Затем она радостно улыбнулась и снова стала выглядеть молодо и невыразимо сексуально. – Тебе негде остановиться в Лондоне?
– Я бы этого не сказал. – Тодц равнодушно пожал плечами и насладился видом того, как погрустнело ее лицо. – Но пара сотен часов в постели с тобой лучше, чем банка «Фостерс» в жару. – И он озорно улыбнулся. – Поэтому, если ты пригласишь меня в гости, я буду идиотом, если откажусь. У тебя найдется, куда поставить мой велосипед и принадлежности для фотографии?
– У меня есть комнатка в Челси. Но ты можешь остановиться там только на несколько дней, – сказала Аманда, скрывая восторг. – Я вполне могу уехать в Англию хоть сегодня. Но нам нужна машина – «пежо» записан на Хуго, и я сомневаюсь, что мы сможем взять автомобиль в деревне.
– Без проблем. У меня есть велосипед. Мы поедем в Сомюр и возьмем машину там.
Он поцеловал ее нос. Аманда вздохнула.
– Послушай, есть пара вещей, о которых нужно договориться, Тодд.
Она достала сигарету, зажгла ее и выдохнула дым ему в лицо.
– Ты говоришь о моем велосипеде?
– Я о твоем переезде в Лондон.
Аманда почесала подбородок и посмотрела на потолок. Два толстых херувима капризно взирали на нее. Они выглядели в точности как ее начальник и его секретарь.
– А, ты об этом. – Тодд наклонился вперед и медленно поцеловал грудь любовницы, затем дотянулся до ее сигареты и выбросил ту. – Я буду делать работу по дому.
Он целовал ее возбужденный сосок. Какая все-таки потрясающая кожа, решил он, как мягкий, ароматный абрикос.
– Это… и… – Аманда начала терять контроль над собой. – И дело в Рутере.
– Рутер уволен.
Тодд перешел к другому соску.
– …И нейлоновые велосипедные шорты тебе тоже придется выбросить. И еще одно. Пока ты живешь у меня, я хочу… – Аманда глубоко вздохнула, когда Тодд опустился ниже, – чтобы ты отвозил меня в офис и забирал обратно. Машина будет… Не так быстро… в твоем полном распоряжении.
– Какая у тебя машина? – спросил Тодд, оторвавшись от ее пупка.
– «БМВ».
– Без проблем, – согласился Тодд.
Он поднял любовницу и отнес в спальню.
– И последнее. – Аманда коварно улыбнулась, когда он кинул ее на смятую постель. – Готовка тоже будет на тебе.
– Что? – Тодд с удивлением посмотрел на нее.
Эта чертова женщина хочет получить горничную, а не страстного австралийского любовника! Тодд был в ярости. Затем он посмотрел на ее стройное, гибкое, загорелое тело и на ее холодные, бесстрастные глаза. А затем быстро вспомнил о всех тех деньгах, которые задолжал во Франции; рано или поздно кредиторы его найдут.
– Без проблем, – он широко улыбнулся, скользнув на нее с опытной легкостью. – Я – просто подарок судьбы.
Маркус и его развеселая компания были заняты сбором мусора в амбаре, включая поломанную мебель и громкоговоритель, на который в пьяном угаре упал Себ Келли.
Себа также стошнило на компьютеризированную диджейскую консоль, но Маркус решил, что консоль удастся спасти. А вот перепачканный и прожженный парашютный шелк придется выбросить. Маркус затолкал его в пустую коробку из-под еды на сеновале, где он покрывался капельками испарений от косых солнечных лучей, попадающих сквозь незакрытые ставни.
– Увидимся! – крикнул он сквозь ставни, когда еще одна компания уставших, но довольных подростков в модных двухцветных мешковатых джинсах, вязаных шапочках и неряшливых замшевых куртках прошла сквозь ворота с рюкзаками за плечами, направляясь к главной дороге в надежде поймать попутную машину.
Маркус уселся на подоконник и стал рассматривать покачивающиеся, коротко остриженные головы внизу во дворе.
Это действительно был потрясный, просто классный рейв, радостно подумал Маркус. И правильно он сделал, что пообещал всем, что такая вечеринка станет ежегодным мероприятием. Он как-нибудь утрясет все со своей тетей позднее, она же клевая.
Лорен Бакингем обвила своими гладкими красивыми ножками волосатые ноги мужа и нежно погладила его подбородок. Затем провела рукой по волосам Эдди, он лениво открыл один глаз и улыбнулся.
– Как ты считаешь, я им понравилась? – тихо спросила она, внезапно став совсем юной и неуверенной.
Эдди слегка поерзал, положил одну руку за голову и посмотрел на жену.
Боже, как же ему повезло! Он до сих пор боялся, что однажды проснется и поймет, что это всего лишь сон.
Эдди кивнул.
– Забавно, – размышлял он. – Столько было приложено усилий, чтобы заманить меня сюда, а теперь до нас, кажется, никому нет дела. Один из родственников даже принял меня сегодня утром за рабочего.
