Впрочем, он уже в те времена
предпочитал не выпячиваться, держаться в тени и ничего не делать своими
руками, стараясь не привлекать внимания милиции. Поэтому он был гораздо
менее заметен в криминальном мире, чем скажем, Володя-Север, поставлявший
Степанычу клиентов. (В этом месте грех не упомянуть ближайшую связь Володи
Севера - шикарную женщину Галю по кличке Помойка. Она была женщиной с
большой сексуальной привлекательностью, кличку заработала, однако, не за
то, что была валютной проституткой, а за то, что заведовала пунктом
вторсырья, а заодно и занималась перекупкой краденного. Позже Галя-Помойка
прославилась тем, что снялась в нескольких порнофильмах в Италии.)
Команда Степаныча умудрилась снимать деньги и с должников, и с тех,
кому они были должны. Однажды некий официант, обслуживающий иностранцев,
проиграл на "катране" три тысячи рублей в "коробок". Проспавшись, "халдей"
побежал жаловаться к Степанычу, дескать, его обманули. Степаныч обещал
разобраться, но официант не знал, что он уже "заказан" теми, кому он
проигрался. "Разобрался" Степаныч справедливо - официанту была сделана
"предъява", что он, мол, "подставил" Степаныча, поскольку люди играли
честно... В результате, за моральный ущерб с "халдея" было взыскано не три
тысячи, а пять.
Кроме команды "насосов" у Гавриленкова была команда "трясунов",
обиравших пьяных в пивных залах.
В середине 80-х самой сильной "командой" в городе была группировка
братьев Седюков, Степаныч даже не пытался с ними конкурировать, он и
Кумарину постоянно советовал держаться в тени. Арест Коли-Каратэ и его
банды только лишний раз убедил Гавриленкова в правильности выбранной им
тактики. Он старался работать только на "беззаявочном материале",
выстраивая сложные, многоэтапные комбинации. Классическим примером такой
"запутки" стала красивая история с фальшивым бриллиантом. Один человек
понес продавать подпольному ювелиру бриллиант темного происхождения. Тем
не менее это был настоящий, не фальшивый, дорогой камень. Ювелир подменил
камень на стекляшку и сказал, что купить товар не может - денег нет, мал.
Когда через некоторое время у другого подпольного ювелира выяснилось, что
у клиентов вместо камня - стекло, он пошел к Степанычу за помощью. Николай
"помог" ему, получив деньги и с ювелира-обманщика, и с продавца. На самом
же деле вся эта история была с самого начала смоделирована и подстроена
Степанычем. Под Гавриленковым ходила команда совершенно "отмороженных"
спортсменов, возглавляемых Сергеем Лукошиным, "державшим" весь Невский
проспект. (В 1988 г. Лукошин погиб в автокатастрофе, налетев на "КамАЗ".
Рядом с ним в автомобиле сидел известный Юра Воркутинский. Команда
"воркутинских" после этой истории еще некоторое время работала в очень
тесном контакте с "тамбовцами", а потом стала постепенно отдаляться от
них, проявляя тенденцию к легализации своего бизнеса.)
Рядом с Николаем всегда был его младший брат - Виктор, правда, у него
не было такого большого авторитета, как у старшего.
(Видимо, это некая закономерность - скажем, младший брат Николая
Седюка, здравствующий по сию пору Маккена, тоже не смог превзойти своего
старшего - Колю-Каратэ.)
В это время в городе гремит имя Кумарина. Степаныч знает гораздо
более узкий круг, однако сам Владимир Кумарин относился к Гавриленкову по
крайней мере, как к равному, хотя говорили и так, что Степаныч, мол, "над
Кумариным". Трудно сказать, как оно было на самом деле. Скорее всего
Степаныч и Кум были просто неразрывным единым целым, - и у каждого были
свои функции, сообразно способностям и наклонностям. Степаныч всегда
больше тяготел к торговле, к бизнесу, в этой сфере у него были очень
неплохие контакты. Гавриленков был, пожалуй, одним из первых, кто понял,
что нажитые деньги надо вкладывать в производство, и не только понял, но и
сумел убедить в этом остальных "тамбовцев". Они первыми стали открывать
"кооперативы" и легализовывать свои деньги. От других способов заработка,
правда, никто не отказывался - у Степаныча была своя, личная бригада так
называемых "великолукских", которой руководили Андрей Сергеев (Анджей) и
Алексей Косов - земляки Гавриленкова, с которыми он познакомился по
спорту. (Анджей, как и Косов, учился в ЛИИЖТе, он вошел в историю
питерского бандитизма, когда в начале 90-х годов на судебном процессе все
проститутки, которых он обирал, отказались давать на него показания. Позже
Анджей с Косовым попытались влезть в наркобизнес, некоторые эксперты
полагают, что именно это стало причиной ликвидации обоих осенью 1994 г. в
Будапеште.) Сергееву и Косову, "опекавших" проституток, Степаныч давал
умные, нестандартные советы - устанавливать за подопечными наблюдение,
чтобы те не занижали в сговоре с сутенером число клиентов. Если
проститутка и ее сутенер ловились на обмане, - у них отбиралось все - в
прямом смысле, оставляли лишь диван в пустой квартире - как средство
производства. "Разведка", "скрытое наблюдение", кстати, были своеобразными
пунктиками Степаныча, мало кто знал, что у него почти во всех городских
группировках были "свои люди", внедренные агенты, работали на Гавриленкова
и "технари", обеспечивавшие подслушивание интересующих его разговоров.
