При проверке показаний этого свидетеля ему дали оперативную
кличку "засранец". Проверяли тем не менее и его показания, но тщетно.
Психологическая "экспертиза"
Пока шло расследование, в газете "Невский проспект" появилась статья
под названием "Вот пуля пролетела, и - ага!". Газета писала: "Самая
невероятная и скандальная версия выстрела в Александра Невзорова 12
декабря 1990 г. разгадана специалистами первых в СССР лаборатории и
кафедры политической психологии Ленинградского университета".
Психологи сравнили записи "600 секунд" до 12 декабря и в сам день
покушения. Поведение тележурналиста, по их словам, ничем не отличалось от
поведения в прежних выпусках. Но если Невзоров организовывал покушение на
себя сам, то он, несомненно, должен был бы нервничать. Таким образом
психологи, занимающиеся "научным сыском", решили, что версия об
организации Невзоровым покушения на самого себя несостоятельна. Однако
психологи решили на всякий случай подстраховаться, упомянув о том, что 12
декабря выпуск "600 секунд" по непонятным причинам был на 45 секунд короче
обычного. Теоретически допускалось, что передача шла не в прямом эфире, а
в записи.
В ходе журналистского расследования выяснилось, что психологи
Владимир Васильев и Александр Юрьев и их лаборатория, располагающаяся в
бывшей даче Г.В.Романова, неоднократно оказывали консультационные услуги
передаче "600 секунд". Поэтому говорить об абсолютной беспристрастности
этих ученых мужей нужно с большой осторожностью. Вообще сама эта
лаборатория политической психологии - тема для отдельного исследования.
Несомненный интерес вызывают, например, обстоятельства выделения
романовской дачи, которую хотели сначала отдать детскому саду, под
лабораторию, где происходит тренинг крупных политических фигур, депутатов,
бизнесменов. Кстати, перед такими тренингами проводились своего рода
тестирования, дающие весьма богатый материал об опрашиваемых.
Ну и наконец корреспондент Людмила Шалыгина - это не кто иной как
Людмила Щукина, работавшая в свое время в пресс-центре Ленсовета, а потом
перешедшая в редакцию "600 секунд". Думается, что, заявляя со страниц
газеты о том, что "самая скандальная из версий выстрела 12 декабря
отвергнута", Людмила Щукина несколько поторопилась.
Свидетели
Начиная собственное расследование, мы не особенно надеялись откопать
что-то там, где не получили никаких результатов милиция, КГБ и
прокуратура. Но мы сделали ставку на том, что в корне изменилась ситуация
- в стране, в городе, в правоохранительных органах, да и внутри "600
секунд". Мы рассчитывали на то, что заговорят свидетели. И они заговорили,
правда, не сразу, не все и не обо всем, оставляя на всякий случай
кое-какую информацию "в загашнике" - до поры до времени. Почти все
свидетели были измучены страхом сболтнуть что-то лишнее, страхом перед
возможными последствиями. Не стоит осуждать этих людей. После тарана 22
октября 1991 г. грузовиком с поддельным номером машины бывшего оператора
"600 секунд" Дмитрия Логвиненко и нанесения ножевых ударов бывшему
директору программы Александру Борисоглебскому, они вправе бояться и
отказываться разговаривать с журналистами.
Труднее всего было сдвинуть первый камень, добиться первых рассказов.
Затем, когда очередной свидетель узнавал, сколько народу до него
согласилось с нами говорить, ему было психологически легче давать
показания. Нам даже стали звонить и искать с нами встречи. Мы не успевали
"переваривать" полученную информацию. С одними свидетелями беседовали под
диктофон, с другими использовали скрытую связь, третьих, особо осторожных,
не записывали, но беседовали при свидетелях. Многие просили не упоминать
их имен, и мы им это обещали. Но доказательства их бесед с нами у нас
есть, они хранятся в надежном месте.
В результате мы получили от свидетелей следующую информацию.
Александр Невзоров задумал разыграть спектакль с покушением на себя еще
месяцев за пять до выстрела на пустыре. Популярность "600 секунд" тогда
начала падать, этому в немалой степени способствовала не очень красивая
история, связанная с получением Невзоровым отдельной двухкомнатной
квартиры на улице Достоевского, о которой стали говорить в городе.
