И запомни, дорогой господин Фофанов: хочешь выжить - действуй...
...На следующий день Настя, Фофанов и Кушкин поехали "за бумагой". Господин Сиротюк их встретил холодно, ведь они были злостными неплательщиками. Сесть не предложил, предупредил, что у него есть не больше четверти часа. Небрежно представил двух дам, сидевших за приставным столиком:
- Наш бухгалтер и диспетчер по поставкам.
Кабинет у него был просторный, с дорогой финской офисной мебелью. "Надо же, - мелькнуло у Насти, - не сеет, не пашет, а на хлебушек с маслом получает". Где-то, в далеком Соликамске сотни людей стояли у бумагоделательных машин, другие люди поставляли на комбинат лес, словом, тяжело работали, а этот пристроился к распределению плодов их труда...
"Сейчас я с тебя спесь собью, - злорадно подумала Настя, - индюк надутый". Сиротюк ей активно не понравился, она готова была поспорить, что он из породы партийных работников городского масштаба, пробившийся на теплую должность в столицу.
- Вы бы сесть предложили, господин Сиротюк, - грубовато сказала она. Мы ведь пришли не на работу к вам наниматься.
- Ах, да, - сделал вид. что спохватился "господин" Сиротюк. Простите, совсем замотался.
Когда сели за длинный стол, за которым, очевидно, Сиротюк по аппаратной привычке проводил совещания, он сказал:
- Пока вы с нами не рассчитаетесь, не получите ни одной тонны бумаги. Поймите, мы тоже многим должны, положение у нас не блестящее.
- В таких случаях деловые люди договариваются, а не играют в крутых. Сколько мы вам должны? - Настя не считала нужным сдерживать раздражение. Фофанов пытался взглядом дать ей понять, что следовало быть помягче.
Главный бухгалтер назвала сумму долга, она была заоблачной.
- По какой цене вы считаете?
- Естественно, по нынешней, - высокомерно сказала главный бухгалтер.
- Почему естественно? - спокойненько поинтересовалась Настя. - Вот договор, здесь указана цена, в десять раз ниже той, которую вы называете. Договор не пересматривался, никаких предложений с вашей стороны о пересмотре цен не было. Кроме самого первого, других протоколов согласования цен нет.
- Но ведь это же абсурд! - вскочил с кресла Сиротюк.
- Как сказать... Любой суд, арбитраж, словом, все будут на нашей стороне. А я уж постараюсь, чтобы комбинатовское начальство по достоинству оценило вашу деловую тупость.
- Если вы немедленно не извинитесь, я прекращу разговор! - повысил голос Сиротюк. - И обещаю, что вы ни одной тонны бумаги больше не получите!
- Но вы все-таки нас выслушаете... Ваша бумага нам не нужна. Не сомневаюсь, вы знаете: не газета вас выбирала в партнеры, а так определил Госплан. В убыток нам определил. Находитесь вы далеко от нас, перевозки, за которые мы платим, стоят дорого... Бумага у вас плохого качества, много брака, рулоны поступают к нам с механическими повреждениями... Но теперь Госплана нет! Зато есть комбинаты в Балахне, в Кондопоге... Они ближе к нам, у них более современная производственная база, у них продукция дешевле, хотя и выше качеством.
Пока она все это говорила - без эмоциональных всплесков, словно нотацию читала провинившемуся школьнику, Фофанов беспокойно ерзал в кресле, а Кушкин улыбался, как всегда, очень доброжелательной улыбкой. Настя продолжила свой монолог:
- Вы знаете, как на Западе отвечают на вопрос, какой клиент лучше? Старый клиент! А вы клиентом, который потреблял значительную часть вашей продукции, не дорожите! Мы вам заплатим, но по ценам, которые были зафиксированы в договоре. И тогда, когда сможем, так как тем же договором штрафные санкции не предусмотрены.
- Что вы несете! - побагровел Сиротюк.
- Перечитайте договор и вы легко в этом убедитесь. Впрочем, за это я вас не виню. Зачем их было тогда, в те времена, штрафы предусматривать? Госплан распорядился, приказал, обязал... И все дела! А Госплан взял да приказал долго жить!
- Но вы же так не можете... - Сиротюк забегал по кабинету.
- Можем, - заверила его Настя. - Наш главный редактор, - она уважительно показала пальчиком на Фофанова, - интеллигентный, мягкий человек. Но, между прочим, участвовал в событиях у Белого Дома... А уж с вами мы как-нибудь справимся. Завтра наш управляющий делами господин Кушкин, - легкий поклон в сторону Кушкина, - уедет в Балахну, а послезавтра балахнинцы начнут отгружать нам бумагу. Вы ведь, господин Сиротюк, не учли ещё одно обстоятельство: цены на бумагу и в самом деле выросли, но заказы на неё резко уменьшились, потому что многие газеты и журналы начинают печататься на зарубежной базе. Вы хоть на это обратили внимание, господин Сиротюк, за заботами о себе, любимом?
