Ее очень трогательно
пели на верхних нарах:
Цыганка с картами, дорога дальняя,
Дорога дальняя, казенный дом:
Быть может, старая тюрьма центральная
Меня, несчастного, по новой ждет.
Централка! Те ночи полные огня...
Централка, зачем сгубила ты меня?
Централка, я твой бессменный арестант,
Пропали молодость, талант в стенах твоих!
Отлично знаю я и без гадания:
Решетки толстые нам суждены.
Опять по пятницам пойдут свидания
И слезы горькие моей жены.
Припев, и потом:
Прощай, любимая, живи случайностью,
Иди проторенной своей тропой,
И пусть останется навеки тайною,
Что и у нас была любовь с тобой...******)
За свои десять лет в лагерях я слышал много песен - плохих и
хороших. Не слышал ни разу только "Мурки", которую знаю с детства;
воры ее за свою не считали - это, говорили, песня московских хули-
ганов.
- 137 -
Рядом с Сибиряком спал смазливый толстомордый ворёнок по
кличке Девка. У этой девки, как я заметил в бане, пиписька была
вполне мужская - висела чуть ли не до колена. Никола время от вре-
мени тискал его, смачно целовал в щеку. Тот лениво отбивался: бро-
сай, Никола!.. Не думаю, чтоб Никола приставал к малолетке всерьез
- а если и так, то сразу скажу, что в те времена мы не знали "опу-
щенных" т.е., опозоренных навсегда "петухов". (Не было и этих тер-
минов; я их вычитал в очерках о современных колониях.) Педерастия
в лагерях была - но на добровольных началах; к пассивным участни-
кам относились с добродушной насмешкой, не более.
За стеной, в женской камере, обитали две блатные бабенки,
"воровайки", "жучки" - Нинка Белая и Нинка Черная. С ними перего-
варивались через кружку: приставишь кружку к стене и кричишь, как
в мегафон. (У кружек было и другое назначение, служить подушкой.
Ложишься боком, голова опирается на обод кружки, а ухо внутри.)
Я-то с воровками не переговаривался, а блатные кокетничали
вовсю:
- Нинка, гадюка семисекельная! Тебя вохровский кобель на
псарне ебал!.. Давай закрутим?
- Закрути хуй в рубашку, - весело отзывалась "гадюка" - не
знаю, Белая или Черная. Я долго размышлял над этим "семисекель-
ная", пока Юлик Дунский не объяснил: "семисекельная" - вместо ста-
ринного "гадюка семибатюшная", т.е., неведомо от кого зачатая...
В один из дней пришли за нашим дважды Героем.
- Собирайся с вещами!
Он отказался - и не в первый раз: не желал идти на этап.
Смешно сказать, Панченко требовал гарантии, что ему и в лагере
найдут лётную работу.
- Пойдешь как миленький! - крикнул вертухай и захлопнул
- 138 -
дверь. А через полчаса вернулся с подкреплением: за его спиной ма-
ячили еще трое синепогонников.
Но Панченко подготовился и к этому. Сидел рядом с Николой на
верхних нарах - оба в одних кальсонах и сапогах, оба готовые к
бою. У Сибиряка из голенища выглядывала рукоять ножа.*******) И
надзиратели отступили, ушли ни с чем.
Потом до меня дошел слух, что Панченко действительно отправи-
ли в какой-то северный лесной лагерь - летать на У-2, нести проти-
вопожарную охрану. Может быть, легенда, а может, и правда. Срок у
летчика был детский, два или три года. По его словам, даже орденов
и звания его не лишили.
Но я ушел на этап раньше Панченко.
Железнодорожные пути - наверно, Окружной дороги - подходили
вплотную к тюрьме. Нас вывели из корпуса, построили в колонну и
повели грузить в телячьи вагоны. Солдаты с красными погонами и в
голубых фуражках - конвойные войска НКВД - подгоняли:
- Быстро! Быстро!
Пятерками взявшись под руки, мы шли, почти бежали, к составу.
И вдруг я увидел за линией оцепления своих родителей. Они тоже
увидали меня.
- Валерочка! - жалобно закричала мама. А я в ответ бодро
крикнул:
- Едем на север! Наверно, в Карелию!
- Разговорчики! - рявкнул конвоир, и на этом прощание закон-
чилось.
Много лет спустя мама рассказала, что в то утро они с отцом
привезли мне передачу, вернулись домой - и вдруг она забеспокои-
лась:
- 139 -
- Семён, поедем назад. Я чувствую, что его сегодня увезут.
Отец ничего такого не чувствовал, но спорить не стал. Они
приехали на Пресню - и как раз вовремя... Вот такое совпадение.