Квартиру Невзорову предоставили по личным ходатайствам министра культуры
СССР Николая Губенко и первого секретаря обкома партии Бориса Гидаспова с
долевым участием телерадиокомитета. То есть эту квартиру не получила семья
журналистов, которая, может быть, не один год стояла на очереди. Образ
борца и страдальца за простой народ стал тускнеть. Этому же способствовали
некоторые из интервью ушедшей из "600 секунд" Светланы Сорокиной, которая
также несколько развенчала "героя". По полученной нами информации, в
отношении Сорокиной задумывалось жестокое и циничное преступление. Однако
некий солидный бизнесмен, которого просили "акцию организовать", отказался
это сделать, сказав: "Кого угодно, только не ее - слишком молода и
красива".
Для поднятия имиджа нужно было что-то экстраординарное. Среди
обсуждавшихся в окружении Невзорова планов покушения были самые
невероятные "киношные" варианты с мистическим налетом, от которых
отказывались из-за их полной несостоятельности - осталось бы много следов,
по которым раскрыть спектакль не составило бы труда.
По показаниям свидетелей, разрабатывать план "покушения" стал
генеральный спонсор "600 секунд" Юрий Шутов, "особо близкий" Невзорову
человек, который, кстати, в ходе следствия не допрашивался. Незадолго до
"покушения" Невзоров привез из заграничной поездки патроны малого калибра
с так называемыми "золотыми пулями". Он считал, что такие пули гораздо
безопаснее и стерильнее. Стрелять должны были из газового пистолета,
переделанного под боевой путем удаления из дула рассекателя, высверливания
и нарезки ствола. За несколько дней до самого выстрела Невзоров дал
интервью корреспондентке "Ленинградской правды" Наталье Дубровской.
Дубровская подтвердила, что идею публикации в газете фотографии неистового
телековбоя в оптическом прицеле она разработала вместе с ним самим.
После "покушения" началось затыкание ртов всем, кому можно, и
уничтожение вещественных доказательств. Так, например, свидетели говорили,
что у супруги Невзорова Александры Аасмяэ дома была хлебница, пробитая
пулями малого калибра, однако изъять ее для экспертизы не удалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
кличку "засранец". Проверяли тем не менее и его показания, но тщетно.
Психологическая "экспертиза"
Пока шло расследование, в газете "Невский проспект" появилась статья
под названием "Вот пуля пролетела, и - ага!". Газета писала: "Самая
невероятная и скандальная версия выстрела в Александра Невзорова 12
декабря 1990 г. разгадана специалистами первых в СССР лаборатории и
кафедры политической психологии Ленинградского университета".
Психологи сравнили записи "600 секунд" до 12 декабря и в сам день
покушения. Поведение тележурналиста, по их словам, ничем не отличалось от
поведения в прежних выпусках. Но если Невзоров организовывал покушение на
себя сам, то он, несомненно, должен был бы нервничать. Таким образом
психологи, занимающиеся "научным сыском", решили, что версия об
организации Невзоровым покушения на самого себя несостоятельна. Однако
психологи решили на всякий случай подстраховаться, упомянув о том, что 12
декабря выпуск "600 секунд" по непонятным причинам был на 45 секунд короче
обычного. Теоретически допускалось, что передача шла не в прямом эфире, а
в записи.
В ходе журналистского расследования выяснилось, что психологи
Владимир Васильев и Александр Юрьев и их лаборатория, располагающаяся в
бывшей даче Г.В.Романова, неоднократно оказывали консультационные услуги
передаче "600 секунд". Поэтому говорить об абсолютной беспристрастности
этих ученых мужей нужно с большой осторожностью. Вообще сама эта
лаборатория политической психологии - тема для отдельного исследования.
Несомненный интерес вызывают, например, обстоятельства выделения
романовской дачи, которую хотели сначала отдать детскому саду, под
лабораторию, где происходит тренинг крупных политических фигур, депутатов,
бизнесменов. Кстати, перед такими тренингами проводились своего рода
тестирования, дающие весьма богатый материал об опрашиваемых.
Ну и наконец корреспондент Людмила Шалыгина - это не кто иной как
Людмила Щукина, работавшая в свое время в пресс-центре Ленсовета, а потом
перешедшая в редакцию "600 секунд". Думается, что, заявляя со страниц
газеты о том, что "самая скандальная из версий выстрела 12 декабря
отвергнута", Людмила Щукина несколько поторопилась.
