Мы, наконец, узнаем, за кем Истина, за Мухаммедом или Моисеем. Кто из них придерживался истинной веры. Единственной.
— В таком случае прекращение поиска будет воистину святотатством. Я не прощу себе, если пропущу окончательное откровение: посрамление ислама.
— Дорогой Эзра, ну, ошибка восьмисотлетней давности, пусть. Но ложь, восходящая к временам Адама и Евы! Признайтесь, это будет апофеоз!
Раввин презрительно отмахнулся:
— Увидим. Но все же позволю себе обратить ваше внимание на то, что Абен ни словом не упомянул о содержании полученного им послания. Может оказаться так, что мы найдем табличку, а она опять замолчала.
— А вы не думаете, что игра стоит свеч?
Самуэль согласно кивнул:
— Я сожалею лишь об одном: что вынужден играть в эту игру вместе с вами.
Ибн Сарраг склонил голову.
— В утешение скажите себе, ребе Эзра, что могло быть и хуже.
— Хуже, чем мусульманин?
— Да. Вы могли бы столкнуться с христианином.
ГЛАВА 4
Ничто не может быть абсолютной истиной, и даже это не абсолютная истина.
Мультатули Королева приоткрыла веер и резкими короткими движениями принялась обмахиваться. Вокруг нее полукругом сидели фрейлины, облаченные в тяжелые туалеты из парчи с кружевами, тихие и исполненные почтительности. Дамы хранили молчание, или почти, следя за тем, что произносит королева, дабы либо рассмеяться, либо сохранить серьезность.
В глубине зала, затянутого расшитой золотом драпировкой, на шелковых подушках сидели прямо на полу три воспитанницы с личиками архангелов — полная противоположность этим одетым в темное чрезмерно напудренным женщинам.
Возле массивных дубовых дверей, прислонившись к стене, тихонько переговаривалась пара: женщина и ее кавалер.
Королева на мгновение перестала обмахиваться веером и с веселым любопытством обратилась к Мануэле:
— Это правда, что мне только что сказали, донья Виверо? Вы великолепно владеете картами?
Молодая женщина напряглась. Она никак не могла освоиться с этим обращением на «вы», на которое переходила в беседе с ней королева всякий раз в присутствии посторонних. Мануэла воспринимала это как урон, наносимый их дружбе, даже как некий отказ от издавна связывающих их уз.
— Ваше Величество, те, кто превозносит мои таланты, сильно преувеличивают. Скажем так: с некоторых пор меня интересует эта карточная забава, произведшая фурор в Италии.
— Мне сообщили, что это своего рода… — Изабелла задумалась, подбирая слова, — инструмент для гадания? Это так?
Не дожидаясь ответа Мануэлы, она продолжила, призывая фрейлин в свидетели:
— Неужели существуют настолько наивные люди, полагающие, что можно предсказать будущее?
Послышалось приглушенное хихиканье, подчеркнутое мягким шелестом вееров.
— Так просветите же нас, — предложила королева.
— Да, — осмелился поддержать ее чей-то высокий пронзительный голос, — просветите нас, донья Мануэла. Вы ведь все знаете.
Мануэла огляделась. Она всегда не выносила этих женщин, их подобострастие, пустоту их ежедневного существования: они ведь только и делают, что проводят бесконечные часы перед зеркалом, покрывая лицо белилами, накладывая поверх румяна и киноварь. Даже непонятно, хотели они приукрасить себя или замаскироваться.
Фрейлина с высоким пронзительным голосом, живое воплощение этой моды, дошла в своей глупости даже до того, что покрыла губы слоем воска, и от нее исходил тяжелый запах розовой воды.
Мануэла прочистила горло и усилием воли подавила желание высказать этой клуше пару теплых слов.
— Ваше Величество, мне думается, сейчас неподходящее время дискутировать о том, действительно ли карты Таро обладают способностью предсказывать или нет. Вкратце же речь идет об игре, наверняка одной из самых древних, где задействованы символы, и никак нельзя усомниться в эзотерическом наставлении, передаваемом ею через века.
— Самая древняя в мире игра, вы говорите? — с иронией произнес чей-то голос. — Но, насколько мне известно, дорогая, во времена визиготов карты не существовали?
Это возражение было встречено одобрительным хихиканьем.
— Донья Сесса, не могу не преклоняться перед богатством ваших познаний. Тем не менее знайте, что символизм, являющийся самой сутью Таро, существует с начала времен. На всем протяжении истории в изучении форм, в которые человеческий разум облачает свои размышления и в которых выражает результат своих размышлений, встречается этот процесс, заключающийся в том, что некоторые мысли обозначаются фигурами или цветами.
Мануэла помолчала, и на губах ее появилась приторная улыбка.
— Вот вам пример. Когда мы смотрим на ваш умелый грим, то можем сказать, что вы некоторым образом являетесь живым символом.
— Боюсь, что не совсем вас поняла. Живым символом? Но чего же?
Донья Сесса поерзала на стуле, взглядом призывая товарок на помощь. Уловила ли она насмешку в словах Мануэлы или восприняла их как комплимент?
Королева решила положить конец дискуссии:
— Вернемся к Таро. Донья Мануэла, вы действительно верите, что по картам можно прочесть будущее? Разве грядущее не в руках Господа и лишь Его одного?
— Безусловно, Ваше Величество. Однако, судя по всему, существуют некоторые люди, обладающие искусством расшифровывать символы. Пройдя первый этап, они переходят к следующему, то есть к их толкованию.
Кавалер, расположившийся в другом конце зала, бесстрастно проговорил:
— Донья Виверо, разве толкование не зависит от эмоций толкователя и его познаний или отсутствия оных по тому предмету, который он толкует? Не предоставляет ли ваша теория полную свободу для любых измышлений?
Стоявшая рядом с ним женщина тоже весело вмещалась в разговор:
— Значит, если одна из нас увидит во сне бьющие колокола, то должна тут же сделать из этого вывод, что ей грозит опасность или ее дому грозит пожар? По-моему, это глупо, нет?
— Как бы то ни было, — отрезала донья Эстепа, самая старшая из фрейлин, — все эти штучки с предвидением суть происки дьявола. Нам не следует даже затрагивать подобные темы!
Королева встала и объявила во всеуслышание:
— Дамы, все это было весьма поучительно. Можете удалиться. — И устремила взгляд на Мануэлу: — Подожди, — проговорила она одними губами.
Как только фрейлины и кавалер покинули помещение, Изабелла знаком велела Мануэле приблизиться.
— Мне известны твои чувства в отношении этих дам. Но прояви ты нетерпимость, тебе стало бы только хуже.
— Вы правы, Ваше Величество. Но когда терпимость должна стоять у изголовья человеческой глупости, это требует огромных усилий.
— Предскажи мне будущее… Мануэла оторопело уставилась на нее.
— Карты Таро у тебя с собой?
— Нет, Ваше Величество, но если вы дадите мне минутку, я…
— Отлично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115