ты делаешь это ради нас!
Последнее, что видела Тэш, когда остановилась у отметки «X», было восторженное лицо Макса: тот восторженно разговаривал со своим отцом.
– Соединенное Королевство, ноль очков, – прошипел Макс, когда она через пять минут вылетела с арены темпом, который, как предполагалось, должен был быть спокойным шагом.
«Зато, – с усмешкой подумала она, – после того представления, которое мы сейчас устроили, вероятность того, что мне придется выполнять свое обещание, стала нулевой».
Сноб бесцеремонно унес наездницу обратно к вагону Антона, где резко остановился на куртке Макса и повернул свою голову, чтобы пожевать ее новые и мучительно тесные сапоги. Конь довольно посмотрел на нее, фиалковыми глазами, невинными, как у коровы. А ведь только что он вел себя как разъяренный Минотавр.
Тэш неуклюже соскользнула с седла и прислонилась к Снобу, спрятав свое горящее, испуганное лицо в седло. Какой стыд: наверняка зрители, наблюдая за их выступлением, изрядно повеселились.
И словно в доказательство этого за ее спиной вырос Гас, буквально умиравший от смеха. Его маленькие живые глаза были мокрыми от слез, а брови поднялись от удивления.
– Привет, красавица! – Он положил свою здоровую руку на ее больное плечо. – Ты была просто великолепна. Никогда не видел, чтобы лошадь большую часть дистанции прошла на двух ногах.
Тэш виновато опустила глаза.
– Просто конь тебе достался слишком необъезженный. – Гас пожал плечами, вытерев глаза. – В этом нет твоей вины, особенно учитывая сложность сегодняшних соревнований. Хуго сказал, что с твоей стороны было чертовски смело в них участвовать и что с такой лошадью никому не справиться.
– Так и сказал?
Тэш недоверчиво посмотрела на него. Гас кивнул, умолчав о том, что он тактично опустил наиболее язвительные замечания Хуго.
Как и следовало ожидать, Хуго прошел первое испытание великолепно.
Гас, несмотря на ревность, вынужден был признать, что наблюдать сегодня за Хуго было настоящим удовольствием. Лошадь под ним из кожи вон лезла от усердия. Она была податлива, как теплый воск, легко и точно реагировала на его краткие команды, словно это был не живой конь, а компьютер. Движения Хуго были едва уловимы, он отклонился назад, и казалось, что он приклеен к седлу. Но на самом деле каждая клеточка его тела была настроена с высокой точностью на то, чтобы лошадь была податливой, покорной и управляемой и в то же время сильной и энергичной.
– Боже, он великолепен! – присвистнул Гас. – Даже забываешь, что он уже два месяца не участвовал в соревнованиях. Такое чувство, что Хуго и не покидал седла.
– Может, так оно и есть, – лукаво заметила Пенни, посмотрев на застывшее лицо Тэш.
Та украдкой наблюдала из-за «опеля», она думала, что здесь ее никто не заметит, и механически гладила Сноба. Пенни опять посмотрела на Хуго.
– Я надеюсь, он извлек урок из своего провала в Бадминтоне, – вздохнула она и взглянула на часы. – Мне нужно двигаться, а то опоздаю на старт.
Пенни соревновалась в другой группе. Там был большой вступительный взнос и более строгие правила, чем у Тэш и Хуго. На ней уже была одна из красно-зеленых рубашек Гаса, которую она надела при подготовке к этапу соревнования на пересеченной местности. Рядом с ними многострадальный конюх Мари-Клер водил по кругу маленького серого жеребца, на котором поедет Пенни.
Мари-Клер сидела рядом на старом мопеде, ее больное колено туго перебинтовано. Она смотрела, как первый наездник прошел трассу, и горячо спорила с высоким мальчиком, который водил своего гнедого по кругу. Она повернулась к Пенни и зло объявила:
– Трасса – просто ужас!
Ее черные глаза яростно сверкали. Мари-Клер была привлекательной женщиной лет тридцати, с растрепанными короткими темными волосами и большими чувственными губами, которые редко улыбались.
– Если ты рискнешь поехать, то окажешься в опасности. Если нет, мои спонсоры просто будут в ярости. А мне нужны их деньги – если они отзовут финансирование, я бросаю спорт. Так что из двух зол выбираем меньшее. – Она пожала плечами и внимательно посмотрела на маленького жеребца. – Обрати внимание на его ноги, они как амортизаторы грузовика: неудобные, но крепкие.
Она хрипло рассмеялась и похлопала по плечу стоявшего рядом мужчину, который завел мопед со звуком выстрела.
– А как насчет моих амортизаторов? – с тоской спросила Пенни, подумав, как не вовремя Мари-Клер повредила колено.
