На
берегах рек образовались озера, на реках вода вздулась, и лед трещал,
разламываясь в куски, но еще упорно борясь с действием солнца и тепла. И
те, что ждали оттепели и не хотели верить в приход весны, должны были
принять победительницу... Аист нес ее на крыльях, жаворонок распевал в
облаках, верба приветствовала ее бархатными почками, волчьи ягоды -
розовыми цветами, а небо - лазуревой одеждой.
И с каждым днем укреплялась власть весны, не той благовонной и
спокойной, что приходит позднее исцелять раны, одевать изрытую землю,
взращивать цветы, светить горячим солнцем и поливать теплыми слезами, а
весны воинственной, вступающей в поединок со старой зимой и борющейся до
тех пор, пока не победить ее.
Горячий ветер пролетел вверху среди разорванных облаков, град
рассыпался стеклянным горохом, в небесах грохотало, на земле шумело,
стремительно неслись освобожденные воды, сталкивались разорванные льдины,
ручьи вырывали посевы, буря ломала деревья.
Страшная была эта весна, опередившая весну зеленую; от нее прятались
звери, запирались люди в своих жилищах, а птицы, слишком ранние гости,
погибали от холода и голода.
В один из таких вечеров молодой весны после пронесшейся только что
грозы над Вислой выглянуло солнце и осветило закатными лучами военный
лагерь.
Громадное пространство кверху от разлившейся реки было завалено
грудами человеческих тел. На пригорке с одной стороны виден был почти
опустевший лагерь, а внизу на лугу и полях длительная борьба оставила
следы смерти и разрушения. С левой стороны виднелись беспорядочные группы
людей, с криком убегавших от гнавшихся за ними конных рыцарей.
В некоторых местах бой еще продолжался. За убегавшим Маславом, у
которого шлем слетел с головы, и красноватые волосы развевались по ветру,
гнался неукротимый Вшебор. Беглец иногда оглядывался назад, конь его
устал, товарищи оставили его. На поле битвы их было только двое:
побежденный мазурь и разгоряченный победой Долива. Левую ногу с острой
шпорой он прижимал к брюху коня, чтобы заставить его бежать скорее. Но и
конь Доливы напрягал последние усилия, догоняя убегавшего. Они готовились
сразиться смертным боем, когда неожиданно из зарослей выскочила
притаившаяся там кучка людей и бросилась на помощь убегавшему.
Вшебор очутился один лицом к лицу с несколькими нападавшими.
Убегавший остановился, а догонявший его, видимо, колебался, не зная,
какое выбрать направление; теперь роли их переменились. Маслав,
воспользовавшись своим положением, бросился на него, а Вшебор принужден
был спасаться от него; лицо его покрылось краской, глаза заблестели.
Убегать от побежденного, побитого, от изменника! Убегать, чтобы
спасти свою жизнь!
Он оглянулся вокруг, но не увидел никого из своих. Все разъехались в
разные стороны, преследуя бежавших - он был один. Оставалось только одно:
или пожертвовать жизнью, или позорно спасать ее!
- Убегать от Маслава...
Но взбешенный неудачей мазурь был не один, к нему присоединилось
подкрепление, и они гнались за ним все сразу.
Вшебор держал в руке сломанное копье, сбоку висел погнутый щит,
панцирь его был весь исколот, и сам он был сильно утомлен боем,
продолжавшимся весь день.
В нескольких шагах показался Белина с небольшим отрядом и смотрел на
него... Мстительное чувство загорелось в его душе. Маслав должен был
наказать Вшебора за него. Для этого достаточно было, чтобы Томко отступил
назад и не торопился с помощью... Долива пал бы от руки Мазура, а невеста
его была бы свободна...
Черная мысль, как молния, промелькнула в его голове и пронзила его в
самое сердце. Пусть гибнет тот, кто хотел отнять у него... Пусть гибнет!
Вшебор все оглядывался, не пошлет ли ему судьба помощи. Он заметил
неподвижно стоявшего Томка и в душе сказал самому себе:
- Этот скорее добьет меня, чем спасет.
Белина все стоял, чувствуя, как вся кровь загорается в нем, а в
голове назойливо повторяется:
- Пусть гибнет!
Маслав со своими людьми уж настигал Вшебора. И в тот же миг черная с
кровавым завеса спала с глаз Томка, и он бросился на помощь Вшебору с
криком:
- За мной!
