Но только бога ради никому ни слова… Ваш канцлер? Отчего же, мадам, могу вас уведомить, что он уже две недели как отправился к праотцам. Право, я едва удержался, чтобы не заговорить об этом гнусном усопшем канцлере нашим ребячьим языком, как вы можете убедиться по кляксе. Пахать? Чтоб их чума пахала; они меня допашут до полного разорения. Так вы, стало быть, получили свои деньги, дважды по десять фунтов? Как это он решился уплатить вам вторично так скоро? Прошу вас, будьте хорошими хозяйками. — Ага, стало быть, и Джо тоже; отчего же, я получил недавно от Джо письмо, в котором он просит меня позаботиться об их несчастном городе, которому, как он говорит, грозит утрата былых вольностей. На что я попросил доктора Раймонда ответить ему следующее: их городишко так мерзко вел себя по отношению ко мне, так мало считался с моими советами и всегда был так раздираем внутренними распрями, что я не желаю больше иметь с ними дела, но что касается самого Джо, то я готов оказать ему любую услугу, какая только в моих силах. Пожалуйста, так ему и передайте, как только вам случится увидеть его, на случай, если Раймонд что-нибудь напутает или забудет. — Бедняжка миссис Уэсли. — К чему эти ызвинения за то, что вас не было дома? Почему вы вообще должны сидеть дома, когда Стелла вполне здорова? — Так, теперь опять вступает миссис Стелла с ее милыми пустяками. Значит, вы в восторге от моего «Дождя»; а вот епископ Клогерский уверяет, будто он видел у меня кое-что в том же роде, но еще получше. Я полагаю, что он имеет в виду «Утро», однако по мне оно и вполовину не столь удачное. Я жажду слышать именно ваши суждения, а не суждения вашей страны. Насколько это понравилось МД ? и все ли им там понравилось? очень рад, что декан Болтон уплатил, наконец, двадцать фунтов. Почему это я не должен бранить епископа Клогерского за то, что он написал архиепископу Кэшельскому, вместо того, чтобы потрудиться сначала отправить письмо мне? От этого епископа будет столько же проку, как от…, потому что он не пользуется при дворе ни малейшим влиянием. Дрянь — да и вообще все они пустобрехи! Кроме шуток, я продырявлю вашу головенку, юная дама, чтобы вам неповадно было так мерзко подтрунивать над миссис Бартон. Несчастный грязнулькин, какое у вас тут слово? Признаться, вчера, сидя у нее, я размышлял про себя, продырявит она их или нет, и мое воображение совсем разнуздалось. — Скажите мне, миссис Уоллс, в самом ли деле Стелла выигрывает, как она уверяет? — Ах, что вы, доктор, она только и знает, что проигрывать, да и возможно ли иначе, когда она играет так азартно. — Ну-ка, прочитайте, что здесь написано, и ответьте мне: разве вы после этого не бесстыжая и лживая девчонка? А теперь откройте-ка, пожалуйста, письмо Домвиля и, если у вас есть желание, объясните мне, что оно означает? Да, право, и с закрытыми глазами вы пишете весьма недурно; все получилось хорошо, кроме «в». Посмотрите, как это выходит у меня: «Мадам Стелла, я ваш покорнейший слуга». О, так ведь вместо того, чтобы писать на авось, нужно при этом поглядывать, не пошел ли ты вкривь и вкось, и если нет, продолжать в том же духе. Послушайте, как надо делать: надо держать глаза полузакрытыми, как если бы вы готовы были заснуть. Я попробовал сейчас написать таким манером две-три строки и убедился, что этого вполне достаточно, чтобы писать ровно. — Так, а теперь, мадам Дингли, я, помнится, просил вас передать мистеру Уоллсу, что в случае необходимости посодействую его приятелю, насколько это в моих силах; надеюсь, однако, что это не понадобится. Полагаю, у вас все же назначат выборы нового парламента, хотя меня нисколько не заботит, будет ли он лучше нынешнего или нет. Что касается «Тэтлера», то все ваши, сударыня, догадки на сей счет ошибочны. Я только подсказал ему одну-две мысли, и к тому же вы слыхали, что я говорил по поводу «Шиллинга». Право, ответы на ваши письма получаются чересчур длинные, они занимают почти столько же места, сколько записи дневника за целую неделю. А теперь я вот что вам скажу: я видел сегодня как по улице несли кресты, но никак не мог взять в толк, что тому причиной, и только теперь, сию минуту, меня осенило: да ведь это день рождения маленького Престо; три дня я беспокоился, как бы не пропустить его, и вот все-таки забыл. Прошу вас, выпейте сегодня за обедом за мое здоровье, но только непременно, слышите, плутовки. Понравился ли вам «Жезл Сида Хамита»? Все ли вы в нем уразумели? Ну вот, наконец-то я разделался с вашим письмом и улягусь спать, и мне приснятся прекрасные девушки и, надеюсь, что к тому же и веселые.
1 декабря. Утро. Чтоб этого Смита повесили. Всю ночь напролет меня мучили чрезвычайно печальные сны о бедняжке Стелле, и я горевал и плакал. — Тьфу, какая глупость! Я, пожалуй, встану и попытаюсь развлечься. Итак, доброго вам утра и пусть господь в своем бесконечном милосердии хранит и защищает вас. Письмо от епископа Клогерского помечено 21 ноября. Он пишет, что вы намереваетесь поехать с ним в Клогер. Сердечно рад этому и хотел бы, чтобы Стелла ехала верхом, а Дингли — в карете. У меня не было больше никаких приступов, хотя по временам голова не совсем в порядке. — Вечером. Сегодня утром мне пришлось навестить Пратта, который приехал вместе с бедным больным лордом Шелберном; они уговорили меня пообедать с ними, и я, как последний олух, проторчал там до восьми, глядя, как они играют в ломбер, а потом ушел домой. У лорда Шелберна головокружения сменились коликами, и он выглядит очень несчастным.
2. Мошенник Стиль совершил бесстыднейший поступок: он объявил как-то в «Тэтлере», что в повседневном разговоре следует употреблять слово «Великобритания», а не «Англия», как, например, «Первейшая красавица Великобритании» и т. п. И вот Роу, Прайор и я отправили ему по этому случаю письмо, высмеяв его предложение, а он сегодня взял и напечатал его, да еще подписал нашими инициалами: Дж. С., М. П. и Н. Р. Конгрив сказал мне, что он тотчас догадался, кто это такие. Он обедал нынче вместе со мной и сэром Чарлзом Уэджером у нашего посла в Португалии Делаваля; я пробыл там до восьми, после чего вернулся домой и вот сейчас пишу вам, вместо того, чтобы заняться прежде делами, а все из-за этого пса Патрика: его нет дома, камин не затоплен, и я совсем выбит из колеи. Чума на его голову! — Взглянул случайно на начало этой страницы и обнаружил чертову уйму ошибок, так что у вас теперь есть основания возмущаться не только моим скверным почерком. Но, право, я не могу и не желаю перечитывать написанное. (Чума на этого молокососа!) Ладно, теперь я расстанусь с вами до того времени, как лягу в постель, а тогда скажу еще словечко-другое. — Так вот, сейчас уже полночь, и все это время я был занят, и кроме всего прочего топил камин (поверите ли, у меня за один раз уходит пропасть угля), а теперь улегся в постель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231