А теперь, коль вам приспичило к декану, я, миледи, вам препятствовать не стану. Что-то никак не подберу рифмы к Уоллсам и Стойтам. — К нам явилась миссис Уоллс. Не подать ли что на стол-с? — Нет, мы с ней поедем к Стойтам, Есть пирог и пить настойку. Хенли сказал мне, что тории повинны в том, что мы выступаем за ввоз французского кларета и по их вине мы забываем о хорошем вине. Мистер Гарли едва ли станет выходить на этой неделе или даже в ближайшие десять дней. Я рассчитываю, что он появится в палате общин как раз к тому времени, когда я отправлю это письмо. Мое последнее письмо ушло на двенадцатый день, то же самое, видимо, произойдет и с этим. Впрочем, нет, ведь письма, которые я отсылаю раньше двухнедельного срока, содержат ответ на ваше, в противном случае вам пришлось бы довольствоваться только описанием дней такими, какими они были — ясными или дождливыми, прошедшими впустую или проведенными с пользой, веселыми или унылыми и прочее. В первый же день, как я увижу здесь крыжовник, я тотчас вам сообщу, а вы проследите, пожалуйста, насколько позднее он появится у вас. За последние пять недель у нас не было и пяти погожих дней, сплошные дожди и ветер. Говорят, что весна здесь нынче поздняя. — А теперь, дорогие дерзкие болтуньи, отправляйтесь-ка обе в постель, а то вы не дадите мне уснуть всю ночь.
7. Форд предпочел уехать в Эпсом, чтобы не быть здесь во время Страстной пятницы и пасхального воскресенья. Он уговорил меня пообедать с ним нынче и сообщил, что из Ирландии приходят письма с рассказами о чрезвычайно неблагоразумном поведении архиепископа Дублинского; тот будто бы воспользовался примером из Тацита для весьма прозрачного намека на мистера Гарли; об этом написало уже человек двадцать, однако я пока этому не верю. Вечером я зашел навестить господина секретаря, который очень страдает от камней в мочевом пузыре и болей в пояснице, вызванных чрезмерным употреблением бургундского и шампанского, кроме того, что он ночи напролет просиживает за делами. Увидав, что он пьет чай, в то время как остальные пили шампанское, я от души порадовался. При всем том я так сурово его разбранил, что даже не вполне уверен, не обиделся ли он; потом я посидел часок с миссис Сент-Джон, которую люблю все больше и больше. В среду она уезжает в Бат, потому что сильно хворает, и она просила меня позаботиться здесь о секретаре.
8. Обедал с господином секретарем Сент-Джоном; он дал мне прочитать письмо от издателя газеты под названием «Почтальон». В том письме была копия довольно пространного письма из Дублина с сообщением о том, что тамошние виги говорят о нападении на мистера Гарли и как грубо они оскорбляют его и господина секретаря Сент-Джона, а в конце есть несколько строк о поведении архиепископа Дублинского, где автор поносит его последними словами; все это должно было быть напечатано во вторник. Я сказал секретарю, что не допущу, чтобы эти строки об архиепископе были напечатаны, и вычеркнул их; после чего, на всякий случай, уговорил его отдать письмо мне и по зрелом размышлении счел за лучшее и вовсе запретить его печатать; я послал за издателем и так ему и сказал и, кроме того, от имени секретаря запретил ему впредь публиковать все, что касается кого бы то ни было в Ирландии, прежде чем это будет показано мне. Тем самым, благодаря счастливой случайности, я избавил архиепископа от ужасной неприятности. Я сообщу ему обо всем со следующей почтой, и прошу вас, если вы что-нибудь услышите на сей счет, дайте мне знать, и напишите мне, благодарен ли он за это, но сами ничего ему не говорите.
9. Чтобы уважить лорда Энглси, мне пришлось нынче опять пойти в палату общин хлопотать по поводу их пряжи, но дело опять отложено до понедельника. Обедал у сэра Джона Стэнли, уговорившись о том заранее с мистером Сент-Джоном и военным министром Джорджем Грэнвилом, но они пригласили целую компанию и в том числе дам, и поэтому мы не чувствовали себя так непринужденно, как я надеялся. С головой у меня обстоит вполне терпимо, но каждый день нет-нет да и возникает какое-то неприятное ощущение. С воскресенья я отказался от табака, почувствовав себя намного хуже после того, как, будучи у секретаря, угостился изрядной щепотью. Я не позволял ему выпить ни капли шампанского или бургундского, не разбавив водой, и из учтивости сам поступал точно так же. Ему стало немного лучше, но, когда он здоров, то напоминает Стеллу и не слушает никаких резонов. А теперь отправляйтесь к вашим Стойтам, а я пойду спать.