Сиротюк промолчал.
- И, наконец, последнее. Мы люди не мстительные, но не любим, когда нас, скажем так, недооценивают. Я не буду звонить или писать вашему генеральному директору, чтобы довести до его сведения, как вы тупо ведете дела. Сделаем проще. Наши фельетонисты в пух и прах разнесут и ваше уютное гнездышко и вашу синекурную должность...
Настя встала из-за стола:
- Честь имеем!
- Погодите! - Сиротюк с трудом сохранял достоинство. - Можно ведь попытаться решить наши проблемы...
- Что же, давайте попытаемся, - после длинной паузы неохотно согласилась Настя.
...Когда они возвращались в редакцию, Фофанова, ушибленного впечатлениями, хватило лишь на то, чтобы спросить:
- А что, господин Кушкин, действительно наш новый управляющий делами?
Настя засмеялась.
- Да нет, это я для пущей важности.... Михаил Иванович мне самой нужен.
Свидание с последствиями
Настя прочитала в своей газете, что в Москву прибыла представительная делегация из Африки во главе с господином президентом Бираго Диопом. Как заявил господин Бираго Диоп в аэропорту, целью визита является установление прочных взаимовыгодных отношений его страны с демократической Россией.
"Так, - сказала себе мысленно Настя, - Моя "шоколадка" в Москве... Надеюсь, он даст о себе знать..."
Телефонный звонок у неё дома раздался на следующий день. Мужской голос осведомился, говорит ли госпожа Соболева по-английски.
- Конечно, - с достоинством ответила Настя. - Добрый день, сэр.
- Вас беспокоит советник господина президента Бираго Диопа. Господин президент приветствует вас и спрашивает не будете ли вы любезны нанести ему визит?
- Где вы разместились? - спросила Настя.
- В одном из особняков на Воробьевых горах..
Настя знала эти особняки. Раньше они принадлежали ЦК КПСС и в них останавливались руководители "братских" коммунистических партий, теперь же стали гостевыми коттеджами правительства Российской Федерации.
- ...Но вам нет необходимости разыскивать наш особняк, - продолжил свою информацию собеседник. - Если вы не возражаете, в семнадцать часов к вашему дому подойдет наша машина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
...На следующий день Настя, Фофанов и Кушкин поехали "за бумагой". Господин Сиротюк их встретил холодно, ведь они были злостными неплательщиками. Сесть не предложил, предупредил, что у него есть не больше четверти часа. Небрежно представил двух дам, сидевших за приставным столиком:
- Наш бухгалтер и диспетчер по поставкам.
Кабинет у него был просторный, с дорогой финской офисной мебелью. "Надо же, - мелькнуло у Насти, - не сеет, не пашет, а на хлебушек с маслом получает". Где-то, в далеком Соликамске сотни людей стояли у бумагоделательных машин, другие люди поставляли на комбинат лес, словом, тяжело работали, а этот пристроился к распределению плодов их труда...
"Сейчас я с тебя спесь собью, - злорадно подумала Настя, - индюк надутый". Сиротюк ей активно не понравился, она готова была поспорить, что он из породы партийных работников городского масштаба, пробившийся на теплую должность в столицу.
- Вы бы сесть предложили, господин Сиротюк, - грубовато сказала она. Мы ведь пришли не на работу к вам наниматься.
- Ах, да, - сделал вид. что спохватился "господин" Сиротюк. Простите, совсем замотался.
Когда сели за длинный стол, за которым, очевидно, Сиротюк по аппаратной привычке проводил совещания, он сказал:
- Пока вы с нами не рассчитаетесь, не получите ни одной тонны бумаги. Поймите, мы тоже многим должны, положение у нас не блестящее.
- В таких случаях деловые люди договариваются, а не играют в крутых. Сколько мы вам должны? - Настя не считала нужным сдерживать раздражение. Фофанов пытался взглядом дать ей понять, что следовало быть помягче.
Главный бухгалтер назвала сумму долга, она была заоблачной.
- По какой цене вы считаете?
- Естественно, по нынешней, - высокомерно сказала главный бухгалтер.
- Почему естественно? - спокойненько поинтересовалась Настя. - Вот договор, здесь указана цена, в десять раз ниже той, которую вы называете. Договор не пересматривался, никаких предложений с вашей стороны о пересмотре цен не было. Кроме самого первого, других протоколов согласования цен нет.
- Но ведь это же абсурд! - вскочил с кресла Сиротюк.
- Как сказать... Любой суд, арбитраж, словом, все будут на нашей стороне. А я уж постараюсь, чтобы комбинатовское начальство по достоинству оценило вашу деловую тупость.
