ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

И все это из-за книги?»
Они спрятали книгу в надежный корабельный сейф и приставили к нему круглосуточную охрану. Подвязав раненую руку, Хоффнер вернулся на мостик, собрал своих офицеров и велел провести покаютный обыск. Как и предсказывал Дойл, одного из помощников капитана нигде не смогли найти, хотя многие утверждали, что видели его – молодого привлекательного блондина – на палубе после того, как начался шторм.
Механики набились в машинное отделение, им наконец удалось завести аварийный генератор. Свет загорелся, и, как только двигатель заработал на четверть мощности, капитан направил «Эльбу» прямо в пасть шторма.
В то время как команда прилагала усилия к тому, чтобы починить главный генератор, пассажирам было предписано оставаться в своих каютах и запереться изнутри; в качестве объяснения этим мерам безопасности были предложены шторм и падение мощности генератора. Об убийцах, которые, как предполагалось, еще находятся на борту, разумеется, не было сказано ни слова. Охранники, выставленные в коридорах, контролировали любые возможные передвижения, а Дойл, Иннес, Штерн и Пинкус (Дойл предпочитал терпеть общество журналиста, чем упустить его из виду) собрались в каюте Штерна вокруг керосиновой лампы и тела покончившего с собой убийцы в черном одеянии.
Когда с него сняли маску, оказалось, что это был мужчина около тридцати лет, с подстриженными прямыми черными волосами и смуглым широколобым лицом – как предположил Дойл, яванец или филиппинец. На сгибе левой руки имелась небольшая, но отчетливая татуировка: кружок, разорванный тремя зигзагами молнии. Этот рисунок в точности соответствовал изображению, нацарапанному на стене над телом Зейлига. Тщательно изучив кожу мертвеца, Дойл, однако, понял, что это вовсе не татуировка, а след ожога – клеймо вроде того, какие ставят на скот.
Одежда человека была изготовлена из простого черного хлопка. При нем оказалось шесть единиц рассованного по рукавам и штанинам оружия – ножи, двуствольный крупнокалиберный пистолет, из которого он застрелился, а также тонкая проволока, обмотанная вокруг его пояса, – смертельная гаррота. Шрамы рассекали его расплющенные костяшки пальцев, на теле имелись следы ножевых ран. Бывалый воин, умение которого вести рукопашный бой испытали на себе Иннес и Дойл. Вывод был прост – это холодная, расчетливая машина для убийства, и нет никаких оснований полагать, будто его оставшиеся в живых сообщники менее опасны.
Дойл накрыл труп простыней. Из-за шторма всем четверым приходилось постоянно хвататься за переборки или койки.
– Вы так ничего и не объяснили, мистер Дойл, – сказал Штерн. – Как книга Зогар оказалась в вашей каюте?
– Вместе с таблетками, зашитыми в подкладку пиджака мистера Зейлига, я нашел этот ключ. – Дойл продемонстрировал всем названный предмет. – Очевидно, это не ключ от вашей каюты или какой-то другой каюты, хотя на нем есть штамп «Эльбы». – Он указал на крохотную эмблему корабля.
– От чего же он? – нетерпеливо спросил Пинкус.
– Я вставлял его в каждый замок, который мог найти подходящим в этой каюте. Позади гимнастического зала находится редко используемое складское помещение – его ни за что не заметить, если только не искать специально: у входа туда каждое утро громоздятся шезлонги и подушки для сидений. Ключ открывает эту дверь. Внутри небольшого помещения я обнаружил сдвигающуюся деревянную панель, а за ней, в нише, несгораемый шкаф. Вчера вечером мистер Зейлиг вытащил книгу из ее первоначального тайника – матраса, кстати, неудивительно, что он так неохотно покидал каюту, – и положил ее в этот шкаф. Это было сделано после того, как – этот разговор я случайно услышал – капитан отказался поместить книгу в корабельный сейф.
– Я понятия не имел… – начал Штерн.
– Конечно. Должно быть, он перепрятал ее, когда вы пытались договориться со мной перед сеансом, вчера вечером, примерно за час до убийства.
– А как же злодеи смогли убить его, не прикоснувшись к нему? – спросил Иннес.
Дойл достал из кармана два маленьких бумажных пакета и, открыв их, показал остальным.
– Когда вчера вечером мы обнаружили тело мистера Зейлига, я нашел маленький комок глины внутри каюты, у двери. А сегодня вечером такой же комочек глины был мною обнаружен в одном из гробов.
– И какое отношение имеет этот маленький комочек к цене на пиво? – спросил Пинкус с бесцеремоностью бывалого журналиста.
– Мистер Зейлиг был более религиозным человеком, чем вы, я правильно понял, мистер Штерн? – спросил Дойл.
– Да.
– Значит, я не ошибусь, предположив, что как верующий иудей он хорошо разбирался во многих аспектах иудейской истории и мифологии?
– Совершенно верно.
– Справедливо ли будет с моей стороны также сказать, что мистер Зейлиг относился к изучаемому предмету не с чисто академическим интересом, но принимал эти знания очень близко к сердцу?
– Определенно – но к чему вы клоните?
Дойл понизил голос и подался вперед над фонарем, отчего свет снизу очерчивал его лицо самым зловещим образом.
– Мистер Штерн, вы знакомы с легендой о големе?
– Големе? Да, конечно, я имею в виду – поверхностно; отец много раз рассказывал мне эту историю, но в детстве.
– Голем? А что это такое? – заинтересовался журналист, от которого, хоть его целый час отчищали жесткой щеткой, продолжало исходить зеленоватое свечение.
– Слово «голем» происходит от древнееврейского слова, обозначающего зародыш или утробный плод. Говорят, именно так назвал Яхве Адама, когда в Эдеме вылепил его из праха земного.
– Яхве? – уточнил Пинкус. – Вы имеете в виду… что это за малый, Яхве?
– Яхве – ветхозаветное имя Бога. – Штерн еле сдержал удивление, вызванное безмерным невежеством репортера.
– Но история голема, которая имеет большее отношение к данному разговору, – сказал Дойл, повернувшись к Штерну, – начинается в еврейском гетто Праги в конце шестнадцатого века. В то время евреи Праги, как и всей Европы, стали жертвами кровавых погромов, причем в Праге они оказались особенно жестокими. В описываемые дни одним из старейшин тамошней синагоги был ученый раввин Лев бен Бецалель. Доброжелательный, незлобивый, почти святой ребе Лев отчаянно искал способ защитить евреев в гетто от безжалостного преследования. Годами он рылся в старом книгохранилище синагоги и однажды в дальнем закутке глубокого подвала нашел древнюю книгу великой мистической силы…
– Случайно, не Зогар? – спросил Иннес.
– Название этой книги не уточняется, но Зогар наверняка имелась в какой-нибудь из синагог Праги, и ребе Лев, как человек ученый, не мог о ней не знать. В любом случае, читая эту книгу, ребе, по-видимому, наткнулся на отрывок, содержавший тайную формулу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123