Свидетели
Начиная собственное расследование, мы не особенно надеялись откопать
что-то там, где не получили никаких результатов милиция, КГБ и
прокуратура. Но мы сделали ставку на том, что в корне изменилась ситуация
- в стране, в городе, в правоохранительных органах, да и внутри "600
секунд". Мы рассчитывали на то, что заговорят свидетели. И они заговорили,
правда, не сразу, не все и не обо всем, оставляя на всякий случай
кое-какую информацию "в загашнике" - до поры до времени. Почти все
свидетели были измучены страхом сболтнуть что-то лишнее, страхом перед
возможными последствиями. Не стоит осуждать этих людей. После тарана 22
октября 1991 г. грузовиком с поддельным номером машины бывшего оператора
"600 секунд" Дмитрия Логвиненко и нанесения ножевых ударов бывшему
директору программы Александру Борисоглебскому, они вправе бояться и
отказываться разговаривать с журналистами.
Труднее всего было сдвинуть первый камень, добиться первых рассказов.
Затем, когда очередной свидетель узнавал, сколько народу до него
согласилось с нами говорить, ему было психологически легче давать
показания. Нам даже стали звонить и искать с нами встречи. Мы не успевали
"переваривать" полученную информацию. С одними свидетелями беседовали под
диктофон, с другими использовали скрытую связь, третьих, особо осторожных,
не записывали, но беседовали при свидетелях. Многие просили не упоминать
их имен, и мы им это обещали. Но доказательства их бесед с нами у нас
есть, они хранятся в надежном месте.
В результате мы получили от свидетелей следующую информацию.
Александр Невзоров задумал разыграть спектакль с покушением на себя еще
месяцев за пять до выстрела на пустыре. Популярность "600 секунд" тогда
начала падать, этому в немалой степени способствовала не очень красивая
история, связанная с получением Невзоровым отдельной двухкомнатной
квартиры на улице Достоевского, о которой стали говорить в городе.
Квартиру Невзорову предоставили по личным ходатайствам министра культуры
СССР Николая Губенко и первого секретаря обкома партии Бориса Гидаспова с
долевым участием телерадиокомитета. То есть эту квартиру не получила семья
журналистов, которая, может быть, не один год стояла на очереди. Образ
борца и страдальца за простой народ стал тускнеть. Этому же способствовали
некоторые из интервью ушедшей из "600 секунд" Светланы Сорокиной, которая
также несколько развенчала "героя". По полученной нами информации, в
отношении Сорокиной задумывалось жестокое и циничное преступление. Однако
некий солидный бизнесмен, которого просили "акцию организовать", отказался
это сделать, сказав: "Кого угодно, только не ее - слишком молода и
красива".
Для поднятия имиджа нужно было что-то экстраординарное. Среди
обсуждавшихся в окружении Невзорова планов покушения были самые
невероятные "киношные" варианты с мистическим налетом, от которых
отказывались из-за их полной несостоятельности - осталось бы много следов,
по которым раскрыть спектакль не составило бы труда.
По показаниям свидетелей, разрабатывать план "покушения" стал
генеральный спонсор "600 секунд" Юрий Шутов, "особо близкий" Невзорову
человек, который, кстати, в ходе следствия не допрашивался. Незадолго до
"покушения" Невзоров привез из заграничной поездки патроны малого калибра
с так называемыми "золотыми пулями". Он считал, что такие пули гораздо
безопаснее и стерильнее. Стрелять должны были из газового пистолета,
переделанного под боевой путем удаления из дула рассекателя, высверливания
и нарезки ствола. За несколько дней до самого выстрела Невзоров дал
интервью корреспондентке "Ленинградской правды" Наталье Дубровской.
Дубровская подтвердила, что идею публикации в газете фотографии неистового
телековбоя в оптическом прицеле она разработала вместе с ним самим.
После "покушения" началось затыкание ртов всем, кому можно, и
уничтожение вещественных доказательств. Так, например, свидетели говорили,
что у супруги Невзорова Александры Аасмяэ дома была хлебница, пробитая
пулями малого калибра, однако изъять ее для экспертизы не удалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102