Мандала -- это проекция на поверхность, где божественный, космический,
политический, архитектурный, органический уровни поставлены в соответствие как
величины одной и той же трансцендентности. Поэтому фигура обладает референцией,
которая по природе своей носит многозначный и кольцевой характер. Разумеется,
она характеризуется не внешним сходством, которое остается под запретом, а
внутренним напряжением, которое соотносит ее с трансцендентностью в плане
имманенции мысли. Иными словами, фигура по сути своей парадигматична,
проективна, иерархична, референциальна (в искусстве и науке тоже создаются
мощные фигуры, а от любой религии их отличает не стремление к запретному
сходству, но эмансипация того или иного уровня, превращающегося в новые планы
мысли, где референции и проекции, как мы увидим, меняют свою природу).
геофилософия
117
До сих пор для простоты изложения мы говорили, что греки изобрели абсолютный
план имманенции. Однако своеобразие греков проявляется скорее в соотношении
относительного и абсолютного. Когда относительная детерриториализация сама по
себе горизонтальна, имманентна, она сопрягается с абсолютной
детерриториализацией плана имманенции, которая устремляет в бесконечность,
доводит до абсолюта движения относительной детерриториализации (среда, друг,
мнение), подвергая их преобразованию. Имманентность оказывается удвоена. Именно
здесь начинают мыслить уже не фигурами, а концептами. Именно концепты заселяют
план имманенции. Происходит уже не проецирование в фигуре, а сочленение в
концепте. Поэтому сам концепт отбрасывает всякую референцию, сохраняя лишь
спряжения и сочленения, образующие его консистенцию. У концепта есть только одно
правило -- правило соседства, внутреннего или внешнего. Его внутреннее
соседство, или консистенция, обеспечивается соединением его составляющих в зонах
неразличимости; его внешнее соседство, или экзоконсистенция, обеспечивается
мостами между разными концептами, когда один из них насыщен составляющими.
Именно это и называется творчеством концептов: внутренние неразделимые
составляющие соединяются вместе до полной замкнутости или насыщенности, так что
ни одной нельзя ни прибавить, ни убавить, чтобы не изменить всего концепта; сами
же концепты сочленяются между собой, так что другие сочленения тоже меняют свою
природу. Многозначность концепта зависит только от соседства (их может быть
несколько у одного концепта). Концепты -- это сплошные массы без уровней,
ординаты без иерархии. Оттого столь важны в философии вопросы "что поместить в
концепт, и с чем его соположить?" Какой концепт следует поместить рядом с этим,
и какие со-
118
Ж. Делез / Ф. Гваттари
ставляющие вложить в каждый из них? Таковы вопросы творчества концептов. У
пресократиков в качестве концептов брались природные стихии -- они трактовались
сами по себе, независимо от всякой референции, и изыскивались лишь верные
правила соседства между ними и между их возможными составляющими. Если ответы
разных философов при этом разнились, то потому, что эти стихийные концепты
составлялись ими по-разному -- как внутри себя, так и снаружи. Концепт имеет
характер не парадигматический, а синтагматический, не проективный, а
коннективный, не иерархический, а окольно-проселочный, не референтный, а
консистентный. Отсюда с необходимостью следует, что философия, наука и искусство
не организуются более как разные уровни одной и той же проекции и даже не
различаются как порождения общей матрицы, но полагаются и восстанавливаются
непосредственно во взаимной независимости друг от друга, в разделении труда,
требующем между ними отношений сочленения.
Следует ли делать отсюда вывод о радикальной противоположности между фигурами и
концептами? Чаще всего в попытках определить их разницу выражаются лишь
произвольные суждения, которые ограничиваются принижением одного из двух членов
оппозиции: то концептам приписывают авторитет разумности, в то время как фигуры
отбрасываются во мрак иррациональности и ее символов, то сами фигуры наделяются
исключительным достоинством духовной жизни, тогда как концепты списываются по
разряду искусственных движений мертвого рассудка. Однако у них, по-видимому,
есть общий план имманенции, где между ними проявляются странные сближения5. В
ки-
_________
5 Некоторые авторы ныне заново, на новой основе, ставят этот характерно
философский вопрос, избавляясь от гегельянских или хайдеггерианских стереотипов.
О еврейской философии см. труды Левинаса и вокруг него (Les cahiers de la nuit
surveillee, n°3, 1984); об исламской философии, в русле работ Корбена, см.:
Jambet, La logiqiie des Orientaux, Ed. du Seuil; об индуистской философии, в
русле работ Массон-Урссля, см.: Roger-Pol Droit, L'oubli de I'lnde, P.U.F; о
китайской философии -- Francois Cheng, Vide et plein, Ed. du Seuil, и Francois
Jullien, Proces on creation, Ed. du Seuil; о японской философии см.: Rene de
Ceccaty et Nakamura, Mille ans de litterature japonaise, и их же
комментированный перевод монаха Догена, Ed. do la Difference.
119
тайской мысли в плане как бы начертаны возвратно-поступательные
диаграмматические движения мысли-Природы -- Инь и Ян, а гексаграммы представляют
собой сечения плана, интенсивные ординаты этих бесконечных движений с их
составляющими из сплошных и прерывистых черт. Однако подобные соответствия не
отменяют разделительной границы, пусть и трудноразличимой. Дело в том, что
фигуры -- это проекции на план, откуда следует наличие чего-то
вертикально-трансцендентного; напротив того, следствием концептов являются
только соседства и соединения в одной плоскости. Разумеется, в ходе
проецирования трансцендентности осуществляется "абсолютизация имманентности",
как это уже показывал Франсуа Жюльен для китайской мысли. Но та имманентность
абсолюта, к которой обращена философия, -- совсем другая. Можно сказать лишь,
что фигуры тяготеют к концептам, бесконечно сближаясь с ними. Христианство XV --
XVII вв. толковало impresa как оболочку "concetto", но это concetto еще не
приобрело консистенции и зависело от способа своего изображения или даже
сокрытия. Периодически встающий вопрос "существует ли христианская философия?"
означает: способно ли христианство творить концепты в собственном смысле слова?
Скажем, что такое вера, тревога, прегрешение, свобода?.. На примере Паскаля и
Киркегора мы видели, что вера, пожалуй, становится настоя-
120
Ж. Делез / Ф. Гваттари
щим концептом лишь тогда, когда оказывается верой в земной мир, когда начинает
сочленяться, а не проецироваться. Быть может, христианская мысль производит
концепты лишь благодаря своему атеизму -- атеизму, который она выделяет больше,
чем какая-либо иная религия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37