Лорен моргнула и улыбнулась, но все еще выглядела неуверенной. Эдди взял ее лицо в свои руки.
– Не волнуйся, все будет хорошо. Александра считает тебя потрясающей. Пока ты спала, мы с ней разговаривали, я с трудом отговорил сестру, она хотела пригласить сюда всю семью, чтобы они познакомились с тобой.
Он засмеялся и погладил щеку жены. Лорен улыбнулась и прильнула к его руке, как кошка.
– Боюсь, что другая моя сестра – Касс – проявит сдержанность. София – это моя старшая племянница – тоже скорее всего не одобрит. Они считают меня отвратительным старым распутником, совращающим юное невинное создание, – вздохнул Эдди.
– Милый! – Лорен прижалась к нему и озорно улыбнулась. – Соврати меня еще один раз, пожалуйста?
– Не оставляй меня! – рыдала Лисетт, когда Найл пытался крадучись выйти из комнаты.
Полускрытая одеялом, которое она сжимала в своих маленьких, трясущихся ручках, лицо перепачкано тушью и все в пятнах от слез, и не узнать ту жестокую сексуальную красавицу, которая заманила его сюда всего несколько часов назад.
Найл остановился и посмотрел на жену. На ее лице было жалкое выражение ребенка, который покорно ждал наказания. Найл мог бы ее утешить, мог бы утереть ее слезы, но он не мог простить.
– Куда ты идешь? – тихо спросила Лисетт.
– Взять что-нибудь выпить, – солгал он. – Здесь душно.
Несмотря на духоту в комнате, Лисетт дрожала. Она выдвинула подбородок вперед и потребовала принести ей водку с клюквой.
– Водки не осталось, – вздохнул Найл, посмотрев на кувшин с грейпфрутовым соком, который он принес ранее, тот все еще нетронутым стоял на подоконнике. – Впервые в истории в этом доме нет спиртного. Я принесу кофе.
– Отлично. Черный, без сахара.
Лисетт встала, медленно обернула одеяло вокруг себя и со сгорбленной спиной побрела к своей сумке. Найл не шелохнулся. Он наблюдал, как жена согнулась, чтобы прикурить сигарету трясущейся рукой, а затем посмотрела на свое отражение в зеркальце серебристой пудреницы.
«Ядовитая горбатая жаба», – яростно подумал он, а затем сам ужаснулся своей раздражительности.
В нем боролись противоречивые чувства. Когда Лисетт была на грани нервного срыва, бредила как сумасшедшая, он подавил в себе все отвращение и заботился о ней с нежностью и преданностью, которые когда-то так щедро ей расточал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
– Я бы этого не сказал. – Тодц равнодушно пожал плечами и насладился видом того, как погрустнело ее лицо. – Но пара сотен часов в постели с тобой лучше, чем банка «Фостерс» в жару. – И он озорно улыбнулся. – Поэтому, если ты пригласишь меня в гости, я буду идиотом, если откажусь. У тебя найдется, куда поставить мой велосипед и принадлежности для фотографии?
– У меня есть комнатка в Челси. Но ты можешь остановиться там только на несколько дней, – сказала Аманда, скрывая восторг. – Я вполне могу уехать в Англию хоть сегодня. Но нам нужна машина – «пежо» записан на Хуго, и я сомневаюсь, что мы сможем взять автомобиль в деревне.
– Без проблем. У меня есть велосипед. Мы поедем в Сомюр и возьмем машину там.
Он поцеловал ее нос. Аманда вздохнула.
– Послушай, есть пара вещей, о которых нужно договориться, Тодд.
Она достала сигарету, зажгла ее и выдохнула дым ему в лицо.
– Ты говоришь о моем велосипеде?
– Я о твоем переезде в Лондон.
Аманда почесала подбородок и посмотрела на потолок. Два толстых херувима капризно взирали на нее. Они выглядели в точности как ее начальник и его секретарь.
– А, ты об этом. – Тодд наклонился вперед и медленно поцеловал грудь любовницы, затем дотянулся до ее сигареты и выбросил ту. – Я буду делать работу по дому.
Он целовал ее возбужденный сосок. Какая все-таки потрясающая кожа, решил он, как мягкий, ароматный абрикос.
– Это… и… – Аманда начала терять контроль над собой. – И дело в Рутере.
– Рутер уволен.
Тодд перешел к другому соску.
– …И нейлоновые велосипедные шорты тебе тоже придется выбросить. И еще одно. Пока ты живешь у меня, я хочу… – Аманда глубоко вздохнула, когда Тодд опустился ниже, – чтобы ты отвозил меня в офис и забирал обратно. Машина будет… Не так быстро… в твоем полном распоряжении.
– Какая у тебя машина? – спросил Тодд, оторвавшись от ее пупка.
– «БМВ».
– Без проблем, – согласился Тодд.
Он поднял любовницу и отнес в спальню.
– И последнее. – Аманда коварно улыбнулась, когда он кинул ее на смятую постель. – Готовка тоже будет на тебе.
– Что? – Тодд с удивлением посмотрел на нее.
