..
(Шумы, треск: перемена голоса на мужской).
- Как я уже говорил, мы долго размышляли, чем мы, собственно,
располагаем. Есть ли в наших руках что-нибудь такое, что заставило бы
правительство выдать нам дона Пульверино? Так вот, нет, пока что нет
(трески, снова женский голос).
- Среди этих восьми астронавтов имеется наш человек. Его отец должен
нам большие деньги. Срок отдачи давным-давно прошел, и сын сделает все, что
мы решим. Это безвольный и мягкий тип. Но если он нам откажет, хотя я в
этом сомневаюсь, мы можем заняться его женой и ребенком. Это в крайнем
случае. Остается еще вопрос второго астронавта, но не думаю, чтобы
появились какие-то сложности... Он ни о чем не будет знать, а уже на орбите
наш человек заставит его подчиниться. Так что ничего не делается на
хип-хап, все приготовлено. Так вот, мы собираемся... (перерыв в записи,
трески, шумы)... Да, наша крайняя мера - это захват "Атлантиса" (конец
записи).
Ханна выключил магнитофон и поглядел на Малькольма. Советник
президента Соединенных Штатов по вопросам национальной безопасности
дрожащими руками прикуривал сигарету, время от времени поглядывая то на
Ханну, то на Кейна.
Было уже 10 часов утра. Нил Кейн и вправду знал Малькольма, вот почему
ему удалось устроить эту встречу за пару часов. Малькольм до сих пор
никогда не встречался с Кейном по делам службы. Встревоженный звонком
адвоката, он нарушил свое рабочее расписание и сейчас принимал их в своем
кабинете, расположенном в западном крыле Белого Дома.
- И что это значит? - спросил он, помолчав. - Кейн, ради Бога, ответь!
Какая-то шутка? Если это шутка, Кейн, то не самого лучшего качества.
Прокурор кивнул головой в сторону Ханны, и тот подробно рассказал
Малькольму историю Пульверино.
- Господи Боже!!! - Малькольм поднялся со своего места, подошел к
стоящему в углу мини-бару и налил три рюмки. - Даже не верится... Не могу
поверить, что банда обычных преступников осмелится на... Люди! Да ведь они
же все ненормальные! - побагровев лицом, взорвался он. - Как это можно...
- Мафия - это не группа обычных преступников, Ник. И к ним нельзя
относиться несерьезно, - перебил его Кейн.
- А откуда вы знаете, мистер Ханна, что это не шутка? Глупейший прикол
кого-нибудь из ваших коллег. Ну, Ханна, отвечайте!
Ханна поудобней устроился в кресле. Утреннее похмелье никак не
уходило, и сейчас он ужасно хотел выпить стакан холодной воды.
- Во-первых, никто не знал деталей операции "Атлантис". Пресса говорит
исключительно об очередной научной миссии. Во-вторых, данная информация,
если она истинна, означала бы, что люди Коза Ностры имеют доступ к самым
секретным планам Пентагона. А я не предполагаю, чтобы Пентагон посвящал в
свои сверхсекреты лишь бы-кого. В-третьих, я веду отдел С-3 ФБР, и мне
кажется, что работаю неплохо. Так вот, представьте себе, что я узнал на
этой пленке один голос. Голос человека, с которым не раз имел дело.
- Чей же? - нервно спросил Малькольм.
Ханна вытащил из пачки сигарету, прикурил и затянулся дымом.
- Голос Френка Ферриано.
Малькольм одним глотком выпил коньяк и уселся за столом.
- Того самого Ферриано, который...
- Да, того самого Ферриано, который когда-то устроил резню в Лас
Вегасе, - закончил за него Ханна. - Зачит вы помните, так? Повидимому, его
избрали временным заместителем Пульверино. Видите ли, Коза Ностра
распадается, разлазится по швам, и пока их Капо сидит в Ринебек, они не
успокоятся. Вот почему Френк Ферриано и разработал этот план. План воистину
дьявольский.
- А другие люди? Вы их узнали?
- Кассета записана непрофессионально. Какая-то женщина... - Он
замялся. - Ее почти что не слышно. Скорее всего микрофон был у кого-то под
одеждой... Но в голосе Ферииано я абсолютно уверен.
- Но почему кассету подбросили именно вам? Не понимаю.
- Это как раз просто. О деле Пульверино писала пресса. Так, еще одна
сенсация. Но там же было мое имя, фотографии и так далее. Мне кажется, что
кто-то из них предал.
- Из прессы?
- Нет, я возвращаюсь к кассете. Похоже, что запись была сделана во
время заседания или встречи. Кто-то из них предал, понятия не имею, кто и
зачем. Впрочем, у них имеются свои счеты. Простите, можно ли стакан
холодной воды? - попросил он, с трудом глотая слюну.
