И тут старик не выдержал. Он пересел на диван, положив под бок подушку, и левой рукой схватился за сердце.
– Я знал, я чувствовал, что вы скоро придете! – Наверное; он мысленно десятки раз проигрывал эту сцену.
– Где ваш племянник? – жестко спросил Зытин. – Его тоже будете укрывать? Лишний грех берете на душу.
– Никакой он мне не племянник! – устало отмахнулся мнимый Зелепукин. – Уголовник он. Судьба свела случайно нас, изгоев. Но… это длинная история.
– А нам с вами теперь спешить некуда! – сказал майор молодым людям, которые приступили к обыску.
– Вы связаны с преступным миром? – Подполковник Зытин продолжал и в этой щекотливой ситуации гнуть свою линию.
– С меня хватит и своих грехов! – Хозяин квартиры делал безразличный вид, но краем глаза косил в сторону сотрудников, производящих обыск. И когда один из них стал водить прибором по подоконнику, старик вздрогнул, выдал себя. Вскоре на столе оказались весьма любопытные вещицы: два серебряных креста, золотые кольца, колье с бриллиантами, доллары. Отдельно сотрудник положил крохотный дамский пистолет довоенного производства.
– Я все расскажу! – глухо повторил старик. – Пусть уйдут соседи.
– «Диспетчер», где «диспетчер»? – Зытин навис над стариком горой. – Племянник?
– Он самый! Самый! – истерически взвизгнул старик. – Он держал меня на мушке, ждал смерти, догадывался о тайне, но… я ему ничего не сказал.
– Сколько раз за последние три месяца ему звонили по междугородному телефону?
– Там! – Старик кивнул в сторону журнального столика. – Ножка, что справа, вывинчивается! Много любопытного узнаете. Наконец-то я от него избавлюсь! Наконец-то!..
* * *
Многочасовой полет здорово вымотал Русича. Над Байкалом была сильная болтанка, в районе Новосибирска их лайнер угодил в сплошной грозовой фронт. Зато в Москве ему повезло. Он буквально «перепрыгнул» на скоростном автоэкспрессе из одного аэропорта столицы в другой, успел сесть на самолет, следовавший до Воронежа, а через час с небольшим уже вышел на родную землю. Получив багаж, он задержался у киоска с газированной водой, напился вволю, подхватил чемодан и поспешил к стоянке такси. Мысленно он уже мчался в Старососненск, но такси, идущих в нужную сторону, на стоянке не оказалось.
– Ждите автобуса, – посоветовали в справочном бюро. Если заносы расчистят, то сегодня последний экспресс по расписанию в девять вечера, а следующий в шесть утра.
Русич расстроился. Сразу понял: днями прошел сильный снегопад – всюду громоздились сугробы, колея дороги сделалась узкой, накатайной до блеска. Можно было себе представить, что делалось на Трассе. Ночевать в аэропортовской гостинице его мало устраивало, ведь в ста двадцати километрах – родной дом. Да и устроиться в гостиницу всегда было проблемой. Наверное, любого из пассажиров хватил бы удар, прочитай он объявление у окошка администратора: «Приглашаем вас в нашу гостиницу. Места к вашим услугам».
Русич вышел на площадь, тоскливо огляделся по сторонам. Что же делать? И вдруг услышал знакомый голос. Недоумевая, повернул голову и не поверил собственным глазам. Придерживая рукой сумочку на ремне, к нему спешила Галина Ивановна.
– Галя? Ты? В аэропорту? Какими судьбами? Вот это сюрприз!
– Только не подумай, пожалуйста, что приехала тебя встречать! – вместо приветствия бросила Галина Ивановна и сама поразилась: будто бес сорвал фразу с языка, швырнул в лицо искренне обрадовавшемуся Русичу. Порой от обиды на себя Галине хотелось завыть в голос, не понимала она, что происходит. Готова расцеловать человека, броситься ему на шею, но стоило увидеть улыбающееся лицо, как внутри зарождалась досада и… она словом, жестом отталкивала собеседника. Подобное стало особенно заметно после размолвки с Русичем. Однако на сей раз бывший муж сделал вид, что не расслышал ее обидной реплики.
– Серьезно, Галя, как ты в Воронеже очутилась?
– Старососненск третий день самолеты вообще не принимает, а поездом ехать не хватило терпения. Прилетела в соседнюю область, а тут заносы. Четвертый час слоняюсь по площади. А скоро и ночь будет на дворе. – Галина Ивановна старалась придать своему голосу сердечность, но это ей плохо удавалось.
– Вдвоем и ночь коротать не страшно. – Русич осторожно, опасаясь внезапного порыва, взял бывшую жену за руку. – Пойдем в комнату отдыха, может, устроимся. Чувствую, придется ждать до утра. Первый автобус идет в шесть утра.
– Товарищи! – пророкотал за спиной Русича и Галины Ивановны мягкий басок. – Вам случайно не в Старососненск?
