беспокойся, – тотчас же добавил Александр, уловив тревогу в моих глазах. – Сегодня днем мой отец заберет с собой Джонатана за город, так что Шарлотта будет избавлена от настойчивых расспросов. За ней присмотрят Канарейка и Каролина. Ну и я, конечно.
Я отвела глаза. У меня разрывалось сердце. Теперь они будут все вместе – Александр, Шарлотта и Джонатан, а я…
Наверное, Александр понял, что я должна чувствовать в такую минуту. Он освободил руку от перевязи и обнял меня.
– Мы вытащим тебя отсюда, любимая, поверь! Я знаю, что это трудно, но все-таки постарайся быть мужественной и терпеливой.
Но по взглядам, которыми они с Оскаром обменялись, я сразу почувствовала: его что-то беспокоит. Я потребовала объяснений и получила их. Оказывается, проблема заключалась в манере египтян вести допросы. Он точно не знал, как именно египетским полицейским удалось получить у Кристины признание, но не сомневался: когда дело дойдет до суда, большая часть их методов не вызовет особого восторга. А это может закончиться аннулированием признания.
– Наша единственная надежда заключается в том, что Кристина будет здесь во время подачи апелляции, – добавил Оскар. – Но даже и в этом случае мы не можем гарантировать признания ею своей вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Я безвольно обмяк на сиденье, размышляя о том, сколько еще смогу выдерживать подобную пытку. По дороге в посольство никто из нас не проронил ни слова. Не хотелось признавать, что мы снова вернулись к тому, с чего начинали.
– Мистер посол, мистер Белмэйн! – Лучась улыбкой, в кабинет посла вплыл Шами. – Ваш секретарь сказал, что я могу подождать вас здесь. Вы нашли вашу дочь, мистер Белмэйн?
– Нет!
Улыбка моментально исчезла с лица Шами.
– Вы не нашли ее? Но разве мой… – Он в гневе воздел руки к небу и произнес загадочную фразу: – Он опять пьет! – После этих таинственных слов он повернулся ко мне. – Идемте со мной, мистер Белмэйн! Идемте, и я вас отведу к вашей дочери. Очень добрая и красивая девочка, ваша дочь. Пойдемте к ней. Она вас ждет.
– То есть вы хотите сказать, что знаете, где она находится?
– Конечно! Она у моего брата. Я забрал ее из Эль-Халифа сегодня утром. Ей там не нравилось. Пойдемте же, она ждет вас.
Я чувствовал, как напрягается каждая мышца моего тела по мере того, как нехорошее подозрение перерастало в твердую уверенность.
– Скажи мне, Шами, ты все время, с самого начала знал, что она там?
Шами кивнул, лучезарно улыбаясь:
– Конечно знал, мистер Белмэйн. Я же вам говорил, что Шами знает все!
Я бросился на него, но Роберт и посол успели меня вовремя удержать.
– А если ты знал, зачем заставил нас пройти через все это?! – кричал я.
Шами пожал плечами:
– Если бы я вам сразу сказал, то не получил бы денег, мистер Белмэйн. А Шами, как и всем людям, нужны деньги. – Он широко ухмыльнулся. – И потом, разве вам не понравилась погоня?
ЭЛИЗАБЕТ
Глава 31
К тому времени как Александр привез Шарлотту обратно в Англию, я провела в Холлоуэйской тюрьме ровно шестнадцать дней. Но мне казалось – прошла целая вечность. В тот день меня навестил Генри и сказал, что Александр отвез Шарлотту прямо в больницу. Не могу передать, что я тогда пережила. Никогда я не ощущала собственную беспомощность так остро.