Степаныч любил быть в курсе происходящих в городе событий. Стоит ли
говорить о том, что "свои люди" у него были в правоохранительных органах,
причем на очень высоком уровне?
Воров Гавриленков не любил, также, как и Кумарин, считал их
дармоедами и отказывался платить в их "общак". (У "тамбовцев" была своя
"черная касса"). Но это - внешние проявления. Трудно сказать, что было на
самом деле - любопытный факт: Степаныч всегда был в очень хороших
отношениях с неким Мишей Резаным, армянином, несшим в 80-х годах в Питере
знамя воровских традиций Кавказа. (Рядом с Резаным, кстати, всегда в то
время был некий Кванч Бабаев. Сейчас обоих уже нет в Питере, говорят,
Резаного видели в Нью-Йорке незадолго до того, как там был арестован
Япончик, с которым у Резаного якобы были очень хорошие отношения).
Степаныч всегда разговаривал с Резаным с подчеркнутым уважением.
Кстати сказать, братва конца 80-х - начала 90-х годов мало знала
Степаныча. После ареста Кумарина он старался еще больше уйти в тень,
сделаться незаметным. На "сходняках" он почти не бывал, а если и приходил,
то лицо его всегда прикрывал козырек кепки. Сыщики, допрашивая разных
задержанных бандитов об их сборищах и толковищах, часто тогда натыкались в
показаниях "братков на какую-то странную", полубесплотную фигуру "парня в
кепке":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
предпочитал не выпячиваться, держаться в тени и ничего не делать своими
руками, стараясь не привлекать внимания милиции. Поэтому он был гораздо
менее заметен в криминальном мире, чем скажем, Володя-Север, поставлявший
Степанычу клиентов. (В этом месте грех не упомянуть ближайшую связь Володи
Севера - шикарную женщину Галю по кличке Помойка. Она была женщиной с
большой сексуальной привлекательностью, кличку заработала, однако, не за
то, что была валютной проституткой, а за то, что заведовала пунктом
вторсырья, а заодно и занималась перекупкой краденного. Позже Галя-Помойка
прославилась тем, что снялась в нескольких порнофильмах в Италии.)
Команда Степаныча умудрилась снимать деньги и с должников, и с тех,
кому они были должны. Однажды некий официант, обслуживающий иностранцев,
проиграл на "катране" три тысячи рублей в "коробок". Проспавшись, "халдей"
побежал жаловаться к Степанычу, дескать, его обманули. Степаныч обещал
разобраться, но официант не знал, что он уже "заказан" теми, кому он
проигрался. "Разобрался" Степаныч справедливо - официанту была сделана
"предъява", что он, мол, "подставил" Степаныча, поскольку люди играли
честно... В результате, за моральный ущерб с "халдея" было взыскано не три
тысячи, а пять.
Кроме команды "насосов" у Гавриленкова была команда "трясунов",
обиравших пьяных в пивных залах.
В середине 80-х самой сильной "командой" в городе была группировка
братьев Седюков, Степаныч даже не пытался с ними конкурировать, он и
Кумарину постоянно советовал держаться в тени. Арест Коли-Каратэ и его
банды только лишний раз убедил Гавриленкова в правильности выбранной им
тактики. Он старался работать только на "беззаявочном материале",
выстраивая сложные, многоэтапные комбинации. Классическим примером такой
"запутки" стала красивая история с фальшивым бриллиантом. Один человек
понес продавать подпольному ювелиру бриллиант темного происхождения. Тем
не менее это был настоящий, не фальшивый, дорогой камень. Ювелир подменил
камень на стекляшку и сказал, что купить товар не может - денег нет, мал.