- И что ты теперь будешь делать, Малькольм? - отозвался Кейн.
Советник президента подал Ханне бутылку тоника.
- Боже, что за галиматья... Что я буду делать? - Он очнулся. - Как это
что? Немедленно сообщу президенту.
4
"Вашингтон, 13 июля, 12.00 дня
Семь месяцев президентства Норберта Диллона прошло довольно-таки
безболезненно. Наверняка это было заслугой наследника Бейкера, как считало
большинство американцев, совершенно не знающее о закулисных счетах и
расстановках сил. Диллону в значительной степени удалось вернуть доверие
избирателей к Белому Дому, хотя его окружала та же самая старая
Бейкеровская команда с Хьюгзом, Фоллом и Хардингом, а за всеми следил
невидимый Меллон.
После смерти Бейкера из загашника вытащили его грязные делишки и
бросили на откуп прессе, которая буквально захлебывалась подробностями
покушений на африканских лидеров, аферами взяточников, подкупами и
шантажами. Всю вину свалили на покойного президента, в результате чего
Норберт Диллон появился на политическом небосводе Соединенных Штатов
чистеньким как слеза. Он был глубоко верующим президентом, и народ в него
верил тоже.
Диллон провозглашал, что жить и управлять следует по-божески. Он
органически не терпел критики и слушал, если уже приходилось выслушивать,
только Меллона. Но об этом ник-то не знал.
После двухчасов ожидания Ханна и Кейн очутились в Овальном Кабинете,
рабочем кабинете президента Соединенных Штатов Америки. Там они встретили
ряд лиц, созванных на чрезвычайное заседание. Ник Малькольм представил
всех. Диллона ожидали: Реджинальд Прайс, директор ФБР; генерал Шинен из
Пентагона; Брайян Хетчер, директор НАСА, и Альберт Конн, директор ЦРУ.
Помимо Прайса Ханна никого лично не знал. Кейн находился в значительно
лучшей ситуации. С Конном он играл в гольф, с Хетчером переписывался, а сын
Шинена пару лет тому назад проходил практику в его адвокатской конторе в
Вашингтоне.
Ровно в 12.00 в кабинет вошел Диллон. Пожав руки прибывшим, он уселся
за большим, резным письменным столом. На почетном месте справа от него
стоял флаг США, а слева - президентский штандарт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
(Шумы, треск: перемена голоса на мужской).
- Как я уже говорил, мы долго размышляли, чем мы, собственно,
располагаем. Есть ли в наших руках что-нибудь такое, что заставило бы
правительство выдать нам дона Пульверино? Так вот, нет, пока что нет
(трески, снова женский голос).
- Среди этих восьми астронавтов имеется наш человек. Его отец должен
нам большие деньги. Срок отдачи давным-давно прошел, и сын сделает все, что
мы решим. Это безвольный и мягкий тип. Но если он нам откажет, хотя я в
этом сомневаюсь, мы можем заняться его женой и ребенком. Это в крайнем
случае. Остается еще вопрос второго астронавта, но не думаю, чтобы
появились какие-то сложности... Он ни о чем не будет знать, а уже на орбите
наш человек заставит его подчиниться. Так что ничего не делается на
хип-хап, все приготовлено. Так вот, мы собираемся... (перерыв в записи,
трески, шумы)... Да, наша крайняя мера - это захват "Атлантиса" (конец
записи).
Ханна выключил магнитофон и поглядел на Малькольма. Советник
президента Соединенных Штатов по вопросам национальной безопасности
дрожащими руками прикуривал сигарету, время от времени поглядывая то на
Ханну, то на Кейна.
Было уже 10 часов утра. Нил Кейн и вправду знал Малькольма, вот почему
ему удалось устроить эту встречу за пару часов. Малькольм до сих пор
никогда не встречался с Кейном по делам службы. Встревоженный звонком
адвоката, он нарушил свое рабочее расписание и сейчас принимал их в своем
кабинете, расположенном в западном крыле Белого Дома.
- И что это значит? - спросил он, помолчав. - Кейн, ради Бога, ответь!
Какая-то шутка? Если это шутка, Кейн, то не самого лучшего качества.
Прокурор кивнул головой в сторону Ханны, и тот подробно рассказал
Малькольму историю Пульверино.
- Господи Боже!!! - Малькольм поднялся со своего места, подошел к
стоящему в углу мини-бару и налил три рюмки. - Даже не верится... Не могу
поверить, что банда обычных преступников осмелится на... Люди! Да ведь они
же все ненормальные! - побагровев лицом, взорвался он. - Как это можно...
- Мафия - это не группа обычных преступников, Ник. И к ним нельзя
относиться несерьезно, - перебил его Кейн.