Примечания автора
*) Сладкое дело - сахар (он же сахареус, сахаренский), а ба-
цилла - масло или сало. Бацильный - толстый, жирный (про челове-
ка). Слова из интеллигентского лексикона феней переиначиваются -
иногда просто для смеха, а иногда очень выразительно. Например,
атрофированный - потерявший совесть.
**) Пустить в казачий стос, оказачить - ограбить, отнять си-
лой.
***) Все эти сведенья относятся к сороковым годам. Уже в на-
чале пятидесятых мы услышали, что в бытовых лагерях появились
"масти", новые воровские касты. У нас в Минлаге их не было. А из
категорий, которые существовали в мое время, я не упомянул "ото-
шедших". Это воры, по тем или иным причинам "завязавшие", покон-
чившие с воровской жизнью, но к сукам не примкнувшие. Их не одоб-
ряли, но терпели.
****) Термин "мокрое дело" - убийство - в воровском жаргоне
бытует с незапамятных времен. А вот глагол "замочить" - в смысле
убить - появился сравнительно недавно.
*****) Дух, душок - по-блатному отвага, сила характера.
******) У Сергея Довлатова, в "Зоне", зеки поют:
Цыганка с картами, глаза упрямые,
Монисто древнее и нитка бус...
- 140 -
Хотел судьбу пытать бубновой дамою,
Да снова выпал мне пиковый туз.
Зачем же ты, судьба, моя несчастная,
Опять ведешь меня дорогой слез?
Колючка ржавая, решетка частая,
Вагон столыпинский и шум колес.
Этих двух красивых куплетов я нигде не слышал. Подозреваю,
что придумал их сам Довлатов. Что ж, честь ему и слава - и не
только за это.
Вообще же у лагерных песен очень много вариантов - и мелодий,
и слов. На три разных мотива поют "Течет речка да по песочку"; а в
тексте известного всем "Ванинского порта" есть такое разночтение:
вариант А) Я знаю, меня ты не ждешь
И писем моих не читаешь,
Встречать ты меня не придешь,
А если придешь, не узнаешь.
вариант Б) Я знаю, меня ты не ждешь.
Под гулкие своды вокзала
Встречать ты меня не придешь -
Мне сердце об этом сказало.
*******) Кого-то удивит: откуда в камере ножи? Ведь обыскива-
ют, наверно? Обыскивают, и очень тщательно. Но если сунуть нож в
- 141 -
подушку, его не так просто обнаружить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
пели на верхних нарах:
Цыганка с картами, дорога дальняя,
Дорога дальняя, казенный дом:
Быть может, старая тюрьма центральная
Меня, несчастного, по новой ждет.
Централка! Те ночи полные огня...
Централка, зачем сгубила ты меня?
Централка, я твой бессменный арестант,
Пропали молодость, талант в стенах твоих!
Отлично знаю я и без гадания:
Решетки толстые нам суждены.
Опять по пятницам пойдут свидания
И слезы горькие моей жены.
Припев, и потом:
Прощай, любимая, живи случайностью,
Иди проторенной своей тропой,
И пусть останется навеки тайною,
Что и у нас была любовь с тобой...******)
За свои десять лет в лагерях я слышал много песен - плохих и
хороших. Не слышал ни разу только "Мурки", которую знаю с детства;
воры ее за свою не считали - это, говорили, песня московских хули-
ганов.
- 137 -
Рядом с Сибиряком спал смазливый толстомордый ворёнок по
кличке Девка. У этой девки, как я заметил в бане, пиписька была
вполне мужская - висела чуть ли не до колена. Никола время от вре-
мени тискал его, смачно целовал в щеку. Тот лениво отбивался: бро-
сай, Никола!.. Не думаю, чтоб Никола приставал к малолетке всерьез
- а если и так, то сразу скажу, что в те времена мы не знали "опу-
щенных" т.е., опозоренных навсегда "петухов". (Не было и этих тер-
минов; я их вычитал в очерках о современных колониях.) Педерастия
в лагерях была - но на добровольных началах; к пассивным участни-
кам относились с добродушной насмешкой, не более.
За стеной, в женской камере, обитали две блатные бабенки,
"воровайки", "жучки" - Нинка Белая и Нинка Черная. С ними перего-
варивались через кружку: приставишь кружку к стене и кричишь, как
в мегафон. (У кружек было и другое назначение, служить подушкой.
Ложишься боком, голова опирается на обод кружки, а ухо внутри.)
Я-то с воровками не переговаривался, а блатные кокетничали
вовсю:
- Нинка, гадюка семисекельная! Тебя вохровский кобель на
псарне ебал!.. Давай закрутим?
- Закрути хуй в рубашку, - весело отзывалась "гадюка" - не
знаю, Белая или Черная. Я долго размышлял над этим "семисекель-
ная", пока Юлик Дунский не объяснил: "семисекельная" - вместо ста-
ринного "гадюка семибатюшная", т.е., неведомо от кого зачатая...