Когда через некоторое время у другого подпольного ювелира выяснилось, что
у клиентов вместо камня - стекло, он пошел к Степанычу за помощью. Николай
"помог" ему, получив деньги и с ювелира-обманщика, и с продавца. На самом
же деле вся эта история была с самого начала смоделирована и подстроена
Степанычем. Под Гавриленковым ходила команда совершенно "отмороженных"
спортсменов, возглавляемых Сергеем Лукошиным, "державшим" весь Невский
проспект. (В 1988 г. Лукошин погиб в автокатастрофе, налетев на "КамАЗ".
Рядом с ним в автомобиле сидел известный Юра Воркутинский. Команда
"воркутинских" после этой истории еще некоторое время работала в очень
тесном контакте с "тамбовцами", а потом стала постепенно отдаляться от
них, проявляя тенденцию к легализации своего бизнеса.)
Рядом с Николаем всегда был его младший брат - Виктор, правда, у него
не было такого большого авторитета, как у старшего.
(Видимо, это некая закономерность - скажем, младший брат Николая
Седюка, здравствующий по сию пору Маккена, тоже не смог превзойти своего
старшего - Колю-Каратэ.)
В это время в городе гремит имя Кумарина. Степаныч знает гораздо
более узкий круг, однако сам Владимир Кумарин относился к Гавриленкову по
крайней мере, как к равному, хотя говорили и так, что Степаныч, мол, "над
Кумариным". Трудно сказать, как оно было на самом деле. Скорее всего
Степаныч и Кум были просто неразрывным единым целым, - и у каждого были
свои функции, сообразно способностям и наклонностям. Степаныч всегда
больше тяготел к торговле, к бизнесу, в этой сфере у него были очень
неплохие контакты. Гавриленков был, пожалуй, одним из первых, кто понял,
что нажитые деньги надо вкладывать в производство, и не только понял, но и
сумел убедить в этом остальных "тамбовцев". Они первыми стали открывать
"кооперативы" и легализовывать свои деньги. От других способов заработка,
правда, никто не отказывался - у Степаныча была своя, личная бригада так
называемых "великолукских", которой руководили Андрей Сергеев (Анджей) и
Алексей Косов - земляки Гавриленкова, с которыми он познакомился по
спорту. (Анджей, как и Косов, учился в ЛИИЖТе, он вошел в историю
питерского бандитизма, когда в начале 90-х годов на судебном процессе все
проститутки, которых он обирал, отказались давать на него показания. Позже
Анджей с Косовым попытались влезть в наркобизнес, некоторые эксперты
полагают, что именно это стало причиной ликвидации обоих осенью 1994 г. в
Будапеште.) Сергееву и Косову, "опекавших" проституток, Степаныч давал
умные, нестандартные советы - устанавливать за подопечными наблюдение,
чтобы те не занижали в сговоре с сутенером число клиентов. Если
проститутка и ее сутенер ловились на обмане, - у них отбиралось все - в
прямом смысле, оставляли лишь диван в пустой квартире - как средство
производства. "Разведка", "скрытое наблюдение", кстати, были своеобразными
пунктиками Степаныча, мало кто знал, что у него почти во всех городских
группировках были "свои люди", внедренные агенты, работали на Гавриленкова
и "технари", обеспечивавшие подслушивание интересующих его разговоров.
Степаныч любил быть в курсе происходящих в городе событий. Стоит ли
говорить о том, что "свои люди" у него были в правоохранительных органах,
причем на очень высоком уровне?
Воров Гавриленков не любил, также, как и Кумарин, считал их
дармоедами и отказывался платить в их "общак". (У "тамбовцев" была своя
"черная касса"). Но это - внешние проявления. Трудно сказать, что было на
самом деле - любопытный факт: Степаныч всегда был в очень хороших
отношениях с неким Мишей Резаным, армянином, несшим в 80-х годах в Питере
знамя воровских традиций Кавказа. (Рядом с Резаным, кстати, всегда в то
время был некий Кванч Бабаев. Сейчас обоих уже нет в Питере, говорят,
Резаного видели в Нью-Йорке незадолго до того, как там был арестован
Япончик, с которым у Резаного якобы были очень хорошие отношения).
Степаныч всегда разговаривал с Резаным с подчеркнутым уважением.
Кстати сказать, братва конца 80-х - начала 90-х годов мало знала
Степаныча. После ареста Кумарина он старался еще больше уйти в тень,
сделаться незаметным. На "сходняках" он почти не бывал, а если и приходил,
то лицо его всегда прикрывал козырек кепки. Сыщики, допрашивая разных
задержанных бандитов об их сборищах и толковищах, часто тогда натыкались в
показаниях "братков на какую-то странную", полубесплотную фигуру "парня в
кепке":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102