- Если вы немедленно не извинитесь, я прекращу разговор! - повысил голос Сиротюк. - И обещаю, что вы ни одной тонны бумаги больше не получите!
- Но вы все-таки нас выслушаете... Ваша бумага нам не нужна. Не сомневаюсь, вы знаете: не газета вас выбирала в партнеры, а так определил Госплан. В убыток нам определил. Находитесь вы далеко от нас, перевозки, за которые мы платим, стоят дорого... Бумага у вас плохого качества, много брака, рулоны поступают к нам с механическими повреждениями... Но теперь Госплана нет! Зато есть комбинаты в Балахне, в Кондопоге... Они ближе к нам, у них более современная производственная база, у них продукция дешевле, хотя и выше качеством.
Пока она все это говорила - без эмоциональных всплесков, словно нотацию читала провинившемуся школьнику, Фофанов беспокойно ерзал в кресле, а Кушкин улыбался, как всегда, очень доброжелательной улыбкой. Настя продолжила свой монолог:
- Вы знаете, как на Западе отвечают на вопрос, какой клиент лучше? Старый клиент! А вы клиентом, который потреблял значительную часть вашей продукции, не дорожите! Мы вам заплатим, но по ценам, которые были зафиксированы в договоре. И тогда, когда сможем, так как тем же договором штрафные санкции не предусмотрены.
- Что вы несете! - побагровел Сиротюк.
- Перечитайте договор и вы легко в этом убедитесь. Впрочем, за это я вас не виню. Зачем их было тогда, в те времена, штрафы предусматривать? Госплан распорядился, приказал, обязал... И все дела! А Госплан взял да приказал долго жить!
- Но вы же так не можете... - Сиротюк забегал по кабинету.
- Можем, - заверила его Настя. - Наш главный редактор, - она уважительно показала пальчиком на Фофанова, - интеллигентный, мягкий человек. Но, между прочим, участвовал в событиях у Белого Дома... А уж с вами мы как-нибудь справимся. Завтра наш управляющий делами господин Кушкин, - легкий поклон в сторону Кушкина, - уедет в Балахну, а послезавтра балахнинцы начнут отгружать нам бумагу. Вы ведь, господин Сиротюк, не учли ещё одно обстоятельство: цены на бумагу и в самом деле выросли, но заказы на неё резко уменьшились, потому что многие газеты и журналы начинают печататься на зарубежной базе. Вы хоть на это обратили внимание, господин Сиротюк, за заботами о себе, любимом?
Сиротюк промолчал.
- И, наконец, последнее. Мы люди не мстительные, но не любим, когда нас, скажем так, недооценивают. Я не буду звонить или писать вашему генеральному директору, чтобы довести до его сведения, как вы тупо ведете дела. Сделаем проще. Наши фельетонисты в пух и прах разнесут и ваше уютное гнездышко и вашу синекурную должность...
Настя встала из-за стола:
- Честь имеем!
- Погодите! - Сиротюк с трудом сохранял достоинство. - Можно ведь попытаться решить наши проблемы...
- Что же, давайте попытаемся, - после длинной паузы неохотно согласилась Настя.
...Когда они возвращались в редакцию, Фофанова, ушибленного впечатлениями, хватило лишь на то, чтобы спросить:
- А что, господин Кушкин, действительно наш новый управляющий делами?
Настя засмеялась.
- Да нет, это я для пущей важности.... Михаил Иванович мне самой нужен.
Свидание с последствиями
Настя прочитала в своей газете, что в Москву прибыла представительная делегация из Африки во главе с господином президентом Бираго Диопом. Как заявил господин Бираго Диоп в аэропорту, целью визита является установление прочных взаимовыгодных отношений его страны с демократической Россией.
"Так, - сказала себе мысленно Настя, - Моя "шоколадка" в Москве... Надеюсь, он даст о себе знать..."
Телефонный звонок у неё дома раздался на следующий день. Мужской голос осведомился, говорит ли госпожа Соболева по-английски.
- Конечно, - с достоинством ответила Настя. - Добрый день, сэр.
- Вас беспокоит советник господина президента Бираго Диопа. Господин президент приветствует вас и спрашивает не будете ли вы любезны нанести ему визит?
- Где вы разместились? - спросила Настя.
- В одном из особняков на Воробьевых горах..
Настя знала эти особняки. Раньше они принадлежали ЦК КПСС и в них останавливались руководители "братских" коммунистических партий, теперь же стали гостевыми коттеджами правительства Российской Федерации.
- ...Но вам нет необходимости разыскивать наш особняк, - продолжил свою информацию собеседник. - Если вы не возражаете, в семнадцать часов к вашему дому подойдет наша машина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119