На следующий день после возвращения Александр пришел ко мне вместе с Оскаром Ренфру. Я едва дошла до комнаты для свиданий, с трудом преодолевая тошноту. При мысли, что Александр увидит меня такой, мне хотелось плакать от унижения. Когда он приходил в первый раз, за день до отлета в Каир, я была еще слишком потрясена, чтобы ясно мыслить. Но сейчас, бесшумно проходя по коридору и стараясь избегать встречаться взглядом с тюремщицами, я отчетливо понимала, в какой ад превратилась моя жизнь. Когда меня предупредили о его приходе, я распустила волосы и тщательно расчесала их, хотя прекрасно сознавала, что это не скроет ни темных кругов вокруг глаз, ни тусклого, нездорового цвета кожи. Из тех трех костюмов, что мне разрешили взять с собой в тюрьму, для свиданий я выбрала черный костюм от Шанель. Но теперь у меня его больше не было. Мои сокамерницы, демонстрируя свое презрение к богатству, разорвали его на куски и стали использовать для вытирания пыли. Они вообще со мной почти не разговаривали, если не считать издевок и шипения, которые я всегда слышала за своей спиной. Иногда мне приходилось часами стоять – негде было присесть, и никто не хотел подвинуться. Ела я мало и редко: они либо плевали мне в еду, либо опрокидывали поднос. Кроме того, мне почти постоянно приходилось ходить грязной: я панически боялась умывальных комнат. Так продолжалось до тех пор, пока моя соседка по камере Изабель не взяла меня под свою опеку. Она была первым человеком, который со мной заговорил. Без Изабель я, наверное, вообще бы не выжила. Несколько дней она молча наблюдала, как со мной обращаются, а потом решительно пресекла всякие издевательства, угрозы и сексуальные домогательства. Кроме того, она выхлопотала мне работу в библиотеке, вместе с собой. Эта работа давала хотя бы коротенькую передышку от постоянного кошмара.
У комнаты для свиданий надсмотрщица остановилась и открыла дверь. На полу лежал коричневый ковер, но стены были абсолютно голые. В центре стоял стол. Несколько минут спустя я услышала шаги, дверь открылась, и вошел Александр. Я много раз обещала себе быть сильной, не рассказывать о здешних ужасах, но как только посмотрела ему в глаза, от моего самообладания не осталось и следа. Я никогда не видела, чтобы на лице мужчины были написаны такие любовь и мука.
Обнимая меня одной рукой, он зарылся лицом в мои волосы и уговаривал успокоиться. Оскар кивнул надсмотрщице, и она оставила нас одних. Но прошло еще некоторое время, прежде чем я смогла снова взять себя в руки.
Пока Шарлотта с Александром были в Каире, Генри регулярно вводил меня в курс всех событий. Тогда я держалась из последних сил. Но теперь, зная, что они оба дома и в безопасности, я наконец смогла дать волю своим чувствам. Александр терпеливо слушал, пока я осыпала его упреками. Разве я не просила его не ездить в Каир? Не предупреждала, какие страшные это люди? Я называла его безответственным, эгоистичным и глупым. Я даже ударила его по раненой руке. Наконец решив, что я уже достаточно выговорилась, он крепко схватил меня за плечи и развернул лицом к себе.
– Я тоже очень рад тебя видеть!
Он усадил меня на стул, сам присел на край стола и начал, смеясь, рассказывать, как Джонатан позеленел от зависти к Шарлотте, узнав, что ее похитили. Он не мог дождаться возвращения сестры из больницы, чтобы разузнать подробности.
– Не беспокойся, – тотчас же добавил Александр, уловив тревогу в моих глазах. – Сегодня днем мой отец заберет с собой Джонатана за город, так что Шарлотта будет избавлена от настойчивых расспросов. За ней присмотрят Канарейка и Каролина. Ну и я, конечно.
Я отвела глаза. У меня разрывалось сердце. Теперь они будут все вместе – Александр, Шарлотта и Джонатан, а я…
Наверное, Александр понял, что я должна чувствовать в такую минуту. Он освободил руку от перевязи и обнял меня.
– Мы вытащим тебя отсюда, любимая, поверь! Я знаю, что это трудно, но все-таки постарайся быть мужественной и терпеливой.
Но по взглядам, которыми они с Оскаром обменялись, я сразу почувствовала: его что-то беспокоит. Я потребовала объяснений и получила их. Оказывается, проблема заключалась в манере египтян вести допросы. Он точно не знал, как именно египетским полицейским удалось получить у Кристины признание, но не сомневался: когда дело дойдет до суда, большая часть их методов не вызовет особого восторга. А это может закончиться аннулированием признания.
– Наша единственная надежда заключается в том, что Кристина будет здесь во время подачи апелляции, – добавил Оскар. – Но даже и в этом случае мы не можем гарантировать признания ею своей вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101