Эта чертова женщина хочет получить горничную, а не страстного австралийского любовника! Тодд был в ярости. Затем он посмотрел на ее стройное, гибкое, загорелое тело и на ее холодные, бесстрастные глаза. А затем быстро вспомнил о всех тех деньгах, которые задолжал во Франции; рано или поздно кредиторы его найдут.
– Без проблем, – он широко улыбнулся, скользнув на нее с опытной легкостью. – Я – просто подарок судьбы.
Маркус и его развеселая компания были заняты сбором мусора в амбаре, включая поломанную мебель и громкоговоритель, на который в пьяном угаре упал Себ Келли.
Себа также стошнило на компьютеризированную диджейскую консоль, но Маркус решил, что консоль удастся спасти. А вот перепачканный и прожженный парашютный шелк придется выбросить. Маркус затолкал его в пустую коробку из-под еды на сеновале, где он покрывался капельками испарений от косых солнечных лучей, попадающих сквозь незакрытые ставни.
– Увидимся! – крикнул он сквозь ставни, когда еще одна компания уставших, но довольных подростков в модных двухцветных мешковатых джинсах, вязаных шапочках и неряшливых замшевых куртках прошла сквозь ворота с рюкзаками за плечами, направляясь к главной дороге в надежде поймать попутную машину.
Маркус уселся на подоконник и стал рассматривать покачивающиеся, коротко остриженные головы внизу во дворе.
Это действительно был потрясный, просто классный рейв, радостно подумал Маркус. И правильно он сделал, что пообещал всем, что такая вечеринка станет ежегодным мероприятием. Он как-нибудь утрясет все со своей тетей позднее, она же клевая.
Лорен Бакингем обвила своими гладкими красивыми ножками волосатые ноги мужа и нежно погладила его подбородок. Затем провела рукой по волосам Эдди, он лениво открыл один глаз и улыбнулся.
– Как ты считаешь, я им понравилась? – тихо спросила она, внезапно став совсем юной и неуверенной.
Эдди слегка поерзал, положил одну руку за голову и посмотрел на жену.
Боже, как же ему повезло! Он до сих пор боялся, что однажды проснется и поймет, что это всего лишь сон.
Эдди кивнул.
– Забавно, – размышлял он. – Столько было приложено усилий, чтобы заманить меня сюда, а теперь до нас, кажется, никому нет дела. Один из родственников даже принял меня сегодня утром за рабочего.
Лорен моргнула и улыбнулась, но все еще выглядела неуверенной. Эдди взял ее лицо в свои руки.
– Не волнуйся, все будет хорошо. Александра считает тебя потрясающей. Пока ты спала, мы с ней разговаривали, я с трудом отговорил сестру, она хотела пригласить сюда всю семью, чтобы они познакомились с тобой.
Он засмеялся и погладил щеку жены. Лорен улыбнулась и прильнула к его руке, как кошка.
– Боюсь, что другая моя сестра – Касс – проявит сдержанность. София – это моя старшая племянница – тоже скорее всего не одобрит. Они считают меня отвратительным старым распутником, совращающим юное невинное создание, – вздохнул Эдди.
– Милый! – Лорен прижалась к нему и озорно улыбнулась. – Соврати меня еще один раз, пожалуйста?
– Не оставляй меня! – рыдала Лисетт, когда Найл пытался крадучись выйти из комнаты.
Полускрытая одеялом, которое она сжимала в своих маленьких, трясущихся ручках, лицо перепачкано тушью и все в пятнах от слез, и не узнать ту жестокую сексуальную красавицу, которая заманила его сюда всего несколько часов назад.
Найл остановился и посмотрел на жену. На ее лице было жалкое выражение ребенка, который покорно ждал наказания. Найл мог бы ее утешить, мог бы утереть ее слезы, но он не мог простить.
– Куда ты идешь? – тихо спросила Лисетт.
– Взять что-нибудь выпить, – солгал он. – Здесь душно.
Несмотря на духоту в комнате, Лисетт дрожала. Она выдвинула подбородок вперед и потребовала принести ей водку с клюквой.
– Водки не осталось, – вздохнул Найл, посмотрев на кувшин с грейпфрутовым соком, который он принес ранее, тот все еще нетронутым стоял на подоконнике. – Впервые в истории в этом доме нет спиртного. Я принесу кофе.
– Отлично. Черный, без сахара.
Лисетт встала, медленно обернула одеяло вокруг себя и со сгорбленной спиной побрела к своей сумке. Найл не шелохнулся. Он наблюдал, как жена согнулась, чтобы прикурить сигарету трясущейся рукой, а затем посмотрела на свое отражение в зеркальце серебристой пудреницы.
«Ядовитая горбатая жаба», – яростно подумал он, а затем сам ужаснулся своей раздражительности.
В нем боролись противоречивые чувства. Когда Лисетт была на грани нервного срыва, бредила как сумасшедшая, он подавил в себе все отвращение и заботился о ней с нежностью и преданностью, которые когда-то так щедро ей расточал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144