– Вы тоже здесь застряли?
– Да нет, я с машиной. Если очень нужно, могу подбросить. – Плечистый парень в дорогой дубленке и модных темных очках в золоченой оправе в упор смотрел на Русича.
– Нам сказали, на дороге заносы, – зачем-то проговорил Русич, – даже автобусы не ходят. – Про себя загадал: если повезет, значит, счастье принесла Галина.
– Помните, как в песне: «Там, где пехота не пройдет, где бронепоезд не промчится, железный танк не проползет, там пролетит стальная птица». Уразумели?
– Еще бы! Вот спасибо! – не стал скрывать радости Русич. – Есть еще, оказывается, на белом свете добрые люди. Скажите, как вас зовут, палочка-выручалочка?
– Охотно откликаюсь на имя Альберт. – Парень в дубленке снял очки. – Люди-то мы, правда, добрые, но хочу сделать маленькое заявление: бензин нынче даром не дают.
– Вас понял! – мгновенно сориентировался Русич. – Оплата по соглашению сторон.
– В таком случае по рукам! – сразу повеселел Альберт. И, как бы оправдываясь, пояснил: – Я жену в мединститут на консультацию привозил и… Словом, вам подфартило.
Альберт услужливо распахнул дверцу. На месте шофера сидела молодая женщина, ярко накрашенная, с округлым лицом.
– Аля, – просительно наклонился к ней Альберт, – ты не будешь возражать? Товарищиземляки очень просят подкинуть до Старососненска. Прихватим, а?
– Ты человека выручишь, он тебя выручит, – многозначительно заулыбалась хозяйка машины. – Не на улице же ночевать людям. Садитесь, поехали, видите, как быстро темнеет.
Слава вам, мудрецы древности! Русич во время службы в армии раскопал в библиотечном архиве книгу французского философа Жана Робине, в которой тот авторитетно утверждал: в мире добра и зла – поровну. Потеряв, тотчас находишь. И как французу не поверить? Он снова рядом с Галей, с женщиной, которую никак не может выкинуть из своего сердца. Привалясь к ее теплому боку, он чуть было не прикрыл глаза от блаженства – очень соскучился по ней. Однако, чтобы не показать слабости, унижающей мужчину, стал вроде бы равнодушно глядеть в окно на пролетающие мимо крутые пригорки, торчащие из снежных сугробов, на голые березовые рощи.
Галина Ивановна без разрешения закурила, чем вызвала молчаливое недовольство хозяйки – та нервно заерзала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Я знал, я чувствовал, что вы скоро придете! – Наверное; он мысленно десятки раз проигрывал эту сцену.
– Где ваш племянник? – жестко спросил Зытин. – Его тоже будете укрывать? Лишний грех берете на душу.
– Никакой он мне не племянник! – устало отмахнулся мнимый Зелепукин. – Уголовник он. Судьба свела случайно нас, изгоев. Но… это длинная история.
– А нам с вами теперь спешить некуда! – сказал майор молодым людям, которые приступили к обыску.
– Вы связаны с преступным миром? – Подполковник Зытин продолжал и в этой щекотливой ситуации гнуть свою линию.
– С меня хватит и своих грехов! – Хозяин квартиры делал безразличный вид, но краем глаза косил в сторону сотрудников, производящих обыск. И когда один из них стал водить прибором по подоконнику, старик вздрогнул, выдал себя. Вскоре на столе оказались весьма любопытные вещицы: два серебряных креста, золотые кольца, колье с бриллиантами, доллары. Отдельно сотрудник положил крохотный дамский пистолет довоенного производства.
– Я все расскажу! – глухо повторил старик. – Пусть уйдут соседи.
– «Диспетчер», где «диспетчер»? – Зытин навис над стариком горой. – Племянник?
– Он самый! Самый! – истерически взвизгнул старик. – Он держал меня на мушке, ждал смерти, догадывался о тайне, но… я ему ничего не сказал.
– Сколько раз за последние три месяца ему звонили по междугородному телефону?
– Там! – Старик кивнул в сторону журнального столика. – Ножка, что справа, вывинчивается! Много любопытного узнаете. Наконец-то я от него избавлюсь! Наконец-то!..
* * *
Многочасовой полет здорово вымотал Русича. Над Байкалом была сильная болтанка, в районе Новосибирска их лайнер угодил в сплошной грозовой фронт. Зато в Москве ему повезло. Он буквально «перепрыгнул» на скоростном автоэкспрессе из одного аэропорта столицы в другой, успел сесть на самолет, следовавший до Воронежа, а через час с небольшим уже вышел на родную землю. Получив багаж, он задержался у киоска с газированной водой, напился вволю, подхватил чемодан и поспешил к стоянке такси. Мысленно он уже мчался в Старососненск, но такси, идущих в нужную сторону, на стоянке не оказалось.