Мазуры, окружив Вшебора, старались поранить его коня, потому что сам
он еще оборонялся обломком копья, но вдруг, как гром и буря, налетел на
них Томко... Маслав уже готовившийся нанести удар противнику, зашатался
сам от удара меча, и все его воины тотчас же разбежались в разные стороны.
Вшебор был спасен, но, ослабев от полученной в бою раны, упал с коня.
Все это происходило на поле сражения, в месте, где убегавшие пруссаки
и поморяне могли, вернувшись, окружить их или добить; надо было поспешно
уходить отсюда к своим.
Белина слез с коня и с помощью двух вооруженных воинов, которые были
с ним, подняли Доливу и снова посадили на коня... Пришедший в чувство
Вшебор молча приглядывался к своему спасителю, словно не веря, что видит
его перед собой. Белина не говорил ничего и только указал рукой по
направлению к лагерю.
В эту минуту подъехали еще воины, намереваясь броситься в погоню за
убегавшими. Мшщуй заметил бледного и окровавленного брата. Они давно уже
не разговаривали друг с другом. Он увидел также рядом с ним Томка и
остановился удивленный, вопросительно глядя на него.
Белина взглядом же отвечал ему.
- Где король? Не знаете ли, где король? - стали спрашивать
подъехавшие. - Где наш государь?
- Я не знаю, - отвечал Белина. - Сначала я сражался рядом с ним, но
потом нас разделили. Он бросился в самую гущу!
- Где Маслав? Маслав убит... А кто видел его труп?.. - говорили
другие.
- Он спасся с небольшой горстью людей, некому было гнаться за ним! -
слабым голосом отозвался Вшебор. - Я последний бился с ним. Он уже был без
шлема и весь в крови.
- А в какую сторону он ушел?
Им показали рукой направление, и несколько наиболее ретивых пустилось
в погоню.
- Где король? - кричали другие, подбегая к группе приостановившихся
всадников. - Что нам победа, если его не будет у нас...
- Где король? - раздавались крики по всему полю битвы.
Но никто не мог сказать, что случилось с королем.
Солнце заходило в таком кровавом зареве, как будто облака отразили в
себе эту битву, во время которой ручьями лилась кровь. Чернь, находившаяся
при лагере, как хищные птицы, сбегались со всех сторон и грабила трупы. Из
лагеря доносились торжествующие и насмешливые возгласы.
То и дело подъезжали всадники и спрашивали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
берегах рек образовались озера, на реках вода вздулась, и лед трещал,
разламываясь в куски, но еще упорно борясь с действием солнца и тепла. И
те, что ждали оттепели и не хотели верить в приход весны, должны были
принять победительницу... Аист нес ее на крыльях, жаворонок распевал в
облаках, верба приветствовала ее бархатными почками, волчьи ягоды -
розовыми цветами, а небо - лазуревой одеждой.
И с каждым днем укреплялась власть весны, не той благовонной и
спокойной, что приходит позднее исцелять раны, одевать изрытую землю,
взращивать цветы, светить горячим солнцем и поливать теплыми слезами, а
весны воинственной, вступающей в поединок со старой зимой и борющейся до
тех пор, пока не победить ее.
Горячий ветер пролетел вверху среди разорванных облаков, град
рассыпался стеклянным горохом, в небесах грохотало, на земле шумело,
стремительно неслись освобожденные воды, сталкивались разорванные льдины,
ручьи вырывали посевы, буря ломала деревья.
Страшная была эта весна, опередившая весну зеленую; от нее прятались
звери, запирались люди в своих жилищах, а птицы, слишком ранние гости,
погибали от холода и голода.
В один из таких вечеров молодой весны после пронесшейся только что
грозы над Вислой выглянуло солнце и осветило закатными лучами военный
лагерь.
Громадное пространство кверху от разлившейся реки было завалено
грудами человеческих тел. На пригорке с одной стороны виден был почти
опустевший лагерь, а внизу на лугу и полях длительная борьба оставила
следы смерти и разрушения. С левой стороны виднелись беспорядочные группы
людей, с криком убегавших от гнавшихся за ними конных рыцарей.
В некоторых местах бой еще продолжался. За убегавшим Маславом, у
которого шлем слетел с головы, и красноватые волосы развевались по ветру,
гнался неукротимый Вшебор. Беглец иногда оглядывался назад, конь его
устал, товарищи оставили его. На поле битвы их было только двое:
побежденный мазурь и разгоряченный победой Долива. Левую ногу с острой
шпорой он прижимал к брюху коня, чтобы заставить его бежать скорее. Но и
конь Доливы напрягал последние усилия, догоняя убегавшего. Они готовились
сразиться смертным боем, когда неожиданно из зарослей выскочила
притаившаяся там кучка людей и бросилась на помощь убегавшему.