В один из дней пришли за нашим дважды Героем.
- Собирайся с вещами!
Он отказался - и не в первый раз: не желал идти на этап.
Смешно сказать, Панченко требовал гарантии, что ему и в лагере
найдут лётную работу.
- Пойдешь как миленький! - крикнул вертухай и захлопнул
- 138 -
дверь. А через полчаса вернулся с подкреплением: за его спиной ма-
ячили еще трое синепогонников.
Но Панченко подготовился и к этому. Сидел рядом с Николой на
верхних нарах - оба в одних кальсонах и сапогах, оба готовые к
бою. У Сибиряка из голенища выглядывала рукоять ножа.*******) И
надзиратели отступили, ушли ни с чем.
Потом до меня дошел слух, что Панченко действительно отправи-
ли в какой-то северный лесной лагерь - летать на У-2, нести проти-
вопожарную охрану. Может быть, легенда, а может, и правда. Срок у
летчика был детский, два или три года. По его словам, даже орденов
и звания его не лишили.
Но я ушел на этап раньше Панченко.
Железнодорожные пути - наверно, Окружной дороги - подходили
вплотную к тюрьме. Нас вывели из корпуса, построили в колонну и
повели грузить в телячьи вагоны. Солдаты с красными погонами и в
голубых фуражках - конвойные войска НКВД - подгоняли:
- Быстро! Быстро!
Пятерками взявшись под руки, мы шли, почти бежали, к составу.
И вдруг я увидел за линией оцепления своих родителей. Они тоже
увидали меня.
- Валерочка! - жалобно закричала мама. А я в ответ бодро
крикнул:
- Едем на север! Наверно, в Карелию!
- Разговорчики! - рявкнул конвоир, и на этом прощание закон-
чилось.
Много лет спустя мама рассказала, что в то утро они с отцом
привезли мне передачу, вернулись домой - и вдруг она забеспокои-
лась:
- 139 -
- Семён, поедем назад. Я чувствую, что его сегодня увезут.
Отец ничего такого не чувствовал, но спорить не стал. Они
приехали на Пресню - и как раз вовремя... Вот такое совпадение.
Примечания автора
*) Сладкое дело - сахар (он же сахареус, сахаренский), а ба-
цилла - масло или сало. Бацильный - толстый, жирный (про челове-
ка). Слова из интеллигентского лексикона феней переиначиваются -
иногда просто для смеха, а иногда очень выразительно. Например,
атрофированный - потерявший совесть.
**) Пустить в казачий стос, оказачить - ограбить, отнять си-
лой.
***) Все эти сведенья относятся к сороковым годам. Уже в на-
чале пятидесятых мы услышали, что в бытовых лагерях появились
"масти", новые воровские касты. У нас в Минлаге их не было. А из
категорий, которые существовали в мое время, я не упомянул "ото-
шедших". Это воры, по тем или иным причинам "завязавшие", покон-
чившие с воровской жизнью, но к сукам не примкнувшие. Их не одоб-
ряли, но терпели.
****) Термин "мокрое дело" - убийство - в воровском жаргоне
бытует с незапамятных времен. А вот глагол "замочить" - в смысле
убить - появился сравнительно недавно.
*****) Дух, душок - по-блатному отвага, сила характера.
******) У Сергея Довлатова, в "Зоне", зеки поют:
Цыганка с картами, глаза упрямые,
Монисто древнее и нитка бус...
- 140 -
Хотел судьбу пытать бубновой дамою,
Да снова выпал мне пиковый туз.
Зачем же ты, судьба, моя несчастная,
Опять ведешь меня дорогой слез?
Колючка ржавая, решетка частая,
Вагон столыпинский и шум колес.
Этих двух красивых куплетов я нигде не слышал. Подозреваю,
что придумал их сам Довлатов. Что ж, честь ему и слава - и не
только за это.
Вообще же у лагерных песен очень много вариантов - и мелодий,
и слов. На три разных мотива поют "Течет речка да по песочку"; а в
тексте известного всем "Ванинского порта" есть такое разночтение:
вариант А) Я знаю, меня ты не ждешь
И писем моих не читаешь,
Встречать ты меня не придешь,
А если придешь, не узнаешь.
вариант Б) Я знаю, меня ты не ждешь.
Под гулкие своды вокзала
Встречать ты меня не придешь -
Мне сердце об этом сказало.
*******) Кого-то удивит: откуда в камере ножи? Ведь обыскива-
ют, наверно? Обыскивают, и очень тщательно. Но если сунуть нож в
- 141 -
подушку, его не так просто обнаружить:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120