10 . Нанес нынче визиты леди Уорсли и миссис Бартон и скромно пообедал у моего друга Льюиса. Дофин скончался от апоплексического удара; признаюсь, я предпочел бы, чтобы он протянул до окончания письма, тогда его смерть была бы для вас новостью. Сегодня преставился богатый олдермен Данком; говорят, будто он завещал герцогу Аргайлу, который был женат на его племяннице, двести тысяч фунтов; надеюсь, что это правда, потому что чрезвычайно люблю герцога. Нынче вечером я написал архиепископу Дублинскому о том, что здесь рассказывают на его счет, а потом поехал прощаться с миссис Сент-Джон, которая строго-настрого наказала мне заботиться в ее отсутствие о секретаре; она сказала, что кроме меня ей не на кого больше положиться, и при этих словах бедняжка прослезилась. Перед тем, как мы попрощались, другие дамы и сэр Джон Стэнли уговорили меня принять участие в лотерее, в которой разыгрывался веер ценой в четыре гинеи, чума его забери; каждый из нас внес по семь шиллингов, а некоторые внесли деньги еще и за отсутствующих, но я проиграл и лишился таким образом возможности выказать миссис Сент-Джон свою галантность, потому что в случае выигрыша собирался презентовать этот веер ей. Отправился ли Дилли в Бат? Его физиономия, я полагаю, будет шипеть, когда он залезет в воду. Надеюсь, он нам оттуда напишет и на обратном пути завернет в Лондон. — Чернь будет говорить: гляньте-ка, вон идет пьяный священник, и хуже всего то, что это будет сущая правда. Ох, совсем забыл вам сказать, что в прошлое воскресенье я привел Форда на обед к мистеру Сент-Джону, дабы, возвратясь домой, он мог похвастаться, что обедал с самим государственным секретарем. Секретарь и я ушли рано, оставя его выпивать с прочими гостями, и он рассказывал мне потом, что двое или трое из них совсем упились. Поговаривают, будто вскоре ожидаются повышения в должности, что мистер Гарли станет лордом-казначеем, а лорд Пулит — шталмейстером и прочее, но это пока еще только предположения. Когда мистер Гарли впервые появится в палате общин, что, как я надеюсь, произойдет через неделю, спикер произнесет по этому случаю поздравительную речь. Из-за прихоти этого пустомели Рэдклифа его лечит плохой хирург — вот почему выздоровление так затянулось;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231
7. Форд предпочел уехать в Эпсом, чтобы не быть здесь во время Страстной пятницы и пасхального воскресенья. Он уговорил меня пообедать с ним нынче и сообщил, что из Ирландии приходят письма с рассказами о чрезвычайно неблагоразумном поведении архиепископа Дублинского; тот будто бы воспользовался примером из Тацита для весьма прозрачного намека на мистера Гарли; об этом написало уже человек двадцать, однако я пока этому не верю. Вечером я зашел навестить господина секретаря, который очень страдает от камней в мочевом пузыре и болей в пояснице, вызванных чрезмерным употреблением бургундского и шампанского, кроме того, что он ночи напролет просиживает за делами. Увидав, что он пьет чай, в то время как остальные пили шампанское, я от души порадовался. При всем том я так сурово его разбранил, что даже не вполне уверен, не обиделся ли он; потом я посидел часок с миссис Сент-Джон, которую люблю все больше и больше. В среду она уезжает в Бат, потому что сильно хворает, и она просила меня позаботиться здесь о секретаре.