Вшебор очутился один лицом к лицу с несколькими нападавшими.
Убегавший остановился, а догонявший его, видимо, колебался, не зная,
какое выбрать направление; теперь роли их переменились. Маслав,
воспользовавшись своим положением, бросился на него, а Вшебор принужден
был спасаться от него; лицо его покрылось краской, глаза заблестели.
Убегать от побежденного, побитого, от изменника! Убегать, чтобы
спасти свою жизнь!
Он оглянулся вокруг, но не увидел никого из своих. Все разъехались в
разные стороны, преследуя бежавших - он был один. Оставалось только одно:
или пожертвовать жизнью, или позорно спасать ее!
- Убегать от Маслава...
Но взбешенный неудачей мазурь был не один, к нему присоединилось
подкрепление, и они гнались за ним все сразу.
Вшебор держал в руке сломанное копье, сбоку висел погнутый щит,
панцирь его был весь исколот, и сам он был сильно утомлен боем,
продолжавшимся весь день.
В нескольких шагах показался Белина с небольшим отрядом и смотрел на
него... Мстительное чувство загорелось в его душе. Маслав должен был
наказать Вшебора за него. Для этого достаточно было, чтобы Томко отступил
назад и не торопился с помощью... Долива пал бы от руки Мазура, а невеста
его была бы свободна...
Черная мысль, как молния, промелькнула в его голове и пронзила его в
самое сердце. Пусть гибнет тот, кто хотел отнять у него... Пусть гибнет!
Вшебор все оглядывался, не пошлет ли ему судьба помощи. Он заметил
неподвижно стоявшего Томка и в душе сказал самому себе:
- Этот скорее добьет меня, чем спасет.
Белина все стоял, чувствуя, как вся кровь загорается в нем, а в
голове назойливо повторяется:
- Пусть гибнет!
Маслав со своими людьми уж настигал Вшебора. И в тот же миг черная с
кровавым завеса спала с глаз Томка, и он бросился на помощь Вшебору с
криком:
- За мной!
Мазуры, окружив Вшебора, старались поранить его коня, потому что сам
он еще оборонялся обломком копья, но вдруг, как гром и буря, налетел на
них Томко... Маслав уже готовившийся нанести удар противнику, зашатался
сам от удара меча, и все его воины тотчас же разбежались в разные стороны.
Вшебор был спасен, но, ослабев от полученной в бою раны, упал с коня.
Все это происходило на поле сражения, в месте, где убегавшие пруссаки
и поморяне могли, вернувшись, окружить их или добить; надо было поспешно
уходить отсюда к своим.
Белина слез с коня и с помощью двух вооруженных воинов, которые были
с ним, подняли Доливу и снова посадили на коня... Пришедший в чувство
Вшебор молча приглядывался к своему спасителю, словно не веря, что видит
его перед собой. Белина не говорил ничего и только указал рукой по
направлению к лагерю.
В эту минуту подъехали еще воины, намереваясь броситься в погоню за
убегавшими. Мшщуй заметил бледного и окровавленного брата. Они давно уже
не разговаривали друг с другом. Он увидел также рядом с ним Томка и
остановился удивленный, вопросительно глядя на него.
Белина взглядом же отвечал ему.
- Где король? Не знаете ли, где король? - стали спрашивать
подъехавшие. - Где наш государь?
- Я не знаю, - отвечал Белина. - Сначала я сражался рядом с ним, но
потом нас разделили. Он бросился в самую гущу!
- Где Маслав? Маслав убит... А кто видел его труп?.. - говорили
другие.
- Он спасся с небольшой горстью людей, некому было гнаться за ним! -
слабым голосом отозвался Вшебор. - Я последний бился с ним. Он уже был без
шлема и весь в крови.
- А в какую сторону он ушел?
Им показали рукой направление, и несколько наиболее ретивых пустилось
в погоню.
- Где король? - кричали другие, подбегая к группе приостановившихся
всадников. - Что нам победа, если его не будет у нас...
- Где король? - раздавались крики по всему полю битвы.
Но никто не мог сказать, что случилось с королем.
Солнце заходило в таком кровавом зареве, как будто облака отразили в
себе эту битву, во время которой ручьями лилась кровь. Чернь, находившаяся
при лагере, как хищные птицы, сбегались со всех сторон и грабила трупы. Из
лагеря доносились торжествующие и насмешливые возгласы.
То и дело подъезжали всадники и спрашивали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70