– Ждите автобуса, – посоветовали в справочном бюро. Если заносы расчистят, то сегодня последний экспресс по расписанию в девять вечера, а следующий в шесть утра.
Русич расстроился. Сразу понял: днями прошел сильный снегопад – всюду громоздились сугробы, колея дороги сделалась узкой, накатайной до блеска. Можно было себе представить, что делалось на Трассе. Ночевать в аэропортовской гостинице его мало устраивало, ведь в ста двадцати километрах – родной дом. Да и устроиться в гостиницу всегда было проблемой. Наверное, любого из пассажиров хватил бы удар, прочитай он объявление у окошка администратора: «Приглашаем вас в нашу гостиницу. Места к вашим услугам».
Русич вышел на площадь, тоскливо огляделся по сторонам. Что же делать? И вдруг услышал знакомый голос. Недоумевая, повернул голову и не поверил собственным глазам. Придерживая рукой сумочку на ремне, к нему спешила Галина Ивановна.
– Галя? Ты? В аэропорту? Какими судьбами? Вот это сюрприз!
– Только не подумай, пожалуйста, что приехала тебя встречать! – вместо приветствия бросила Галина Ивановна и сама поразилась: будто бес сорвал фразу с языка, швырнул в лицо искренне обрадовавшемуся Русичу. Порой от обиды на себя Галине хотелось завыть в голос, не понимала она, что происходит. Готова расцеловать человека, броситься ему на шею, но стоило увидеть улыбающееся лицо, как внутри зарождалась досада и… она словом, жестом отталкивала собеседника. Подобное стало особенно заметно после размолвки с Русичем. Однако на сей раз бывший муж сделал вид, что не расслышал ее обидной реплики.
– Серьезно, Галя, как ты в Воронеже очутилась?
– Старососненск третий день самолеты вообще не принимает, а поездом ехать не хватило терпения. Прилетела в соседнюю область, а тут заносы. Четвертый час слоняюсь по площади. А скоро и ночь будет на дворе. – Галина Ивановна старалась придать своему голосу сердечность, но это ей плохо удавалось.
– Вдвоем и ночь коротать не страшно. – Русич осторожно, опасаясь внезапного порыва, взял бывшую жену за руку. – Пойдем в комнату отдыха, может, устроимся. Чувствую, придется ждать до утра. Первый автобус идет в шесть утра.
– Товарищи! – пророкотал за спиной Русича и Галины Ивановны мягкий басок. – Вам случайно не в Старососненск?
– Вы тоже здесь застряли?
– Да нет, я с машиной. Если очень нужно, могу подбросить. – Плечистый парень в дорогой дубленке и модных темных очках в золоченой оправе в упор смотрел на Русича.
– Нам сказали, на дороге заносы, – зачем-то проговорил Русич, – даже автобусы не ходят. – Про себя загадал: если повезет, значит, счастье принесла Галина.
– Помните, как в песне: «Там, где пехота не пройдет, где бронепоезд не промчится, железный танк не проползет, там пролетит стальная птица». Уразумели?
– Еще бы! Вот спасибо! – не стал скрывать радости Русич. – Есть еще, оказывается, на белом свете добрые люди. Скажите, как вас зовут, палочка-выручалочка?
– Охотно откликаюсь на имя Альберт. – Парень в дубленке снял очки. – Люди-то мы, правда, добрые, но хочу сделать маленькое заявление: бензин нынче даром не дают.
– Вас понял! – мгновенно сориентировался Русич. – Оплата по соглашению сторон.
– В таком случае по рукам! – сразу повеселел Альберт. И, как бы оправдываясь, пояснил: – Я жену в мединститут на консультацию привозил и… Словом, вам подфартило.
Альберт услужливо распахнул дверцу. На месте шофера сидела молодая женщина, ярко накрашенная, с округлым лицом.
– Аля, – просительно наклонился к ней Альберт, – ты не будешь возражать? Товарищиземляки очень просят подкинуть до Старососненска. Прихватим, а?
– Ты человека выручишь, он тебя выручит, – многозначительно заулыбалась хозяйка машины. – Не на улице же ночевать людям. Садитесь, поехали, видите, как быстро темнеет.
Слава вам, мудрецы древности! Русич во время службы в армии раскопал в библиотечном архиве книгу французского философа Жана Робине, в которой тот авторитетно утверждал: в мире добра и зла – поровну. Потеряв, тотчас находишь. И как французу не поверить? Он снова рядом с Галей, с женщиной, которую никак не может выкинуть из своего сердца. Привалясь к ее теплому боку, он чуть было не прикрыл глаза от блаженства – очень соскучился по ней. Однако, чтобы не показать слабости, унижающей мужчину, стал вроде бы равнодушно глядеть в окно на пролетающие мимо крутые пригорки, торчащие из снежных сугробов, на голые березовые рощи.
Галина Ивановна без разрешения закурила, чем вызвала молчаливое недовольство хозяйки – та нервно заерзала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96