– Не слышу тебя! – прокричала та сквозь грохот мопеда. – Делай все медленно, не думай о времени, хорошо? – И еще раз похлопав мужчину по плечу, с ревом и в облаке пыли и бензина, она удалилась.
Пока Пенни уныло подтягивала подпругу, подъехал Хуго. Он небрежно сидел на темной лошади, ноги свисают, в высокомерных губах зажата незажженная сигарета.
– Ну что, Пенни, сегодня все призы будут наши, не так ли?
Он спрыгнул с лошади и приземлился рядом с Гасом.
– Хвали день к вечеру. Дай помогу. – Гас помог жене сесть в седло. – Удачи, любимая! – Он повернулся обратно к Хуго. – Лучше бы поинтересовался, как там дела у малышки Тэш.
И в этот момент с площадки для прыжков за пивной палаткой послышался жуткий звук ломающихся шестов.
– Держу пари, это она там разгулялась, – Хуго широко улыбнулся. – Кажется, слышу, как моя незабвенная вступила на второй этап. Удачи, дорогая! – крикнул он Пенни, которая уже скакала в сторону старта с грустным видом. – Пойдем, Гас, – он направился в сторону палатки. – Посмотрим на Тэш и вдоволь посмеемся.
Гас последовал за ним, бросив беспокойный взгляд через плечо в сторону удаляющейся жены.
– Слишком злые шутки, девочка этого не заслуживает.
Он догнал Хуго.
– Тэш уже привыкла. Родные с ней так жестоко обращаются, что она уже ничего другого и не ждет, – лениво сказал Хуго и прошел мимо Макса, даже не посмотрев в его сторону.
На площадке для прыжков действительно ломали барьеры, но Тэш не имела к этому ни малейшего отношения.
Выступающий перед ней участник уже приближался к последнему барьеру великолепным легким галопом, когда прямо перед ним пронесся на бешеной скорости виляющий хвостом пес, отчего лошадь запаниковала и влетела прямо в ограждение.
Собака как ни в чем не бывало исчезла, прежде чем кто-нибудь успел ее поймать и сделать выговор безответственному хозяину. На самом деле она неслась так быстро, что лишь немногим удалось ее даже разглядеть. Вроде бы это был весьма упитанный спаниель, за которым тянулся длинный поводок.
Затем на площадку въехала Тэш на сильно возбужденном Снобе. Ее сердце ушло в пятки от страха.
Судьи, наблюдавшие за эпизодом с собакой, отвлеклись и не заметили, как она неуверенно остановилась и забыла выполнить приветствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Последнее, что видела Тэш, когда остановилась у отметки «X», было восторженное лицо Макса: тот восторженно разговаривал со своим отцом.
– Соединенное Королевство, ноль очков, – прошипел Макс, когда она через пять минут вылетела с арены темпом, который, как предполагалось, должен был быть спокойным шагом.
«Зато, – с усмешкой подумала она, – после того представления, которое мы сейчас устроили, вероятность того, что мне придется выполнять свое обещание, стала нулевой».
Сноб бесцеремонно унес наездницу обратно к вагону Антона, где резко остановился на куртке Макса и повернул свою голову, чтобы пожевать ее новые и мучительно тесные сапоги. Конь довольно посмотрел на нее, фиалковыми глазами, невинными, как у коровы. А ведь только что он вел себя как разъяренный Минотавр.
Тэш неуклюже соскользнула с седла и прислонилась к Снобу, спрятав свое горящее, испуганное лицо в седло. Какой стыд: наверняка зрители, наблюдая за их выступлением, изрядно повеселились.
И словно в доказательство этого за ее спиной вырос Гас, буквально умиравший от смеха. Его маленькие живые глаза были мокрыми от слез, а брови поднялись от удивления.
– Привет, красавица! – Он положил свою здоровую руку на ее больное плечо. – Ты была просто великолепна. Никогда не видел, чтобы лошадь большую часть дистанции прошла на двух ногах.
Тэш виновато опустила глаза.
– Просто конь тебе достался слишком необъезженный. – Гас пожал плечами, вытерев глаза. – В этом нет твоей вины, особенно учитывая сложность сегодняшних соревнований. Хуго сказал, что с твоей стороны было чертовски смело в них участвовать и что с такой лошадью никому не справиться.
– Так и сказал?
Тэш недоверчиво посмотрела на него. Гас кивнул, умолчав о том, что он тактично опустил наиболее язвительные замечания Хуго.
Как и следовало ожидать, Хуго прошел первое испытание великолепно.
Гас, несмотря на ревность, вынужден был признать, что наблюдать сегодня за Хуго было настоящим удовольствием. Лошадь под ним из кожи вон лезла от усердия. Она была податлива, как теплый воск, легко и точно реагировала на его краткие команды, словно это был не живой конь, а компьютер. Движения Хуго были едва уловимы, он отклонился назад, и казалось, что он приклеен к седлу. Но на самом деле каждая клеточка его тела была настроена с высокой точностью на то, чтобы лошадь была податливой, покорной и управляемой и в то же время сильной и энергичной.
