Тэш удержалась и успокоила коня какими-то глупыми словами, погладила его гриву – кудрявую от заплетенных накануне косичек – и обнадеживающе похлопала его. Подбодрив Сноба прищелкиванием языка, она направила его к самому низкому месту края канавы и подстегнула его. Конь потерял уверенность в себе. Его голова была в страхе поднята, он встал на дыбы так высоко, что почти упал на спину, и это еще больше его напугало.
– Поверь мне. Вперед, мой хороший, – шептала Тэш.
Его уши дрожали, но, когда она говорила, одно отклонилось назад: конь слушал.
Постепенно Сноб перестал трястись и со вздохом, который, казалось, говорил: «Ну хорошо, хозяйка, если ты уверена, что это безопасно», он выбрался – далеко не грациозно, но в целости и сохранности – и безмятежно встал на краю канавы.
Тэш была счастлива. Она хлопала его, пока ее рука не онемела, а затем с трудом расстегнула молнию на бриджах, чтобы достать мятную конфетку.
Оба судьи теперь стояли рядом и показывали на свои часы и на место, откуда должен был появиться следующий участник.
– Хорошо, хорошо. Успокойтесь. Je continue – d'ac-cord? – прокричала им Тэш, смеясь от радости.
Она развернула Сноба, и он понесся своим любимым размашистым легким галопом в направлении четвертого препятствия.
– Маленькая мадам, – фыркнул второй судья по-французски.
– Но очень смелая. Я бы на ее месте слез с коня, – ответил второй, наблюдая, как Тэш и Сноб преодолели котловину большим сильным прыжком и направились дальше.
– Как классифицируем нарушение? – спросил второй судья. – Два отказа?
– Они уже пересекли отметку, когда лошадь встала на дыбы. – Первый строго посмотрел на своего спутника. – Это начальный класс, зачем начислять девочке лишние штрафные очки?
Второй судья нажал кнопку на своей рации.
– Номер восемьдесят один – англичанка – прошла третье препятствие без штрафных, с первой попытки.
И он снова дунул в свисток, так сильно, что у его напарника чуть не лопнули барабанные перепонки.
Гас нашел Пенни, когда ее на носилках вносили в грузовик. Все произошло несколько вдали от трассы, и поэтому не везде было расчищено место для проезда «скорой». Даже на мопеде здесь было тяжело проехать, так как длинная трава забивалась в спицы. Гасу приходилось нагибаться, чтобы не врезаться в тяжелые нависающие ветки.
На этой лиственной улице было много крапивы и ежевики. Несколько в отдалении под углом сорок пять градусов торчала из поросшей травой канавы суперсовременная «скорая помощь», щедрый подарок французских спонсоров.
Судьи, которые помогали поймать маленького серого коня, вернулись на свои места. Коня Пенни теперь держал подросток, который кормил его жевательной резинкой с ароматом вишни, отчего губы у того скручивались и дрожали, а зубы были плотно сжаты.
– Бедняжка. – Гас прикоснулся к лицу жены и повернулся, чтобы наорать на медиков, приехавших на «скорой». – Разве никто из вас, идиотов, не должен о ней позаботиться?
Они были слишком далеко, чтобы расслышать, и просто пожали плечами.
– Nous ne parlons pas anglais, comprenez?
Гас вернулся к Пенни и начал снимать с нее шлем.
– Non! – Один из медиков положил руку на плечо Га-са. – Я врач. Нельзя… э… снимать шапку. Понимаете?
Гас почувствовал себя абсолютно беспомощным.
– Они должны были, черт возьми, ограничить маршрут лучше, – злился он тихо.
Пенни застонала, и Гас почувствовал, как ее ладонь сжала руку, но она не очнулась.
Внезапно послышался грохот, Гас поднял глаза и увидел автомобиль с полным приводом и старый трактор, следующий за ним; он был таким ветхим, что, казалось, держался только благодаря обвязанной вокруг него веревке и парам дизеля.
Когда автомобиль подъехал ближе, из него выбралась Мари-Клер и за ней совершенно неожиданно выскочил приятель Тэш.
– Не переживай, Гайл, мы перевезем Дженни в другой чертов автомобиль, пока трактор вытащит этот, – объяснил Макс, взяв контроль над ситуацией в свои руки. – Организатор состязаний одолжил его нам, на нем нельзя ездить по дорогам. Поэтому нам пришлось почти полностью объехать Кале. Давай, загружай ее внутрь. – Он наклонился и улыбнулся. – А я-то еще считал, что регби – опасный спорт! А Тэш еще не проезжала?
– Что? Э… нет, я не знаю.
Гас не способен был что-либо воспринимать. Он слишком беспокоился за Пенни.
Глава пятьдесят первая
Хуго кружился на лошади и тщетно пытался успокоиться. Снова и снова в его памяти всплывали неприятные картины его унижения в Бадминтоне.
Он снял свои шпоры и убрал кнут на всякий случай, но даже теперь он нервничал так сильно, как никогда раньше.
– Готовишься? – К нему прихромал Бен и похлопал лошадь, при этом расплескав половину своего пива на иссушенную землю. – София желает тебе удачи. Они с матерью сплетничают о вчерашнем вечере.
Он посмотрел на мрачное лицо Хуго.
– Ты в порядке?
– В полном, – рявкнул Хуго. – Не дашь закурить?
Бен протянул ему сигарету.
– Есть какие-нибудь известия от Пенни Монкриф?
– Надеюсь, ее уже увезли в больницу. Хоть бы все обошлось.
Хуго опустил глаза и как бы невзначай спросил:
– А Тэш уже финишировала?
Он выбросил на землю сигарету, к которой почти не притронулся.
– Нет.
Хуго удовлетворенно улыбнулся. Пусть научится кое-чему. Может, это даже отпугнет этого ее приятеля. Как показывает опыт, такие парни не западают на неудачниц.
– Но, судя по тому, что говорят по громкой связи, она уже прошла половину дистанции, – продолжал Бен. – И пока без ошибок.
Хуго нахмурился. У всех остальных участников группы баллы за ошибки росли так же быстро, как ставки в бридже. Один бедняга дважды упал на старте, а другого сняли с соревнования после второго препятствия. Еще три пары выбыли после конкура. Трасса была на редкость сложной. Очень странно, что Тэш не делает ошибок. Это ведь ее первое соревнование.
– Quatre-vingt douze? Preparez-vous. Une minute.
Стартер сделал неопределенный жест в сторону Хуго. Тот напрягся. Бен дружелюбно похлопал друга по ботинку.
– Только не вспоминай о…
– Ладно!
Хуго придвинулся ближе к старту, подальше от Бена.
– Trente secondes.
Хуго еще больше напрягся и в раздражении ударил лошадь по шее свободным концом поводьев.
«Только не это, – подумал Бен, – идиот, опять провалится».
Громкоговоритель зашипел и ожил, пробормотав последнюю сводку. Только несколько слов были понятны, остальное слилось в непонятную галиматью: «Тэш Френч и ле Фосси Ноооб».
Из мрачного тона комментатора следовало, что, очевидно, дела у Тэш идут хорошо. Он говорил радостно, только когда кто-то падал или был снят с соревнования.
Хуго нахмурился и так сильно рванул удила лошади, что та тихо заржала от испуга. Бен сглотнул.
– …quatre, trios, deux, un, allez!
И лошадь Хуго понеслась вперед – к препятствию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144