- А откуда вы знаете, мистер Ханна, что это не шутка? Глупейший прикол
кого-нибудь из ваших коллег. Ну, Ханна, отвечайте!
Ханна поудобней устроился в кресле. Утреннее похмелье никак не
уходило, и сейчас он ужасно хотел выпить стакан холодной воды.
- Во-первых, никто не знал деталей операции "Атлантис". Пресса говорит
исключительно об очередной научной миссии. Во-вторых, данная информация,
если она истинна, означала бы, что люди Коза Ностры имеют доступ к самым
секретным планам Пентагона. А я не предполагаю, чтобы Пентагон посвящал в
свои сверхсекреты лишь бы-кого. В-третьих, я веду отдел С-3 ФБР, и мне
кажется, что работаю неплохо. Так вот, представьте себе, что я узнал на
этой пленке один голос. Голос человека, с которым не раз имел дело.
- Чей же? - нервно спросил Малькольм.
Ханна вытащил из пачки сигарету, прикурил и затянулся дымом.
- Голос Френка Ферриано.
Малькольм одним глотком выпил коньяк и уселся за столом.
- Того самого Ферриано, который...
- Да, того самого Ферриано, который когда-то устроил резню в Лас
Вегасе, - закончил за него Ханна. - Зачит вы помните, так? Повидимому, его
избрали временным заместителем Пульверино. Видите ли, Коза Ностра
распадается, разлазится по швам, и пока их Капо сидит в Ринебек, они не
успокоятся. Вот почему Френк Ферриано и разработал этот план. План воистину
дьявольский.
- А другие люди? Вы их узнали?
- Кассета записана непрофессионально. Какая-то женщина... - Он
замялся. - Ее почти что не слышно. Скорее всего микрофон был у кого-то под
одеждой... Но в голосе Ферииано я абсолютно уверен.
- Но почему кассету подбросили именно вам? Не понимаю.
- Это как раз просто. О деле Пульверино писала пресса. Так, еще одна
сенсация. Но там же было мое имя, фотографии и так далее. Мне кажется, что
кто-то из них предал.
- Из прессы?
- Нет, я возвращаюсь к кассете. Похоже, что запись была сделана во
время заседания или встречи. Кто-то из них предал, понятия не имею, кто и
зачем. Впрочем, у них имеются свои счеты. Простите, можно ли стакан
холодной воды? - попросил он, с трудом глотая слюну.
- И что ты теперь будешь делать, Малькольм? - отозвался Кейн.
Советник президента подал Ханне бутылку тоника.
- Боже, что за галиматья... Что я буду делать? - Он очнулся. - Как это
что? Немедленно сообщу президенту.
4
"Вашингтон, 13 июля, 12.00 дня
Семь месяцев президентства Норберта Диллона прошло довольно-таки
безболезненно. Наверняка это было заслугой наследника Бейкера, как считало
большинство американцев, совершенно не знающее о закулисных счетах и
расстановках сил. Диллону в значительной степени удалось вернуть доверие
избирателей к Белому Дому, хотя его окружала та же самая старая
Бейкеровская команда с Хьюгзом, Фоллом и Хардингом, а за всеми следил
невидимый Меллон.
После смерти Бейкера из загашника вытащили его грязные делишки и
бросили на откуп прессе, которая буквально захлебывалась подробностями
покушений на африканских лидеров, аферами взяточников, подкупами и
шантажами. Всю вину свалили на покойного президента, в результате чего
Норберт Диллон появился на политическом небосводе Соединенных Штатов
чистеньким как слеза. Он был глубоко верующим президентом, и народ в него
верил тоже.
Диллон провозглашал, что жить и управлять следует по-божески. Он
органически не терпел критики и слушал, если уже приходилось выслушивать,
только Меллона. Но об этом ник-то не знал.
После двухчасов ожидания Ханна и Кейн очутились в Овальном Кабинете,
рабочем кабинете президента Соединенных Штатов Америки. Там они встретили
ряд лиц, созванных на чрезвычайное заседание. Ник Малькольм представил
всех. Диллона ожидали: Реджинальд Прайс, директор ФБР; генерал Шинен из
Пентагона; Брайян Хетчер, директор НАСА, и Альберт Конн, директор ЦРУ.
Помимо Прайса Ханна никого лично не знал. Кейн находился в значительно
лучшей ситуации. С Конном он играл в гольф, с Хетчером переписывался, а сын
Шинена пару лет тому назад проходил практику в его адвокатской конторе в
Вашингтоне.
Ровно в 12.00 в кабинет вошел Диллон. Пожав руки прибывшим, он уселся
за большим, резным письменным столом. На почетном месте справа от него
стоял флаг США, а слева - президентский штандарт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53