– Боже, он великолепен! – присвистнул Гас. – Даже забываешь, что он уже два месяца не участвовал в соревнованиях. Такое чувство, что Хуго и не покидал седла.
– Может, так оно и есть, – лукаво заметила Пенни, посмотрев на застывшее лицо Тэш.
Та украдкой наблюдала из-за «опеля», она думала, что здесь ее никто не заметит, и механически гладила Сноба. Пенни опять посмотрела на Хуго.
– Я надеюсь, он извлек урок из своего провала в Бадминтоне, – вздохнула она и взглянула на часы. – Мне нужно двигаться, а то опоздаю на старт.
Пенни соревновалась в другой группе. Там был большой вступительный взнос и более строгие правила, чем у Тэш и Хуго. На ней уже была одна из красно-зеленых рубашек Гаса, которую она надела при подготовке к этапу соревнования на пересеченной местности. Рядом с ними многострадальный конюх Мари-Клер водил по кругу маленького серого жеребца, на котором поедет Пенни.
Мари-Клер сидела рядом на старом мопеде, ее больное колено туго перебинтовано. Она смотрела, как первый наездник прошел трассу, и горячо спорила с высоким мальчиком, который водил своего гнедого по кругу. Она повернулась к Пенни и зло объявила:
– Трасса – просто ужас!
Ее черные глаза яростно сверкали. Мари-Клер была привлекательной женщиной лет тридцати, с растрепанными короткими темными волосами и большими чувственными губами, которые редко улыбались.
– Если ты рискнешь поехать, то окажешься в опасности. Если нет, мои спонсоры просто будут в ярости. А мне нужны их деньги – если они отзовут финансирование, я бросаю спорт. Так что из двух зол выбираем меньшее. – Она пожала плечами и внимательно посмотрела на маленького жеребца. – Обрати внимание на его ноги, они как амортизаторы грузовика: неудобные, но крепкие.
Она хрипло рассмеялась и похлопала по плечу стоявшего рядом мужчину, который завел мопед со звуком выстрела.
– А как насчет моих амортизаторов? – с тоской спросила Пенни, подумав, как не вовремя Мари-Клер повредила колено.
– Не слышу тебя! – прокричала та сквозь грохот мопеда. – Делай все медленно, не думай о времени, хорошо? – И еще раз похлопав мужчину по плечу, с ревом и в облаке пыли и бензина, она удалилась.
Пока Пенни уныло подтягивала подпругу, подъехал Хуго. Он небрежно сидел на темной лошади, ноги свисают, в высокомерных губах зажата незажженная сигарета.
– Ну что, Пенни, сегодня все призы будут наши, не так ли?
Он спрыгнул с лошади и приземлился рядом с Гасом.
– Хвали день к вечеру. Дай помогу. – Гас помог жене сесть в седло. – Удачи, любимая! – Он повернулся обратно к Хуго. – Лучше бы поинтересовался, как там дела у малышки Тэш.
И в этот момент с площадки для прыжков за пивной палаткой послышался жуткий звук ломающихся шестов.
– Держу пари, это она там разгулялась, – Хуго широко улыбнулся. – Кажется, слышу, как моя незабвенная вступила на второй этап. Удачи, дорогая! – крикнул он Пенни, которая уже скакала в сторону старта с грустным видом. – Пойдем, Гас, – он направился в сторону палатки. – Посмотрим на Тэш и вдоволь посмеемся.
Гас последовал за ним, бросив беспокойный взгляд через плечо в сторону удаляющейся жены.
– Слишком злые шутки, девочка этого не заслуживает.
Он догнал Хуго.
– Тэш уже привыкла. Родные с ней так жестоко обращаются, что она уже ничего другого и не ждет, – лениво сказал Хуго и прошел мимо Макса, даже не посмотрев в его сторону.
На площадке для прыжков действительно ломали барьеры, но Тэш не имела к этому ни малейшего отношения.
Выступающий перед ней участник уже приближался к последнему барьеру великолепным легким галопом, когда прямо перед ним пронесся на бешеной скорости виляющий хвостом пес, отчего лошадь запаниковала и влетела прямо в ограждение.
Собака как ни в чем не бывало исчезла, прежде чем кто-нибудь успел ее поймать и сделать выговор безответственному хозяину. На самом деле она неслась так быстро, что лишь немногим удалось ее даже разглядеть. Вроде бы это был весьма упитанный спаниель, за которым тянулся длинный поводок.
Затем на площадку въехала Тэш на сильно возбужденном Снобе. Ее сердце ушло в пятки от страха.
Судьи, наблюдавшие за эпизодом с собакой, отвлеклись и не заметили, как она неуверенно остановилась и забыла выполнить приветствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144