– Как самочувствие, мистер Скруджс?
– Прекрасно, сэр. Лучше не бывает.
– Это замечательно, мой мальчик. Просто чудесно, – бормотал Дэй, привлекая его к себе, когда они начали спускаться по лестнице. – Ибо это будет ночь славы.
ГЛАВА 16
Воздух загустел, поднявшийся ветер взметал облака пыли. Колокола на колокольне собора звенели не умолкая. Осторожно пробираясь к главной улице, Фрэнк и Канацзучи видели небольшие патрули белорубашечников, спешившие с оружием и факелами к центру города. Небо в той стороне окрасилось красным заревом.
– Похоже, полыхнуло в театре, – пробормотал Фрэнк. – А там Эйлин.
– Она выберется оттуда.
– И куда денется? Огонь распространится по всем хижинам, по всему городу.
Иаков пропал, Эйлин тоже неизвестно где: дерьмо, его план рушился!
Он поймал на себе изучающий взгляд Канацзучи.
– Что?
– Могу я дать совет?
– Думаю, мы знаем друг друга достаточно хорошо.
– События движутся нарастающим потоком. Струйки сливаются в ручьи, ручьи – в общее русло.
– Это лекция о природе?
– Чем больше воды, тем больше сила. Тем труднее сопротивляться ее напору. Это половодье, сметающее все на своем пути. И мы здесь и сейчас оказались на пути такого потока.
Макквити видел множество вооруженных людей, собравшихся у Дома надежды, и узнал среди них Корнелиуса Монкрайфа; тот размахивал ружьем и выкрикивал приказы.
– Итак, если ноги все равно промокли, то лучше уж прыгнуть в воду, это ты имеешь в виду?
– Ага, а если прыгнул, лучше не суетиться: река сама тебя понесет. Нужно верить в лучший исход.
– Ладно.
Через плечо японца он увидел, как мелькнула белая рубаха человека, подкрадывавшегося к ним сзади; Оленья Кожа, используя винтовку как бейсбольную биту, припечатал преследователя прикладом к стене. Тот упал, не подавая признаков жизни.
– Проклятье! – пробормотал Фрэнк. – Уже началось.
Бесполезно ждать удачного момента, чтобы пересечь главную улицу – ее заполнил народ. Люди в белом направлялись к церкви на краю города; возле нее, освещая мрачный фасад, уже горели сотни факелов. А по направлению к ним маршировала бригада ополченцев: по ходу движения отдельные взводы высылались для проверки боковых улиц.
«Ищут нас», – сообразили оба.
Опустив оружие, они выждали, когда толпа запрудит улицу, и спокойно двинулись через нее. Никто не обращал на них внимания: ополченцы еще находились примерно в четверти мили отсюда, а взгляды находившихся здесь людей были обращены к церкви.
Добравшись до переулка, они припустили бегом; Канацзучи, вырвавшись вперед, обнажил меч. У следующего перекрестка из-за угла прямо на них вышел патруль в белых одеждах. Японец стремительно бросился вперед, меч его двигался неуловимо для глаза, и ни один из четверых патрульных не успел ни выстрелить, ни даже вскрикнуть. Три изрубленных тела упали на землю, четвертого пристрелил Фрэнк.
Впереди были видны движение и свет, там находился склад; люди в белом толпились у широких дверей главного входа, получая от людей в черном винтовки и коробки с патронами. Фрэнк последовал за Канацзучи к задним дверям склада.
Внутри, справа от дверей, группа чернорубашечников готовила пулеметы и зарядные ящики к транспортировке. От этой группы отделились двое и направились к выходу с пистолетами наготове. Увидев незнакомцев, они мгновенно вскинули оружие. Канацзучи бросился на землю, перекатился, и вылетевший из его рук длинный нож пронзил правую руку противника. Правда, тот все же успел нажать на курок, но пуля просвистела над головой Макквити, а подскочивший японец прикончил стрелявшего одним взмахом «косца» прежде, чем тот успел хотя бы вскрикнуть. Его напарник прицелился в нападавших, Фрэнк опередил его; враг упал, однако выпущенная им пуля разорвала ему щеку и задела кость. Хлынула кровь, лицо обожгло болью.
На стрельбу последовала немедленная реакция: все работы на складе прекратились, сотни глаз шарили повсюду, высматривая источник тревоги. Канацзучи вырвал вакидзаси из руки мертвого охранника; они выбежали со склада, пересекли открытую площадь и нырнули в проулок.
Небо озаряли оранжевые и багровые всполохи, значит, пожар стремительно распространялся. Судя по долетавшему шуму, из помещения склада на боковые улицы выплеснулось множество людей; поиски возмутителей спокойствия становились все интенсивнее.
Фрэнк спотыкался, пытаясь поспеть за Канацзучи: японец видел в темноте, как кот. Шагов через пятьдесят он нырнул в какой-то сарай, индеец поспешил следом. Оленья Кожа тяжело дышал, Канацзучи закрыл глаза, втянул воздух, направляя энергию внутрь, и прислушался. Снаружи с криками промчалась группа людей. Минуту спустя – другая, в противоположном направлении. Однако в основном с улицы доносились рев и треск пламени, отдаленные, искаженные ветром крики, грохот рушащихся строений. Пахло гарью. Красные отблески проникали в сарай, озаряя его зловещим тусклым светом, позволявшим Фрэнку различать напряженные черты лица всматривавшегося в ночь японца.
Фрэнк перезарядил кольт и вдруг услышал еще один звук, внезапный, изумляющий, совершенно неожиданный. Пение. Хор детских голосов.
– Что за чертовщина? – прошептал он.
Японец мгновенно встрепенулся.
– Идем.
Они покинули укрытие и проследовали на голоса, по проулку до следующей улицы. Впереди плотной колонной, в окружении одетых в белое взрослых, маршировало около сотни детей, тех самых, которых Канацзучи видел в загоне. Они распевали про ферму старины Макдональда. Некоторые, самые маленькие, плакали, но в большинстве своем они не выглядели напуганными.
– Что они делают? – спросил Фрэнк.
– Ведут детей в церковь. Они все направляются в церковь.
Впервые глаза Канацзучи вспыхнули гневом.
Когда до города оставалось несколько миль, они увидели зарево. Заданный Джеком выматывающий темп заставил их растянуться на четверть мили, но, когда их небольшой отряд оказался в пределах видимости ворот и караульного помещения, Спаркс сбавил скорость, чтобы Ходящая Одиноко могла его догнать. По правую руку от них в лунном свете поблескивало хаотическое нагромождение скал.
– Трое, – шепнул Джек, когда женщина поравнялась с ним.
– Направо, – ответила она.
Обогнув ворота, они спешились, привязали лошадей у входа в узкий проход и с ножами наготове скользнули туда.
На открытом участке посередине скального формирования они обнаружили возле остывшего кострища трех лошадей; обменявшись жестами, они разделились и стали бесшумно подбираться к двум проходам на том конце участка, что был обращен к караульному помещению. Джек вскарабкался для обзора на высокую скалу, индианка осталась внизу, дожидаясь указаний.
Трое мужчин в свободных черных одеждах, рассредоточившись на расстоянии в сотню ярдов, занимали позиции на краю скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123