8. Обедал с господином секретарем Сент-Джоном; он дал мне прочитать письмо от издателя газеты под названием «Почтальон». В том письме была копия довольно пространного письма из Дублина с сообщением о том, что тамошние виги говорят о нападении на мистера Гарли и как грубо они оскорбляют его и господина секретаря Сент-Джона, а в конце есть несколько строк о поведении архиепископа Дублинского, где автор поносит его последними словами; все это должно было быть напечатано во вторник. Я сказал секретарю, что не допущу, чтобы эти строки об архиепископе были напечатаны, и вычеркнул их; после чего, на всякий случай, уговорил его отдать письмо мне и по зрелом размышлении счел за лучшее и вовсе запретить его печатать; я послал за издателем и так ему и сказал и, кроме того, от имени секретаря запретил ему впредь публиковать все, что касается кого бы то ни было в Ирландии, прежде чем это будет показано мне. Тем самым, благодаря счастливой случайности, я избавил архиепископа от ужасной неприятности. Я сообщу ему обо всем со следующей почтой, и прошу вас, если вы что-нибудь услышите на сей счет, дайте мне знать, и напишите мне, благодарен ли он за это, но сами ничего ему не говорите.
9. Чтобы уважить лорда Энглси, мне пришлось нынче опять пойти в палату общин хлопотать по поводу их пряжи, но дело опять отложено до понедельника. Обедал у сэра Джона Стэнли, уговорившись о том заранее с мистером Сент-Джоном и военным министром Джорджем Грэнвилом, но они пригласили целую компанию и в том числе дам, и поэтому мы не чувствовали себя так непринужденно, как я надеялся. С головой у меня обстоит вполне терпимо, но каждый день нет-нет да и возникает какое-то неприятное ощущение. С воскресенья я отказался от табака, почувствовав себя намного хуже после того, как, будучи у секретаря, угостился изрядной щепотью. Я не позволял ему выпить ни капли шампанского или бургундского, не разбавив водой, и из учтивости сам поступал точно так же. Ему стало немного лучше, но, когда он здоров, то напоминает Стеллу и не слушает никаких резонов. А теперь отправляйтесь к вашим Стойтам, а я пойду спать.
10 . Нанес нынче визиты леди Уорсли и миссис Бартон и скромно пообедал у моего друга Льюиса. Дофин скончался от апоплексического удара; признаюсь, я предпочел бы, чтобы он протянул до окончания письма, тогда его смерть была бы для вас новостью. Сегодня преставился богатый олдермен Данком; говорят, будто он завещал герцогу Аргайлу, который был женат на его племяннице, двести тысяч фунтов; надеюсь, что это правда, потому что чрезвычайно люблю герцога. Нынче вечером я написал архиепископу Дублинскому о том, что здесь рассказывают на его счет, а потом поехал прощаться с миссис Сент-Джон, которая строго-настрого наказала мне заботиться в ее отсутствие о секретаре; она сказала, что кроме меня ей не на кого больше положиться, и при этих словах бедняжка прослезилась. Перед тем, как мы попрощались, другие дамы и сэр Джон Стэнли уговорили меня принять участие в лотерее, в которой разыгрывался веер ценой в четыре гинеи, чума его забери; каждый из нас внес по семь шиллингов, а некоторые внесли деньги еще и за отсутствующих, но я проиграл и лишился таким образом возможности выказать миссис Сент-Джон свою галантность, потому что в случае выигрыша собирался презентовать этот веер ей. Отправился ли Дилли в Бат? Его физиономия, я полагаю, будет шипеть, когда он залезет в воду. Надеюсь, он нам оттуда напишет и на обратном пути завернет в Лондон. — Чернь будет говорить: гляньте-ка, вон идет пьяный священник, и хуже всего то, что это будет сущая правда. Ох, совсем забыл вам сказать, что в прошлое воскресенье я привел Форда на обед к мистеру Сент-Джону, дабы, возвратясь домой, он мог похвастаться, что обедал с самим государственным секретарем. Секретарь и я ушли рано, оставя его выпивать с прочими гостями, и он рассказывал мне потом, что двое или трое из них совсем упились. Поговаривают, будто вскоре ожидаются повышения в должности, что мистер Гарли станет лордом-казначеем, а лорд Пулит — шталмейстером и прочее, но это пока еще только предположения. Когда мистер Гарли впервые появится в палате общин, что, как я надеюсь, произойдет через неделю, спикер произнесет по этому случаю поздравительную речь. Из-за прихоти этого пустомели Рэдклифа его лечит плохой хирург — вот почему выздоровление так затянулось;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231